- Я помню… Только, по-моему, лунки и «штандер» были две разные игры…
- Это, наверно, где как… В общем, мы решили играть. Стали рыть лунки. Алька наш, как всегда, заторопился: скорее, скорее… Молчи давай, не спорь… И получилось, что вырыл он две лунки вместо одной…
- Я за тебя старался, потому что ты еле двигалась…
- Господи, что за ребёнок…
- Сама…
- Тьфу… Ну и получилось: пять лунок, а нас, конечно, четверо. Хотели зарыть одну, а Тик вдруг и говорит: «Не надо, пускай пять остаётся…» До сих пор не знаю, почему он так сказал…
- Я и сам не знаю, - отозвался Игнатик.
- Мы говорим: «А кто будет хватать мячик, если он в пятую лунку угодит?» Он говорит: «Ну, пожалуйста, я буду…» Нам немножко страшно сделалось: будто впятером играем. И весело…
Сперва мячик в пятую лунку не попадал, она самая дальняя. А потом закатился…
- Это я катал, - сказал Алька.
- Ты, ты… Игнатик схватил да как кинет, как крикнет: «Штандер!» Звонко-звонко. Мы остановились, ждём: в кого он бросит? А он тоже стоит, голову поднял, вверх смотрит. Потом говорит: «Мячика нет…» Понимаете, мячик улетел и не вернулся.
- Совсем?.. Никогда? - полушёпотом спросил Яр.
- Да… Мы сперва решили, что он в ветках тополя застрял. Конечно, трудно ему там застрять: он гладкий, круглый. Да и тополь совсем не густой, полувысохший. Но если не там, то куда он девался? Стали палками кидать по веткам. Кидали, кидали - ничего нет. Потом смотрим - что-то летит вниз. Упало. Только не мячик, а свечка. Вот этот вот огарочек. Взяли, а она тёплая, и фитилёк ещё дымится… Смотрели-смотрели, думали-думали: что такое? Откуда она взялась? Ничего не придумали, конечно… Тик вдруг говорит: «Спорим, что я её сейчас зажгу! Без спичек, просто так!» Мы, конечно, удивились: Тик никогда не хвастается, не то что некоторые… А он опять: «Вот возьму и зажгу…»
Поставил свечку на землю, сел перед ней, потом нас позвал поближе. Вот так же, как сейчас. Смотрел, смотрел на неё… Свечка вдруг зачадила, искорка появилась на фитильке. А больше ничего… Ну, Тик чуть не заплакал… Тик, ты не обижайся. Яру ведь всё можно говорить… По правде говоря, даже почти заплакал. А потом сказал: «Вот если бы нас было пятеро, вот тогда бы…» В тот вечер, Яр, мы в первый раз подумали: а может, в самом деле хорошо, если пятеро?
- И придумали меня… - усмехнулся Яр.
- Ты всё ещё обижаешься… - насупленно прошептал Алька.
- Нет, - сказал Яр очень серьёзно. - Только объясните мне до конца: зачем вы меня позвали? Ведь не для того же, чтобы свечки зажигать, да?
- Да, - вздохнул Игнатик и придвинулся к Яру плотнее.
А Данка сумрачно сказала:
- Потому что вчетвером нам плохо.
Чита быстро поднял на неё глаза, она смешалась:
- Ой, нет, я не то… Нам, конечно, хорошо вчетвером, только…
- Только пять лучше, чем четыре, - объяснил Чита и закрыл книгу. - Видимо, правду говорили в старину, что если людей пятеро, они неуязвимы. Им не страшно…
- А вы… - осторожно сказал Яр.- Кого-то боитесь? Или чего-то?
Ребята сидели неподвижно, лишь Алька машинально потирал коленки, ему припекало их близким пламенем. Но он не отодвигался. Игнатик прислонился виском к плечу Яра. Он всегда держался ближе всех к Яру, и это право никто у него не отнимал. Зато он был молчаливее других.
Однако сейчас Игнатик заговорил:
- Никто не знает… Но все боятся.
- Непонятно… - отозвался Яр.
- В том-то и дело, что непонятно, - подавленно сказал Чита. - Вроде бы всё в порядке. Бегаем, играем, в кино ходим, всё у нас есть. Не то что в старину, когда воевали и голодали. А только временами что-то не так…
- Что не так? - напряжённо спросил Яр. - Что, ребята?
- Многое. Даже не объяснишь, - вздохнула Данка.
- Да нет, можно объяснить! - резко перебил Чита. - Ну вот, недавно Алька вечером прибегает и дрожит: «Почему облака такие? Я не могу на такие смотреть…»
- Я не дрожал… Просто холодно было, - тихо сказал Алька и стал дуть на коленки. Потом завозился и отодвинулся от огня.
- А что за облака? - спросил Яр.
- Обыкновенные, серенькие… А я посмотрел, и тоже страшно стало. А потом оказалось, что полгорода в панике было…
- Ну а дальше? Что-нибудь случилось?
- На этот раз нет… Правда, две машины столкнулись… А зато четыре года назад - эпидемия. И какая-то непонятная: все врачи заболели первыми… И в позапрошлом году опять…
- Или нашествия эти… - сказала Данка.
- Какие?..-начал Яр. Но его звонко перебил Алька:
- А почему нельзя на тот берег?
- Или нельзя дружить с кем хочешь, - негромко сказал Игнатик. - Нам-то повезло, не запрещают. А бывает наоборот…
- Бывает, что говорят: с этим не дружи, - разъяснил Чита.
- Кто говорит?
Чита пожал плечами:
- Вроде бы никто и не говорит. А все знают: нельзя.
- Ничего не понимаю,-искренне сказал Яр. - Облака, эпидемия, дружить нельзя… А почему на цифре пять такое проклятие?
- Её боятся, - сказала Данка.
- Кто?
- Все. Кроме нас, - ответил Игнатик и потерся виском о плечо Яра.
- Кто-то боится по глупости. А кто-то… боится, что перестанут бояться, - раздумчиво проговорил Чита.
- Про это даже сказки есть, Яр, - оживился Игнатик. - Там, если пять человек, у них всегда всё получается, они сильные. Но в сказках это всегда плохие люди… в общем, отрицательные герои. Разбойники, пираты, колдуны всякие. Но, по-моему, это специально, чтобы пример не брали… Зато они непобедимые…
- Вот и вы сказку выдумали. Про меня, - с грустью сказал Яр. Он думал, что и ребята загрустят. Но они оживились.
- Это Тик придумал! - радостно сообщил Алька.
Данка объяснила:
Он приходит однажды и говорит: «Давайте играть, будто голубятня - это звездолёт и в нём есть человек, который наш друг. И будто мы всегда можем с ним встретиться…» Ну, мы и стали играть.
- А потом поверили, что это по правде, - серьёзно сказал Алька. - Тик говорит: «Давайте в самом деле позовём Яра».
- Мы сперва не хотели, - немного виновато объяснил Игнатик. - Мы даже не думали. А потом показалось, что это можно…
- Если уж Тик во что-то поверил - значит, можно, - заметила Данка.
- У Игната - ума палата, - с привычной подковыркой сказал Алька. Но Данка на него не цыкнула.
- И сразу это получилось? - поинтересовался Яр.
- Не… - вздохнул Игнатик. - Я много раз пробовал, но не выходило… Наверно, это можно только когда скадер в субпространстве… Сегодня подошёл к голубятне и, сам не знаю почему, думаю: «Вот сейчас, наверно, получится. Наверно, Яр один на вахте».
- Слушайте, добры молодцы! - воскликнул Яр. - А имя тоже в ы мне придумали? Или оно всё же моё собственное?
- Тут, видимо, просто совпадение, - вежливо сказал Чита.
- Много совпадений, - вздохнул Яр. - Больше, чем вы думаете…
Игнатик беспокойно зашевелился, глянул Яру в лицо: «Это плохо, что много?» Яр улыбнулся.
- Скажите-ка, а какой был мячик? Тот, что улетел. Синий?
- Да, - торопливо кивнул Игнатик.
- И три белые полоски, - добавил Алька. - Как на матросском воротнике. У меня такой есть…
- И фабричное клеймо, - сказал Яр. - Стёршийся красный треугольничек… Да?
3
Когда же это случилось? Месяца через два после того, как Яська познакомился с Юриком. Да. И было им в то время по одиннадцати лет, в пятый класс перешли. А Славику Раскатову исполнилось десять. Он был самый младший, зато самый большой придумывальщик. Это он и вспомнил, что у бабки Каблуковой на пустом, но запертом сеновале стоит старинный сундук неизвестно с чем.
Вспомнил вечером, когда сидели в тёмной голубятне и рассказывали всякие истории: про клады, подземные ходы и привидения.
Сундук приметили ещё ранней весной, когда по просьбе бабки скидывали снег с сарая. Тяжелый Димка Савченко провалился ступнёй сквозь трухлявую тесину, получилась дыра, и все в неё заглянули. Как не заглянуть, если дыра? Тогда и разглядели: на полу, разлинованном полосками солнца, стоит горбатый сундучище, обитый узорчатым железом. Потолковали об этом, но без особого интереса: надо было кончать со снегом. Потом вышла Каблучиха, расплатилась за работу карамельками, ребята ушли со двора и про сундук забыли.
А сейчас вот Славик сказал:
- Вдруг она там какие-то сокровища хранит?
- Что она, психованная? - хмыкнул Димка.
Димка был бабкин сосед. Они обитали в одном дворе, только Димкин флигель стоял в глубине, в садике, а бабкин дом выходил окнами на улицу. Каблучиха жила с глухонемой племянницей, больше у них никого не было. И коровы давно не было. Сено поэтому на сеновале не водилось, но на дверях почему-то висел замок.
- Замок просто из вредности, чтобы мы не лазили, - объяснил Димка. Свою престарелую соседку он знал прекрасно. - А в сундуке шиш, а не сокровища. Бабка из ума ещё не выжила, чтобы на трухлявом сеновале ценности прятать.
- Нам чужие ценности мне нужны, - слегка обиделся Славик. - А может, там такое, что бабка и сама не понимает. Вдруг какие-нибудь книги старинные или карты морские? Может, у неё какой-нибудь предок был путешественник?
- Я где-то слыхал такую фамилию: адмирал Каблуков, - задумчиво сказал Юрик.
- А вдруг там оружие ржавое! - неутомимо подбавлял интересу Славик.
И все наконец поняли, как отчаянно им хочется разведать: что в сундуке? Им хотелось приключений. Всем, кроме Димки, который боялся соседки. Но Димке бурно доказали, что бабка в такой тёмный вечер на двор не сунется и что дело вообще пустяковое - забраться по щелястой стене, отодрать доску и пролезть в дыру.
Димка, вздыхая, сказал:
- А как без света?
Фонарика с собой ни у кого не было. Если идти за ним домой, это ловушка: «Хватит бегать, ночь на дворе!» Было около десяти, над голубятней висело чёрное небо августа с большущими звёздами.
- А свечка? - догадался Юрик.
И они обрадованно вытащили из тайничка огарок свечи, которую иногда зажигали в голубятне. И спички, конечно.