отцом и матерью обедать.
Как пообедали, он и завел разговор:
– Были ли у вас до меня дети?
– Было у нас шесть сынов да дочка Оленка.
– А где ж они?
Заплакали старики:
– Погибли они все, пропали... Не иначе, как их проклятый змей погубил...
– Ну, – говорит Покатигорошек, – если так, пойду я их разыскивать, выручать!
Стали отец и мать отговаривать его:
– Не ходи, сынок! Они вшестером пошли, да не вернулись, а ты один и вовсе пропадешь!
– Нет, – говорит Покатигорошек, – не пропаду. Как же я моих кровных братьев да сестру не выручу из беды? Не может того быть! Шейте мне суму да сушите сухарей на дорогу!
Нечего делать, сшила ему мать суму дорожную, насушила сухарей. Взял Покатигорошек суму, взял свою булаву, попрощался с отцом, с матерью и пошел разыскивать сестру и братьев.
Идет он да идет, видит – пастух стадо свиней пасет. Поздоровался Покатигорошек с пастухом. Пастух его спрашивает:
– Куда идешь, хлопец?
– Иду к змею – сестру и братьев выручать.
– Их змей забрал и тебя заберет! Вот если поймаешь самого большого кабана в моем стаде да съешь его, так победишь змея! А не съешь – лучше подобру-поздорову домой возвращайся!
Покатигорошек тут же изловил самого большого кабана, зарезал его, изжарил и съел всего. Поблагодарил пастуха и пошел дальше.
Идет он да идет, смотрит – пастух пасет стадо коров и волов.
– Здорово, дядька пастух!
– Здорово, хлопец! Куда это ты идешь?
– К змею иду – братьев да сестру выручать!
– Э, да есть ли у тебя сила-то? Вот коли съешь самого большого вола из моего стада, так, может, и выручишь. А нет – лучше и не ходи к змею: сам пропадешь!
Заколол Покатигорошек самого большого вола, зажарил его и съел целиком, только кости оставил.
Поблагодарил пастуха и пошел дальше.
Идет да идет, видит – пастух табун коней стережет.
Остановился он, поздоровался:
– Здорово, дядька пастух!
– Здорово, хлопец! Куда путь держишь?
Рассказал Покатигорошек пастуху, куда и зачем он идет. Пастух говорит:
– Ну, если поймаешь вон того вороного жеребца да сядешь на него – есть у тебя сила, убьешь змея. А не поймаешь – самого тебя змей убьет!
Поймал Покатигорошек вороного жеребца, схватил за гриву и только вскочил на него – жеребец так и припал к земле.
– Э! – говорит Покатигорошек. – На таком коне далеко не уедешь!
Попрощался с пастухом и пошел дальше.
Долго по лесу шел и увидел большой-пребольшой двор.
Вошел во двор – тихо; в дом заглянул – тихо, никого не видать (змей-то в ту пору по свету летал, на добрых людей нападал).
Вышла девушка, спрашивает его:
– Зачем ты, хлопец, забрел сюда? Кто ты такой?
– Эх, дивчина, дивчина! Какая же ты недогадливая! Я твой брат Покатигорошек, пришел змея убить, а тебя и братьев домой увести!
– Какой же ты мне брат? – говорит девушка. – Не знаю я тебя.
– Так я ж родился после того, как ты и братья пропали!
Рассказал Покатигорошек сестре об отце, о матери. Потом спрашивает:
– А где же наши братья?
Заплакала девушка:
– Пришли братья сюда, меня выручить хотели, да все тут и погибли... Избил их проклятый змей до полусмерти и в яму бросил, а яму тяжелым камнем завалил... И с тобой то же будет... Убегай лучше, пока его нету...
– Ну, – отвечает Покатигорошек, – не затем я сюда пришел, чтобы убегать. Пришел я, чтобы змея убить да вас всех из злой неволи вызволить.
Только сказал – затряслась, загудела земля.
– Ой, братик дорогой! – говорит Оленка. – Прячься скорее: змей летит!
– Нет, – отвечает Покатигорошек, – не буду я прятаться. Не в прятки играть я пришел!
Прилетел змей, закричал:
– Фу! Фу! Человечьим духом пахнет!
– Как же не пахнуть, – отвечает Покатигорошек, – когда я к тебе пришел?
– А ну, хлопец, чего тебе тут нужно? Биться или мириться пришел?
– С таким губителем не мириться, а только биться! – говорит Покатигорошек.
– Хо-хо! Вот ты какой! Ну ладно, будь по-твоему. Только сначала пообедать нужно!
– Что ж, я не против!
Приказал змей подавать обед. Подала Оленка.
– Погляжу я, каков ты силач, – говорит змей. – Можешь ли ты целого кабана съесть?
– А вот погляди! – отвечает Покатигорошек. И съел кабана. Змей и глазом мигнуть не успел.
– А целого вола съешь?
– И это нетрудное дело.
Съел и вола.
– Молодец! – говорит змей. – А теперь посмотрим, как ты еще одно угощенье отведаешь.
И приказал принести мешок железных орехов; каждый орех – по кулаку.
Принесли орехи. Змей грызет по два ореха, а Покатигорошек – по четыре.
Как сгрызли они все орехи, змей и говорит:
– Ну что же: биться или мириться?
– Биться!
– Так идем на гладкое место, на площадку.
– Идем.
Пришли на площадку. Дунул змей – стала площадка медной.
Змей и говорит:
– Бей ты первый.
– Нет, – отвечает Покатигорошек, – бей ты сначала: ведь ты тут хозяин, а не я!
Вот ударил змей Покатигорошка по голове – по щиколотки в медную площадку его вогнал.
Вытащил Покатигорошек ноги, как замахнулся своей булавой, как ударил змея – вогнал его в медь по колени.
Вырвался змей, размахнулся, ударил Покатигорошка что было сил – и его по колени в медь вогнал... Обрадовался, да рано: Покатигорошек сейчас же вытащил ноги, изловчился и ударил змея булавой – вогнал его в медь по пояс. Хотел было змей вырваться, да не тут-то было: Покатигорошек его еще раз булавой ударил. Не дал опомниться – в третий раз ударил и убил до смерти...
После того пришел к сестре и спрашивает:
– Куда змей наших братьев запрятал?
Привела его Оленка к камню – камень огромный: сотне казаков не сдвинуть. Покатигорошек толкнул его ногой, камень так и отвалился в сторону, на мелкие крошки рассыпался.
– Живы ли вы, братцы мои родные? – спрашивает Покатигорошек.
А братья так ослабели, что и ответить не могут: едва живы.
Вытащил Покатигорошек братьев из ямы, дал им с силами собраться и повел их всех к отцу, к матери. А змеев двор спалил, чтобы и памяти о змее не осталось.
Увидели отец и мать всех своих детей живыми-здоровыми – то-то обрадовались! Стали их целовать, обнимать, к сердцу прижимать.
ПРО ЗЛЫДНЕЙ
Жил в каком-то селе мужик, такой бедный, что часто, бывало, и поесть нечего и маленьким его детям и ему с женой. Работать он не ленился, трудился с раннего утра до позднего вечера, а все что-то не ладилось. Бьется он как рыба об лед, никак из нужды вылезти не может.
«Что за причина? Почему я никак из нужды не вылезу?» – думает бедняк.
А причина этому была такая: поселились у него в хате под печкой злыдни и во всем ему мешали.
За что мужик ни возьмется – все злыдни портят, всякие пакости придумывают, всякий вред ему наносят: то пшеницу сгноят, то волов уморят, то в огород чужих свиней впустят.
Как-то раз под праздник раздобыл бедняк кусок сала да краюшку хлеба и стал кормить своих ребят.
А был он музыкант – любил на скрипке играть. И так хорошо играл, что заслушаться было можно!
Вот после ужина взял он скрипку и стал играть.
Как услышали дети музыку, вскочили все – руки в боки и давай танцевать!
Танцуют дети, а отец смотрит на них, радуется. Глядь – вместе с ними танцуют какие-то человечки: уродливые, маленькие, ручки длинные, шейки тоненькие, мордочки гадкие, злобные. И так их много, что и не сочтешь.
Догадался бедняк, что это злыдни. Отложил он скрипку в сторону, а злыдни всей гурьбой бросились под печку. Толкались, толкались – спрятались.
Вот бедняк и догадался сразу, как от них избавиться. Как забрались злыдни под печь, он и спрашивает их:
– Может, вам под печью тесно, неудобно сидеть?
А злыдни ему в ответ:
– Нет, не плохо! Хорошо нам! Удобно! Мы всюду можем поместиться!
Достал бедняк свой рожок, понюхал табаку да и говорит:
– А в этот рожок поместитесь?
– Поместимся! – отзываются злыдни.
– А ну посмотрим, как вы поместитесь! – сказал мужик, да и опустил открытый рожок пониже.
– Ну, где вы все?
А голоса уж из рожка слышатся:
– Вот мы все в твоем рожке!
– А под печкой остался кто?
– Никого нет! Все в рожке! Все!
А мужику только того и надо. Закрыл он покрепче свой рожок, потом пошел к заброшенной мельнице и засунул рожок под тяжелый жернов:
– Оставайтесь тут навсегда, не нужны вы мне!
Да и вернулся домой.
И с того дня сразу стало бедняку хорошо: что ни задумает – все ему удается, во всем ему удача. Появился у него достаток, перестали его дети голодать. Завел он волов, свиней. Смотрят на него люди, сами дивятся.
А в том же селе жил другой мужик, богатый – богаче его во всем селе никого не было. И был он такой завистливый, что второго такого и не сыщешь! Очень ему было досадно, если кто другой не нуждался, на поклон к нему не шел. Проведал он, что бедняк от нужды избавился, ровней ему стал, и так озлобился, что и не расскажешь!
Долго богатей отгадывал да раздумывал, как это разжился мужик-горемыка, но не мог отгадать, не мог додуматься.
Вот пошел он как-то к бедняку и стал с разными шутками да прибаутками выведывать у него, отчего тот стал в таком достатке жить.
– Да вот работаю рук не покладая, оттого и живу хорошо!
– Ну, а прежде разве меньше работал?
Не меньше, да злыдни мешали: в избе у меня поселились, все дела портили, во все лезли. Хорошо, догадался я избавиться от них!
– Как догадался-то? Как же ты избавился-то?
– Да вот заманил их в рожок, закрыл крепко-накрепко и засунул этот рожок со злыднями под жернов на заброшенной мельнице.
– Вот оно что! – говорит богатый. – Ну, прощай, мне домой пора!
Попрощался и ушел. Да не домой пошел, а прямо на ту заброшенную мельницу. Пришел, нашел жернов, под который бедняк свой рожок засунул, приподнял его и достал рожок. Открыл крышку и говорит: