Я попытался поучаствовать в установке защитных колпаков от атаки с воздуха, но быстро понял, что здесь и без меня отлично справляются. Людобоги и орки за эти дни сроднились, стали братьями по оружию, понимают друг друга с пол слова, с пол жеста. Я здесь только мешаться буду.
— Лула, летим дальше. Здесь без нас справляются.
— Куда теперь? — спросила она, направляясь к дракону.
— Навестим твоего коллегу Течера. Раз уж нам по пути.
— Ты с ним все время ругаешься, Марк.
— Ну уж не ругаюсь. Только спорю.
Через два портальных перехода подгрузилась Рублевская сеть. Я отпечатал Течеру в личку вопрос, готов ли он со мной встретиться. Следак тут же ответил.
— Я на Слонцевской площади. Греби сюда.
Честно сказать, лететь на площадь не хочется. Там негде парковаться, придется оставлять Гора за три квартала, но куда деваться, сам напросился. Втиснув дракона в каком-то закутке на отшибе, прошли до площади пешком.
— Где мы тут будем искать Течера? — Лула скептически обвела взглядом огромную площадь, заполненную богами.
— Он сказал идти к статуе. Там где-то крутится.
Мы направились к золотой статуе бога Слонце. Течер заметил нас первым и призывно замахал руками.
— Вон он.
— Вижу. Пойдём.
Течер деловито расхаживал у исполинского подножия памятника, расставляя оцепление из големов. Он отвлёкся, чтоб нас поприветствовать.
— Марк, Лула, привет. Кофе будете?
— У тебя и здесь кофе есть?
— Всегда с собой.
— То-то ты по жизни такой возбужденный. Переходи на чай.
— Не с моей работой, — категорически отказался следак.
— Что тут за переполох? — спрашиваю с интересом, — Ты вычислил место следующего прорыва?
— Не совсем я, — ответил Течер помявшись, — Оракул указал это место, как наиболее вероятное.
— Для этого не обязательно быть оракулом. Достаточно одной логики. Место публичное, можно даже сказать, знаковое. В самый раз для подобной акции. Только есть одно но.
— Какое? — Течер нахмурился.
— Предсказания оракула никогда не сбываются.
— Вот мы и проверим, — следак не смутился, — Марк, поможете?
— Чем же мы поможем?
— Наблюдением, Марк. Надо смотреть в оба. Преступник должен подойти довольно близко.
— Если преступник не дурак, близко не подойдёт. Ты всю округу заставил своими болванами.
— Мы и это проверим. Ну что, будете кофе?
— Ладно уж, наливай. Чувствую, мы здесь надолго.
— Вместе мы его точно вычислим, — обрадовался Течер, — Разделим сектора наблюдения.
Насчет секторов мысль дельная. Сам памятник размером с высотку, и постамент у него соответствующий. А народу тут болтается много. Мимо памятника идут потоки гуляющих.
— Тогда расставляй по секторам, — отдаю Течеру право руководить.
— Ты, Марк, вставай на том углу, будешь держать под наблюдением юго-западный спуск.
— Принято, — согласно киваю, принимая от Течера стаканчик с кофе.
— А ты, Лула, возьмешь на себя южную аллею… ну а я здесь.
— Договорились.
Мы разошлись по точкам. Я занял западный угол постамента. Прихлебывая кофе, начал вести наблюдение за нескончаемым божьим потоком.
Я знал, что основную часть Рублевского населения составляют зверобоги, и думал, что кроме них можно изредка встретить технобогов и совсем уж редко людобогов. И я не предполагал, какое разнообразие форм божественности здесь существует помимо трех основных.
Мне и раньше встречались экзотические варианты вроде Дэсфа, бога смерти. А теперь целый парад неожиданностей. В толпе зверобогов попадется то какая-то полуфея с крылышками, то гуманоид, мало похожий на человека, а один раз и вовсе проплыл этакий черный дверной проем, будто открытый во мрак портал. При этом прямоугольный проем чинно плыл в компании двух девушек, развлекая их несерьезным разговором.
Говорят, когда долго высматриваешь что-то подозрительное, глаз, что называется, замыливается. Начинаешь видеть то, чего нет на самом деле, при этом упуская действительно важное. Со мной стало происходить примерно тоже самое. Я начал невольно принимать проходящих за каких-то знакомых, полузнакомых и просто где-то ранее увиденных.
Приходилось встряхивать себя и промаргиваться, чтобы убедиться, что ошибся. Нет, так дело не пойдет. У меня же нет задачи узнать кого-то конкретного. Мне достаточно заметить того, кто ведёт себя странно и подозрительно. Я перестал вглядываться пристально и стал смотреть панорамно, блуждая взглядом по проходящей толпе.
Наверно, именно поэтому я обратил внимание на одну фигуру в капюшоне, резко развернувшуюся в обратную сторону. Только что фигура двигалась прямо на меня, а затем, будто испугавшись, включила задний ход.
«Течер, вижу подозрительную личность» — отписываю следаку в личку.
«Она тебя заметила?»
«Возможно, развернулась и пошла обратно» — у меня сейчас нет желания уточнять, почему Течер пишет «она». Спишем на то, что слово личность женского рода.
«Не упусти ее, — написал Течер, — Я иду к тебе»
Я вообще-то ни в чем не уверен. Мало ли почему кто-то развернулся. Может, вспомнил, что утюг оставил не выключенным. Но мне и самому надоело здесь торчать, припустил за удаляющимся капюшоном.
Капюшон то ли спиной почуял, то ли заметил меня и ускорился. Я тоже ускорился. Капюшон побежал, я тоже побежал.
«Марк, я тебя не вижу, ты где?» — пришло в личку от Течера.
«Преследую» — отписываю кратко, у меня нет времени на развернутый ответ, пусть сам соображает.
Мне показалось или капюшон свернул с дорожки? Запрыгиваю на скамейку, чтобы улучшить себе обзор. Какая-то матрона, сидящая на этой скамейке, начала возмущаться, но я не собираюсь с ней объясняться. Капюшона в толпе не видно. Значит, не показалось. Свернул… или свернула.
Спрыгиваю со скамьи и ломлюсь через кусты, в которых скрылся капюшон. За кустами только одно строение — служебное помещение по обслуживанию манопроводов. Помещение небольшое, но это оно снаружи небольшое. А какой размер у него внутри, зависит от того, сколько матриц пространства в него упихали. И я так думаю, на центральной площади Рублевки на матрицах экономить точно не будут.
Услышал звук хлопнувшей двери. Сомнений не осталось, капюшон забежал именно туда. Бегу к зданию. Вот она дверь. Открываю с опаской, вдруг капюшон решил встретить меня прямо за дверью, но нет. Убежал дальше. Тут есть, куда убежать. В маленькой избенке можно разместить пару футбольных стадионов. Не поскупились на матрицы.
«Марк, ты где?» — истерит Течер мне в личку.
«Помещение по обслуживанию манопроводов, за кустами справа»
«Понял. Бегу!»
Ну пусть бежит. Подкрепление здесь не помешает. Тут целый манопроводный лабиринт. Причём отдельные трубы толще газопровода Сила Сибири. На мане тут не экономят. Капюшон успел где-то затихариться, искать его в одиночку сродни лотерее. Собачьего нюха у меня нет.
Дождался Течера, который залетел в помещение, как фокстерьер, взявший лисий след.
— Где она⁈
Я пожал плечами.
— Течер. Вызывай подкрепление. Вдвоем мы тут будем искать до морковкиного заговения.
— Подкрепление уже здесь, — самоуверенно заявил следак, кивнув на вереницу големов, забегающих следом.
— Желательно кого-то поумнее, — пытаюсь настаивать, но Течер мои доводы не принимает.
— Некогда, Марк. Сами прочешем.
Следак быстро распределил два десятка прибывших с ним големов, направив на поиск по принципу: «вы налево, вы направо», а сам уверенно двинулся вперед, как образцовый герой Голливудского фильма.
Я спорить не стал. Как обычно говорит в таких случаях герой второго плана Голивудского фильма — «это не наша операция». А эта операция явно не моя. Я тут и в самом деле герой второго плана. И точно не собираюсь оспаривать решения Течера… вы налево, вы направо…
Я бы конечно предпочел развитие событий не по сценарию Голливудского фильма, а по старому советскому: «для нее любовь забава, для меня страдание, ей налево, мне направо, ну и до свидания…» — увы, свинтить я не могу. Я тоже хочу поймать засранца, а потому поспешаю вослед разгоряченного фокстерьера по имени Течер.
Уже через минуту туповатые големы остались где-то позади, а мы с Течером несемся вглубь помещения вдоль самой толстой манопроводной трубы.
— Не гони так, — кричу следаку, — Там поворот…
Но Течер меня не послушал и налетел прямо на открывшийся прорыв. Химеры выползают, шевеля жвалами и капая на пол липкой слюной. Я едва успел оттолкнуть следака от укуса твари, но подставился сам. Жуткие огромные насекомоподобные челюсти сомкнулись поперек моего туловища.
— Держись, Марк, — закричал следак, — Сейчас будет подмога.
Спасибо тебе, Течер… за слова поддержки. Сам он вжался под трубу и отбивать меня от твари не спешит. И наверно правильно делает. Он технарь, а не боец. Толку с него ноль.
Доспех пока держит, как скорлупа грецкого ореха, зажатая в орехоколе. Но прочность утекает, как песок из пальцев. Надо что-то срочно предпринимать. Големы, прибежавшие на подмогу пока сражаются с другими химерами, вылезшими из пробоя. Им пока не до меня.
А у меня кроме прочего наметилась проблема похуже смерти. Сквозь сжатые челюсти твари в меня просачивается хаос. Даже таблетка не помогает. Она только замедляет его проникновение. И скорее всего я нахапаю критическую дозу хаоса раньше, чем развалится доспех.
Выхватываю из инвентаря карабин. У меня уже есть опыт стрельбы с одной руки, главное приставить дуло точно к зрачку тварюги. Приставил, выстрелил, но… в последний миг химера дернулась. Выстрел прошел по лобной кости, лишь слегка опалив зверюгу.
«Внимание, содержание хаоса в структуре 24%… 25… 26…». Как хорошо, что я наработал дополнительный иммунитет. Сейчас бы уже осваивался в адском котле. Отсчитываю пять секунд до перезарядки. Как же медленно они тянутся. Хаос дошел до 28%.
Когда я готов был нажать на спусковой крючок, мерзкая химера махнула передней конечностью, выбив карабин из руки. Хаос 30%.