— Вовсе не рвусь, — отвечаю беззаботно в тон Покаплю, — У меня и так дел хватает. Если никаких насущных вопросов на сегодня не запланировано, то я рад засвидетельствовать свое присутствие и, как говорится, за сим откланяться. Не хочу отнимать ваше время попусту.
Технос и Покапль переглянулись. Попытка «душевного» разговора не удалась. Придется им переходить к плану «Бэ», то есть выкладывать все начистоту и без экивоков. Я, как говорится, хоть и не являюсь гражданином Непала, но произведён на свет не-Пальцем и не-Палкой. Играть со мной в душевность не надо.
— Марк, ты привел в негодность четыре тысячи боевых големов, которые находились при исполнении служебных обязанностей, — Технос решил отбросить дружелюбный тон и кинул лобовую предъяву.
— Привел в негодность — это мягко сказано, — отвечаю с ухмылкой, — Скорее переработал в опилки.
— Твои действия были незаконными, — технобог продолжил гнуть свою линию.
— Да с фига ли? Они сами напали. Это была самозащита.
— Извини, Марк, — мягко встрял Покапль, принимая сторону Техноса, — Но это была неправомерная защита. В тот момент оловянная армия находилась на территории красного мира незаконно без санкции мэра. Так что юридически — это была интервенция.
— Ну и что вы от меня хотите?
— Возмещения ущерба, — жестко ответил Технос.
— Э-э, и сколько это будет по деньгам?… не, я не собираюсь платить, мне просто интересно узнать сумму.
— Один боевой голем стоит восемьдесят тысяч кворков, — сообщил Технос, — Умножь на четыре тысячи.
— Триста двадцать миллионов? Ого. Мои соболезнования, уважаемый Технос. Я так думаю, вычетать эту сумму из зарплаты Течера вы будете очень долго.
— Зарплата Течера не покроет даже штрафные пени за просрочку, — на полном серьезе возразил Технос, — Даже если я буду забирать всю его зарплату, долг будет только расти.
— Течеру не позавидуешь, — соглашаюсь, — Как говорил товарищ Шарапов: самое дорогое, что у нас есть — это наша глупость, потому что за нее дороже всего приходится платить.
— Марк, не надо паясничать, — попросил Покапль миролюбиво, — Ты ведь уже все понял. Технос подаст на тебя в суд, и этот суд ты проиграешь.
Еще бы я не понял. Понял, конечно. Технос и Покапль в сговоре. А поскольку суды контролирует именно Покапль, можно не сомневаться в том, какое решение будет вынесено.
— Вы клоните к тому, что все мои доходы в городе богов будут изыматься по судебному решению.
— Не только в городе богов, Марк. На Рублевке суд ты тоже проиграешь, — с довольной улыбкой добавил Покапль.
Вот как. Не зря копошился во мне червячок сомнения, когда Слонце с такой легкостью по-барски выделил мне процент с таможенных сборов. Он, гаденыш, уже тогда был в курсе этой комбинации. Фактически он меня в эту комбинацию и затянул.
— Ребята, — пробую нащупать слабину в позиции противника, — При таких раскладах мне просто невыгодно будет охранять вашу Рублевку. Я найду оловянной армии другое применение.
— Ты подписал контракт на охрану, Марк, — Покапль усмехнулся, утверждая меня в догадке, что Слонце изначально с ними заодно, — Тебе насчитают еще и неустойку. Ты можешь, конечно, отказаться от выполнения контракта, но тогда ты станешь персоной нон-грата как на Рублевке, так и в городе богов. Тебе оно надо?
М-да, крепко меня взяли за бубенчики старые интриганы. Я могу конечно сейчас ударить себя пяткой в грудь и пойти на открытый конфликт. Но что мне это даст? Устраивать военный переворот глупо и скорее всего бесперспективно. Над городом богов стоит Рублевка, а над Рублевкой стоит еще что-то. Не поверю, что Слонце самый крутой бог на Олимпе. Слонце всего лишь поставленный кем-то клоун. Он даже не входит в ту тысячу, чьи статуи стоят в храмах.
А вот навредить себе получится без сомнений. На всем нашем профсоюзе будет поставлен жирный крест. Вне закона окажусь не только я, но с большой вероятностью и вся наша фракция людобогов. Причём именно меня в итоге и выставят тем, кто развязал гражданский конфликт.
Увы, опираться на одну только военную силу недостаточно. У власти много других составляющих: политическая, экономическая, идеологическая, информационная, институциональная. Все остальные составляющие не в моих руках.
И еще не факт, что оловянная армия непобедима. У больших дядь могут найтись армии покруче. Здесь все-таки Олимп. Его вершина теряется в космосе, а я пока имею представление только о двух самых нижних ярусах. Слишком самонадеянно будет с моей стороны считать, что я теперь с оловянной армией стал самым крутым богом… очень самонадеянно.
— Ну хорошо, что вы предлагаете? Вы же прекрасно знаете, что у меня нет трехсот двадцати миллионов.
— Компромисс, Марк, — мягко постелил Покапль, — Компромисс, который всех устроит.
— Валяйте.
— Ты освободишь от таможенных сборов два мира.
— Это какие?
— Жёлтый и синий.
— Ага, дайте угадаю. Синий мир является твоей колонией, Покапль. А желтый — твоей, Технос.
— Вообще-то наоборот, — поправил меня Технос.
Ну, от перемены мест желтого и синего цвет проблемы не меняется. Я начинаю понимать, в какую ловушку загнал меня Слонце. Технобоги и зверобоги получат колоссальное конкурентное преимущество, потому что их ввоз не будет обременён таможенными платежами, в то время как мои товары будут облагаться в полном объеме.
В конечном итоге вообще все товарные потоки пойдут через их подконтрольные миры. Какой дурак захочет платить, когда есть легальные свободные коридоры. Конечно, бюджет Рублёвки не досчитается колоссальных сумм, но крайним-то окажусь я. Таможенные сборы на меня повесили. Красивую комбинацию они разыграли, тут ничего не скажешь.
Можно конечно упереться и отказаться. В конце концов триста двадцать лямов не такая уж неподъемная для меня сумма. Да, придется на долгое время заморозить все инвестиции, но сумму я им выплачу. Не за полгода, так за год.
Однако, есть и другое соображение. Их комбинация не такая уж и безупречная. У всякой медали есть обратная сторона. Если таможня дает добро, то это еще не значит, что баркасу позволят беспрепятственно свалить в горизонт. Только надо будет все обмозговать. На самом деле контракт со Солнцем дает мне кое-какие полномочия. Так что мы еще посмотрим, кто из нас с ошибками пишет.
— Ну хорошо, я согласен, — Покапль и Технос снова незаметно переглянулись, видимо, не ожидали, что меня удастся продавить так легко, — Но у меня маленькое условие.
— Маленькое? — не поверил зверобог.
— Малюсенькое. Как говорится, не для себя прошу, а справедливости ради.
Технобог ухмыльнулся.
— Так что за условие?
— Предлагаю принять постановление, что удерживать духов в заточении вопреки их воле незаконно.
Покапль и Технос еще раз переглянулись.
— Духов? — удивленно переспросил Технос.
— Ага. Духов. Духи — это такие бестелесные существа. Совершенно безобидные, но свободолюбивые.
Я прямо слышу, как шевелятся их извилины. Они усердно пытаются понять, в чем подстава. Но понять явно не могут.
— Договорились, — наконец, согласился Покапль, — Если тебя, Марк, так заботит судьба духов, думаю, мы сможем пойти тебе навстречу. Я, если честно, даже не знал, что кому-то может придти в голову держать духов в заточении.
Технос и Покапль выглядят крайне довольными. Они считают, что выбили для себя очень хорошие условия. И в общем, так оно и есть. Но и у меня нет повода считать себя обделенным. Партия еще не окончена. Жертва легкой фигуры в дебюте — это еще не конец игре.
— Куда мы теперь, Марк? — спросила Лула, когда мы вышли из особняка, — К тому зверобогу, что торгует духами?
— Сперва заедем в башню за командой поддержки и позовем репортершу.
— Я не поняла. Вдвоем мы не справимся?
— Справимся, но думаю, Алеся захочет поучаствовать в вызволении сородичей. Да и остальные тоже. Я хочу, чтобы все это прошло как публичная профсоюзная акция. Освобождение духов из жуткого плена даст нам дополнительные политические очки.
Пока летали за Алесей, Баром и Бэком, списался с репортершей, договорился встретиться возле магазина, торгующего мобильными помощниками. Мэгра, Барби и Креосента тоже пожелали принять участие в столь благородной миссии. Для массовки добрали еще несколько профсоюзных активистов, коротавших время в нашем баре. Десяток богов набралось, а большего и не надо. Для репортажа вполне достаточно.
Подлетев к магазину «мобильных приложений», припарковал Гора возле виверны репортерши, которая, не разобравшись, начала снимать храпящего Гора в крупном ракурсе.
— Сегодня мы ведем репортаж в прямом эфире, чтобы показать как дурно и порой жестоко боги обходятся с иными существами, заселяющими Олимп…
— Этот дракон просто устал, — аккуратно беру репортершу под локоток, разворачиваю и веду к дверям магазина, — Сегодня советом верховных правителей принято постановление, касающееся духов.
Зверобог, хозяин магазина, увидев ввалившуюся толпу, слегка взбледнул.
— А что собственно… здесь…
— Вы удерживаете духов в заточении против их воли, — звонко выкрикнула Алеся.
— Вот этот с виду приличный горажанин, — сходу переобулась репортерша, направив камеру на хозяина, — Похищает и пытает беззащитных духов. Наш канал и раньше снимал репортажи об их бесправном положении в городе богов.
— Их положение уже не бесправное, — привлекаю к себе внимание репортерши, пока она не насочиняла слишком много лишнего, — Сегодня они обретут долгожданную свободу.
— Но позвольте, — у зверобога предпринимателя начал дергаться левый глаз, — Это частная собственность.
— Вот видите, — нравоучительно поднимаю указательный палец, — Этот безжалостный делец считает духов своей собственностью.
— Вы не так поняли, — попытался отмазаться зверобог. Я имел в виду другое. Контейнеры для хранения мои. Вы не имеете права их открывать.
— Вы слышали? — продолжаю играть на публику, — Он оправдывает удержание пленников тем, что содержит их в своих собственных ловушках, что на самом деле является отягощающим обстоятельством.