Колонна войск остановилась, добравшись до края обширного лагеря. Андерс ухмыльнулся, сидя в седле.
– Вот видишь. Я же говорил, что знаком с ним. Босс, я говорил ему, что знаю вас, – сказал Андерс, выползая из седла. – Кур… кун. Я правильно произношу?
– Курен, – тихо сказал большой южанин.
– Точно, – просиял Андерс. – Курен говорил, что Чёрный Шип не станет знаться с пьянчугой вроде меня. Что ж, я говорил ему, как он ошибается, но он настаивал, называя меня лжецом. Что не совсем неверно, хотя я…
Бетрим оттолкнулся от телеги и сильно хлопнул Андерса по плечу, заткнув его. Потом посмотрел на здоровенного южанина и кивнул.
– Вряд ли я тя знаю.
Южанин соскользнул с седла и подошёл. Он был на добрый дюйм или два выше Бетрима, а значит, практически гигантом. И сложен так, словно знал толк в драках.
– Ты меня освободил. Ты освободил Солантис.
– А-а-а, – Бетрим улыбнулся, хотя никому не хотелось смотреть на жуть, в которую улыбка превращала его лицо. – Вон оно чё.
Он уже отчаялся рассказывать людям, что освобождение начала́ Генри, и что главная заслуга в этом принадлежит самим рабам. Роза распространила слух, что всё сделал Бетрим, и теперь у него сложилась репутация убийцы работорговцев и разрывателя цепей. Сам же он точно знал, что ничем подобным не занимался.
– Свободный народ Солантиса теперь сражается за тебя, – сказал Курен и махнул в сторону колонны солдат за своей спиной. Народу там было немало, решил Бетрим, и задумался, все ли из них бывшие рабы.
– Немалое войско ты привёл, приятель. Добро пожаловать. Держи пока своих здесь. Я скажу генералу, чтоб послал кого-нить разобраться, кто из вас куда отправится.
Курен кивнул и протянул руку. Бетрим посмотрел на неё, а потом сжал своей пятипалой. Немногие люди в Диких Землях жали друг другу руки – дело-то опасное, поскольку некоторые пользовались таким случаем, чтобы совершить убийство. Бетрим решил, что это знак доверия, которое теперь и ему пришлось продемонстрировать, хоть и против своей природы.
– Андерс, пошли, – сказал Бетрим, отворачиваясь от Курена и его армии. – Если я не приведу тебя к Розе как можно скорее, то она нам обоим яйца оторвёт.
– Что, даже не выпьем сперва? – взмолился Андерс. Пьяница действительно выглядел слишком трезвым на вкус Бетрима, а в таком состоянии он был совершенно невыносим.
– Раздобудем бутылочку чего-нить по дороге.
К тому времени, как Бетрим с Андерсом прошли под пологом шатра, Роза уже собрала свой военный совет. Самый большой шатёр во всём лагере, и по большей части он был отдан под огромный стол и несколько шатких стульев. В углу стояла единственная койка, и закрывавшие её шкуры валялись в беспорядке. Бетрим готов был поспорить –пользовался ей Курт Верит, и сильно сомневался, что большой генерал здесь спал один. Складывалось впечатление, будто он задался целью перепробовать всех шлюх, следовавших за армией, и в каждой койке, какую только мог отыскать.
Они урвали бутылку рома, и Бетрим успел сделать несколько глотков, прежде чем Андерс залпом выдул полбутылки. Всегда удивляло, сколько выпивки может засосать этот чистокровный пьянчуга. А ещё удивительнее, что его тело всё ещё не сдалось. Бетрим в своё время повидал, как кончают пьяницы, и ничего хорошего в этом не было.
– Ух ты, – ухмыльнулся Андерс. – И вы все ждёте одного меня?
– Дорогой, ты немного запоздал, – ответила Роза очень спокойным голосом. Бетрим отлично знал этот голос, и женщина, которая им говорила, была далеко не такой спокойной, какой выглядела.
– Он? – фыркнул Курт. – Этот пьянчуга – ваш козырь в рукаве?
Андерс глотнул из бутылки и выпрямился во весь рост.
– Каких только прозвищ мне не давали в жизни, и некоторые я заслужил с удовольствием, но это, пожалуй, самое необидное из всех.
Курт покачал головой и заворчал. Два капитана позади него не издавали ни звука, но явно разделяли отвращение генерала.
В шатре находилось семеро. Курт с двумя капитанами, которых он привёз с собой из Пяти Королевств, стояли во главе всей армии. Бетрим и Роза вдвоём устроили всё это и приняли все важные решения. Генри – потому, что отказалась остаться снаружи и сотню раз заслужила своё место возле Чёрного Шипа. А Андерс был здесь потому, что обладал нужным им знанием. Бетриму нынче всё время казалось, что пары человек не хватает – с тех пор, как Бен дал себя повесить в Рейнгарде, а Рилли уплыла с кораблями Розы помогать Элайне Блэк сражаться за Пиратские Острова.
– Генерал Верит, Андерс из первых рук знает об укреплениях Тигля, – сказала Роза. Она стояла, хоть ей явно было неудобно, но садиться не собиралась, даже если бы Бетрим настаивал. – Наверное, потому что он Брекович.
– Ой. – Андерс поднял палец. – Уже нет. Мой отец лишил меня наследства… И хотел казнить. На самом деле уже дважды. Наши отношения слегка натянутые, и я искренне сомневаюсь в любой возможности примирения.
– Мне плевать, какая у тебя фамилия, – проворчал Курт. – У тебя есть информация о городских укреплениях? Расскажи.
– Как бесцеремонно, – улыбнулся Андерс. – А вы точно не хотите сначала выпить? – Он протянул генералу бутылку, которую тот явно не собирался принимать.
– Андерс. – Бетрим решил, что продемонстрировать немного властности не помешает. – Давай уже к рассказу, а то спущу на тя Генри.
Генри ухмыльнулась. Андерс подмигнул.
– Конечно, босс. Полагаю, вы предусмотрительно прогулялись вокруг и осмотрели весь город, да? Довольно большой, не так ли? Что ж, те очень высокие стены окружают его целиком. Несломленные. Непробитые.
– Никогда? – спросила Генри.
– Никогда, – подтвердил Андерс. – В стенах города Тигля ни разу не пробивали брешь. Д'оро, первый правитель Диких Земель, от которого берут начало родословные всех чистокровных, построил Тигель так, чтобы тот мог выстоять против любых захватчиков. Конечно, затем он пригласил всех потенциальных захватчиков в свой Город Королей и убийствами, похищениями и угрозами убедил их подчиниться ему. А потом у него было девять сыновей, каждый из которых хотел себе кусок пирога, и они разорвали Дикие Земли на части.
– Андерс, я знаю историю чистокровных семейств, – терпеливо сказала Роза. – Мы с Чёрным Шипом сами положили конец шести из них, и только три осталось, и все они заперты в Тигле. Так что расскажи, как до них добраться.
– Да, что ж… На первый взгляд я бы сказал, что никак, миледи. Тигель окружён двумя кольцами стен. Первая – сто футов прочного камня. Вторая даже выше и сделана так, чтобы защитники на второй стене могли осыпать ливнем стрел тех, кому удастся захватить первую. Вы, наверное, видели неглубокий ров, окружающий внешнюю стену? Так вот, есть и другой, куда глубже, между стенами. В каждой стене есть единственные ворота из "железного" дерева, ещё и окованного железом. За внутренними воротами решётка – такая тяжёлая, что требуется дюжина человек, чтобы крутить поднимающее её колесо. А дыр-убийц там хватит, чтобы смыть великое стадо, и не удивлюсь, если отец приказал держать наверху кипящего масла, просто на всякий случай. Если честно, единственная хорошая новость, что внешние и внутренние ворота стоят на одной линии.
– Недосмотр, – кивнул Курт. – Надо было расположить их с разных концов города, чтобы войскам захватчиков пришлось обойти всю внутреннюю стену для атаки на вторые ворота.
Андерс постукал себя по носу и указал на генерала.
– Мой отец запас достаточно стрел, чтобы раз десять утыкать ими любого мужчину, женщину, ребёнка, собаку или крысу в этом лагере. Наверняка и лучники у него есть. Есть у нас хотя бы приблизительные данные о его численности?
– Мы полагаем, что их около четырёх тысяч, – сказала Роза.
– Грубо говоря, впятеро меньше, чем наших войск. И, идя на приступ такого города, мне было бы гораздо легче, если бы у нас было вдвое больше, – сказал Курт, и выглядел при этом мрачно, как овсянка, которую Бетрим съел на завтрак.
Дискуссии о числах Бетрим оставил людям поумнее. Сам он считать не умел нихрена, и слова, которыми они фонтанировали, для него ни черта не значили. Он уставился на карту местности, закреплённую на столе, которая показывала Тигель и значительную часть окрестностей, включая горы к северу, Грейуош далеко на юге и Костьбище на востоке. Последнее место Бетрим с радостью бы забыл. Не так уж давно Найлз Брекович приказал привязать Бетрима, Генри и Андерса к столбам посреди Костьбища и оставить там, чтобы смеющиеся собаки оставили от них лишь косточки да плохие воспоминания.
Генри тоже числами явно не интересовалась. Она глазела за полог шатра, низко натянув шляпу, скрывавшую лицо. Бетрим не мог её винить. Последняя осада, в которой они принимали участие, закончилась канализацией, а маленькая убийца там убивала младенцев. Это всегда жуткая работа. Жаль, что время от времени без неё не обойтись.
– Штурм города это самоубийство, – спорил Курт. – Мы потеряем по десять человек на каждого защитника, и такого количества у нас нет.
– А что если выжечь их? – спросила Роза.
Андерс важно покачал головой.
– Даже если бы мы смогли как-то разжечь пожар внутри, в городе четыре глубоких колодца, наполняемые из подземных пещер, и более чем достаточно людей для борьбы с пожарами.
– Генерал Верит, так что тогда вы предлагаете? – спросила Роза, и её голос был воплощением доброжелательности.
– Мы взяли город в осаду. У них есть только один вход и выход, и мимо нашей армии через него никто не пройдёт. Надо окопаться и заморить их голодом. А тем временем мы построим требушеты и будем пускать по их стенам непрерывный поток камней. В конце концов, они обвалятся.
Андерс вздохнул.
– Да. А ещё, отчего бы нам не запустить туда несколько гниющих туш? Пускай начнутся болезни.
Курт кивнул.
Бетрим покачал головой.
– Стены-то чё? Не меньше двадцати шагов в толщину. Не было особо возможности померить, когда я в прошлый раз шёл через ворота – весь в цепях и всё такое – но они были немаленькими. Всего две стены, и между ними ещё пятьдесят шагов. Потом после второй стены ещё пятьдесят шагов расчищены, и если стены будут пробиты, то на этой смертельной зоне укрыться будет нечем. Чё-т не видать здесь такой машины, которая могла бы забросить труп так далеко.