и — семья. Ведь предназначение женщины — быть женой, рожать детей, вести дом. И у меня есть муж, преуспевающий бизнесмен, есть трое любимых детей, есть красивый дом. Я — человек семьи, в жизни для меня главное не деньги, а творчество, контакт с людьми, их любовь.
— Что вы считаете главным из сделанного?
— Дети.
— Журналисты задают вам много разных вопросов. Какой из них вы не любите?
— Нет таких. Впрочем, не люблю, когда говорят что-то вроде — мол, вас уже пора выносить на сцену, а вы ещё держитесь — танцуете и так выглядите… Такой вот «комплимент».
— Что пожелаете нашим читателям?
— Пожелаю счастья и жить полегче. Хотя, может, это и нереально, потому что капитализм нелёгок.
Бизнес с добрым лицом крокодила
О бизнесе пишут по-разному, чаще всего — тяжеловесно и косноязычно, как это заведено в деловой прозе. И лишь немногим удается это делать легко и весело. Зато у них получаются такие книжки, как, например, у Эдуарда УСПЕНСКОГО — «Бизнес крокодила Гены». Это о том, как предприимчивые простоквашинцы приумножают свои квашки (рубли по-нашему). Там тоже конкуренция и не до шуток, но Гена старается работать профессионально, и потому выглядит гораздо симпатичнее иных двуногих коллег, Мы попросили писателя ответить на несколько вопросов, имеющих некоторое отношение к бизнесу.
— Эдуард Николаевич, как вы себя чувствуете на пути к капитализму?
— Прекрасно. Я говорю лично о себе. Всю жизнь я ходил со связанными руками, на ногах ядро, во рту кляп. А теперь я могу говорить что хочу, писать что хочу и ездить куда хочу.
— А если гoворить об остальных?
— Наверное, все эти реформы можно было сделать лучше. Я очень верил в «500 дней». Было понятно, с кого и что спрашивать. А сейчас такое впечатление, что все пущено на самотек — как получится, так и получится.
— Похоже, если раньше у нас был культ духа, то теперь культ материи. Со всеми вытекающими последcтвиями. Во всяком случае, многoe из тoгo, что прежде считалось постыдным, теперь нормально.
— Сейчас такое время, что очень легко проявляются худшие качества, время провоцирует на худшее. Зато выделяется хорошее, его видно. Плохое тоже. Я думаю, что всё-таки верх возьмут многовековые традиции России, и наш бизнес будет отличаться от западного большей духовностью.
— Духовность в бизнесе? Что это такое?
— Мне пришлось побывать в Америке, и я беседовал с тамошними бизнесменами. И пришел к выводу, что если у наших богачей была традиция бросать деньги на строительство театра, как Морозов, или картинную галерею, как Третьяков, то в Америке ничего подобного не было. А если и было, то мотивы совершенно другие: меценатство как способ уйти от налогов. Если русский предприниматель вкладывал деньги, скажем, в цыганский хор и к его увлечению относились с уважением, то в Америке всем стало бы ясно: это сумасшедший. У нас, к счастью, пока нет такого культа рубля, как там культ доллара. Человек, у которого много долларов — великий человек. Если у нас семидесятилетний мужчина уже не знает, чем заняться, то там он и в девяносто продолжает делать деньги, и все считают, что это хорошо. Надеюсь, у нас такого не будет.
Впрочем, вы задаете мне такие вопросы, в которых я не специалист и странно, что я на них отвечаю.
— Тогда поговорим о детях. Леонид Мартынов как-то написал: «Какие хорошие выросли дети, у них удивительно ясные лица…» Вы с ним согласны?
— Дети, конечно, разные. Но на них обрушивается все больше стрессов, и потому становится все больше психов, больных. С экрана льются потоки злобы, а малыши потом боятся темноты. И вообще идёт оглупление детей, они хуже воспринимают математику. Детского телевидения у нас никакого нет, детского радио тоже. У нас не занимаются ни пропагандой знания, ни воспитанием — сплошная развлекаловка. Да и чего можно ожидать — ведь те же люди, которые мешали мне работать всего несколько лет назад, и сейчас сидят на своих местах.
— Как вы стали писателем?
— Я был в школе пионервожатым, любил возиться с детьми. А заодно считался лучшим математиком. Потому поступил в Московский авиационный институт. Там много занимался самодеятельностью, привык к сцене. А в 1967 году вышла книжка под названием «Четверо под одной обложкой». В ней были сатирические рассказы Арканова, Горина, Камова и мои.
— А как пришла идеи написать «Лекции профессора Чайникова», «Бизнес крокодила Гены»?
— Я делал на радио передачи «Радионяня», «АБВГДейка» и понял, что многое для детей можно давать в занимательной форме. В школьных учебниках физика, например, разбросана по классам, и никак не складывается единая картина, как работает, например, радиоприемник. Вот я и решил написать. И сейчас вижу, что книжка нужна ребятам. Одна девочка недавно прислала письмо: «Я прочитала „Лекции профессора Чайникова“ семь раз».
По бизнесу детских учебников и вовсе нет. Я брал американские. Но я не собирался учить детей бизнесу, а просто хотел объяснить элементарные вещи. Например, что распорядиться деньгами можно тремя способами: закопать под яблоней, положить в банк или купить акции. И какой от этого в каждом случае будет толк.
— Как вы относитесь к юным предпринимателям, которые начинают свою карьеру с мойки машин?
— Вообще-то я не знаком с детским бизнесом. Но вот личные наблюдения. Едем на машине, видим — написано: «Мойка машин». Если б эта вывеска была бы в Голландии, там обязательно были бы ещё слова: «Стоит два гульдена». А у нас смотрят, что за машина, сколько можно взять с хозяина. И в зависимости от этого объявляют цену: три тысячи. Собираешься уезжать, говорят: «Мы и за тысячу помоем…» Это не бизнес, а обыкновенная спекуляция услугой.
— Судя по тому, что у вас теперь свое издательство «Самовар», вы тоже занимаетесь бизнесом? Кстати, издательство издает только ваши книги?
— Что касается бизнеса, то моя тут только творческая сторона, а об остальном думает директор издательства. Мы издаем веселые книжки для детей любых авторов. Моих тут всего две — «Грамота» и «Лекции профессора Чайникова», Зато издали, например, сказку для детей Андрея Усачева «Декларация прав человека». На очереди его же «Декларация прав ребенка». Уже вышло около десятка книг.
— Говорят, у вас выходит собрание сочинений?
— Да, десятитомник, но это собрание для детей. Туда не вошли мои скандальные письма в стихах, которые я рассылал в свое время в разные инстанции. Не вошли пьесы, сценарии. Но зато там есть все главные детские вещи.
— В ваших книгах многo узнаваемых бытовых деталей, причем порой совсем не детских. Там и генерал Дубинин, директор военно-валяльной фабрики «Красный валенок» — секретного объекта, замаскированного под фабрику киноплёнки. И «малогабаритные» рабочие из далекой страны Кингконгии, которым пришлось по вкусу изобретение нашего инженера — собачья будка с дверцей. Они покупают такие будки и в них живут. А что если книжку прочитают вьетнамцы?
— Я об этом не думал, равно как и не собирался никого унизить. Важно другое: такая проблема есть в жизни, не я её придумал, и моё дело — обратить на неё внимание. Я был, например, в Набережных Челнах, где работали такие «кингконговцы», и знаю, что многие из них имели глистов, болели сифилисом, чем и одаривали товарищей по конвейеру. Жизнь есть жизнь, не я её формирую, но она проходит через меня. На пишущую машинку.
— А как относились к этому редакторы? Шарик, например, однажды заметил, что магaзинное мясо костлявее рыночного. Правда, ему это понравилось. Фраза стала знаменитой, хоть все разбираются в мясе и без Шарика. Но он сказал об этом вслух…
— Эта реплика шла с диким скандалом. Вопрос стоял так: или уберите фразу, или не выйдет книжка. Да разве только это… Мультфильм про Чебурашку, например, сочли антипионерским. Видите ли, потому что пионеры собрали меньше металлолома, чем наши герои.
— Ваши персонажи — Матроскин, Чебурашка, крокодил Гена — выдумка или всё-таки среди нас ходят их прототипы?
— Ходят, конечно. Я не раз говорил, что, например, прообразом крокодила Гены послужил композитор Ян Френкель. Мы с ним работали вместе одно время, он помог наделить моего крокодила вполне конкретными человеческими чертами, вплоть до походки. Кстати, Ян об этом знал и не обижался.
— Будет ли продолжение простоквашинской эпопеи?
— Наверное, будет. Меня попросили продолжить работу. И у меня есть встречный интерес: строю дачу… Так что пора за дела.
Юрий Горный: Не бойтесь совершенства, оно вам не грозит
Скоро заслуженному артисту России Юрию Горному, известному мастеру психологических опытов, исполнится 60. Артист уверен, что за эти годы он заметно обогнал человечество в реализации интеллектуальных возможностей. «Гарантирую, — говорит он, — что в ближайшие 20 лет никто не сможет повторить мои любимые этюды».
ПРО ЮЛИЯ И ЮРИЯ
Этюды, надо сказать, впечатляют. Юлий Цезарь при всех своих талантах по сравнению с нашим современником — дилетант, клубная самодеятельность. Ну что там, сидя на коне, диктовать письма нескольким друзьям одновременно… Юрий Гаврилович действует так: левой рукой играет на рояле «Катюшу», правой пишет приветственное послание благожелательным зрителям, не переставая при этом декламировать стихи и возводить в четвертую степень двузначное число, которое ему предложат те же зрители. Ну а чтобы этого никому не показалось мало, артист запоминает ряд из 20 случайных цифр, на которые ему дают посмотреть не больше пяти секунд. Словом, никакому Юлию такого и не снилось.
Или, к примеру, такой вот номер: сидит маэстро за рулём автомобиля и едет по улицам нашей столицы. С завязанными глазами. Ситуацию на трассе умудряется держать под контролем, а потому остается время для исполнения на миниатюрном рояле чего-либо из популярных мелодий. Можно также занять и голову, возводя в степень двузначные числа.
Есть кое-что и из репертуара уличных мастеров иллюзиона — например, шарик с наперстками. Или колода карт, из которой маэстро в нужный момент мечет козыри. Конечно, без шулерства высокого класса тут не обходится, но играть с Горным никто не садится, даже если всё по-честному: ведь он способен запомнить не одну, а сразу три колоды карт. Ну как с таким специалистом играть…