К истории городских комитетов обороны периода Великой Отечественной войны автор данной работы, тогда начинающий исследователь, обратился еще в первых своих публикациях4 и кандидатской диссертации5 почти четыре десятилетия назад. К тому времени в конкретно-историческом плане о городских комитетах обороны было известно немного, хотя тема и была уже обозначена в источниковедческом и исследовательском плане. Еще в 1942–1945 гг. выходят публикации, авторами которых являлись руководители местных партийных органов, стоявшие во главе ряда комитетов обороны. Так, в журнале «Партийное строительство» были опубликованы статьи председателей городских комитетов обороны Тулы – В.Г. Жаворонкова и Сталинграда – А.С. Чуянова6, – и здесь же были помещены подборки документов этих местных чрезвычайных органов власти7. Они содержали определенный фактический материал о работе Тульского и Сталинградского комитетов обороны по подготовке и организации вооруженной защиты этих городов. Вскоре после войны были обнародованы и некоторые весьма важные решения еще одного ГорКО, сыгравшего заметную роль в осуществлении мероприятий по обороне города, – Севастопольского8. Тогда же опубликовал свою брошюру, рассказывавшую о героизме севастопольцев в дни войны и о работе органов власти в городе, председатель Севастопольского ГорКО Б.А. Борисов9. Таким образом, данные публикации, хотя и представляли довольно ограниченную информацию, положили начало освещению истории местных чрезвычайных органов власти и стали основной Источниковой базой для самых первых специальных работ историков.
В 1955 г. в журнале «Вопросы истории» вышла обзорная статья А.М. Синицына, в которой автор доказывал, что в условиях военного времени значительная роль в управлении страной стала отводиться не только центральному государственному аппарату, но и местным органам власти. По его мнению, на региональные комитеты обороны возлагалась задача мобилизации всех сил и средств для отпора врагу, им предоставлялись широкие полномочия по организации защиты городов и населенных пунктов, входивших в зону их действия. В то же время их юридические полномочия ограничивались постановлениями ГКО и «боевыми заданиями». В целом А.М. Синицын считал деятельность ГКО и ГорКО результативной, под их руководством страна была превращена в «единый боевой лагерь»10.
Более детальное описание мероприятий отдельного ГорКО, на примере Севастополя, сделал Б.А. Борисов11. Вскоре «Исторический архив» поместил подборки ранее не публиковавшихся постановлений местных комитетов обороны Подмосковья и ГорКО Сталинграда12. Материалы последнего здесь же были дополнены мемуарными свидетельствами А.С. Чуянова13. Эти публикации послужили толчком к началу конкретно-исторического изучения местных комитетов обороны. С небольшим сообщением о некоторых сторонах работы Сталинградского ГорКО выступил историк В.С. Красавин14, а деятельность комитетов обороны Крыма, и особенно Севастопольского ГорКО, была проанализирована в кандидатской диссертации В.И. Васильева15.
Попыткой содержательного рассмотрения истории городских комитетов обороны в масштабах всей страны в 1970-х гг. стала статья М.Л. Гутина16. Для ее написания был использован материал, который автор первым извлек из фондов Центрального партархива при работе над многотомной «Историей КПСС». Указав, что тема местных комитетов обороны весьма обширна, М.Л. Гутин обозначил в качестве цели своей работы показ лишь некоторых сторон и черт деятельности ГорКО, методов их работы. Тезисно он поставил вопрос об исторической обусловленности создания в годы Великой Отечественной войны местных чрезвычайных органов власти, о принципах образования ГорКО, их полномочиях и структуре. Примечательно, что выводы о сферах приложения усилий основывались на изучении работы комитетов обороны, действовавших в неодинаковых условиях относительно линии фронта. Это позволило автору дифференцированно подойти к характеристике их деятельности. Однако рассказ о конкретной работе ГорКО в рамках не очень обширной статьи был все-таки достаточно схематичным, отмечались далеко не все стороны их деятельности, в частности отсутствовало упоминание об их роли в осуществлении эвакомероприятий, восстановлении разрушенного хозяйства, решении вопросов жизнеобеспечения населения.
Конкретизировали и дополняли в то время основные положения статьи М.Л. Гутина прежде всего публикации Р.А. Усикова и П. Чернозуба. Более узкие территориальные рамки изучения вопроса в статье Р.А. Усикова (Крым, Северный Кавказ, Поволжье) позволили ее автору подробнее охарактеризовать работу ГорКО по налаживанию военного производства, созданию народного ополчения, строительству оборонительных рубежей и т. д. Обращалось также внимание на особенности деятельности местных комитетов обороны в условиях осадного положения и после освобождения городов от оккупации. Источниковая база изучения темы была расширена автором за счет привлечения материалов ряда местных архивов17. Публикация П. Чернозуба редакцией «Военно-исторического журнала» была дана в рубрике «Хроника, факты, находки». Но это крайне небольшое сообщение (около двух страниц) по своей сути не отвечало ни одному из указанных требований, а могло лишь претендовать на тезисное уточнение отдельных институциональных основ деятельности городских комитетов обороны: полномочия, нормативно-правовая база, функции и т. д.18 В первой половине 1980-х гг. были защищены две кандидатские диссертации о городских комитетах обороны. Е.Ф. Калинин рассмотрел юридическую сторону наиболее важных решений, принятых ГорКО Саратова, итогом которых, по его мнению, стали общие результаты развития военной экономики и оборонной работы в регионе19. Объектом исследования в историко-партийной диссертации Ю.М. Мартынова стали городские комитеты обороны центральных областей РСФСР20.
Оценивая в целом концептуальную сторону всех работ, которые в той или иной форме касались темы местных комитетов обороны в доперестроечный период, следует сказать, что они исходили из известного положения о Советах как политической основе государственного строя в СССР, которые в период войны как в центре, так и в регионах, близких к фронту, в силу экстремальных обстоятельств передали часть своих полномочий чрезвычайным органам власти. Во всех работах подчеркивалась специфика форм и методов работы комитетов обороны по сравнению с обычными органами партийного и советского аппарата на местах, а также зависимость их практической деятельности от конкретной обстановки в регионах. В большинстве трудов городские комитеты обороны определялись в качестве «чрезвычайных органов партийно-государственной и военно-хозяйственной власти», наделенных правами, определенными указом Президиума Верховного Совета от 22 июня 1941 г. «О военном положении» (Р.А. Усиков, Л.В. Храмков) или временных органов государственного управления (А.Д. Колесник, А.Е. Лунев). Хотя имелись попытки рассматривать ГорКО на уровне специальных отделов партийных комитетов, имевших более широкие права. Давались и еще более зауженные определения статуса ГорКО: «военно-мобилизационные органы, наряду с военкоматами и оборонными комиссиями исполкомов, выполнявшие директивные указания и распоряжения партийно-советского аппарата» (Н.А. Чугунцева)21. Разногласия по поводу места городских комитетов обороны в иерархии властно-управленческих структур варьировались от признания за ними непосредственной ответственности перед Государственным Комитетом Обороны (А.М. Синицын, А.И. Лепешкин) до отрицания того, что ГКО создавал на местах свои особые органы прямого подчинения, и в этом случае городские комитеты обороны в своих действиях непосредственно зависели от местных партийных органов и Советов (М.Л. Гутин, А.М. Беликов)22.
В условиях изменений методологического характера, произошедших в российской исторической науке с начала 1990-х гг., и так называемой архивной революции, когда исследователям стал доступным целый пласт архивных документов, относящихся к деятельности центральных и местных органов партийно-государственного руководства, состояние научной разработки истории городских комитетов обороны уже не отвечало требованиям времени. В 1996 г. мною была опубликована монография о чрезвычайных органах власти регионов России, в которой рассмотрению деятельности городских комитетов обороны отведено основное место23. Она стала концептуальной, а иногда и прямой текстуальной основой для нескольких кандидатских диссертаций, защищенных в последние 20 лет24, и целого ряда статей о городских комитетах обороны отдельных регионов25. Наряду с вводом в научный оборот новых материалов, расширением характеристики важнейших сторон деятельности этих органов власти на местах, в некоторых работах были высказаны интересные положения, углубляющие наше представление о их правовом статусе, механизме функционирования ГорКО и др. Так, Н.В. Чугунова в работе, посвященной Тульскому ГорКО, обосновала с социально-психологической точки зрения легитимность деятельности и постановлений комитетов обороны, которые были приемлемы для массового сознания военного времени26. Характеризуя механизм принятия и реализации постановлений Сталинградского ГорКО, С.Ю. Пищулина пришла к выводу, что комитет обороны стал информационным центром региона в годы войны, что позволяло быстро реагировать на изменения ситуации на фронте27. Поистине уникальным явлением в изучении темы стало издание обширного сборника документов и материалов Сталинградского городского комитета обороны, подготовленного коллективом сотрудников Волгоградского государственного университета во главе с профессором М.М. Загорулько28. Позже объемные сборники документов были изданы по Орджоникидзевскому (Владикавказскому) городскому комитету обороны29.
Все это позволило автору настоящей монографии уточнить и конкретизировать высказанные им ранее положения о процессе создания, месте городских комитетов обороны в системе властных структур, организации, формах и методах работы, основных направлениях их деятельности и дополнить представленные на этот счет материалы в предшествующих работах. Еще одним побудительным мотивом нового обращения к данной теме стала продолжающаяся до настоящего времени практика недостаточного внимания в больших обобщающих трудах по истории Великой Отечественной войны к роли городских комитетов обороны в мобилизации ресурсов регионов на нужды ведения войны и специфики их деятельности в целом и в различных регионах, которая определялась как положением территорий относительно линии фронта, так иными объективными и субъективными обстоятельствами. Подобное отношение к феномену местных чрезвычайных органов власти можно обнаружить, в частности, в уже упоминавшемся новом 12-томном фундаментальном издании «Великая Отечественная война 1941–1945 годов», в котором Государственному Комитету Обороны непосредственно отведено более ста страниц текста сразу в трех томах (первом, десятом и одиннадцатом), а городские комитеты обороны показаны схематично общим объемом текста около страницы.