41. Одновременно к прифронтовым областям через печать адресовались требования по формированию дополнительных частей народного ополчения и приведению их в боеспособное состояние42. За всем этим просматривалось стремление руководства СССР компенсировать недостаток сил регулярной армии за счет местной самообороны.
Другим толчком, как представляется, к принятию решения об образовании городских комитетов обороны послужили события 16 октября 1941 г. в Москве после начала осуществления мероприятий по эвакуации, определенных постановлением ГКО № 801сс, когда наблюдалась в городе паника и были нарушения общественного порядка и работы транспорта43. Положение в Москве удалось стабилизировать принятием ряда чрезвычайных мер, в том числе введением в столице и прилегающих к ней районах осадного положения (постановление ГКО № 813 от 19 октября)44. Есть свидетельства, что аналогичная ситуация возникла в те дни в некоторых близких к Москве городах, к которым подкатывался фронт, в частности в Калинине. К тому же здесь не на высоте оказалось местное руководство, которое должным образом не выполнило приказ Военного совета 30-й армии об установлении твердого порядка, учете оружия и вооружении рабочих отрядов; в городе за несколько дней до оккупации начались грабежи магазинов и складов, вышла из строя система МПВО45. Поэтому постановление ГКО № 830с от 22 октября 1941 г., предписывавшее создать в 46 городах европейской части страны комитеты обороны, объединившие гражданское и военное руководство на местах, стало логическим следствием всех указанных выше обстоятельств.
Характер текста данного постановления указывает на то, что 22 октября 1941 г. на совещании в кабинете у И.В. Сталина было не только принято решение о создании городских комитетов обороны (первоначально предполагалось их назвать областными комитетами обороны) в принципе, но здесь же экспромтом оформлен и черновой вариант документа, который затем подвергся незначительной корректировке. Об этом свидетельствует хаотичный, без соблюдения алфавитного или географического принципов, перечень городов, где должны были быть учреждены комитеты обороны46. В последующем машинописном проекте постановления ГКО № 830с рукой Г.М. Маленкова была произведена стилистическая правка, которая хотя и уточнила формулировки, но стилистически все же утяжелила текст, и к 42 городам с комитетами обороны были добавлены еще четыре – Майкоп, Симферополь, Севастополь и Керчь47. Данное постановление стало и единственным нормативным документом центральной власти, весьма краткие формулировки которого служили правовой основой дальнейшей деятельности городских комитетов обороны (ГорКО). Никаких других документов, конкретизирующих функциональные обязанности новых чрезвычайных органов власти, больше принято не было.
Постановление ГКО № 830с от 22 октября 1941 г. определило решения обкомов (крайкомов) и исполкомов облкрайсоветов (Президиумов Верховных Советов автономных республик) о начале деятельности и персональном составе ГорКО. Так, уже 23 октября крымские власти приняли постановление, которое гласило: «Утвердить городские комитеты обороны в составе: а) по г. Симферополю: секретаря горкома ВКП(б) т. Мартынова (председатель), председателя горисполкома т. Филиппова, заместителя наркома внутренних дел Крыма т. Пчелкина, полковника Щитинина; б) по г. Севастополю: секретаря горкома ВКП(б) т. Борисова (председатель), председателя горисполкома т. Ефремова, начальника горотдела НКВД т. Нефедова и контр-адмирала т. Жукова; в) по г. Керчи: секретаря горкома ВКП(б) т. Сироты (председатель), председателя горисполкома т. Осипчука, начальника горотдела НКВД т. Хватова и контр-адмирала т. Васюнина»48.
В тот же день вышло решение Сталинградского обкома ВКП(б) и облисполкома о создании комитетов обороны в Сталинграде, Камышине и Астрахани49. 24–25 октября были решения об образовании комитетов обороны в Кирове, Ярославле, Воронеже, Грозном и других городах. Позже других последовали постановления на этот счет обкомов и облисполкомов в Саратове и Ростове-на-Дону (26 октября), а также в Рязани и Пензе (27 октября)50. Единственно, где можно обнаружить видимую причину запоздалого отношения к директиве ГКО, являлся Ростов-на-Дону. Здесь первый секретарь обкома ВКП(б) Б.А. Двинский, став членом Военного совета отдельной 56-й армии, поставленной для обороны подступов к Ростову, практически отошел от текущих дел области. Не случайно, что он один из немногих партийных лидеров регионов, кто не возглавил сразу комитет обороны областного центра51.
Сообщения о создании комитетов обороны, как правило, печатались в местных газетах, объявлялись по радио. Одновременно средства массовой информации, исходя из программной для того времени передовой статьи газеты «Правда» от 21 октября 1941 г. «Превратим каждый город, каждое село в неприступную крепость обороны!», пытались сформулировать задачи их будущей деятельности. В ряде городов в связи с этим на предприятиях, в учреждениях и воинских частях прошли митинги и собрания, а местная пресса печатала «отклики трудящихся», где звучали призывы «мобилизовать все силы в помощь сражающейся армии», «самоотверженно трудиться, проявлять революционную стойкость, строжайшую дисциплину и организованность на всех участках», «оказывать всяческую помощь и содействие в работе комитета обороны» и т. д.52
Данная кампания, по мнению ее авторов, должна была послужить объединению и сплочению населения перед лицом нависшей опасности, активизировать руководящие структуры и членов компартии и показать, что теперь в регионе устанавливается твердая власть. Как раз этот смысл вкладывался в заявления о том, что «городской комитет обороны приступил к своей работе», а «учреждения, организации, граждане обязаны безупречно и беспрекословно выполнять его приказы и распоряжения».
В октябре 1941 г. комитеты обороны создаются практически во всех областных (краевых, республиканских) центрах России, расположенных западнее волжского меридиана: в Вологде, Кирове, Ярославле, Иванове, Горьком (Нижнем Новгороде), Туле, Рязани, Тамбове, Казани, Пензе, Курске, Воронеже, Саратове, Сталинграде, Ростове-на-Дону, Симферополе, Краснодаре, Ворошиловске (Ставрополе), Грозном, Нальчике, Махачкале, Орджоникидзе (Владикавказе) и в одном областном городе УССР – Ворошиловграде (Луганске). Комитеты обороны образовывались также в крупных периферийных городах, где имелись военные предприятия или важные объекты коммуникаций, ряд из этих городов при последующих изменениях административно-территориального деления стали областными центрами: в Костроме, Коврове, Владимире, Череповце, Рыбинске, Муроме, Ульяновске, Камышине, Астрахани, Кизляре, Шахтах, Новочеркасске, Новороссийске, Майкопе, Армавире, Тихорецке, Пятигорске, Туапсе, Севастополе и Керчи53.
3 ноября 1941 г. ГКО «разрешил дополнительно создать» комитеты обороны в городах Александрове, Гусь-Хрустальном Ивановской области и Темрюке Краснодарского края, 18 ноября 1941 г. – в г. Старый Оскол Курской области54. Такая формулировка в этих постановлениях ГКО, как и в ряде последующих на этот счет, свидетельствовала, что инициатива в создании данных ГорКО принадлежала местным инстанциям.
Поскольку в конце 1941 г. московское направление было самым опасным и напряженным участком советско-германского фронта, то в числе созданных по решению ГКО от 22 октября были и комитеты обороны подмосковных городов: Серпухова, Коломны, Орехово-Зуева, которые располагались на южных рубежах к столице55. Буквально на следующий день – 23 октября (постановление № 831с) – ГКО вынес решение о создании комитетов обороны еще в трех городах Московской области: Подольске, Ногинске и Загорске (Сергиевом Посаде)56. Что же касается западной части области, где враг имел наибольшее продвижение, то здесь практически все города оказались либо захваченными к тому времени немецко-фашистскими войсками, либо находились в зоне ожесточенных боев, поэтому комитеты обороны тут создавались после изгнания врага из Подмосковья в результате зимнего контрнаступления Красной армии. На основании постановления ГКО № 1199с от 13 января 1942 г. стали действовать городские комитеты обороны в Волоколамске, Можайске, Клину и Малоярославце57. Тогда же начал свою деятельность комитет обороны еще одного областного центра Российской Федерации – Калинина (Твери) (с 21 января 1942 г.), находившегося до декабря 1941 г. под немецкой оккупацией58.
Ухудшение обстановки на советско-германском фронте летом – осенью 1942 г., связанное с выходом противника к Сталинграду и в районы Северного Кавказа, обусловило новый этап в создании городских комитетов обороны. В отличие от первого он был менее масштабным. Начало этапу положило постановление ГКО № 2129с от 1 августа 1942 г., которым разрешалось создать комитет обороны в г. Балашове Саратовской области59.
Следует сказать, что процесс конституирования этого ГорКО занял довольно продолжительное время. Еще 27 ноября 1941 г. бюро Балашовского ГК ВКП(б) приняло инициативное решение создать комитет обороны в городе и просило Саратовский обком «утвердить настоящее решение и войти с ходатайством в Комитет Обороны СССР»60. Но в ближайшие месяцы со стороны областного руководства на этот счет не было сделано никаких официальных заявлений. О мнении же его по данному вопросу можно сделать вывод по переписке обкома с Вольским ГК ВКП(б). В начале декабря секретарь местного горкома Илюхин писал: «Через начальника Вольского гарнизона командующие войсками тт. Жуков и Попов имеют целый ряд обращений на имя городского комитета обороны. Вам известно, что в городе Вольске комитет обороны не существует. Прошу разъяснить, должен ли в г. Вольске существовать комитет обороны, почему г. Вольск не имеет своего укрепрайона?» Ответ первого секретаря обкома И.А. Власова, он же председатель Саратовского ГорКО, был следующим: «На ваше письмо сообщаю, что в городах, где не созданы городские комитеты обороны, все вопросы решаются бюро горкома ВКП(б)»