Примечания
1
См., например: Кибиров 1994: <125>.
2
Кибиров 2011.
3
Поэт Тимур Кибиров.
4
Поэт Тимур Кибиров.
5
Шаповал: 53. В частности, поэма «Сквозь прощальные слезы» была впервые опубликована в 1988 г., в юбилейном сотом номере журнала «Время и мы», выходившего в Нью-Йорке («рукопись пришла по каналам самиздата» и печаталась «без разрешения автора» (Время и мы: 149)). Почти одновременно в СССР была напечатана «Лирическая интермедия» из поэмы (Театральная жизнь. 1988. № 18. Сент.). «Вступление» к поэме и две главы из нее вошли в составленный Л. С. Рубинштейном коллективный альманах «Личное дело №» (М., 1991). Затем «Вступление» было перепечатано в уже и тогда выпускавшейся огромным тиражом газете «Комсомольская правда» (1993. 18 июля). Первая полная книжная публикация запоздало состоялась в рассыпающемся прямо в руках читателя авторском сборнике (Кибиров 1994).
6
Ср. с вариацией этих соображений в еще одном интервью поэта: «Мне все время казалось, что» об СССР пишут «не так: или с избыточной ненавистью, или с отстранением – мол, я такой изумруд яхонтовый, а вокруг меня такая кошмарная страна. Здесь необходимо сочетание любви и ненависти» (Шаповал: 58).
7
Кибиров 2008а.
8
Ср. об особом статусе этой главы у А. С. Немзера: «В поэме „Сквозь прощальные слезы“ Кибиров пропел отходную едва ли не всем „этапам большого пути“, постоянно (единством метра и цитатной техники) не давая читателю забыть: это единый путь, увиденный с одной, исторически фиксированной точки зрения, – из того момента, когда не началось, но обнаружилось „обнажение мослов“» (Немзер 2003: 60). Последняя цитата – из послания Кибирова «Л. С. Рубинштейну»: «Энтропия, ускоренье, / разложение основ, / не движенье, а гниенье, / обнажение мослов».
9
Кибиров 2008а.
10
Горбачев: 10.
11
Зорин: 260–261.
12
Кибиров 2001.
13
Кибиров 2001.
14
О подвижности первого лица в поэме см.: Rutz: 168–173.
15
Огонек 1987: 2.
16
Интересно, что как раз этот период предстает как квинтэссенция советского времени в фильме «Хрусталев, машину!» (1998), снятом Алексеем Германом, чьи художественные задачи (поиски утраченного советского времени, опирающиеся на воспроизведение утраченных деталей советского быта) были во многом сходны с задачами автора поэмы «Сквозь прощальные слезы».
17
И даже здесь речь идет как минимум не только о Гагарине. Ср. наш комментарий на с. 285.
18
Кибиров 1994: 47.
19
Безродный: 73.
20
Тименчик: 29.
21
Гаспаров 2000а: 312.
22
Гаспаров 2008: 43.
23
Ср. в исходном тексте Ю. Каменецкого: «Ленин – это весны цветенье. / Ленин – это победы клич» и в первом куплете кибировской «Песни о Ленине»: «Мама, я Ленина люблю! / Мама, я за Ленина пойду! / Ленин – он весны цветенье, / зори новых поколений / – и за это я его люблю!» Подробнее см. в нашем коммент. на с. 396.
24
«…„Мама, что такое Наполеон?“ – „Как? Ты не знаешь, что такое Наполеон?“ – „Нет, мне никто не сказал“. – „Да ведь это же – в воздухе носится!“» (Цветаева 2: 83).
25
Кибиров 2005.
26
Архангельский 2008: 36–37.
27
Тоддес: 70. В роли экспертов выступили тогда также М. Л. Гаспаров и А. А. Илюшин. См.: Золотоносов: 35–36.
28
Тоддес: 67.
29
Немиров.
30
Эта работа, наряду с убедительными наблюдениями и параллелями, содержит многочисленные натяжки и не всегда демонстрирует критическое отношение к откровенно сомнительным источникам; такая недобросовестность прямо граничит с печатной клеветой (Золотоносов: 43–44). Ср.: Кибиров 2001.
31
Мотив плача по России, «любви сквозь слезы» возникает и в некоторых более ранних произведениях К., например в его стнии «Не глядели б глаза…» (1983): «Я не то чтоб люблю, / нет, напротив… Но плакать охота» (Кибиров 1991: 78). Ср. и в его «Прологе» к «Русской песне» (1989): «я бросил взгляд вперед, я встретил взгляд Отчизны, / и взгляд заволокла невольная слеза» (Кибиров 1994: 263). – Здесь и далее, кроме специально оговоренных случаев, курсив в цитатах везде наш. – Комментаторы.
32
Подробнее о некрасовском анапесте см.: Гаспаров 1971: 86–88; Монахов. О семантическом ореоле трехстопного анапеста в поэзии К. см.: Ковалев: 103.
33
Ср. также позднейшую автополемику в открывающем сборник «Стихи о любви» ст-нии «От автора»: «И некрасовский скорбный анапест менять / на набоковский тянет меня! <…> А что Ленин твой мразь – я уже написал, / и теперь я свободен вполне!» (Кибиров 1994: 209).
34
Ср., например, в беседе К. с В. Куллэ: «Маяковский – он тоже советский… Я повторю за Карабчиевским, что Маяковский – советский поэт не по биографии, а по сути своей. И поэтому он – нормальный предтеча Вознесенского» (Кибиров 1998: 12). Подразумевается книга Ю. Карабчиевского «Воскресение Маяковского» (1985).
35
Причину, по которой К. взял себе псевдоним, он в интервью объясняет так: «Я подозревал, что человек, который увидит стихи, подписанные моей настоящей фамилией – Запоев, сочтет, что это псевдоним, и псевдоним очень дурного толка и вкуса. Во всяком случае, я бы сам так подумал. И я взял фамилию прабабушки. А фамилия мамы для псевдонима тоже не годилась, она была – Залеева…» (Кибиров 2008).
36
Ср. с мотивом «погребения» сталинской эпохи в песне Галича «Ночной разговор в вагоне-ресторане» [152], вошедшей в поэму «Размышления о бегунах на длинные дистанции» (другое название – «Поэма о Сталине», 1966–1969): «Все стоим, ревмя ревем, / / И вохровцы, и зэки» (Галич: 212) (подсказано нам А. Л. Осповатом).
37
Эти два стиха были впервые опубликованы как отдельное двустишие в издании: Мандельштам О. Собрание сочинений. Т. IV (дополнительный). Paris, 1981. С. 27.
38
Упоминаем об этом особо, поскольку «Родина» выступает в качестве одного из значимых открытых претекстов кибировского послания «Л. С. Рубинштейну» (1987–1988).
39
«Банное» мыло может считаться разновидностью туалетного, однако от популярных «Земляничного», «Цветочного», «Хвойного», «Красной Москвы» и других его отличали как «незамысловатый» запах (адепты советского мира описывают его как «естественный»), так и сравнительно невысокая цена.
40
Свое название от Беломорского канала унаследовали не только папиросы, но и мыло. Это одиозное название (в ряд вписываются названия типа «На посту» или «Колхозная победа») в 1930-е гг. не зря получают два таких массовых продукта потребления, как мыло и папиросы: ключевые для власти понятия и реалии должны были стать такой же повседневной частью быта советского человека, как и соответствующие запахи (Жирицкая: 260).
41
Между прочим, в местах общественного питания в СССР часто висели репродукции и вариации этих полотен, чтобы во время еды человек мог немножко помечтать об отдыхе на Юге. Синим цветом были обильно залиты советские открытки и кустарные раскрашенные фотографии, изображающие крымский рай.
42
Впрочем, у Иванова, возможно, подразумевается и недоедание «комсомолочек» и/или их незагорелость (прозрачная, голубая от астении, или белая, посиневшая от холодной воды кожа под ярким солнцем).
43
Дополнительные культурные ассоциации, связанные со стиркой, вновь отсылают к эпохе сталинизма – это «чистки», в конце 1920-х – начале 1930-х г., проходившие в партии и на отдельных предприятиях и позволявшие выявлять неблагонадежных или подозрительных граждан, а также поддерживать в обществе мобилизационно-тревожную атмосферу. Ср., например, в романе Ильфа и Петрова «Золотой теленок» или у Мандельштама в ст-нии «Квартира тиха, как бумага…» (1933): «Какой-нибудь честный предатель, / Проваренный в чистках, как соль» (Мандельштам 1967: 196).
44
Процесс припоминания сопровождается у К. возникновением мотива болезни также, например, в «Романсах Черемушкинского района» (1988): «Жар гриппозный и слезы. / Мимозы на кухне твоей» (Кибиров 2001: 70).
45
Попутно отметим, что запах ковра, очевидно, относится к группе «домашних» запахов. Ср. в ст-нии К. «Щекою прижавшись к шинели отца…» (1996), где ковер выступает как атрибут «своего» пространства, неподвластный течению времени: важно знать, «что эта кровать, и ковер, и трюмо, /и это окно /незыблемы» (Кибиров 2001: 273).
46
Показательно, что «штандер» у Шендеровича оказывается единственным атрибутом «советского», способным вызывать если не ностальгию, то теплые воспоминания: «Исчезла эта игра и канула в Лету вместе с диафильмами про кукурузу – царицу полей и подстаканниками со спутником, летящим вокруг Земли. Кукурузы не жаль, подстаканников не жаль – штандера жаль. Хорошая была игра» (Шендерович: 25). Впрочем, каждому поколению свойственно описывать игры своего детства как безвозвратно ушедшие в прошлое.
47
О чтении «Москвы – Петушков» К. рассказывает В. Шендеровичу в интервью: «…то была просто потрясающая и, пользуясь выражением Блока, вернее, названием иконы Богоматери, нечаянная радость такая была, потому что я вдруг понял, что нет, ничего не кончилось. Возможно, даже это возможно описать точно, красиво» (Поэт Тимур Кибиров).
48
Приведем еще короткое воспоминание мемуариста из поколения К.: «В мое время был 100-процентный (но весьма для исполнителей опасный) способ сорвать урок в школе – насыпав кусочки карбида в чернильницы» (ЖЖ10). Ср. также в ст-нии М. Айзенберга «1953» (2008), в котором ольфакторные мотивы, в том числе запах карбида, тоже связаны с рефлексией о советском времени: «На портретах двойной упырь. / Острый запах – карбид и сера. / Воздух серый от стертых в пыль / поколений. Пыль еще не осела. / Как она провоняла вся, / та держава. Карбидом и «беломором» / мертвый дух как будто берут измором» (Айзенберг: 54).
49
Ср. также в ст-нии Вознесенского «Новогоднее письмо в Варшаву» (1961): «…и снег антоновкою пахнет» (Вознесенский 2001: 93).
50
Ср. с зачином знаменитого оттепельного ст-ния И. Эренбурга 1958 г.: «Да разве могут дети юга, / Где розы блещут в декабре, / Где не разыщешь слово «вьюга» / Ни в памяти, ни в словаре…» (Эренбург: 189).
51
Параллель подсказана нам А. Л. Осповатом.
52
Благодарим за справку Рустама Фахретдинова.
53
Другой источник, содержащий тот же мотив, – красноармейская песня «Там, вдали, за рекой» (1924, муз. народная в обр. А. Александрова, сл. Н. Кооля) [48]: «В небе ярком заря догорала <…> / Вдруг вдали у реки / Засверкали штыки – / Это белогвардейские цепи» (Русские советские песни: 74). Ср. также в «Петербургских строфах» (1913) Мандельштама: «Дымок костра и холодок штыка…» (Мандельштам 1967: 26). Отблеск небесного светила на штыке – мотив, восходящий к романсу «Не слышно шуму городского» [49] (ст-ние Ф. Глинки «Песнь узника», 1826): «И на штыке у часового / Горитполночная луна!» (Глинка: 249).
54
Ср. также в «Физкультурной боевой песне» (1940) [61] братьев Покрасс на слова В. Агатова: «Ветры над нами полощут / Шелка наших гордых знамен. / Идем мы на Красную площадь / В строю физкультурных колонн».
55
«Хлеб голодным!» – один из лозунгов Октябрьского переворота, прославлявшая Сталина повесть А. Толстого об обороне Царицына (1937) называлась «Хлеб», урожаи хлеба представлялись пропагандой успехов колхозного строя.
56
Может показаться, что финальные стихи комментируемой строфы отсылают к зачину просоветских «Стансов» (1937) О. Мандельштама: «Вот „Правды“ первая страница, / Вот с приговором полоса» (Мандельштам 1995: 363). Однако это впечатление будет ложным: о «Стансах» читатели узнали спустя два года после написания СПС; они были впервые напечатаны в № 25 парижского «Синтаксиса» за 1989 г.
57
Попутно отметим, что именно гармонь стала тем инструментом, который уже на рубеже 1920—1930-х гг. был поставлен на службу идеологии. Успех этой кампании был во многом обусловлен тем, что ряды горожан активно пополнялись за счет бывших жителей деревень, где именно гармонь являлась главным музыкальным инструментом (Лебина 2018: 307–308). Примечательно, что гармонь противопоставлялась гитаре как маркеру мелкобуржуазной культуры, а ЦК ВЛКСМ разработал «Заповеди гармониста», которые гласили: «Гармонист – первый враг хулиганства, пьянства, дебоширства и т. д. <…> Гармонист всегда помогает комсомолу в его работе среди рабочей и крестьянской молодежи» (цит. по: Трущенко 1988: 171). Приведем также мемуарную заметку А. Л. Осповата на полях нашего комментария: «В пионерлагерях нач. 1960-х г. танцевали под гармонь, попытка протащить гитару была объявлена «антиобщественной выходкой» (п/л «Поречье»,1962–1963 гг.). Пионервожатые и воспитатели по ночам в клубе тренькали на гитаре, но тихарясь».
58
Имеется в виду уже упоминавшаяся нами переведенная Исаковским с украинского «народная» песня «Соколы» (1937): «На дубу зеленом <…> / Два сокола ясных / Вели разговоры. / А соколов этих / Люди все узнали: / Первый сокол – Ленин, / Второй сокол – Сталин».
59
Примечательно, что отсылки к песне «Враги сожгли родную хату…» содержит и песня А. Башлачева «Хозяйка» 1983 г. [101] (Башлачева К. упоминает в «Эпилоге» СПС).
60
Речь идет о песне «Лесной олень» (1971, муз. Е. Крылатова, сл. Ю. Энтина) [112] из фильма «Ох уж эта Настя!».
61
Имеется в виду песня «Журавленок» (1966, муз. Э. Колмановского, сл. И. Шаферана) [113].
62
Ср., впрочем, с мемуарной заметкой А. Л. Осповата на полях нашего комментария: «В середине – конце 1960-х мы практиковали как раз парный твист, не предполагавший „телесного контакта“».
63
Выделенные нами курсивом стихи, в свою очередь, восходят к знаменитому лозунгу из ст-ния В. Маяковского «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и людях Кузнецка» (1929): «Через четыре / года / здесь / будет / город-сад» (Маяковский 10: 128). Через два года после выхода фильма на экраны один из режиссеров и автор текста разухабистой пионерской песни был арестован как «германский шпион», но в 1939 г. выпущен на свободу. Впоследствии его дочь Ольга стала женой Окуджавы.
64
Зато в сборники включалось не требующее затратной реэмиссии государственных казначейских билетов раннее ст-ние Вознесенского со сходным развитием темы в финале, написанное незадолго до денежной реформы 1961 г. (десятикратной деноминации рубля) – «В магазине» (1959): «Кассирша, осклабясь, / Косилась на солнце / И ленинский абрис / Искала / в полсотне. / / Но не было Ленина. / Она была / фальшью… / Была бакалея. / В ней люди и фарши» (Вознесенский 2015, 2: 57).
65
Ср. также отсылку к «Песенке о Леньке Королеве» в песне Ю. Визбора «Волейбол на Сретенке» (1983): «Да, уходит наше поколение – / Рудиментом в нынешних мирах, / Словно полужесткие крепления / Или радиолы во дворах» (Визбор 1999: 387).
66
Отметим неслучайность этого странного на первый взгляд указания: в 1962 г. 35 лет было самым младшим из воевавших в Великую Отечественную советских граждан (последний военный призыв 1944 г. предусматривал мобилизацию юношей 1927 года рождения).
67
В этом стихе исправляем предпоследнее слово согласно большинству известных авторских исполнений песни. В цит. издании читается «главный» (этот авторский вариант зафиксирован в сб-ке 1974 г. «Поколение обреченных»).
68
Слова этой песни И. С. Скоропанова ошибочно приписывает В. Лебедеву-Кумачу.
69
В 1963 г. Пахмутова и Добронравов написали о ЛЭП еще одну песню [161] – «ЛЭП – это просека в дикой тайге…».
70
По тогдашней официальной версии – сорока девяти дней.
71
Шутливый намек уже на этот лозунг ср., например, в «Песенке про прыгуна в длину» (1971) Высоцкого: «Если б ту черту да к черту отменить – / Я б Америку догнал и перегнал!» (Высоцкий 2: 278).
72
Легитимизирован этот термин был еще в работах Ленина, который в первоначальном варианте статьи «Очередные задачи советской власти» (1918) говорил о «развитом социалистическом обществе» (Ленин 36: 139).
73
Вторая строфа приведенного фрагмента ст-ния Вознесенского вынесена К. в эпиграф поэмы «Дитя карнавала» (1986). Не можем отказать себе в удовольствии процитировать синхронную стихотворную реплику Татьяны Разумовской (из частного письма, цитируется по памяти): «Раз! – дебилов вниз кривая! / И тотчас из-под венцов: / – Скидавай штаны, родная, / Будем делать близнецов!»
74
Достойное место здесь уделялось и другому традиционному антисемитскому сюжету – совращению русских женщин коварными инородцами (он сочетался в романе с по-своему трогательной советской эротофобией).