— Как это? — опешил Александр.
— А вот так, — ответил я. — Пусть придумают ситуацию, в которой они слышали имя генерала. Например, приходили к фон Гюрсту с докладом, а он обсуждал заказчика с наследником. В общем, пусть что-то думают.
— Но ведь если на них надавят, то они скажут, что это мы заставили их его оболгать, — всё ещё не понимал парень.
— А мы скажем, что веры напавшим на нас убийцам нет. Что они и не так могли нас оболгать. Зато версия с Залесским пойдёт в работу, и её в любом случае должны будут разрабатывать, а там и недоброжелатели генерала подтянутся. Будем вместе его топить.
— Так может, нам нужно оповестить их об этой ситуации? — включился в работу Рибутов. — Ты же знаешь его врагов?
— Думаю, кого-то точно найдём, — ответил я. — На вскидку можно вспомнить предыдущего начальника центра, которого Залесский подсидел.
— Точно! — радостно воскликнул Александр. — Он как раз и будет тем, кто надавит на Павлюсона и заставит его рассказать правду! Что это генерал направил его отряд в разлом для нашей зачистки.
— Не знаю, — покачал головой я. — Если вспомнить судьбу предыдущих чёрных егерей, которых мы отдали в корпус и их случайную гибель, то у меня возникает справедливое опасение в действенности подобного решения.
— Но ведь держать заложников под базой центра тоже не лучший вариант. Это нарушение законов империи, — произнёс Александр и вновь насупился. — Хотя я бы их с удовольствием прикопал вблизи аномалии, да и всё. Сгинули они, и никто не знает куда.
— Ты забываешь про сбежавших танкистов и других возможных наблюдателей, — ответил я. — К тому же простые решения не всегда самые лучшие.
Неплохим выходом из ситуации было бы принуждение Павлюсона к непреложному обету, что позволило бы мне получить своего человека в окружении генерала и заставило его дать нужные показания. Однако мне не хотелось растрачивать столь ценный ресурс на подобную мелочь. Мало ли как отнесётся генерал к провалу одного из своих подчинённых и что будет с капитаном дальше. Да и не столь перспективны для меня эти люди. Почему-то я был убеждён, что нам удастся справиться с проблемой наглого генерала и без подобных козырей.
Ещё раз обсудив ситуацию, мы с Александром придумали, как давить на капитана и его подчинённых, чтобы они дали нужные показания, после чего с чувством выполненного долга направились к Михалычу на совещание, где доложили о проделанной работе, а также заслушали и Николая с Бекишевым.
Последний закончил доклад нашими потерями, и это вновь заставило Рибутова разозлиться.
— Нет! Всё же то, что мы уже предприняли — мало! Он на нас наёмников навёл, устроил штурм, многих ранил, убил наших бойцов! А мы ему всего лишь неприятности со следствием устраиваем? Наёмников подговариваем и на подчинённых давим⁈ Так⁈
— Не кричи, — поморщился Николай. — И так тошно!
— Если это поможет лишить Залесского должности — весьма хлебного места, к которому он шёл несколько десятков лет, — произнёс Михалыч, то это будет по нему один из сильнейших ударов. Хочешь большего? Спали дом, отбери деньги и убей кого-то из детей.
— Последнее будет лишним! — отрезал Александр. — Лучше бы я его на куски порезал! А то мы его скинем, а он отправится в столицу и будет прекрасно жить на награбленное начальником штаба!
Мы с Михалычем переглянулись. Я кивнул в сторону бара, где хранились его горячительные напитки, и произнёс:
— Саша, а ведь никто и не говорит, что мы остановимся лишь передачей его людей в лапы корпуса. Залесский — враг. Враг, который по глупости или нетерпению себя проявил. Так что своё он получит, однако помимо мести у нас есть и множество других дел.
На мне сосредоточились три взгляда, пришлось пояснять.
— Велика вероятность, что после первого удара силами наёмников генерал решит действовать дальше. Может, ещё кого наймёт?
— А вот тут ты не прав, — произнёс Михалыч и впервые за день улыбнулся.
Теперь все взгляды сосредоточились на нём.
— У меня есть для вас кое-что интересное. То, что я приберёг на самый конец, — сказал Бекишев и, поднявшись, сначала взял в шкафу стаканы, а затем и водку с закуской в холодильнике.
— Нас вроде четверо, — произнёс Рибутов, глядя на пятый стакан.
Бекишев на это лишь покачал головой, а затем положил на него кусочек хлеба с салом и произнёс:
— Не злюсь я на тебя, Саня, за твоё незнание. Лишь завидую. Значит, до сегодняшнего дня не было у тебя таких потерь.
Судя по посеревшим глазам Рибутова, он всё понял и тут же вскочил.
Все встали.
— Давайте за тех, кого с нами нет, — произнёс я, и мы молча выпили, после чего я тут же налил Александру ещё столько же.
Парень хотел было возмутиться, но, поймав мой взгляд, хмуро спросил:
— Штрафная?
— В таком деле штрафных не бывает, — покачал головой я. — Это тебе ещё одна возможность почтить память мужиков.
Саня кивнул, взял стакан и выпил.
После этого мы вновь сели, а Рибутов ощутимо расслабился.
— Так что ты хотел рассказать? — посмотрел я на Бекишева. — Почему других нападений можно не ждать?
— Потому что, пока ты ездил снимать осады и решал вопросы с нашими пленниками, я с Колей тоже не баклуши бил. Он у нас всех раненых по клиникам распихал, смены дежурных расставил и занялся наведением порядка, а я же общался с парочкой весьма серьёзных людей из департамента жандармерии и службы имперской безопасности, которые должны были разобраться, что же здесь у нас произошло.
Дискуссия получилась жаркой, однако мне удалось их убедить, что мы лишь защищающаяся сторона и что в скором времени передадим негодяев, которые устроили беспорядки возле разломов, а также осуществили теракт вблизи базы отряда наёмников, которые защищают страну от монстров.
— Это их официальная позиция? Пленные в обмен на подобную трактовку событий? — уточнил я. — Или есть что-то ещё? И как ты вообще убедил их быть такими сговорчивыми? Думал, нам придётся доказывать, что это не мы напали на отряд хорошо вооружённых иностранных наёмников, которые планировали полюбоваться видами города.
— В начале разговора примерно так всё и было, — согласился со мной Михалыч. — Однако после того, как выяснилось, что одним из наших тайных покровителей был уничтожен маг ранга ярый и четыре гридня, то разговор перешёл в более конструктивное русло.
— То есть как это? — качнулся Александр. — Они хотели нас виноватыми выставить?
— Не обращай внимание, — отмахнулся я. — Это манера работы такая. Они нам суровое обвинение — мы более покладистые при налаживании диалога. Им же надо дать быстрый результат. К тому же Михалыч и сам их припугнул. Будут давить и могут закончить как фон Гюрсты.
— Не совсем так, — поморщился Бекишев. — Но близко. К тому же я намекнул им, что их провал в поддержании порядка в городе можно сгладить, представив уничтожение отряда вражеских наёмников как оперативное мероприятие. Так что теперь мы не одни занимались уничтожением противника, а работали совместно с подразделениями службы имперской безопасности и департамента жандармерии. Сейчас дежурный готовит комнату для нашего общего штаба. И, кстати, именно информация от них, в том числе, позволила нам выстоять в разломе.
— Ну ты и жук! — произнёс я с уважением, мысленно поздравив себя с удачным выбором главы лиги.
Михалыч показал себя на удивление хорошо, а также в очередной раз доказал, что не просто тупой исполнитель, а руководитель, который может действовать самостоятельно.
— А что с теми танкистами, которые были вместе с Павлюком? — задал правильный вопрос ещё больше окосевший Александр.
— Меня заверили, что никаких танков в разломе не было, — ответил Михалыч. — А если и были, то они выполняли специальное задание и должны были оказать помощь в предотвращении побега чёрных егерей. Позже, когда силовики всё утрясут и решат, что делать, я эту информацию до вас доведу.
На некоторое время помещение погрузилось в тишину, а затем я вновь спросил:
— Это всё, конечно, хорошо. Но только с чего ты решил, что на нас больше никто не будет нападать? Не потому ведь что теперь нас курирует имперская безопасность?
— Потому что наши новые друзья из силовых структур вцепились в лигу словно в спасительную соломинку. По их же словам, в городе началась чуть ли не гражданская война. В Новосибирск введены дополнительные войска, все основные кварталы перекрыты, и идёт активный поиск виновных в таком серьёзном происшествии.
Мы ещё немного поговорили и разошлись. День был напряжённым, и всем хотелось отдохнуть. Однако, несмотря на это, спать я не пошёл, а занялся медитацией. Нужно было поскорее восстановить силы и подежурить ночью, чтобы избежать всяких неожиданностей. Мало ли как оно всё обернётся? Иногда достаточно и одного человека, который пройдёт всё кордоны и устроит противнику весёлую жизнь.
Мне ли об этом не знать…
Глава 2
Генерал пребывал в бешенстве, но тщательно это скрывал. Он не собирался демонстрировать представителям имперской службы безопасности свои истинные эмоции. Даже не выгнал взашей какого-то невзрачного майора, прибывшего проинформировать его о происшествии с егерями учебного центра, а также довести обстановку в городе.
В другой день Виктор Семёнович обязательно не преминул бы это сделать. И определённо бы оскорбился в лучших чувствах, чтобы впредь никому не повадно было отправлять к нему столь мелких сошек без предварительного звонка. Однако сегодня так делать было нельзя, не в то время, когда два многочисленных и богатых новосибирских отряда егерей меняли хозяев и ещё четверо устроили в городе настоящую мясорубку с переделом сфер влияния. И не в тот момент, когда сам исполняющий обязанности начальника центра решил окончательно прибрать к рукам то, что и так было его по праву!
Вновь на мгновение прикрыв глаза, Залесский взял себя в руки, а затем остановил доклад майора и произнёс.
— Так что от меня хочет Дмитрий Маркович? — намекнул он на личное знакомство с главным городским безопасником и ткнул в папку. — Для чего всё это? Мой центр подготовки и так контролирует указанные мне объекты и поддерживает порядок в прилегающих кварталах. За безопасность остального города я не отвечаю.