проаршинничаться – «проторговаться»). Еще один фразеологический оборот сохранил аршин в современном русском языке: будто аршин проглотил – так говорят о человеке, который держится неестественно прямо и скованно.
Измерили людей – теперь посчитаем.
Два, две или двое?
По правилам русского языка, если речь о женщинах, девушках и девочках, употребляются количественные числительные две, три, четыре: две женщины, три девушки, четыре девочки. Если же речь о мужчинах, юношах и мальчиках, их уже будет двое, трое, четверо. Сказать: «Иду я по парку, а навстречу мне три мужчины» абсолютно невозможно. Хоть слово мужчина (как и юноша) по форме напоминает слово женщина, оно – мужского рода, значит, навстречу идут трое мужчин (хорошо бы с добрыми намерениями…). Итак, мужчин и юношей не может быть два, три, четыре. А вот мальчиков может быть и два (два мальчика – как у героя «Служебного романа»: мальчик и мальчик), и двое.
Собирательные числительные идут в ход и тогда, когда имеются в виду вообще люди или дети: вот по улице, например, идут двое или двое прохожих (двое мужчин, две женщины или мужчина и женщина), а за ними – четверо ребят (это могут быть и мальчишки, и девчонки, или и те и другие).
Если мы имеем дело с сочетанием «трое сирот», нельзя сразу сказать, кто имеется в виду: мальчики или девочки (могут быть и те и другие или, например, двое мальчиков и одна девочка), если же упомянуты «три сироты» – речь однозначно о девочках, лишившихся родителей.
Есть случаи, когда возможны обе формы: два друга и двое друзей. В первом словосочетании смысловой акцент – на личностях, это два конкретных человека, которые дружат, во втором – скорее на том, что их объединяет.
Не рекомендуется употреблять собирательные числительные, если речь идет о людях, занимающих относительно высокое положение. Например, на кафедре может быть два профессора (но не двое профессоров), а в каком-нибудь воинском подразделении – три генерала (но не трое генералов). Количественные числительные и в этом случае позволяют сделать акцент на личности, на ее достижениях, а собирательные – «понижают статус» соответствующего лица (сравните: двое преподавателей, трое военных – здесь акцент на социальной группе).
А теперь посмотрим, кто во что одет. «Панталоны, фрак, жилет» оставим Шишкову и Пушкину. Не на бал собираемся. Выбираем стиль casual.
Джинсы, кеды или кроссовки
Отправила мать сына на распродажу – чтобы тот выгодно купил приличную одежду. А тот принес очередные джинсы, да не одни. «Опять?! – возмутилась мать. – Да их у тебя видимо-невидимо, этих…» Запнулась – и закончила: «Штанов».
Джинсы – существительное pluralia tantum, произошло от английского jeans, так называются плотные хлопчатобумажные брюки из джи`нсовой (или джинсóвой, допускаются оба варианта) ткани. Первые джинсы были изготовлены в XVII веке моряками из отходов прорвавшихся парусов – почти одновременно во всех странах, где был парусный флот. Названием обязаны итальянскому красителю индиго, поставлявшемуся из Генуи, а ткань изготавливали во французском городе Ним.
И у нашего героя, и на распродаже – видимо-невидимо джинсов (ни в коем случае не джинс). Именно джинсов. Хотя вы можете возразить: вот есть одни брюки, но много брюк, или одни шорты, но несколько шорт. У некоторых существительных, которые обозначают парные предметы и употребляются исключительно во множественном числе, в родительном падеже может быть и нулевое окончание. Но есть и другие: например, штаны. Вот у них в родительном падеже окончание – ов. И джинсы так же склоняются: хорошо, когда есть хотя бы одни любимые джинсы, но еще лучше, когда разных джинсов много!
А как их считать? Может ли в гардеробе быть пара джинсов? Конечно. Только это будут не одни штаны, а джинсы и джинсы, тут все так же, как и с парой брюк. Джинсовая пара тоже имеет право на существование: так можно назвать комплект, состоящий из джинсов и пиджака (ну, или пиджака и джинсовой юбки).
Джинсы – всегда в прямом смысле джинсы. Но вот у сленгового джинсá – «плотный, непрозрачный материал, одна из разновидностей джинсового денима» – есть и переносное значение. Джинсá – журналистский термин, подразумевающий умышленное размещение скрытой рекламы или антирекламы под видом авторского материала. Почему именно джинсá? Видимо, ответ стоит искать в советском времени: тогда у фарцовщиков ходовым товаром были джинсы, а на телевидении сегодня – реклама.
Что подобрать к джинсам? Кеды или кроссовки – идеальная обувь. Главное, грамотно их носить. Во всех смыслах, то есть по правилам – в том числе и грамматическим, а не только модным.
Кеды сегодня есть у всех. Это спортивная обувь, получившая свое название от торговой марки Keds, запущенной в США еще в 1916 году. Создавались кеды для занятий спортом, но со временем стали повседневной обувью.
Когда они вместе, эти «спортивные матерчатые ботинки на ребристой резиновой подошве», как пишут в толковых словарях, – проблем нет: кеды они и есть кеды, во множественном числе род не так уж и важен. А в единственном числе как?
Так называемый «Малый академический словарь» (четырехтомный «Словарь русского языка» под ред. А.П. Евгеньевой) строг: кеды – имя существительное pluralia tantum, употребляется только во множественном числе, единственного не имеет. Другие словари разрешают носить кеды по одному. И рекомендуют использовать форму мужского рода – кед, как у заменного слова башмак. Но можно встретить и форму женского рода – кеда, как будто это кроссовка (норма такова, но народ почему-то об одном спортивном башмаке говорит: кроссовок) или туфля.
Вот что показывает Национальный корпус русского языка.
«Ноги умеют говорить. Вот посмотрите, как говорят сапожок и кед. Плохо дело – носок сапожка безвольно висит. Начался разговор – второй сапожок резко подскочил вверх. Теперь кед безвольно лежит, то есть или не понимает, или не дошло, или просто отвергает ее сапожковую мысль», – пример из «Дневника» В.Д. Варзацкого (1971).
По всем правилам носят кеды герои «Generation “П”» Виктора Пелевина (1999): «Девушка подвела его к стеллажу. – Вот, – сказала она. – На платформе. Татарский взял в руки белый высокий кед. – А чего это за фирма? – спросил он. – Ноу нэйм, – сказала девушка. – Английские. – Девушка повернула кед задником, и он увидел на пятке резиновую нашлепку с надписью NO NAME».
Следует норме и Мариам Петросян в романе «Дом, в котором…» (2009): «Ладони горели и кровоточили, по ноге что-то стекало, кед начал промокать».
Но вот у писателя Бориса Левина в романе «Блуждающие огни» (1995) из плохо завязанного узла «исчезла одна кеда» – и герой расстроился; у В.Ю. Кунгурцевой в «Похождениях Вани Житного» (2007) «обут был парень так: на одной ноге – кеда, на другой – кирзовый сапог»; а в «Комсомольской правде» в 2011 году писали о певце и футболисте, которые «два сапога – <…>кеда». Короче, и так говорят.
Если есть кед (или – так и быть – кеда), то нет уже кеда (или кеды). А во множественном числе кеды – есть, а нет – либо кедов, либо кед, здесь тоже можно выбрать ту форму, которая нравится.
Не хотите морочиться с грамматикой? Носите кеды в комплекте.
В сленге кеды надуть или откинуть (отбросить) кеды значит «умереть, отправиться в мир иной». Завернуть кеды может значить то же самое, а может употребляться и как синоним фразеологизма смотать удочки. Также в словарь арго попала муха в кедах – шутливо-бранное именование человека, ведущего себя нескромно, вызывающе, много о себе мнящего (а муха – даже не человек, а так – человечишка).
Что делать с сапогами, чулками и носками?
Конечно, речь не о том, как и с чем все это носить. Вопросы у многих вызывает склонение этих существительных в родительном падеже множественного числа.
Со школьной скамьи всем известно: если есть сапоги, чулки и носки, то нет сапог, чулок, но – носков. Однако школьные учебники… отстали от жизни.
В авторитетных словарях уже давно указываются две формы слова носки. И в академическом «Русском орфографическом словаре» под редакцией В.В. Лопатина, и в «Толковом словаре русского языка со сведениями о происхождении слов» под редакцией Н.Ю. Шведовой форма родительного падежа носок соседствует с формой носков, привычной со школьной скамьи. Причем указывается первой, а значит, это и есть рекомендуемая норма.
Тех, кто готов воскликнуть: «Нет, носков мы не отдадим!», можно успокоить: никто их пока не отнимает. Но, по всей вероятности, форма эта сама отомрет. Как это произошло с аналогичными формами других слов, обозначающих парные предметы. В «Практической стилистике русского языка» Ю.А. Бельчикова написано: «Слова, обозначающие парные предметы, в родительном падеже множественного числа, как правило, имеют нулевое окончание». И приводятся примеры: ботинок – пара ботинок, валенок – пара валенок, сапог – пара сапог…
Между тем вариант сапогов был единственно правильным еще в XIX веке. Например, во «Взбаламученном море» А.Ф. Писемского (1863) кадет жаловался: «К несчастью моему, не имею не только что на обмундировку, но даже купить получше смазных сапогов для выхода из корпуса по праздникам». Или в «Палате № 6» А.П. Чехова (1892): «Господи, помилуй нас, грешных! – вздохнул благолепный Сергей Сергеич, старательно обходя лужицы, чтобы не запачкать своих ярко вычищенных