Между тем всё происходило достаточно интенсивно, ведь противник имел повышенную ловкость и силу. Кроме того я помнил, что они или кто-то с ними схожий приделывал себе головы назад, восстанавливая боеспособность. Поэтому я обезвредил всех.
— Невероятно! Я нашёл прототип для новых экспериментов! — раздался восторженный голос из динамика на потолке.
Я подошёл к огромной двери и попробовал её открыть.
Конечно же, это не сработало.
Тогда я ударил со всей силы, но, судя по царапинам и вмятинам, кто-то уже пытался это сделать и вряд ли удачно.
— Бесполезно, ты в «Клети Небытья», изнутри не выбраться, пока я не разрешу. Я хочу услышать: кто ты такой? — самодовольно заявил профессор.
Я взял паузу и снова ударил со всей силы:
— Ха-ха, с озверином, похоже, передозировка, — рассмеялся Штац.
Я нанёс ещё несколько ударов, тем самым снизив ресурсы ниже 90%, после чего подумал: «Изморозь-Охлаждение»!
— Я же сказал, что невозможно! Какой глупый образец!
*Дзынь!* — жалобно звякнула дверь, слетая с петель.
— О-у? — удивился старик рядом с огромной золотистой гориллой.
Глава 26
— Аурум, схвати! — заявил профессор Штац.
— Аг-гр? — с некоторым сомнением обернулась трёхметровая обезьяна.
— Что значит страшно, и не можешь ручаться за его целостность? У нас контракт! Ты вождь своего вида, так что утри нюни и взять. Разрешаю мёртвым! — каким-то образом старый учёный уловил что-то большее, чем животный рык.
Похоже, магия разума у него достаточно сильна.
Я не спешил их атаковать, мои руки восстанавливались после ударов по прочным стенкам. Кости были крепкими, но вот связки, хрящи и мышцы получили ущерб и вправлялись. Так что болтовня этой парочки была допустимой.
«Аурум» — широкая обезьяна, очень похожая на гориллу.
Для моих целей его и прочих ГРАЧ-ей, то есть поддельных кукол, надо нейтрализовать.
— Если не тронешь меня, я тебя не убью, только заберу часть меха, — произнёс я, угрожающе глядя в глаза монстру.
— Ха-ха-ха-ха, да чтобы гордый воин плени Ауна, а тем более вождь сдался, избегая битвы? — рассмеялся Штац, а затем стал серьёзнее и рявкнул: Да кем ты себя возомнил, щенок?
Горилла казалась задумчивой, но неожиданно произнесла:
— Мой имя — Иаин. Мой дух хотеть убивать. Ты достоин?
А в следующий миг монстр засветился изнутри, мышцы раздулись, после чего обезьяна начала отстукивать какой-то ритм на своей груди.
Это меня заинтересовало, для начала я выстрелил длинной ледышкой в ногу профессора, который решил потихоньку свалить в другое помещение.
Обезьяна резко загородила человека от моей атаки, но мне оно и надо было, я прикусил язык и на максимальной скорости рванул в другом направлении.
*Бум!*
Горилла оказалась намного быстрее, чем я предполагал, не просто успела среагировать, а вмяла меня в металлический лист так, что там отпечатался слепок моей головы, и осталось чуточку лица. Я попробовал укусить эту тварь в процессе нашего движения, но та ни на миг не выказала реакции на мою слюнявую атаку. Ни кожи, ни шерсти откусить не удалось, а вот сам я оказался схвачен из-за собственных отросших волос.
— Да ты художник-портретист! — усмехнулся я в окровавленную отделку, хотя кровь стремительно исчезала. — ЗАЛП!
Ресурсы ухнули из меня подобно молнии в грозу. Вот только горилла их словно не заметила, но смертью завоняло.
— Да что за день-то сегодня такой? Квартальная норма на запасные тела! — проворчал пролетающий мимо меня призрак.
Хм, похоже, металлические стенки неплохо проводят ток.
Понятное дело, что на них навалом рун, но почему это не учли?
Тем временем обезьяна пыталась меня растоптать, но продолжая удерживать мой затылок. Какая гибкая тварь с длиннющими руками!
Пока волшебства не применяет, похоже, факт свечения — допинг для плоти. Это подтверждала и красная мана соответствующей стихии, пусть и смешанная с жёлтой (свет/свят).
— Знаешь, я не против массажа, но печёнкой чую, ты делаешь это без лицензии, — усмехнулся я, выкашливая кровь, которая сразу же превратилась в искорки маны и вернулась ко мне.
Гориллы славятся своей высокой физической мощью и низкой выносливостью, а эта тварь ещё была до предела шустрой и ловкой.
Пока я не показывал своего максимума, усыпляя бдительность противника и анализируя его мощь. Как бессмертный я мог себе это позволить.
— И это всё, что ты можешь? — проворчал я, когда очередная металлическая плитка была облагорожена моим прекрасным ликом.
Раз «Залп» не сработал, попробую первичный козырь: «Изморозь-Охлаждение»!
На миг вокруг потемнело, а вся окружающая мана исчезла, однако у обезьяны лишь немного пота превратилось в иней.
— О-у, цитата, — выдохнул я, когда снова отправился лицом в плитку.
Теперь я понял простой факт: противник каким-то образом нейтрален к волшебству.
Хотя потеет обильно, но это может и не значить, что выносливость вот-вот кончится.
Так что пришлось так сильно дёрнуться из рук противника в момент следующего броска, что часть моего скальпа осталась в его руках. Тем самым я потерял часть запасной маны, но не считал это серьёзной утратой.
Между тем обезьяна отвлеклась на то, как моя кожа распадается в её руках, и попробовала бросить в рот добычу.
Да уж, а без волшебства-то у меня мало идей.
Применение «И-О» дало мне некоторую прибавку ресурсов, но тратить их на очередной «Залп» было глупо.
Я быстро применил магию земли в форме глиняной волны, обезьяна предсказуемо увернулась или не получила от этого урона.
Тем временем из динамика раздалось:
— Ха-ха-ха! Глупый образец! Ты наивен, как и полагается 11−1! Что А (это он про меня), что Б (а здесь про брата), оба были глупы! Один из-за доброты был просто шлангом, при всём своём таланте весьма никчёмным, а второй не видел ничего кроме своей цели и пути к нему, не учитывал риски и считал, что везти ему будет всегда! Оба поплатились! Вот и ты, назову тебя 11−1 (В), просто показываешь мне свои возможности! Могу только похвалить, но победитель здесь определён: ни одному человеку не победить Аурума!
Я тем временем перебрал все огненные заклинания.
Одежду, которая с меня не была снята, это сожгло, а вот противнику ничего не было. Система пожаротушения, расположенная на том же месте, где всегда, мной была перекрыта при помощи магии земли, равно как и вентиляция.
Учёный что-то там ещё нёс, я запоминал, но не концентрировал на этом внимания. Против меня сейчас был некто, кто уступал Царю Обезьян с Птичьего Острова, но имел свои плюсы.
— Слаб! Ты слаб! — неожиданно проревела обезьяна, но гораздо шире открыла рот для того, чтобы отдышаться. — Недостоин! Слишком слаб! Мой убить ты!
Он рванул на меня, а я подпрыгнул вверх и отпружинил в сторону.
Обезьяна немного иначе, но повторила мои движения.
Бой превратился в погоню от пола до потолка, но с созданием мной преград при помощи магии земли.
Пусть для гориллы враг оказался даже очень вынослив, но в условиях плохой вентиляции и при жжёной одежде, ему для дыхания требовалось всё больше воздуха.
Наверняка у него есть своя версия Модификации, которая на это дело затрачивает ресурсы, могут иметься и навыки на дыхание. Всё может быть, поэтому я и старался создать худшие условия, нарушая технику безопасности.
Планов победы у меня было немало.
В том числе я не экономил заряды таланта, ведь скоро наступала смена суток.
Был риск, что Штац сбежит, но я надеялся на его упёртость.
Череда обменов ударами явно была на стороне гориллы, ведь у меня руки-то коротки, и сила была выше у противника.
Моя скорость под воздействием «галопа шести ступеней», для активации которого я прикусил язык, была сильно выше и давала козыри, но вот рывки на несколько метров у чудовища были в 3–4 раза быстрее, но он не мог их выстроить в череду одного мгновения.
С учётом того, что монстр исторгал ману, у меня был вариант, что нужно руку или ногу сунуть в его пасть и применить «Изморозь-Охлаждение», но я был не уверен в успехе.
А запихнуть конечность в пасть обезьяны несколько раз вряд ли бы получилось.
Так что я отпрыгнул и вытащил из-за щёк пространственные артефакты и нацепил их на пальцы, только так их можно было активировать.
— Артефакты? Неужели из-за них было искажение анализатора? Так, на повторе… это у нас… просто кольца-хранилища? Что за глупость, там не может быть оружия против Аурума! Он неуязвим против магии и всего другого! Ха-ха-ха! — раздавалось в динамике. Потом, кажется, послышался хруст попкорна.
Я же тем временем выжидал.
Как только обезьяна разогналась, я рванул на собственном максимуме и просто воткнул руку в приоткрытый рот.
Последовали укус и удары по телу, но я успел крикнуть:
— СБРОС!
В тот же миг артефакты начали освобождаться от груза.
— Я щедрый, добавлю тебе знаний, изнутри! — усмехнулся я.
— Что? Хы-хы-хр-кхе кхе-е кху… — раздалось в динамике, после чего сквозь стену по диагонали пролетело хвостатое приведение, возмущающееся превышению планов на запасные тела на немецком языке.
По слухам это было признаком максимального раздражения у Штаца.
На ошмётки золотой гориллы он даже не обратил внимания, как и на гору книг в золотистой светящейся крови.
«Ядра нет, неужели человек?» — подумал я, не заметив концентрированного средоточия волшебства, выраженного в органе синхронизации плоти и духа, если выражаться языком учёных.
Чудовище было мертво. Даже намёка на регенерацию не было.
Это чем-то напоминало, что самые прочные жёсткие предметы были одновременно и хрупкими, в некоторых ситуациях проигрывая гибким и упругим.
Впрочем, возможен вариант, что у противника просто не оказалось ресурсов, либо его регенерация не могла справиться с тем, что я выпустил содержимое всех артефактов.
— Хе-хе, повезло, призванный, — пробормотал я, когда передо мной выплыл список.