Волк жалобно взвыл, послышался треск разрываемых связок. Зверь отпрянул в агонии боли одним мощным рывком.
Волк бросился прочь. Но едва парень посмотрел ему вслед, как из темноты на него взглянули ещё пара-тройка глаз с желтоватыми зрачками. Эти пришли добивать, страхуя товарища. Каждому нужен свой кусок.
Зёма подскочил. Усталость как рукой сняло. Организм активировал резервы, не желая умирать.
Они атаковали все разом. Стая. Единая, сплочённая, привыкшая охотиться и убивать все, что не умело давать отпор в мире, где стало гораздо меньше еды.
Руки сработали молниеносно. Зиновий успел ударить кулаком в морду одному из волков. Если и не убил сразу, то отправил в глубокий нокаут. Радоваться долго не пришлось. На правой руке сразу повис другой зверь, уцепившись зубами в костюм. Ещё один толкнул лапами в грудь, сбивая с ног. Пока первый безуспешно грыз имплантат, не понимая, почему противник не корчится от боли, второй старался добраться до лица. Его клык вспорол щёку!
Зиновий закричал сам как зверь.
— Сука-а-а!
Теперь бешенство обеспечено!
Зарычал, вырывая руку из пасти зверя. Рукам всё было нипочем, но вес зверя ощущался на теле и измученных ногах. Болело всё.
Второго обидчика адмирал схватил за горло и принялся душить одной рукой. Имплантат, сжав пальцы на пределе возможностей, перебил волку гортань. Тот захрипел, отпрянул и заметался по земле, подвывая и кашляя.
«Не жилец», — мелькнуло в голове.
Другой волк, который грыз руку, внимания на товарища не обращал. Он отскочил, но тут же попытался схватить за ногу.
Зёма дернул ботинком, врезав хищнику по морде подошвой, но тут же ещё один волк схватил за голеностоп второй ноги и звери дружно принялись дербанить ноги, разрывая костюм.
Зиновий через боль подтянул ноги к животу. Волки не отпрянули. Напротив, почуяв слабину, приблизились. Удалось схватить одного за ухо, рвануть. Ухо осталось в руке. Зверь заскулил, и убежал в кусты, оставляя кровавый след, едва различимый в предрассветных сумерках.
Остался последний волк. Удачно зацепившись за ногу, он таскал парня из стороны в сторону, не давая ни подняться, ни приблизиться. Выгодная позиция лохматого врага выводила обессиленного адмирала из себя.
Волк рычал, сцепившись мёртвой хваткой. Человек кричал утробным рёвом. Вся округа содрогалась от этих звуков. С ними спорил лишь завывающий холодный ветер. Музыка на любителя.
— Пусти, сука-а-а! Я тебя на лоскуты порву-у-у!
— Р-р-р! — доносилось в ответ.
Руки в борьбе собирали с земли всякий мусор: Зиновий безуспешно кидал в волка ветки и мелкие камни, горсти рыхлого снега. Зверь, почуяв страх человека, получал урон, но не сдавался. Он уже предвкушал пир и горячую кровь на языке.
Осознав, что так ничего не добиться, человек замер. Затем резко сблизился с волком, закинув свободную ногу на него. Получился захват. Человек начал душить волка коленями. Свободные руки принялись бить в морду зверя, одевая шкуру с каждым ударом в темно-алую плоть.
Рык. Рёв. Кровь. Боль.
Глаза, полные ненависти ко всему живому. Желтоватые зрачки ненавидели человека. Но ещё больше ненависти было в зрачках человека. Хищный дракон на белке кружил по округе.
— Кусать меня⁈ — кричал в гневе от боли и страха Зиновий. — Убивать меня⁈
Волк рычал. Хищник от природы и хищник по жизни не желали друг другу уступать.
Эта схватка затянулась на неопределенное время. Зиновий вдруг понял, что тело под ним уже не двигается. Волк умер, так и не разжав челюсти. С большим трудом адмирал разорвал хватку зверя и освободил ногу. Костюм сдержал основной удар, кость осталась цела. Но вот мышцам повезло меньше. Вспоротая кожа требовала хирургического вмешательства. Аптечки под рукой не было. Как и просто куска чистой ткани, чтобы остановить кровь.
Время играло против Зиновия. В пересохшем горле хрипело.
«Умереть от потери крови? Вот уж хрен! Сердце, бейся медленнее. Сознание, не отключайся!» — молил Зиновий: «Заражение крови ещё! Стоп, не паниковать… борись!.. столбняк это не дело пяти минут… борись. Больше некому».
Немного придя в себя, юноша осмотрелся. Трупы волков уже были хорошо различимы. Лишь один с перебитой гортанью ещё хрипел и брыкался, сражаясь за жизнь.
Близился рассвет. Глаза начинали слезиться. Подземному жителю требовались солнцезащитные очки, чтобы не ослепнуть в солнечный день. Про них перед преодолением лифтовой шахты как-то тоже не подумал, рассчитывая со всеми делами управиться до восхода солнца.
«Поторопился, как всегда. Переоценил свои силы», — пришла очередная горькая мысль: 'Умным сразу быть не получается. Кое-что приходит потом, с печальным опытом. Так и забыл, что Алые Саламандры при прошлой прогулке по поверхности затемняли обзорное стекло по умолчанию под нужды пользователя, а на Черной саламандре такой опции нет.
Понимая, что близок к смерти, Зиновий первым делом пополз к перебитому кабелю. Пока солнечные панели не стали собирать энергию светила, разряд электричеством ему не грозил. И даже раненый адмирал понимал, что сложно получить удар током, когда у тебя руки покрыты пластиком, который наотрез отказывается проводить электричество.
Оторвав лишнюю резину и сделав быструю скрутку нитей металла, юноша вновь огляделся. Про изоленту также не подумал. Пришлось подтянуть кабель повыше, чтобы неизолированная область не касалась мокрой земли.
— Роса на кабеле может спровоцировать короткое замыкание. Надеюсь, дождя не будет, — прохрипел пересушенным горлом адмирал и пополз к планерам. — Я и так уже запорол всё, что мог.
Оба транспортных средства стояли без видимых повреждений. Солнечные панели зонтиком нависали над ними. В общий дизайнерский стиль конструкции они не вписывались и при полёте на большой скорости ребята могли лишь гадать, когда они отваляться. Но семьдесят километров в час против ветра выдерживали. Больше планер не разгонялся. И на том спасибо.
Зёма при визуальном осмотре транспортников не нашёл никаких повреждений фотоэлементов, проверил аккумуляторы под сиденьями и их соединение с проводами. Запрыгал на здоровой ноге вдоль проводов до лифта. После десятка прыжков организм сдался, не в силах терпеть больше над собой такого насилия.
Ещё не дойдя до дверей, юноша рухнул лицом в землю, потеряв сознание.
Силы иссякли.
Глава 21От ума ума не ищут
Вики с Ольхой дежурили возле двери лифта несколько часов к ряду, прислушиваясь к каждому шороху в шахте. Девушки стояли в Алых Саламандрах в полной боевой готовности, но первой рванула к открывающимся дверям именно Ленка, едва заслышав гул опускающейся кабины.
Отсутствие спецзащиты в чёрной саламандре её не пугало, когда речь шла о любимом человеке. К тому же рванула она к дверям с простым автоматом наперевес. Оружие не столь серьёзное, как модули атаки подземников, но от чистильщиков отобьётся. А также от мутантов, свободных и прочей пакости, которой на поверхности хватало.
Было бы за кого биться!
После рывка капитанша застыла перед распахнувшимся проемом как вкопанная, не зная, как реагировать на пустоту в лифте. Ни Зёмы, ни крови, ни врагов. Неопределенность пугала. Спустившаяся лифтовая кабинка принесла больше вопросов, чем ответов.
Тимофей замкнул дверь и несколько минут возился с меню внутри кабинки, меняя чип на новый.
— Управление лифтом перехвачено. Точнее, возвращено, — наконец прозвучало от него и в динамиках Алых Саламандр основного количества участников. — Действуем, как договаривались. Первые десять человек наверх без груза и тел. Внешнее питание от аккумуляторов можно отключать. Лифт снова питается от наших энергоколлекторов.
— Мы поедем в числе первых, — тут же добавила Ольха тоном, не терпящим препирательств.
Смирнова занервничала, глядя как долго подтягиваются к дверям лифта люди из коридора. Время казалось тянулось бесконечно долго. Подземники в отличие от нее и капраза Седых, все были в Алых Саламандрах, и не торопились. Оделись в полный комплекс защиты не столько по причине сохранности тел, сколько в целях защиты от слепоты палящего солнца. Пока не начали штамповать солнцезащитные очки на подземных заводах, нормальную защиту глазам людей, привыкших к постоянному сумраку, могли дать только защитные экраны сфер с обзорными противоударными стеклами, встроенными в алые шлемосферы.
— Вики, только зонтиком его раскрой. И постарайся на возвышенности поставить. Пусть пройдёт круг от восхода на закат поградусно, — послышалось тем временем от Клавдии, наставляющей блондинку. — Один день наблюдения прибор всей полноты спектра не покажет, но и с первыми данными можно работать. Поймём, насколько сильно повлияет свет на ваши глаза, и встроим подходящую защиту в очки.
Елену немного пугало, что «Морг» оставалась в Москва-Сити за главную, вступив в должность Поверенного по рекомендации лишь одного человека. Но судя по поведению остальных, самый странный случай выборов в подземелье никого не удивил: Поверенные менялись почти каждый день.
Особого дела людям до тех, кто стоял «на верху» не было. Главное, чтобы решались проблемы, и стояла повестка дня. Зиновий Железнорукий её обеспечил. Это главное. Только почему он не спустился на лифте?
Чем он там так занят?
На поверхность Морг передала вместе с Вики небольшую коробку с оборудованием. Без пояснения Клавдии, Лена в жизни бы не поняла, что она должна была замерить интенсивность солнца, чтобы верно подобрать параметры для очков подземникам без алых саламандр. С подобным оборудованием действительно смогла бы справиться только юная физик, имевшая дело со спектрометрами в ШУРе. Школы подземников учили их многому, чего так не хватало на поверхности.
Капраз Седых зашёл в лифт в числе первых, следом за девушками. Заёрзал на месте. В четвёртой Саламандре с заводским чёрным цветом он чувствовал себя неуютно. Но она была легче броника и держала в тонусе его дряблое, порядком поношенное жизнью тело. Да и старый АКМ отдали. О большем доверии говорить и не следовало. Радовали и новые зубы. Но не так сильно, как автомат. Сколько он раз лишался зубов, когда рядом не случалось оружия, уже и не помнил.