"Мы договариваемся на определённый день. Ты подъезжаешь на тот адрес, куда я скажу, его ты можешь оставить кому-нибудь для подстраховки…"
Ха-ха, знакомая тема…
"Там будет небольшое помещение. Разденешься. Совсем. Возьмёшь маленький чехол. В нем будут беруши. Восковые. Через пару минут воск расплавиться от твоего тепла, и ты перестанешь слышать. Мешочек надень на руку. Там будет всё необходимое и знакомое тебе. Оденешь повязку на глаза. Потом войдёшь в следующее помещение на ощупь, через дверь. В этом помещении ничего нет. Ни мебели, ни острых углов. В нём тебе нужно найти ее. Освещения там не будет. Надеюсь, ты больше любишь эмоции, чем чит-коды в виде подглядываний. Она тоже будет глуха и слепа. Так же, как и ты.
Найди её и сделай с ней, что хочешь. Она твоя. На поясе у неё будет верёвка. Можешь связать ее. Ей запрещено разговаривать с тобой. Да и вряд ли бы ты что-то внятно услышал. Я хочу, чтобы ты удовлетворил свои желания. Дверь там одна. Найдёшь дорогу назад. Оденешься и уйдёшь, как пришёл".
Ну, нет. Откуда я знаю, что это ни какая-нибудь подстава, или розыгрыш. Включат свет и… И кто там будет? Кто меня вообще знает? Всё равно опасно. Если девушки ехали ко мне, ну хотя бы успокоенные рекомендацией в Инсте, посмотрев мой аккаунт, или как-то ещё, то я его этого мужика не знаю совсем. Нет.
Ровный гул турбин. Если закрыть глаза, то совсем не чувствуешь тысячи метров под собой. Если закрыть глаза, то тьма будет совсем не полной. Закройте прямо сейчас свои. Видите это? Видите что-то во тьме? Накройте веки сверху ещё и ладонью. Людям всегда нравится рассматривать тьму больше, чем свет.
Еще до Малевича с его "Чёрным Квадратом" был не менее знаменитый чёрный прямоугольник Алле "Битва негров в пещере глубокой ночью". Просто чёрный прямоугольник в рамке. В отличие от серьёзного Малевича, Алле был крутым приколистом. Жёлтый прямоугольник – "Работа с охрой желтушными мужьями-рогоносцами». Красный – "Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря". Не знаю как эти, а "Негры стоят миллионы долларов. И ведь люди не такие уж дураки. Видимо даже в стёбной чёрной картине живет настоящая тьма, что притягивает наш взор, втягивает в себя, впитывает.
Поэтому по прилёту в Москву, сидя в такси, я написал ему короткое «Да». Да я люблю играть. Да я люблю адреналин. Помните, как он будоражил кровь, когда вы ехали ко мне? Или не поехали в последний момент. Вы знаете, к кому я сейчас обращаюсь. И вы поймёте меня лучше других.
– Я буду здесь, Дима. Через час если ты не выйдешь, зайду сам за тобой.
Вахид был родственником моего друга Марата, улыбчивым чеченским парнем лет двадцати, но за улыбкой его скрывались большие физические возможности. Я всё же оценил риски и подстраховался его помощью. Махнул согласно головой и тонированное стекло мерседеса начало подниматься, постепенно материализуя моё тёмное отражение. Торопливо повернувшись к нему спиной, я начал свой путь навстречу эмоциям.
"Дверь уже будет открыта. Закрой её за собой на замок"
.
Нет, оставим открытой. Вахид присмотрит за ней.
"Проходи прямо, до конца. Увидишь маленькую раздевалку. Там найдёшь всё необходимое"
Здание явно использовалось раньше как спортзал. В нем еще оставался такой застоялый запах железа и разгорячённых тел. В районе Пражской вполне имел право на существование такой бюджетный зальчик. Интересно, почему он закрыт и не используется?
Так, в шкафчике ключ торчит, как он и писал, все верно. Мешочек внутри, с резинкой на руку. Кстати, очень продуманно, чтобы я не шарился по полу с завязанными глазами, если выроню его ненароком. Что внутри? Три презерватива. Смазка, в какой то мини упаковке, похожа на зубную пасту в гостиницах. Беруши. Никогда такими не пользовался, хоть и слышал про них. Вставляю. Видно, что дверь справа не заперта. Маленькая тёмная щель. Осталось потянуть за ручку и… Я прислушался, оттуда не звука. Поднял руку к уху и щёлкнул пальцами. Еле-еле различимо, на уровне почти "кажется". Прикольная штука, такие помню, мне очень нужны были бы в Тае, так как орава в 20 человек на дне рождения Алекса жила своей жизнью, иногда не давая спать.
А повязка в мешочке была на широкой резинке, возможно, даже немного давила, но зато очень хорошо держалась на голове. Не видно вообще ничего. Пальцы сначала попали в шершавую поверхность стены. Влево вправо. Где же она? А вот, ручка. Шаг, осторожный на ощупь. Без зрения, кажется, что сейчас упадёшь куда-нибудь в пропасть, которой так-то взяться неоткуда. Остановился, вслушался. Тишина. Шум крови, текущей в венах. Стук сердца. Шершавый ковролин под босыми ногами.
Где я найду её в этой тьме?
Шаг. Шаг. Я вытянул руки как слепой. Ну, если она неподвижна, то найти её будет проблематично. Это всё равно, что я буду играть в морской бой с единственным однопалубным кораблём противника. Испытай своё везение, называется.
Помню старый детский стишок, черно-юморной: "…Зато я нюхаю и слышу хорошо" Слух как бы тоже приглушён. Но запах, да, единственный инструмент. Либо так я её найду, либо обнаружу прикосновениями. Задействуем логику.
Я пойду прямо до стены, вытянув руки в стороны. На каждый шаг, сначала взмах руки вперёд. Далее, сдвигаюсь сторону и иду обратным путём. И, в конце концов, можно прекратить играть. Но мне уже нравится.
Раз шаг. Два шаг. Раз шаг. Два шаг. Запах… я втянул ноздрями воздух, как зверь. Запах…
Казалось, я слышу его след. К чёрту логику ходьбы по секторам. Запах тела, Смесь едва уловимого парфюма, запах её кожи. Чего-то ещё. Туда. В ту сторону.
Запах-шорох. Шаг.
Запах-шепот. Шаг ещё.
Запах-голос. Шаг снова.
Запах-вскрик. Я почти услышал его и ясно почувствовал, как она вздрогнула от немного резкого касания моей руки.
Её тело. Гладкая кожа. Шея. Такая тонкая. Приятная. Движение моей руки вверх. Длинные волосы распущены по спине. В хвост и в кулак их. Дрожь. Я чувствую. Страх и желание. То самое киношное желание идти в зловещий подвал. К ужасу, скрытому в темноте. Тот самый страх. Он настоящий, а не киношный.
Лапы хищника путешествуют по своей жертве, словно обматывая паутиной. Грудь совсем девичья. Две пуговки на ней набухли адреналиновыми вишенками. Талия. Округлости внизу. Что это здесь? Верёвка. Да он же говорил.
Сначала добычу на вкус. Жесткий захват. Губы сжаты. Боится, не отвечает. Две лёгкие пощёчины. Прими их детка. Справа. Слева. Губы уже открыты. Дрожат. Мне дико страшно за себя. Демон в темноте. Уверен, что жертва не ты сам?
Всё внизу напряжено.
Теперь "Посвящение в рыцари». Вниз сука. Давай. Давай. Как тепло. На-на-на-на! Сука. Почему мне хочется быть сейчас таким? Давай. Ты для этого здесь. Дырка. Я даже не слышу, чувствую твой кашель. Так всё. Стоп.
Где эта веревка? Вот. Руки за спину. Прости, что грубо детка. Верёвка нежной становится лишь с опытом. Я возьму тебя за волосы, вот так падай вниз лицом.
Мазнул рукой по той самой точке желаний. Ох. Ты так растопим московскую зиму. Да, внутри мешочка, вот они. Наверняка шуршат, но я не слышу. Черт, в темноте все уже так, как будто видишь. Воображение рисует всю картинку за тебя.
Готово. Голову к полу. Ладонь обжёг с размаху о твою плоть. Не надо дрожать. Слишком поздно для страха. А-х-х-х. Внутри лето. Лето в тебе, сука. Я хочу в это лето. В такое лето, где солнца нет, но жар от него обжигает, стоит лишь в него нырнуть. Ещё и еще. Сильно. С разбегу, с прыжка, с удара тарана в ворота рая....
– Дима, ещё бы пять минут, и я бы пошёл за тобой. Потом смотрю, выходишь. У тебя лицо такое. Как же сказать то…
Вахид замолчал, видимо пытаясь подобрать нужное русское слово…
– Как будто экзамен сдал?
Чёрная машина выбралась наконец-то на широкий проспект, лицо Вахида озарило тёплым светом уличных фонарей холодной, неродной для него столицы
– Точно, да, Дима. Я так тоже, когда списал на ЕГЭ, тоже так прям чувствовал…
Телефон загудел.
"Ты всё? Уехал?"
"Да"
"Как впечатления от игры?"
"Супер. Очень интересные эмоции, немного странные ощущения"
"Главная твоя эмоция впереди".
"О чём ты?"
"Посмотри, кто она была".
Появилась синяя надпись "Смотреть фото". Нажал.
О, нет. Я узнал её сразу. Хоть она и была на снимке в пол-оборота. Не может быть! Вот почему я сразу её почувствовал! Её запах.
Хлоп. Всё исчезло. Как!? Вот сука! Заблокировал или удалил аккаунт.
– Дима, что-то случилось брат?! Что с тобой? – Вахид озабоченно поглядывал на меня.
Я ничего не мог сейчас ему ответить. Глаза смотрели туда, где минуту назад видели ее. Экран телефона помутнел и стал чёрным. Чёрным прямоугольником. Где снова разгоралась битва Тьмы. И так черна была её ярость, так беспросветна жестокость к врагам, что даже кровь жертв была совсем неразличима. Возможно, людям действительно лучше не видеть, то, что скрыто от них в темноте.
«Джинн»
Эта штуковина была похожа чем-то на кувшин с ручкой. Тяжёлый, хоть и маленький. Ну что сюда можно налить?
Я потёр гравировку на основании: «Железному наркому Орджоникидзе от жён работников ИТР. Иваново 1934 год»
– Алекс, вот это вещица у тебя раритетная! Откуда она здесь?
– А, эта? Дедушкина, скорее всего. Думаешь, я помню?
Алекс, стоял на старой, но по виду ещё не сокрушённой временем табуретке, возле окна. Нет-нет, вешаться на крюке в потолке он вовсе не собирался. А собирал палочки сотовой связи, коих здесь, на его даче, был явный неурожай.
– А твой дедушка в партии высокий чин занимал? Тут дарственная надпись, аж самому Орджоникидзе.
– Ну, давай, давай же,– мой друг явно раздражался тем, как медленно и печально блага цивилизации пробивались на его мобильник. Затем дошла все же очередь для ответа и мне.
– Дедушка мой был не только партийный, но и ответственный за порядок в стране работник. Как считаешь, просто так у меня отчество Феликсович? И что ты там все её трёшь? Думаешь, джинн сейчас вылетит?