— Сяс, подовзди, — Вася нырнул в свою заветную сумку и вытянул оттуда свёрнутый из носового платка узелок. — На, бели.
— Чего это? — нахмурился Гор, опять рдея ушами. — Заначка что ли твоя?
— Не моя, мамкина, — улыбнулся мальчуган. — Она на сёлный день плятала.
— Смотри ты, какая она у тебя запасливая.
— Неа, она забыла, а я не напоминал, — пацанёнок беззаботно махнул рукой и вдруг спросил невпопад. — А сего такое — сёлный день?
— Понимаешь, Вася, в жизни каждого человека…, — начал учительским тоном Егор.
— Неа, не понимаю, — бесцеремонно оборвал его малыш, ковыряясь в носу.
— Ну, короче, я тебе в двух словах скажу.
— Сказы…
— Это когда жр…, в общем, есть нечего, а очень хочется.
— И деньгофф нету?
— Ни денег, ни еды, — Егор махнул рукой. — Ни шиша нету!
— Хленовато! — расстроился мальчишка и насупил брови.
— Оп-па, напарник, — мгновенно отреагировал Горыныч. — А ты ещё много всяких ругалок знаешь?
— Много, — тут же обрадовался малыш, позабыв о грустном. Судя по тому, как заблестели его глаза, в этом можно было не сомневаться.
— Так вот, уважаемый коллега…
— Хто-хто?
— Не перебивай старших, — попытался сделать страшное лицо Егор. — В общем, давай договоримся. Дело в том, что я оч-чень не люблю, когда при мне ругаются всякими нехорошими словами, тем более мои напарники.
— А напалник ето хто такой?
— Это мой помощник, с которым у нас всё пополам.
— Фсё, фсё? — восторженно захлопал в ладоши мальчуган.
— Всё, всё, — утвердительно кивнул головой Горыныч. — То есть мы одна команда, которая сможет выжить только тогда, когда будет делать всё сообща, а младшие будут слушаться старших.
— А лесли слусались-слусались, а потома лаз тока и не послусались, сто тогда?
— А ты-то сам чтобы сделал, если бы тебя «раз и не послушались»?
— Я бы? — мальчишка почесал затылок, а потом обрадовано закончил. — Я бы — по сее!
— Ну вот, ты сам и определил наказание…
— Тока, стобы не больно, — попытался смягчить будущие трёпки маленький хитрец.
— А это уж как получится…
Из ложбины, доверху заваленной всяким разным мусором, они выбрались наверх и осмотрелись.
— Ёлы-палы! — присвистнул Егор. — Это как же мы здесь с тобой очутились?
— А ты сяс залугался? — уточнил мальчуган.
— Нет, Вася, — отмахнулся от него парень. — Разве это ругань, так, баловство! А потом от таких дел ещё и не так заговоришь!
— От каких дел? — закрутил головой пацанёнок в недоумении.
— Да понимаешь, напарник, чё-то я совсем запутался. Под землю мы с тобой залезли в центре, на Садовом, а вышли на верх в Коломенском…
— Хде-хде?
— Коломенское, район, где раньше цари-государи наши летом отдыхали, — покрутил перед собой руками Горыныч. — За зиму делов натворят в Рассее-матушке, а по-весне сюда, на отдых, от трудов праведных. Здесь у них летняя загородная резиденция была…
— А кто такие цали-госудали, а сего такое лизинция? — забросал вопросами малыш. — А ета Лосия…
— Та-ак, стоп, машина, — остановил его Гор. — Я вообще-то слышал о том, что молодёжь в юном возрасте жутко любопытная, даже сам таким был, наверное, но ты меня так не атакуй!
— Посему ета?
— Я ж привыкнуть должен, а потом, если я начну на все твои вопросы отвечать, мы до еды никогда не доберёмся. Погибнем, от голоду!!!
— Сутис, да? — недоверчиво задал ещё один вопрос Вася и робко улыбнулся.
— Да, в общем-то, нет. Давай ещё об одном договоримся, ты вопросы собирай, а потом, когда я тебе разрешу, будешь спрашивать. Лады?
— Плохо, — мальчишка загрустил. — Я позабуду много…
— Ничего! — ободрил его Горыныч. — Новых знаешь, сколько будет, мы ведь не один день живём — времени вагон.
— А как зить мамка, она плидёт и забилёт меня…
— Да уж, вопрос, — призадумался Егор, а потом заулыбался. — Только её скоро не будет. Она уехала по делам, надолго, и вернётся не быстро.
— Тосьно?
— Бл…, ой! — Гор прикрыл ладонью рот и замолчал.
— Ага!!! Залугался? — восторженно завопил мальчишка.
— Ну, нет, ну чего ты? — начал оправдываться старший. — Я жиж остановился…
— Лана, — сменил гнев на милость Василёк. — Тока я по сее то зить буду длаться, стоб по-сесному было.
— Согласен, — одобрительно махнул рукой Горыныч. — По-честному, так по-честному!
Мальчуган довольный кивнул головой, но тут какой-то звук в густых недалёких кустах отвлёк его внимание и он полез в дебри. Буквально в последний момент Егор успел прихватить его за шиворот и подтянул к себе.
— И вот ещё что, напарник, — слова, произнесённые серьёзным тоном, заставили угомониться, заартачившегося было пацанёнка. — Всё вокруг какое-то странное, поэтому от меня ни на шаг — это приказ!
— А сего такого? — попытался заспорить мальчишка. — Делевья и кустики, в лесу так…
— Вот-вот, — нахмурился старший товарищ. — А я помню эти места, как хорошо ухоженный парк. Да и тихо здесь почему-то, хотя дорога рядом…
— А сего, а мозыт они кусают…
— Эх ты, бедолага, есть так хочешь, что про другое и не думается. Даже машины разогнал на обед?
— Ага, — обрадовано закивал головой Василёк. — Осень охота!
— Ладно, — с пониманием улыбнулся Гор, прислушиваясь к урчанию в собственном животе. — Давай глянем на сокровища твоей мамки и двинем в сторону метро. Там мы точно чего-нибудь да раздобудем из съестного.
Разбогатеть у них не получилось: какие-то стеклянные бусы да золотое обручальное колечко, вот и всё! Впрочем, для того, чтобы кое-как протянуть денёк-другой им хватало, а дальше что-нибудь да придумалось бы. На том и порешили, ничуть не сомневаясь в своей удаче.
Идти было недалеко. Удаляясь от Москвы-реки, они точнёхонько выходили на Проспект Андропова. Лёгкая прогулка через парковую зону и никаких проблем. Там, впереди, их ждал тротуар, а дальше пятнадцать минут и жилой массив, так сказать цивилизация: киоски, хот-доги и Пепси-кола. Хотя, Егору больше по душе было пиво, но, похоже, что с горячительными напитками пора было завязывать. Горыныч вздохнул, сам, ещё не решив для себя, с облегчением или с грустью и нырнул в густые заросли.
Сзади сопело, пыхтело и ругалось, значит, Вася шёл следом. Шуму от него было как от стада слонов, но сдаваться он не собирался. На предложение своего попутчика продолжить путь обычным порядком, то есть в сумке, мальчуган наотрез отказался. Впрочем, Гор и не настаивал.
Не до того было! Он искал пешеходные тропинки, по которым легко шагалось в этих местах, но вот что удивительно — не находил.
Неповторимый храм-колокольня Георгия Победоносца на высоком речном берегу, послуживший ему ориентиром, скорее ввёл в заблуждение, чем помог. В памяти отложилась совсем другая обстановка, которая в данный момент не соответствовала тем воспоминаниям.
Смутная тревога закралась в сердце…
Такого просто-напросто быть не могло. Ухоженный заботливыми людскими руками исторический заповедник куда-то исчез. Вокруг стояла непролазная чаща, дикая и враждебная. То, что его соплеменники десятилетиями вылизывали и обихаживали, превратив в очень приличное место отдыха со всяческими аттракционами, катаниями на лошадях, кафешками и ресторанчиками на каждом шагу, всё куда-то исчезло. Будто не было ничего такого и в помине.
Никакой цивилизации…
Никакой Москвы!!!
Хотя, стоп!
Далёкий звук натужно подвывающего мотора, словно сладкая песня, ласкающая слух, долетел издалека.
— Порядок, Васёк, не так всё плохо!
— Сего-сего?
— Порядок, говорю, — потрепал по голове попутчика Егор. — Давай поживее, на помойке передохнули, а тут надо шевелить…
— Сем ета? — не выдержал долгой паузы мальчуган, заглядывая в глаза старшему товарищу.
— Вот, грёбаный насос! Как, оказывается, тяжело общаться с молодёжью…
— Ты сяс пло сего сказал?
— Это я в том смысле, что мозги совсем закисли. Слов не хватает. Минуту думал, пока вспомнил, что шевелить нужно ногами, а не тем, что между ними находится…
Вася удивлённо уставился на Горыныча, собираясь, по всей видимости, задать какой-то вопрос, но не успел. Несколько взрывов, а затем короткие автоматные очереди загремели в той стороне, куда они направлялись.
— Ого! — мальчишка отреагировал мгновенно, восторженно округлив глаза. — Тама войнуска! Побезали…
— Стоп, машина! — Гор остановил торопыгу, оглядывая близлежащие деревья. — Посидишь наверху, вместе с сумкой, только тихо. Я вернусь, посмотрю, что там и вернусь.
— А как зить я? Я то зить хотю…
— Василёк, у меня нет времени с тобой спорить, а там может быть опасно, поэтому заберись повыше и сиди. Ни звука! Место я запомнил…
Войнушка продолжалась недолго.
Автоматные очереди смолкли так же внезапно, как и начались. Впрочем, Егор подобрался уже совсем близко, чтобы успеть глянуть на разборки непонятно кого, да ещё в таком месте. Всё-таки стрельба в центре столицы как-то не укладывалась у него в голове, поэтому в какой-то момент ему показалось, что это сон: очередная бредятина, которая вцепилась в него мёртвой хваткой после принятого на грудь накануне. Такое уже с ним бывало поэтому, привалившись к остаткам кованого забора, некогда отделявшего парковую зону от проезжей части, Гор принялся то щипать, то хлестать себя по физиономии.
Было больно…
Пару раз он врезал себе так, что в голове зачирикали птички: очень хотелось очнуться на Курском, в компании алкашей. Такое пробуждение ему подходило гораздо больше, чем нынешние дела — непонятные, пугающие!
Даже страшно было подумать, что в итоге могло произойти, если вокруг творилось, не разбери, поймёшь.
Ну не мог же он на самом деле пробухать такие события!!! Хотя-а-а, мастюха катила в последнее время, только держись…
А чего держись, кого держись?
Вспомнить то особо было и нечего, как не жмурься. Может, поколдовать надо было, вдруг поможет, типа: «Во нажрался, во нажрался, во нажрался!!!» В детстве так сам себя уговаривал, убеждал с закрытыми глазами, в ожидании чуда и исполнении тайного желания…