маг. Вздумает еще преследовать меня, затащит на магические земли – да и прикончит забавы ради.
– В следующий раз смотри куда едешь, – бросила я через плечо. – Дорогая машина не спасет тебя от тюряги.
Вот. Тонкий намек на то, что я не обладаю магией.
Только не-маги верят в то, что преступников надо сажать в бесплатные камеры с бесплатной едой и теплыми постелями, где им нечего делать, кроме как заниматься зарядкой и ждать произвольное количество времени выхода на свободу. Маги – куда большие варвары. Приговоры они выносят сурово и быстро, а потом приводят их в исполнение – так, как считают нужным. Столкнешься с оборотнем – и тебе откусят голову. Сам напросился. Столкнешься с Валенсом, Полубогом Сан-Франциско, и молись о быстрой смерти.
Я поежилась.
Искренне надеюсь, что парень не маг. Вот из-за таких стычек я и предпочитаю придерживаться зон двойного сообщества. Чеширы, худшие из не-магической компании, бывают сумасшедшими, но они, по крайней мере, следуют более точным законам с менее безумными карами. К тому же они меня игнорируют – вместо того, чтобы придираться. Беспроигрышный вариант.
За порогом ярко освещенного магазина в дальнем конце комплекса меня встретил затхлый запах рециркулируемого воздуха. Еще одно не-принадлежащее-магам заведение, на сей раз торгующее товарами для дома и прочим подобным скарбом. Сюда-то мне и следовало направиться сразу, вместо того чтобы предаваться несбыточным фантазиям.
Маленькие часы у дверей говорили о том, что, чтобы успеть вернуться на работу вовремя, мне нужно войти – и выйти. Но зов всего блестящего и сверкающего сбил меня в курса. Я сразу заметила нечто, в чем отчаянно нуждалась: дивную ароматическую свечу, которая хоть немного замаскирует запах плесени в ванной.
Или вон там, возле странной картины с собачьей мордой – мусорный бак, крышка которого автоматически поднимается и опускается благодаря датчику. Я бы перестала влипать во всякую дрянь, выбрасывая очистки и разгребая бардак, устроенный детьми в кухне!
Или вот! Держатель для губки с присоской – будь у меня такой, мне бы не пришлось оставлять губку на краю грязной раковины, которую Мордекай и Дейзи должны были вымыть, сказали, что вымыли, и, естественно, этого не сделали.
Я упивалась видом всего того, что мне было крайне необходимо или, по крайней мере, могло пригодиться, одновременно думая о своем чудовищно низком остатке наличности. Настолько низком, что никакого пространства для маневров просто не было – бюджет позволял приобрести только один предмет, за которым я и пришла.
– Мечтай о малом, Алексис, – пробормотала я, тоскливо глядя на полки с кухонными прибамбасами. – Мечтай о малом.
Сегодня я была станком по производству вздохов.
И я вернулась в другую часть магазина – в отдел одеял.
Мордекая, спрошенного, какой цвет он бы предпочел, сперва нужно было еще убедить в том, что да, ему действительно нужно нормальное одеяло. Роскошь центрального отопления мы позволить себе не могли, а все его одеяла порядком поистрепались. Наконец он признал, что веселенькая расцветка его бы устроила. Очевидно, тусклая цветовая гамма нашего дома была ему не по вкусу.
Моя рука зависла над ярко-желтым одеялом с маленькими кисточками на углах. Он хотел вишневое. Желтый – определенно веселый цвет, но я точно знала, что он его ненавидит. Я люблю шутить, но эта шутка слишком груба, даже для меня.
А если розовое? Мягкий, радостный цвет. Нет, не то. Бирюзовый… возможно. Выглядит как-то уж слишком по-детски, но кто я такая, чтобы судить?
Проверив цену, я кивнула и сняла одеяло с полки. Пойдет.
Уже направившись к кассе, я заметила толстое серое одеяло. Снабженное биркой, на которой значилась неимоверная цена почти в три сотни долларов, оно кичилось ровными строчками, разбивающими его на аккуратные ромбы, и стильной красной лентой по периметру.
Упаковка наводила на мысль о качественном товаре. Предмет роскоши!
Я люблю роскошь. Будь я богатой, я бы отлично с ней справилась. Я просто рождена для роскоши. Возможно, однажды я выйду замуж за принца и, изобретя способ избавиться от управления его страной, вплотную займусь его кредитной картой. Я улыбнулась, воображая открывающиеся при таком раскладе перспективы.
– Это одеяло не вписывается в категорию «Мечтать о малом», идиотка, – пробормотала я себе под нос, борясь с желанием протянуть руку и коснуться ткани. Я знала, какой она будет мягкой. Как обласкает мою кожу, умоляя о покупке.
Но у меня нет таких денег. А если бы были, то у нас было бы отопление, и мне вообще не понадобилась бы эта чертова штука.
Но разве Мордекай не заслуживает самого лучшего?
– Он и получит лучшее. Лучшее бирюзовое…
У него проблемы со сном, и это лишь ухудшает его состояние. Он любит, когда одеял много. Вагон и маленькая тележка одеял. Это бы ему помогло.
– Так же, как и включенное отопление.
На ярлыке значилось, что это утяжеленное одеяло – я о таком раньше и не слышала. Ознакомившись с другими свойствами – высококлассное, терапевтическое: именно то, что нужно Мордекаю, то, чего он заслуживает, – я, эксперимента ради, приподняла одеяло, оценивая его вес, и невольно прижала вещицу к лицу.
– Оооох.
Гладкая ткань поцеловала меня в щеку; одеяло не желало покидать мои объятья, умоляя забрать его домой.
Эй, поостынь-ка, девочка.
Длительный период безденежья и воздержания шутил со мной дурные шутки, проявляясь в неодушевленных предметах премиум-класса. Возможно, Мордекай не единственный нуждался в «терапевтических средствах», хотя мои обычно не принимали форму одеяла…
Я прикусила губу, глядя на цену. Так много денег…
А трудно ли будет спереть это офигенное?..
Не успела я отговорить себя от этой ужасной идеи, как меня охватило странное чувство. Как будто чей-то взгляд сверлил мой затылок. Только на сей раз я знала, что дело не в другом покупателе, позарившемся на роскошную вещь в моих руках.
Мои внутренние – врожденные – датчики опасности взревели во всю свою мощь.
Не может быть, чтобы этот парень последовал за мной. Не может такого быть. У типов вроде него, богатых и титулованных, свои дела. Важные дела, поглощающие их внимание. Идиотку вроде меня они не должны даже замечать – ну разве что в первый момент она вызовет у них законное раздражение.
Если только он не тот самый безумный маг, ищущий развлечений. Может, ему было скучно – а тут на ловца и зверь прибежал.
– Ублюдок, – процедила я сквозь стиснутые зубы. Ну что за невезуха-то…
Двигаясь очень, очень медленно, я положила толстое дивное одеяло обратно на полку и чуть повернулась, бросив взгляд через плечо.
Холод пробрал меня до костей, страх пополз по позвоночнику, от дурных предчувствий едва не подкосились ноги.
Пронзительно-синие грозовые глаза под высокими, изящно изогнутыми бровями взирали на меня поверх полки с глупыми безделушками. Уголки сочных, идеально вылепленных губ, превращающих грубоватое лицо в нечто немыслимо, возмутительно прекрасное, поползли вниз, рождая гримасу.
Гримасы психов – это плохо. Он последовал за мной – это плохо.
Все плохо.
Значит, пора уходить.
Глава 4Алексис
Я повернулась, чтобы сунуть на полку бирюзовое одеяло, но остановилась:
– Едрен батон жуй гандон.
Так всегда говорила моя мать, пытаясь при мне не ругаться. Хотя, кажется, ей это не слишком хорошо удавалось.
Мордекаю необходимо одеяло. Он борется с серьезным кашлем, а, с учетом его хронического заболевания, еще одна холодная ночь может довести его до бронхита – или еще чего похуже. Работой моей заправляют прижимистые не-маги, и потому предлагают они лишь не-магическое медицинское страхование. А так как наш шарик, в сущности, разделен на два мира, ну, за исключением определенных зон, маги вроде меня и Мордекая могут получать медицинскую помощь только в магических учреждениях – и только имея магическую медицинскую страховку или большие деньги. У меня не было ни того, ни другого. Если Мордекаю станет хуже, его не примет даже местное отделение неотложной помощи. И я ничем не смогу ему помочь.
Мне нужно это одеяло.
Сунув одеяло под мышку и делая вид, что меня не колотит от избытка адреналина, я двинулась к кассе. Но когда мужчина предстал передо мной в полный рост, я уже не могла больше притворяться.
Он был сложен как бог. Широкие плечи, узкие бедра, белая футболка, подчеркивающая мускулистые бицепсы, выпуклости грудных мышц и плоский живот. Картину силы и мощи довершали плотно облегающие джинсы.
Мужчина был бы просто потрясающим, если бы не грубая энергия, исходящая от него бурными волнами. В глазах его затаилась злоба, говорящая о неуравновешенности. Поживите в щелях сообщества достаточно долго – и станете экспертом по распознаванию опасности. Этот парень способен убить (и, наверное, уже убивал), не моргнув глазом. Он здесь не для того, чтобы поболтать. Если бы ему было что сказать, он бы давно уже сказал. Если ему хотелось униженных извинений, он бы не выслеживал меня молча, как хищник – жертву.
Все инстинкты велели мне бежать, бежать так, словно волосы мои в огне. В этой сцене я лишь маленькая мышка, а он – змея, свернувшаяся кольцами змея, готовая нанести удар.
Но я все-таки опекун, если не псевдомать, и я не подведу Мордекая из-за какого-то там до умопомрачения пугающего и до умопомрачения же привлекательного маньяка. Оставалось только надеяться, что этот тип не настолько не в себе, чтобы прицепиться ко мне у всех на виду.
А значит, черт побери, мне следует держаться у всех на виду.
– Я должна это купить, – бормотала я, подбадривая себя, ускоряя шаг. – Он слишком болен, чтобы не купить. Просто надо… пошевеливаться.
Этот парень большой, только вот быстрый ли он? Потому что я-то быстра. Супербыстра, особенно когда меня преследуют чересчур мускулистые гиганты.