Стоял он как раз над телом солдата, ему сейчас самое время схватить зубами вещмешок, где наверняка лежит похищенное, и бежать в портал. Но, подозреваю, что в зверином теле поневоле приходится пользоваться звериным мозгом, а он соображает туго. Наказать обидчика для него оказалось важнее. Но до меня он уже не добрался, получил две пули от моих товарищей, а до кучи прямо в раскрытую пасть влетела стрела. Волк рухнул замертво, а мимо меня промчался офицер. Я думал, что он первым делом кинется к солдату, но он пробежал мимо. Целью его был портал, оттуда пока никто не вышел, но сам он висел на прежнем месте. Подбежав к светящемуся окну, он метнул туда непонятный предмет, после чего развернулся и побежал обратно. Портал пошёл крупной рябью, словно испорченный телевизор, раздался треск, похожий на короткое замыкание в сети, яркий свет начал меркнуть, несколько раз мигнул и погас, после этого оправа бесследно растаяла в воздухе.
Офицер добежал до меня и, задыхаясь, упал рядом.
— Жив? — спросил он, указывая на лежащего солдата.
— Понятия не имею, — честно ответил я. Тот и вправду не подавал признаков жизни, на гимнастёрке расплылось большое кровавое пятно.
— Надо проверить, — сказал подошедший к нам Эванс и стал щупать пульс, — жив.
Следом подошёл Курт. Немного подумав, он занялся извлечением стрелы. На мои возражения по поводу возможного внутреннего кровотечения он никак не отреагировал. Стрела торчала наполовину спереди, наполовину сзади. Курт достал большой нож, надрезал наискосок древко стрелы, отломил наконечник, после чего, крепко ухватившись огромной кистью за оперение, дёрнул.
С громким чавкающим звуком стрела покинула тело солдата, наружу выплеснулась струйка крови. От боли он пришёл в себя, застонал, открыл глаза, но, обведя глазами присутствующих и остановившись на фигуре офицера, предпочёл их снова закрыть. Но никто на это не обращал внимания, его поставили на ноги и погнали вперёд. Эванс поднял его вещмешок и, развязав, удовлетворённо кивнул. Всё похищенное было на месте. Можно было теперь возвращаться. А Эрнесто предложил всем поторапливаться. Возможная погоня со стороны болот его волновала мало, а вот «допрос» пленной ведьмы он откладывать не хотел.
Глава пятая
Погони за нами не было, то ли, кроме двух оборотней, никакой группы захвата у нечисти не нашлось, то ли побоялись нападать на большую группу вооружённых людей, то ли у них вообще отсутствует организация и руководящий центр. Мы благополучно добрались до стен крепости, передали пленного в «особый отдел», а сами вернулись в казарму, при этом Эрнесто посетил интенданта и теперь нёс в карманах формы по пол-литровой бутылке спирта.
Погоня основательно всех вымотала, мне, например, даже есть не хотелось. В казарму вернулся Эрни. Выглядел он паршиво, бледный, весь в бинтах. Ходил он с трудом, опираясь на палку. Эрнесто куда-то пропал, а когда вернулся, взял коробок и отсчитал несколько спичек.
— Тяни, — мексиканец сунул мне под нос кулак с зажатым в нём рядом спичек.
Не задавая вопросов, я взял двумя пальцами крайнюю. Оказалась короткая.
— Повезло, — резюмировал Эрнесто, — ты первый, она там.
Он указал на дверь. Тут до меня дошло, что за жребий и в чём мне повезло. Ведьма. Её уже приготовили к употреблению, и оставалось только решить, кто начнёт. Судьба доверила это мне. Не скажу, что сильно обрадовался. Сексуальное насилие над связанными ведьмами никогда меня особенно не привлекало, но и отказываться было не с руки. Коллеги не поймут. Кроме того, с женщинами здесь, и правда, туго, скоро оголодаю. Короче, раз уж дают, надо брать.
— А почему спичек только шесть? — присмотревшись, спросил я, — кто-то не участвует?
— Участвуют все, — объяснил Эванс, — но Курт пойдёт последним. Дело в том, что он не любит женщин. Не в том, понятно, смысле, что любит мужчин, а просто после его развлечений ведьма потеряет товарный вид, и у остальных совсем желание пропадёт.
Я скинул куртку и вошёл в дверь. В этой комнате было пыльно, и стоял полумрак. Но при этом ведьму было хорошо видно. В середине комнаты стоял то ли диван, то ли помост на котором лежала она, голая, привязанная верёвками за все четыре конечности в позе звезды и с завязанным ртом. В целом, баба как баба. Всё при ней, красивая даже, а что насильно, так многие жёсткий секс любят, ничего ужасного в этом нет.
Торопиться мне было некуда, день длинный, все успеют. Я присел рядом и прошёлся руками по женскому телу, также проверив на наличие/отсутствие зубов в интересующем меня месте. Она вздрогнула, но сопротивляться не пыталась, видимо сообразив, что это бесполезно. Я снял рубашку, стянул сапоги, и, только начав расстёгивать штаны, услышал позади себя негромкий стук в дверь, которая сразу же открылась.
На пороге стоял Архонт, старику определённо стало лучше, он даже мог самостоятельно ходить, правда, держась при этом обеими руками за посох. Он решительно, насколько позволяла слабость, направился к ведьме. Себе под нос он тихо бормотал извинения и объяснял, что надолго нас не задержит.
— Да ради бога, — сказал я с улыбкой, — мне не жалко, только это, Гэндальф, ты учти, годы твои не те. Того и гляди, сердечко прихватит во время любовных игр. Хотя не спорю, на бабе помереть почётно, особенно в твоём возрасте.
Старик остановился, обдумывая услышанное, потом строго посмотрел на меня и сказал:
— Ты — очень испорченный человек, Виктор.
— Ну, так-то да, — ответил я и присел на край кровати. Интересно было, что старый с ней делать будет?
Старик не стал тратить время на предварительные ласки, вместо этого достал и положил ей между немаленьких сисек… нет, не угадали, амулет он положил. Тот самый, в виде полицейского значка. Если я правильно понял, именно он блокирует магию. После этого старик развязал ей рот и наклонился, рискуя быть укушенным за нос.
— Скажи мне, как твоё имя? — слабый голос мешал старику говорить с интонациями следователя.
— Не хочу с тобой разговаривать, старик, ты мне противен, — она стрельнула глазами в мою сторону, — у меня есть более приятный собеседник, оставь нас.
— Не сомневаюсь, — старик ухмыльнулся в бороду, — но говорить со мной тебе всё равно придётся.
Он вынул из складок рясы прозрачный пузырёк с густой желтой жидкостью, подозрительно напоминающей мочу.
— Знаешь, что это такое? — спросил он и, не услышав ответа, добавил, — стыдно. Хорошая ведьма должна разбираться в зельях. Это экстракт черноцвета, разбавленный желчью орла, при небольшом магическом воздействии он становится просто чудесным зельем. Виктор, подержи ей голову.
Справиться с ведьмой оказалось непросто. Теперь она сопротивлялась, шипела, извивалась всем телом, как змея, пыталась укусить за руку. Напрасно, засунув в рот узел из штанов, я заблокировал зубы в раскрытом виде, потом придавил голову коленом, а Архонт влил в уголок рта ведьмы несколько капель своего зелья.
После этого мы её отпустили и стали ждать результата. Уже через пару минут её глаза подёрнулись пеленой, мышцы расслабились, дыхание стало ровным и неглубоким.
— Как тебя зовут? — снова повторил свой вопрос старик.
— Аманда, — странным заторможенным голосом проговорила она.
— Кем ты была раньше, Аманда?
— Не помню, уже не помню, кажется, крестьянкой, варила еду, стирала бельё, ухаживала за скотиной. Это было давно, и это была не я.
— Нет, Аманда, это сейчас передо мной не ты. Но, это неважно, уже неважно. Скажи мне, зачем вы пришли в эту деревню?
— Нам приказал Он. — Таким же безразличным тоном ответила ему Аманда.
— Кто Он? — в глазах старика загорелся нешуточный интерес.
— Его нельзя называть, у него нет имени.
— Допустим, а что этот Он приказал делать?
— Хватать людей и переправлять их через портал на болота, столько людей, сколько сможем. После этого настроить портал на другое место и уходить обратно.
— Зачем вам понадобились эти люди?
— Ему нужна большая армия, Он ещё не готов взять власть, Он нуждается в армии.
— Всех захваченных там людей вы собирались обратить на свою сторону?
— Да. Избранные стали бы магами, остальных мы сделали бы бессловесным мясом.
— Что будет делать такая армия?
— Что обычно делает армия? Воевать. Воевать с вами. Крепости должны быть уничтожены. Потом весь остров станет нашим. А когда Он получит назад свою силу, то и весь мир.
— Сколько магов служит Ему?
— Не могу точно сказать, никогда не видела всех сразу, сто, или двести, или ещё больше. Иногда кто-то приходит на болота, чтобы стать магом, некоторые даже становятся. Другие погибают. Не знаю, сколько их сейчас.
— Что же, Аманда, постарайся встретить свою судьбу достойно, мне ты больше не нужна. Виктор, ты можешь её развязать, она не будет сопротивляться и уж точно не убежит.
— А как же магия? — спросил я с опаской.
— Я оставляю вам амулет, закрепите его и ничего не бойтесь.
Так я и поступил, привязал амулет шнурком к шее, а ноги развязал. Сопротивляться Аманда пыталась, но у неё ничего не выходило. Магическое зелье не только развязывало язык, но и сильно нарушало координацию движений.
— Так вот, Аманда, расслабься, — сказал я, залезая на неё, — и получай удовольствие. В последний раз.
Не знаю, как насчёт удовольствия, но сопротивляться она и впрямь перестала. В какие-то моменты даже улыбалась. Глядишь, в другое время и в другом месте, у нас бы что-то получилось хорошее. Не будь она ведьмой, а я — охотником на ведьм. А пока так.
Хватило меня надолго, более того, надругался я над ней два раза подряд, с небольшим перекуром. После второго раза, прикинув, что больше вряд ли осилю, я открыл дверь и впустил туда Эванса.
— Как закончишь, пойдём поговорим, — сказал я ему, на ходу сворачивая цигарку. Эванс молча кивнул и стал стягивать шорты, а я вышел в расположение.
На столе стоял спирт, но пить не хотелось вовсе. Допрос ведьмы навёл меня на не очень весёлые мысли. Задумавшись, я просыпал табак на кровать. Беда с этими самокрутками, надо трубку в лавке поискать. Но, пока трубки не было, я свернул средних размеров сигаретку и, чтобы не беспокоить дымом некурящих товарищей, вышел во двор.