Известно, что, почти восемь лет назад, ван Чжэн, руководящий провинцией Байдэн, в которой я нахожусь прямо сейчас, проиграл войну против вана Цзоу Реншу, возглавляющего провинцию Тея.
Мой путь лежит именно в провинцию Тея, потому что ван Цзоу точно не закадычный дружбан вану Чжэну и выдавать никого не будет. Может так получиться, что мне не придётся воевать против ещё одной провинции — это мне пиздец как не помешает!
Но нужно где-то перекантоваться, чтобы восстановиться после ран. Кишки меня почти не беспокоят, хотя с утра немного напрягло, как из почти стянувшегося пулевого отверстия, из которого я вынул сильно измятую пулю, начало вытекать какое-то кроваво-гнойное говнище. Среди гноя пару раз попадались кусочки свинца, поэтому, сугубо по моему предположению, это такой целительный механизм, а не признак того, что я скоро протухну и сгнию…
Только вот ранение в живот — это не единственное, что меня сегодня гнетёт. Вчера, ближе к вечеру, я снова попал в гэнгстерскую перестрелку с преследователями и меня ранили в спину. Пуля не пробила левую лопаточную кость, но нормально обработать ранение я не смог, поэтому оно долго кровило.
Плохо быть одному — никто не поможет, не подскажет…
Как же я скучаю по ребятам, кто бы знал, блядь…
Ну почему нас не отправили сразу вчетвером? Мы бы тут такого шороху навели, все бы просто опизденели!
Дора бы, наверное, вообще не увидела во всех этих солдатах никакой проблемы.
Я думаю, что стратегически верными, в нынешних реалиях, были пути «душнил» и «стихоплётов», а «физики» уже начинают нежно посасывать.
Сара бы поручила всю работу своим духам или демонам — они бы душили всех этих солдат пачками, под покровом ночи, чтобы было эффективнее. Измученные бессонницей и пересравшиеся от безответных потерь, солдаты вана просто разбежались бы, потому что против «душнилы» у них оружия тупо нет.
Это не значит, что Сара непобедима, но значит, что ей бы не пришлось бежать от армии сильно далеко.
Дора бы применила стихии, чтобы за один нескучный вечер превратить этот лес в одну сплошную ловушку, в которой могут бесследно исчезать если не батальоны, то роты.
А мы с Маркусом, Биба и Боба, два долбоёба, пошли в закалку тела и теперь терпим…
«Надеюсь, с Марки-Марком всё в порядке», — подумал я, насыпая порох на полку.
Мне не западло использовать новые технологии, пусть я в них и не так хорош, как противоборствующие мне солдаты. Из ружья можно достать врага на дистанции до семидесяти-ста метров, не затрачивая лишних калорий.
Это не сильно нужно, чтобы убивать противников, но жизнь слегка облегчает.
«Давно я Квадробера не выпускал»… — вспомнил я о своём духе. — «Сегодня ночью? Наверное».
Мне нужен жёсткий и беспощадный памп, чтобы пересечь «Опаловые врата». Но у меня нет денег, чтобы так много есть, и нет времени, чтобы спокойно пампить. Тут бы просто выжить — и то буду считать огромным успехом.
Местность начала меняться. Лес стал гуще, кустарники плотнее, а видимость хуже. Это заебись. Это прямо то, что нужно.
Шли часы. Пидарасы следуют по пятам. Это не просто какие-то пидарасы, а специально обученные загонные пидоры.
Они следуют не просто по пятам, а ещё и справа, и слева — норовят обогнать меня, чтобы устроить засаду. Неприятные, душные типы.
Но я тоже умею устраивать засады, причём очень подлые.
Когда окончательно стемнело, что в лесу происходит гораздо раньше, чем на равнине, по понятным причинам, я замедлился, ведь это долгожданная передышка.
Поспать сегодня не получится, так как я не потерплю, блядь, такого отношения — никак, сукины дети, не отцепятся от меня.
Я примерно полчаса посидел на упавшем древесном стволе, а затем пошёл назад. Эти уроды посреди ночи не пойдут, они знают, что я обычно делаю с такими шалунишками…
Это значит, что ночной привал уже разбит и, через пару часов, можно проводить диверсионные мероприятия.
— Квадробер, я вызываю тебя… — прошептал я.
Дух вышел из кустов и уставился на меня своим традиционно тупым взглядом. Я слышал, что коалы очень тупы, так как постоянно находятся под кайфом от эвкалипта, но мой Квадробер не тупой, ну, то есть, не совсем тупой. Он не так умён, как другие духи, но зато исполнительный и если ему приказано обоссать глаза врагу, он пойдёт и сделает всё, чтобы обоссать врагу глаза. Мне нравится этот малый.
— Пойдёшь вперёд, — начал я давать инструкции. — Как увидишь лагерь врага, сразу скрытно подбираешься к ним, тушишь костры и начинаешь резать всех, кого увидишь. Убьёшь хотя бы троих — подгоню тебе немного Ци. Идёт?
Квадробер покивал, а затем развернулся и пошёл в сторону врага.
Я аккуратно иду вслед за ним. Мне нужно, чтобы потухли костры. Темнота, как говорится, друг молодёжи.
Мой дух нашёл своих жертв и, первым делом, потушил костры. Всего их было два, а это значит, что всего загонщиков не больше двадцати голов.
Резкое затухание двух костров вызвало панику, кто-то начал лихорадочно чиркать огнивом, а Квадробер начал действовать.
Кто-то захрипел через распоротую глотку, затем кто-то испуганно завизжал и выстрелил.
Это против чудовищ Квадробер, откровенно говоря, никакой, но для человека он грозный противник.
Сверкнула новая вспышка — это Квадробер выпустил в кого-то поглощённое Ци огня из костров.
Из-за вопящего факела, в который превратился один из солдат, видимость существенно улучшилась, загонщики увидели Квадробера и начали стрелять в него.
Одна из пуль попала в цель и дух развоплотился, но загонщики этого не заметили и продолжили палить, торопливо перезаряжая ружья. Ну, значит, настало моё время.
Извлекаю княжий меч из ножен и начинаю убивать.
Солдаты стреляли кто куда, теряя по человеку за взмах.
Долго это не продлилось — я убил четырнадцать солдат, троих прикончил Квадробер, а ещё трое благоразумно съебались.
Теперь это мой лагерь, я бесчестно захватил его в подлом бою, поэтому всё, что тут есть, принадлежит мне.
Начинаю копаться в солдатских запасах.
Денег у них немного, суммарно собрал почти один лян. Как же мало — практически нихуя…
Зато еды у них в достатке. Вяленое мясо, зубодробительные рисовые лепёшки, фасоль, горох и зелёный чай. Последний я не люблю, какая-то хуйня, а не напиток, но даже это лучше, чем вода.
Ещё я разбогател на семьсот с лишним пуль и примерно три с половиной килограмма пороха в пороховницах. У двоих в рюкзаке были большие пороховницы где-то по килограмму пороха — видимо, общий запас, а у остальных имелись небольшие стограммовые пороховницы, из которых они насыпали порох прямо в ствол.
Я считаю, что это очень тупо.
Я не эксперт по дульнозарядным ружьям или мушкетам… или как это вернее называть? В общем, я не эксперт в этих стволах, но даже я сразу понял, что насыпать порох из пороховницы в ствол — это какой-то пиздец и можно гораздо лучше.
Решение выработалось почти сразу: я порезал отрез ткани на куски и сообразил из него тряпичные патроны, состоящие из заряда пороха и пули в тряпичной упаковке. Пуля отделена от заряда туго намотанной бечёвкой, поэтому никакого возможного окисления свинца или пороха от контакта друг с другом не будет. Гениально, блядь, и просто! Вернее, гениально, потому что просто.
Пока эти бедолаги трясущимися руками насыпали порох в стволы, я просто откусывал «жопку» патрона, насыпал точно отмеренную дозу пороха, а потом просто забивал пулю — обёртка служит в качестве пыжа.
Кажется, я видел эту херню когда-то, возможно, по телевизору, но ощущение у меня такое, будто я это изобрёл самостоятельно. Возможно, мама с папой меня сильно недооценили и я с рождения гений? (4)
Но, как ни крути, а я стреляю из ружья вдвое быстрее, чем вся эта покойная солдатня, так как мне не нужно возиться с пороховницей.
Собираю трофеи, забираю себе ещё два ружья, показавшиеся мне самыми новыми, и даю по съебам, а то легко может быть, что тут в окрестностях водятся другие отряды загонщиков.
— Ух, пидарасы, — пробурчал я, прорываясь через кустарник. — Как же вы меня заебали…
*13 день юся, в лесах провинции Байдэн*
— А-ха! — воскликнул я, рассмотрев свою жертву, когда дым рассеялся.
Кабанчик, которого я выслеживал последние полтора часа, лежит и вытекает. Хедшот!
Я мог бы выйти против него раз на раз и победить. Но в таком случае мясо будет невкусным — заебёшься жевать, потому что в ходе борьбы за выживание у животного выделяется адреналин, мышцы забиваются и прочее, что делает мясо невкусным.
А так, я выследил этого свиняру, дождался, пока он пойдёт на водопой, прицелился и застрелил его в башку. Кабанчик сдох на месте и теперь у меня есть минимум двадцать килограмм сочного мяса.
Я вышел к кабанчику, распорол ему глотку и поднял за заднюю ногу, чтобы помочь крови вытечь. Такие вещи надо делать сразу, пока кровь не загустела.
Держать его на весу пятнадцать-двадцать минут неудобно, поэтому я надел на задние ноги кабанчика петлю и подвесил эту свиноту на ближайшей ветке.
Кровь вытекала, а я сидел и жевал размоченную в воде лепёшку.
Ох-хо-хо, скоро будет нормальный ужин! Соль и перец у меня есть, замариную мяско и нажарю шашлыка!
Дождавшись, пока кабан вытечет, спускаю его и начинаю свежевание.
Шкура его мне не нужна, поэтому я снимаю её грубо, на похуй — меня интересует исключительно мясо. Зато она послужит почти отличным «разделочным столом».
Внутренности надо вынимать аккуратно, чтобы не повредить, а то можно запороть мясо всяким внутренним говном и желчью.
Особое внимание к сердцу, печени и почкам. Это самое питательное и вкусное — пожарю на сковороде, получится просто охуенно…
Дальше я завернул тушу в шкуру и понёс её к ручью. Можно было оттереть её травой, но лучше ополоснуть проточной водой.
Лапы, рёбра, грудина и окорока — это отделяем, но самое ценное — это спина, шея и бока.
Разбираю свиноту за двенадцать с лишним минут, снова складываю в шкуру и несу в свой лагерь.