Разъединил влюбленных вал свирепый.
Они схватили каждый по доске
И поплыли в отчаянье, В тоске.
А небу только этого и надо:
Сто тысяч зол таит одна услада!
Смотрите же, как свод небес жесток.
Тот на закат поплыл, та — на восток.
Не знала Гуль, где друг ее несчастный,
Не знал Навруз, что стало с Гуль прекрасной'
Царевну кормчий провиденья спас:
Ее к земле унес он в трудный час.
Гуль на берегу Адена
В те дни аденцы жемчуг добывали,
А их султан, охотясь без печали,
Велел Джавхару[32], что возглавил знать,
Добычею жемчужин управлять.
Бог пожелал, чтоб жителям
Адена Жемчужину дала морская пена.
Глядят — ее лицо луны светлей,
И день сияет от ее лучей,
Как мускусный цветок благоухает,
С растрепанных волос вода стекает.
И перлы уронил Джавхар из глаз.
Когда пред ним жемчужина зажглась.
Гуль рассказывает о себе Джавхару
Он ласково спросил: "Кто ты такая?
Кого нам пена принесла морская?"
"Я — дочь хакана, — был ее ответ, —
В китайском царстве родилась на снег.
Мы плыли по морю и веселились,
От наших берегов мы удалились.
Вдруг буря поднялась из глубины,
Мы поняли, что мы обречены.
Сломался якорь, парус оторвался,
И мало кто из нас в живых остался.
Отстала я средь моря от своих.
Вот все. Речей не ведаю других.
Но знать хочу: какая здесь держава?
Какой султан здесь правит величаво?"
Сказал Джавхар: .Китайская луна!
Аденом наша названа страна,
От нас Китая далека столица.
Почти что год в Китай дорога длится".
Затем одежды царские Джавхар
Принес царевне светозарной в дар,
Принес алмазы, кольца, ожерелья —
Пришла неделя пиршеств и веселья.
Гуль горюет о Наврузе
Но роза плачет о своей судьбе,
Рубаху разрывает на себе,
Наедине с собой она томится,
Трепещет, как подстреленная птица.
Увы, ей жизни опротивел вкус,
Все время вспоминается Навруз!
Так мучилась и так стонала пери,
Что птицы плакали и выли звери.
Решил Джавхар, исполненный добра:
В Аден, в столицу, двинуться nopa!"
От моря два пути вели к Адену
И приводили к смерти либо к плену.
Пойдешь направо — там драконья пасть,
Налево — львы, ты к ним страшись попасть!
Застигнет верхового тьма ночная —
Погибнет он, пути не узнавая.
Чтоб от трудов привольно отдохнуть,
Избрал Джавхар окольный, дальний путь.
Но проводник с дороги сбился вскоре,
Львы появились, путникам на горе!
Был в ужасе Джавхар, метнул он взгляд,
Нельзя вперед пройти, нельзя — назад.
Гуль убивает львов
Рыканьем львиным все вокруг объято,
Дрожат кольчугоносцы, как котята.
Чтобы спастись, решили вырыть ров,
Но Гуль сказала им: "Не бойтесь львов!
Да будет неизвестна вам тревога,
И положитесь вы на волю бога!"
Явились львы, протяжно зарычав.
Гуль на коне помчалась к ним стремглав.
Двух или трех сразив одной стрелою,
Сравняла прочих с черною землею.
Воительницы испугались львы:
Легли пониже праха и травы.
Заметит лев-самец, что скачет конный, —
Бросает самку, страхом потрясенным.
Был восхищен Джавхар: он в первый раз
Такую видел смелость, меткий глаз.
Еще никто не видывал в Адене
Таких стрелков и по такой мишени!
Джавхар раньше других прибывает к султану Адена
Лишь к городской приблизились стене,
Сказал Джавхар пленительной луне:
"Я первым пред владыкою предстану,
А вы за мною следуйте к султану".
Вступил вельможа под высокий кров.
Спросил султан о ловле жемчугов.
Но знатный муж, склонясь перед владыкол,
Сперва поведал о розоволикой.
Джавхар описывает Гуль султану Адена
"Фагфура дочь, в Китае рождена,
Во всем являет царственность она.
Кто в мире с ней сравнится, совершенной?
Подобных ей не сыщешь во вселенной!"
Султан, и восхищен, и удивлен,
Уже заочно был в нее влюблен.
Велел ее приветствовать в Адене,
Все приготовил для увеселений,
По-новому велел убрать свой дом,
Чтоб дочь хакана не скучала и нем.
Он страстно ждал ее, как благодати
Он старым стал, а не имел дитяти.
Мечтал он о ребенке с давних лет,
Но тщетно: на снегу не виден след!
В его страну явилась Гуль нежданно
И стала, как дитя, ему желанна.
Султан Адена встречает Гуль
Султан царевне оказал почет,
Ей выехал навстречу из ворот.
Увидев издали царя Адена,
Гуль на коне приблизилась мгновенно
И спешилась, и все валились с ног,
Кто стройный стан ее увидеть мог.
Прошествовала, руки опуская,
Как госпожа, а не раба простая,
Склонилась пред султаном до земли,
Ее уста привет произнесли.
С ней поздоровался султан Адена,
Он тоже спешился пред ней смиренно.
Затем они вступили в царский дом,
Уселись, венценосные, вдвоем.
Явился кравчий, к пиру призывая,
И засверкала чаша круговая.
Рубаб[33], танбур и чанг звенели в лад,
Сердцам даруя множество услад.
Певец напев заводит вечно новый,
Все время сыплют шутки острословы,
Но тут же забывает их султан,
И гости пьяны, и хозяин пьян.
Едва хмельную чашу Гуль пригубит,
Она пьянит пирующих и губит.
Едва раздастся речь ее и смех,
Сознание теряется у всех.
Начнет рассказ — и ум такой проявит,
Что математика в тупик поставит!
Султан царевне отдал свой дворец,
Казну и перстень, пояс и венец;
Сокровища, рабов, престол свой древний
Он отдал, очарованный, царевне.
Гуль плачет в разлуке с Наврузом
Султан поднялся; поредела мгла,
Взошла заря, и Гуль к себе пошла.
Уединясь от посторонних, пери
Тотчас же заперла покрепче двери,
О землю стала биться головой,
И голос зарыдал ее живой.
Луна Фархара, всей земли отрада,
Звала в слезах Навруза из Навшала.
То наземь падала она, скорбя,
То камнем била но груди себя,
То грудь свою царапала, терзала,
То руки в исступлении кусала.
Испустит вздох — он ринется в зенит,
Он семь шатров небес воспламенит.
Заплачет — рыба под седьмой землею
Изжарится, обожжена слезою.
То Гуль кричит, судьбу свою клянет,
А то молчит, и сохнет алый рот.
Пускай она погибнет от недуга, —
К чему ей жизнь, когда не видно друга?
Где друг? Быть может, гибель он познал?
Она из ножен вынула кинжал.
Себя убить — вот все, что ей осталось,
К самой себе ей неизвестна жалость.
Но сердца вдруг услышала призыв:
"Остановись! Навруз, быть может, жив!
Спасенный, он мой след найдет, быть может..
О, как теперь Навруза горе гложет!
Погибнув, успокою душу я,
Но клятву милому нарушу я!
Когда умру я, что он будет делать?
Один, горюя, что он будет делать?
Страна Алена — мощная страна,
Среди народов славится она.
Здесь корабельщики приют находят,