– А фамилия?
Ричи недоуменно посмотрел на меня и как-то растерянно ответил:
– Не знаю.
Это было странно, что мальчик в таком возрасте не знает о себе элементарных вещей. Но потом я подумала о том, что, если отец воспитывает ребенка один, скорее всего, у него нет возможности заниматься его образованием как следует.
– Ну, ничего, – погладила малыша по щеке. – Мы знаем его имя, а значит, сможем найти.
– Не надо, – к моему удивлению, воскликнул Риччи.
– Почему? – удивилась я.
– Он будет ругать меня за непослушание, – признался мальчик. – Не надо его искать, пожалуйста.
– Хорошо, – успокоила я ребенка и перевела разговор на другую тему. – Кушать хочешь?
– Хочу, – кивнул Риччи.
Я поднялась и протянула ему ладонь:
– Тогда идем в кафетерий. Поедим, а там будем думать, что делать дальше. Договорились?
Малыш доверчиво взял меня за руку, и мы покинули смотровую площадку.
* * *
Риччи с удовольствием уплетал третий сладкий пирожок с ананасом, запивая съеденное бананово-клубничным муссом, а я пыталась понять, как найти его отца. Сотрудников на космодроме очень много и, к сожалению, доступа к полному списку рабочих у меня не было, и как искать мужчину по имени Ивар я просто не представляла. Внезапно раздался сигнал моего голографа. Бросив взгляд на насторожившегося ребенка, улыбнулась ему и погладила по голове:
– Ты кушай. А мне нужно поговорить. Хорошо?
Риччи кивнул, а я, отойдя в сторону, приняла аудиовызов.
– Николь, куда ты так быстро ушла? – раздался голос Эржио. – Мы же договорились выпить по чашечке кофе. Я хотел пригласить тебя в какое-нибудь кафе. Поднялся, а ты уже успела ускользнуть.
В его голосе слышались обиженные нотки, и я поспешила объяснить ситуацию:
– Понимаешь, кое-что случилось, и мне пришлось покинуть смотровую площадку.
– Николь? – в голосе мужчины появилось удивление. – Я могу чем-то помочь?
– Нет, – вымолвила я, а потом подумала, что Эржио, как начальник службы безопасности обладает нужными полномочиями, и поспешила добавить. – Хотя да. Понимаешь я нашла ребенка.
– Шутишь?! – Эржио явно усмехался.
– Да в том то и дело, что нет. Мне нужно найти отца мальчика. Поможешь?
– Николь, если это шутка, то совсем несмешная, – предупредил меня мужчина.
– Да, не шутка, это. На космодроме был мальчик, а потом он поднялся на смотровую площадку. Его отец один из наших сотрудников. Так ты нам поможешь?
– Конечно. Вы где сейчас?
– В кафетерии, – бросила взгляд на мальчика, который уплетал очередной пирожок, наверное, уже пятый или шестой. Во мне зародилась тревога. Как бы ему потом плохо не стало от обжорства.
– Говори данные. Я сейчас попытаюсь найти его отца, а потом подойду к вам, – решительно произнес Эржио.
– Мальчика зовут Риччи, его отца Иваром.
– А фамилия?
– Ребёнок не знает.
– Совсем маленький, что ли?
– Да в том то и дело, что нет. На вид лет пять или шесть. Довольно умненький, а вот фамилии не знает, – пояснила я. – Еще у него нет мамы, насколько я поняла с его слов. Видимо, отец не уделяет ему должного внимания.
– Очень странно, – прокомментировал Эржио. – В таком возрасте ребенок уже должен посещать начальную школу для малышей. А какой он расы?
– Не знаю. Смуглый, очень красивый, невероятные зелёные глаза, длинная коса. Одет в некое подобие кимоно.
Мой собеседник молчал. Повисла некая пауза. На какое-то мгновением мне даже показалось, что связь прервалась.
– Эржио, – позвала его по имени. – Ты слышишь меня? Ты почему молчишь?
– Да. Извини за паузу. Николь, я тут просматриваю список тех, кто сегодня вечером заступил на работу, и кто еще не успел покинуть космодром из дневной смены. Понимаешь, никаких отметок о ребёнке нет.
– Может, просто не стали вносить запись? – предположила я. – Не захотели заморачиваться с пропуском?
– Очень странно. Посмотри, может у мальчика есть идентификационная капсула?
– Сейчас.
Идентификационная капсула – представляла собой медальон, внешний электронный носитель, на котором была личная информация – имя, фамилия, планета, адрес, номер голографа близких родственников. В нашем мире постоянного движения и межпланетных путешествий многие такой медальон надевали на своих детей, чтобы в случае непредвиденной ситуации им могли оказать помощь.
– Риччи, скажи, у тебя есть идентификатор? – поинтересовалась я у мальчика.
Он перестал жевать и с непониманием уставился на меня.
– Не знаешь? Можно я сама посмотрю?
В ответ робкий кивок.
Отогнула ворот его рубашки в поисках цепочки. Но на шее ребенка никакого медальона не было, зато я заметила край татуировки – алые языки пламени, восходящие со спины на шею. От увиденного невольно обомлела.
«Какой кошмар. Что это за родители, которые в таком возрасте сделали мальчику рисунок на коже! Его отца надо наказать за жестокое обращение с ребенком!». Во мне все закипело от гнева. Дети так беззащитны, а нанесение татуировки довольно болезненная процедура, и только варвары могли это сделать со своим сыном. Сердце сжалось от жалости к Риччи.
– Я сейчас вернусь, – погладила его по голове.
– А можно мне еще пирожок? Очень вкусно, – он состряпал жалостливое выражение лица.
Первой мыслью было сказать «нет», а потом подумала, что, если просит – значит не наелся.
– Можно, но смотри, не объешься. А то потом тошнить будет, – предупредила я, удивляясь аппетиту ребенка.
– Не будет, – подбежал к открытой витрине с выпечкой и взял очередную порцию ананасовых пирожков.
Я отошла в сторону и включила голограф:
– Эржио, ты слышишь меня?
– Да!
– Идентификационной капсулы нет, но его родители весьма странные. У ребенка на спине татуировка. Представляешь!
– Ты серьезно?
– Да!
– Николь, – протянул мой собеседник. – Знаешь, все это очень подозрительно. Я сейчас к вам подойду, сам посмотрю на мальчика и уже на месте попытаемся разобраться во всем.
Эржио отключил связь, а я вернулась к Риччи. Он, зажмурившись, едва не урча от удовольствия, уплетал пирожок. Сладкий липкий сок стекал по пальцам, которые мальчик то и дело смачно облизывал, громко причмокивая. Малыш был таким забавным, что я не смогла сдержать улыбки.
– Вкусно? – усмехаясь, поинтересовалась я.
– Угу, – раздалось в ответ. – А первый раз такое вкусное блюдо ем.
– Ну, кушай, кушай.
Разглядывая Риччи, поймала себя на мысли, что он мне кого-то очень сильно напоминает. Неуловимо, неопределенно, но, казалось, что такой типаж лица я уже видела. Конечно, галактика многонаселённая. Всех жителей и не упомнишь, и тем не менее, меня не покидало чувство, что с представителями расы мальчика я уже встречалась.
Взяв себе томатного сока, сделала пару глотков, а потом в дверях кафетерия появился Эржио. Он быстро шел к нам, не сводя взгляда с мальчика, и чем ближе подходил, тем больше бледнел. В его глазах отчетливо читались страх, паника, удивление и некое неверие.
– Николь, – мужчина подошел к нам и, бросив взгляд на мальчика, настороженно произнес. – Можно тебя на минуточку?
Его голос дрожал, и я не понимала, что могло так испугать мужчину.
– Конечно, – тут же поднялась.
– Ты куда? – раздался голос Риччи, который отложил пирожок в сторону и, насупившись, теперь смотрел на Эржио, буквально прожигая его взглядом, наполненным неким недовольством.
– Поговорю с другом и вернусь, – улыбнулась мальчику. – Не бойся, тебя одного никто не бросит. Я здесь и никуда не уйду.
– Точно? – в голосе ребенка звучало недоверие.
– Даже не сомневайся. Ты замечательный чудесный малыш, и я очень рада, что с тобой познакомилась.
– Идем, – мужчина подхватил меня под локоть и буквально отволок в сторону, и как только мы оказались подальше от ребенка, прошипел. – Ты с ума сошла?
– Что случилось? – я растерянно смотрела на него, абсолютно не понимая причину такого вызывающего поведения и повышенного раздраженного тона. Но вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, Эржио задал следующий:
– Где ты нашла ребенка?
– Я же говорила. Сначала увидела его на космодроме, а потом он поднялся на смотровую площадку, – выдернула свою руку и непонимающе спросила. – Да что такого случилось в конце концов?
– Что случилось? – Эржио был очень зол. – Ты еще спрашиваешь, что случилось? Знаешь кто это?
– Кто?! – разозлилась я. – Бедный потерянный ребенок, до которого нет дела собственному отцу?
– Он куэт.
– Что? – не веря в услышанное, переспросила я. – Ты с ума сошел?
– Риччи куэт. Он похож на них внешне – смуглый, раскосые глаза, необычная одежда. Предмет «Расы» в каждом колледже является обязательным. Вспомни! Неужели ты сама не видишь этого, что он отличается от других детей на Андамаре?
– Эржио, но как мальчик – куэт мог оказаться на космодроме? Мне кажется, ты ошибаешься!
– Нет, Николь. Ошибки нет. Видимо, ребенок сбежал с их корабля, и никто этого не заметил. Другого, в данной ситуации я и предположить не могу. А теперь подумай, что произойдет, когда его родители поймут, что мальчик остался на нашей планете? Страшно представить, что будет, с их сумасшедшим отношением к детям… Нас как минимум обвинят в похищении! Ты ненормальная, Николь! Мало того, что ты встретила его, так еще зачем-то увела со взлетной площадки!
– А что, по-твоему, я должна была бросить его там одного? Корабль улетел, а малыш остался. Мне даже в голову не пришло…, – попыталась объяснить ситуацию я, но Эржио меня перебил:
– Теперь будешь объяснять это его родителям! Если, конечно, успеешь, промолвить хоть слово…
Я бросила перепуганный взгляд на Риччи, который сначала внимательно наблюдал за нами, а потом поднялся из-за стола и подошел к нам. Видимо, повышенный тон Эржио он принял за агрессию, потому что внезапно встал передо мной, пытаясь защитить от него:
– Опусти, Николь! Не смей ее трогать. Уходи!