— Да, мэм.
— И ради всего святого, — сказала она, сузив глаза в щёлки, — Кэтрин Халси ничего не должна знать. Её добросердечная симпатия к Спартанцам снискала ей слишком много обожателей в центральном командовании. Если бы эта женщина не была столь важна в этой войне, мы отправили бы её в отставку еще много лет назад.
Акерсон кивнул.
Трое офицеров флота нажали на свои планшеты, стирая все файлы. Затем они встали и без лишних слов покинули клетку.
Их здесь никогда не было. Ничего подобного никогда не обсуждалось.
Оставшись в одиночестве, Акерсон вновь смотрел в свои файлы и строил планы. Он уже сделал первый шаг в предстоящей работе: на экране появилось служебное досье Спартанца-051.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
7 ноября 2531 года, 09:40 (по военному календарю) \ Система Грумбридж 34, вблизи от строительной платформы 966А (списана).
---
Курт, Спартанец-051, прыгнул в пустоту. До луны у него под ногами оставалось около ста километров. Он мысленно адаптировался к невесомости, и вновь пришёл к выводу, что в космосе не может быть таких понятий как "под" или "выше" — только направление, масса и скорость.
Включив тыловую камеру, он увидел, как Келли и Фред покидают шлюз разведчика вслед за ним. Он знал, что не стоит поворачивать голову, чтобы оглядеться. Лишние телодвижения могут повлечь за собой бесконтрольное вращение. Да и вариант "Мьёльнира" для действий в вакууме значительно снижал подвижность.
Зелёный огонёк мигнул, подтверждая, что они все движутся по одному вектору.
Проплыв несколько километров, они активировали реактивные ранцы.
На то, чтобы быть осторожными, у них были две причины.
Во-первых, когда их разведчик, "Периферия", вышел в нормальное пространство, офицер-навигатор уловил эхо: частичный силуэт корабля, который тоже относился к разведчикам. Он принял это за сигнал, возникший от их выхода в нормальное пространство и отражённый от луны. Хотя навигатор и заверил их в том, что волноваться не о чем, эта аномалия смутила Курта. Если там был другой корабль, ему хотелось бы отлететь подальше, прежде чем воспользоваться ранцами. Не следовало лишний раз выдавать позицию стелс-корабля.
Во-вторых, они засекли спутник связи, безжизненно дрейфующий на обратной стороне луны. Этого можно было ожидать, если бы систему просматривали на предмет скрытного вторжения. Он аппарата не исходило никакого сигнала. "Периферия" его быстро заглушила, после чего испепелила залпом из импульсного лазера.
Исходя из этого, Курт предположил, что простая миссия скоро осложнится. И если это так, он будет рад в этом разочароваться.
Он активировал однолучевую лазерную систему командной связи и сказал:
— Расчётное время прибытия к границе дня-ночи — пять минут. Системная проверка ранцев.
Курт запустил собственную диагностику. От этих ранцев можно было ожидать чего угодно. Разработанное для операций дальнего действия в глубоком космосе, это оборудование было самым опасным из всего, на чём они обучались. Даже при наличии тройных дубликатов в системе навигации и стабилизаторов, одного несчастного случая хватило бы на то, чтобы сжатый триаминовый диамид в спаренных топливных баках вышвырнул какого-нибудь несчастного так далеко и быстро с курса полёта, что спасение стало бы весьма отдалённой перспективой.
Или, как выразился когда-то старшина Мендез, "начнёшь кувыркаться в этом хламе — молись."
Зелёные статусные огоньки мигнули, возвращая Курта к реальности.
— Время прибытия — три минуты.
— Принято, — ответила Келли, а затем добавила, — Что-то не так?
— Нет, — ответил Курт.
— Когда ты вот так говоришь "нет", то это звучит как "да". — прозвучал по радио голос Фреда.
— Просто чувство, — признал он.
Наступило шипящее молчание. Курт увидел в углу дисплея, как Келли и Фред сняли свои винтовки МА5В с предохранителей. От каждой винтовки отходил кабель, связанный с микропроцессорами их ранцев, чтобы те смогли компенсировать импульс, когда оружие будет стрелять.
Он сделал выдох, от которого лицевой щиток мгновенно запотел. Теперь они ещё и занервничали. Но это, наверное, было не так уж и плохо. Слишком много деталей не сходилось.
Им уже повстречались эхо и нерабочий спутник-шпион. И почему ЦентрКом выбрал для неопасной разведывательной миссии именно их? Это была простая вылазка с целью проверки подозрительной активности на списанной корабельной верфи ККОН. Само собой, затяжной выход в космос был опасным шагом... но не настолько, чтобы этим занимались трое Спартанцев.
— Подходим к сумеречной зоне, — сказал Курт. — Переходим на молчание в эфире.
Группа дрейфовала в сторону тонкой как лезвие линии, которая отмечала границу дня и ночи на гладкой и ледяной поверхности луны.
У неё не было атмосферы, поэтому выход на свет не был похож на игристый восход солнца; вместо него появилась яркая вспышка солнечного света.
Спартанцы оказались на свету. Лицевой щиток Курта автоматически затемнился, и их глазам открылся вид на верфь.
Станция "Дельфы" представляла собой летающий город из строительных лесов, кранов, стыковочных узлов, труб и креплений. Никаких габаритных огней. Никаких тепловых выбросов. Курт приблизил изображение и настроил чёткость, чтобы видеть каждый квадратный метр бесхозной платформы. Кто бы не был ответственен за списание станции три года назад, свою работу он выполнил небрежно. Вокруг неё был круг из обломков: погнувшиеся стальные балки, болты и броневые плиты то и дело вспыхивали, когда на них падал бледно-красный свет от двойных звёзд в отдалении.
Всё выглядело пустынно, и потому Курт три раза мигнул своим зелёным огоньком, сообщая, что всё чисто и можно возобновить связь по однолучевому каналу. Фред тут же передал по групповому каналу изображение: скелет частично построенного корабля, почти в три раза больше их разведчика.
— Глядите, этот сплав из ТР-стали под воздействием солнечной радиации должен был побелеть.
— Он серебряный, — заметил Курт. — Новая постройка?
— Взгляни на это, — сказала Келли.
Она загрузила серию изображений, на которых был запечатлён увеличенный вид платформы для поддержания корпуса, в чьей форме угадывалась странная угловатая структура стелс-корабля. Только он своими размерами не уступал эсминцу ККОН — что было невозможно. Крупный стелс-корабль был попросту непрактичен. Чем больше корабль, тем больше утечка излучения, тем больше температура, и тем больше стелс-поверхностей нужно было поддерживать в идеальном состоянии, чтобы они не отражали радар.
— Отправь это изображение по однолучевой связи на "Периферию", — приказал Курт.
Статусный огонёк Келли мигнул зелёным.
Сам он вытянул вперёд левую руку, собирая информацию встроенными в перчатку датчиками. Все ещё никаких излучений. Минутку. Как только станция "Дельфы" медленно развернулась, появилось крошечное белое сияние.
— Горячая точка, — сообщил он, выделив интересный участок на своём дисплее и передал координаты Фреду и Келли.
Рука Курта дёрнулась; годами общаясь в тишине, они попросту не могли разучиться эффективным сигналам рукой. На этой миссии разговор, даже по однолучевой связи, ощущался чем-то неправильным. Один простой взмах, впрочем, мог послать его в неконтролируемое вращение, и хотя прыжковый ранец мог это компенсировать, Курт хотел продолжить скрываться без этих аппаратов.
Келли навела свой оптический набор на нужную точку, увеличила изображение, и они все увидели всполохи, переливающиеся цветами радуги.
Счётчик радиации Курта яростно защёлкал, а потом смолк.
— Импульс широкого спектра, — сообщил он.
— Я уже видел такое раньше, — сказал Фред. — Механики как-то чинили сверхсветовой двигатель Шоу-Фуджикавы на "Магеллане". Это была опасная операция. Такие вещи в момент включения не должны быть разобраны на части.
Двигатель Шоу-Фуджикавы позволял кораблям ККОН покидать обычное пространство и путешествовать сквозь многомерную подобласть, называемую "пространством скольжения". О том, как всё это работает, Курт получил лишь начальную подготовку. При помощи ускорителей частиц двигатель разрывал ткань нормального пространства-времени посредством создания микро-чёрных дыр. Эти дыры исчезали за наносекунду из-за излучения Хокинга. Но настоящей квантовой механической "магией" двигателя было то, как он манипулировал этими дырами в пространстве-времени, продавливая многотонный крейсер в пространство скольжения.
Математические расчёты того, как это работает и как корабль возвращается в нормальное пространство, лежали за пределами его понимания. На деле, это было за пределами понимания многих научных светил человечества.
Однако одну вещь в отношении двигателей Шоу-Фуджикавы Курт знал отлично: они были опасны. О том говорила радиация и неподтверждённые сведения, что нормальные законы природы "искривляются" вблизи от работающего устройства.
— Обновите ваши записи задания и отправьте на "Периферию". — сказал Курт. — Нам стоит разглядеть поближе эту штуку и убедиться, действительно ли это то, о чём думает Фред, прежде чем вызывать спецов по опасным материалам.
После небольшой задержки, огни подтверждения Келли и Фреда мигнули зелёным.
Курт активировал свой ранец, задал направление, и под углом полетел к станции "Дельфы". Он нажимал на управление полётом, регулируя вращение, ускорение и повороты, дабы избежать столкновения с различным мусором в поле обломков.
Когда они приблизились ровно на сто метров к частично разобранным катушкам двигателя, по его тыловой камере побежала статика.
— У меня тут помехи, — сказал Курт. — Вы оставайтесь на месте. Я разберусь, в чём дело.
— Принято, — ответила Келли. В её голосе мелькнуло беспокойство, — Страховочные тросы готовы.
Курт скользнул ближе и бросил быстрый взгляд в самое сердце двигателя: почти ультрафиолетовое свечение, которое не совпадало с теплоотдачей. Возможности того, что дыра в продпространство просуществует больше доли секунды, не существовало, и всё-таки он не мог понять, что это было... и чем ближе он подплывал, тем более вероятной казалась мысль, что его затянет туда навеки. Но это было лишь предчувствие.