Он вновь станет Хамсином. Тот, кто придумал ему много лет назад такое романтическое кодовое имя, попал в точку. В самую точку. Потому что Хамсин — так арабы называют песчаный ураган — большую часть своей работы выполнял на Ближнем Востоке.
С первых же кадров Деннис узнал город, запечатленный на видеопленке. То был Каир. Ему показали центр города, потом Гелиополис, район, в котором вдоль бульвара тянулись виллы, утопающие в тропической зелени. И он услышал знакомый голос.
«Добро пожаловать, Хамсин!
Работа ждет вас в Египте. Вы попадете туда через Тель-Авив под видом коммерсанта из Канады. Билеты и необходимые документы получите у Лестера.
Вам окажет помощь группа „Каир-Альфа“. Цель операции — ликвидация.
Ликвидации подлежат двое — мужчина и женщина. Для сведения: первый объект — наш бывший агент, продавшийся врагу. Вот несколько его фотографий. Его зовут Халед Мурси, но он американец. Эта женщина — его доверенное лицо и сообщница. Она египтянка — Надия ас-Сафир. Они живут втроем: с дочерью Надии Фатмой, которой сейчас шесть лет. Это ее снимки годичной давности, на них полагаться не стоит. Точное местопребывание Халеда и Надии сообщит связной „Каир-Альфа“.
Особенности операции. Первое. Халед готов к любым неожиданностям. Второе. Ни в коем случае — повторяю, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ подозрение не должно пасть на Компанию. Это, в свою очередь, определяет третью особенность — усложненность операции. Сейчас я изложу ее последовательность. Но прежде взгляните на этого человека…»
И тут Хамсин понял, почему он понадобился Компании.
На телевизионном экране он увидел собственное лицо.
4
Человека, имеющего такое большое сходство с Хамсином, звали Абдель Карим. И ему в запланированной драме отводилась роль статиста, до поры до времени — даже фигуры за кадром. Но потом он станет главным виновником сенсации. Так уж устроен мир, что Абдель Карим должен заплатить за чужие грехи дорогой ценой. Может быть, жизнью.
Беда его заключалась в том, что он не мог прожить и дня без гашиша, которым порой накуривался до одурения. А это автоматически делало его удобным объектом для любой интриги.
Но главное — Абдель Карим имел несчастье быть дружком той самой египтянки, которая связалась с Халедом — человеком, приговоренным Компанией к смерти.
А почему Хамсину выпало стать исполнителем приговора? Видно, фоторобот-компьютер высчитал, что самым похожим на Абдель Карима ликвидатором является он. Не будь этого, кто знает, сколько еще пришлось бы ожидать в захолустной Медоре возвращения из резерва. Судьба!
Уши начало закладывать: самолет шел на посадку. Хамсин взглянул в иллюминатор — снизу наплывали огни тель-авивского аэропорта Лод.
Ему понадобилось девятнадцать часов, чтобы пройти подготовку к операции и прибыть на Ближний Восток. Время, в общем-то, рекордное даже для Хамсина. Но спешка была более чем оправданной. Любой перебежчик для Компании — мина, которая вот-вот взорвется. Значит, дорога каждая минута. А до ликвидации еще далеко.
У выхода из терминала проверяли документы. Протягивая паспорт офицеру израильской службы безопасности, Хамсин краем глаза глянул на свое отражение в большом зеркале, висящем напротив. Что ж, внешность вполне соответствует документам. Канадец французского происхождения, европеец с налетом американизма. И тем не менее ему предстоит какое-то время — правда, всего несколько часов — пробыть египтянином. Точнее, Абдель Каримом.
— Цель вашего приезда в Израиль, мистер Одду? — спросил его по-английски офицер в голубой рубашке.
— Пытаюсь совместить туризм с коммерцией.
— Вы представляете какую-нибудь компанию?
— О, да! — Хамсин не сдержал улыбки. Любопытно, подумал он, как бы отреагировал этот парень, если бы я назвал ему фирму, которую в действительности представляю. Глупая мысль!
— В данный момент, — сказал он, — я здесь по делам компании «Берилл энд Роуз». Трубы и арматура для нефтегазовой промышленности. Но лично меня больше интересует в Израиле туризм.
Офицер пожал плечами.
— Нефти у нас нет, она у арабов — в Персидском заливе. Зато с туризмом, как видите, полный порядок.
— Он угрюмо кивнул в сторону двух пышных блондинок, которые, покачивая бедрами, прогуливались по вестибюлю.
— Моя интуиция меня не обманула, — ухмыльнулся Хамсин, сунул в карман паспорт и пошел к выходу.
— «Хилтон-отель», — бросил он водителю такси, располагаясь на заднем сиденье. Взглянул на часы и добавил на иврите: — Маер, маер! (Поживее!) В баре отеля его уже ждали. Он, правда, не знал кто.
Было далеко за полночь, но жизнь в баре не замирала. Мерцал экран телевизора, флорентийским золотом отсвечивала поверхность полукруглой стойки. Из скрытых решетчатыми панелями динамиков звучала танцевальная мелодия. Человек тридцать посетителей сидели за столиками, полулежали на низких диванчиках, стояли небольшими группками. В воздухе плавали клубы табачного дыма, хотя кондиционеры работали на полную мощность.
Хамсин заказал кружку пива и, отдав чемодан портье, остался за стойкой. Место рядом с ним пустовало. Для того, кто меня ждет, самое время подойти, подумал он.
— Простите, вы американец? — услышал он женский голос и обернулся. Рядом стояла маленькая изящная женщина в белом платье.
— Канадец, — ответил он. — Из Квебека.
— Вот как! А я думала, вы из Америки. Сегодня приехали две группы американских туристов… Кстати, мой брат работает в Хьюстоне. Вы там бывали?
— Приходилось.
— Брат пишет, что это большой и красивый город.
— Есть города и получше. Бостон. Даллас. Цинциннати.
— А я никогда не была в Америке. Но, наверное, скоро поеду. Брат зовет на еврейскую Пасху. Долго пробудете в Израиле?
— Денек, самое большее — два. Хочу взглянуть на Стену плача и Голгофу. А потом в Египет. По делам. Я бизнесмен.
— Если решите ехать на машине, чтобы увидеть Синай, попроситесь в попутчики вот к той паре. Это Ван Хеертумы, из Голландии. Путешествуют для своего удовольствия по всему Ближнему Востоку, причем на своей машине. А послезавтра, если не ошибаюсь, как раз выезжают в Каир.
— Спасибо. Это мысль.
— Не за что. Увидимся позже. Вы ведь еще побудете в баре?
Она встала. Хамсин проводил ее взглядом. Милая девочка. И работает профессионально. А получает наверняка раз в десять меньше этого ублюдка О’Коннора.
Он заказал виски и направился к столику, за которым о чем-то оживленно спорила голландская чета. Оба уже немолоды. Простые лица. Недорогая одежда. Скорее всего, у них совсем недавно появилась возможность путешествовать с комфортом. С такими легко найти общий язык.
— Господи, — пробормотал он, усаживаясь в свободное кресло напротив. — Я думал, что хоть на Святой земле виски дают по божеской цене…
Ван Хеертумы расхохотались.
— Знаете, — продолжал Хамсин, ободренный приемом, — в этом «Хилтоне» нужно повесить объявление «Добро пожаловать, мистер Рокфеллер». Скоро только мультимиллионер сможет провести здесь пару дней и уехать не банкротом!
Хамсин завладел вниманием голландцев. Ему повезло, они неплохо говорили по-английски и ценили хорошую шутку. А он знал, как много значит острое словцо или веселая история, когда нужно с кем-то сойтись. Не прошло и часа, как Ван Хеертумы были просто очарованы канадцем, которого, казалось, послала им сама судьба. Когда же выяснилось, что мистер Одду собирается в Каир, они наперебой начали уговаривать его ехать вместе с ними.
— Это будет прекрасная поездка, — восклицал Ван Хеертум. — Синайские перевалы! Древние кладбища! Путь, по которому бежало в Египет святое семейство! Суэцкий канал! Разве можно летать самолетом в этих местах!
— И у нас очень просторная машина. К тому же очень надежная, — убеждала в свою очередь госпожа Ван Хеертум. — Мы проехали на ней через всю Европу до Греции без единой поломки. Вы не пожалеете.
Хамсин дал себя уговорить. Решили отправиться послезавтра в семь утра. Выходя из бара, он встретился глазами со своей недавней знакомой — женщиной в белом платье — и поклонился ей. Она едва заметно улыбнулась в ответ.
Открыв номер и включив свет, он увидел, что кто-то подсунул под дверь расписание рейсов в аэропорту Лод. Он поднял его и внимательно просмотрел. Некоторые рейсы были помечены. Тогда он вырвал из записной книжки чистую страничку, выписал их в строчку, а снизу подставил цифры номерного знака своего «гремлина», оставленного в Штатах. Затем вычел из первой величины вторую. То, что получилось, было номером телефона, по которому в строго назначенные часы ждали в Каире его звонка.
5
Отправляясь на встречу с человеком из группы «Каир-Альфа», Хамсин не смог отказать себе в удовольствии прогуляться по тем каирским улицам, которые ему были хорошо знакомы. Он прошел по улице Сулейман-паши и свернул на улицу Фуад. Здесь, совсем рядом, в небольшой гостинице с претенциозным названием «Амбассадор», он жил, когда приехал в Каир в первый раз.
Ему было двадцать четыре года, и поездка считалась «ознакомительной». Хамсин прибыл в Египет как ливийский гражданин из Триполи, а туда, в свою очередь, как тунисец. Пока на ливийском троне сидел король Идрис, Компания располагала там немалыми возможностями.
Функции Хамсина заключались тогда в том, чтобы бродить по городу, просиживать вечера в кафе, толкаться на рынках и в магазинах и слушать. Слушать, что говорят египтяне о надвигающейся войне, о президенте Насере и его окружении, а также о русских. Главным образом о русских. Компанию это очень интересовало.
Хамсин сравнивал сегодняшний Каир с тем, каким видел его в декабре 1966 года. Тогда на месте, где сейчас переполненная автостоянка, еще возвышалось здание оперного театра, а на книжных развалах напротив до ночи торговали литературой на многих языках. Здесь он каждый вечер покупал пару приглянувшихся книжонок (иногда попадались редкие издания) и шел в кафе неподалеку. Читал, расположившись на засаленном диване и потягивая египетское вино «Стелла».