Затем следует еще одно примечательное заявление:
«Вообще же сейчас с большой уверенностью утверждают, что среди толпы оборотней немало магнатов и высшей аристократии этих земель»[51].
Что и говорить, представления о том, что богачи и сильные мира сего могут быть нелюдями, вообще характерно для фольклора, но здесь их «звериное обличье» представляется совершенно буквально!
Тема оборотничества рассматривалась и в печально знаменитом «Молоте ведьм» Генриха Крамера и Якоба Шпренгера, однако в нем выдвигался альтернативная точка зрения:
«Те же превращения в телесном мире, которые происходят не с помощью сил природы, в действительности ни в каком случае не могут быть свершены демонами. Так, например, невозможно превратить человеческое тело в звериное или разбудить мертвеца. <…> Облик зверя не находится ни в воздухе, ни в действительности, но в чувствах людей, как это и было указано святым Фомой»[52].
Согласно подобной логике, человек не может превращаться в зверя буквально, однако демоны способны насылать наваждение, заставляя видеть его в зверином обличье. Что же касается кровожадных волков, нападающих на людей, то и здесь у Крамера и Шпренгера не обходится без чертовщины:
«Ввиду того, что подобные волки, нападающие на людей и терзающие их, остаются безнаказанными, не попадают в западни и не подвергаются ранениям, можно с уверенностью сказать, что их нападения происходят с божьего попущения при участии демонов»[53].
И хотя «Молот ведьм» был авторитетным пособием для судебной практики, далеко не все судьи исключали возможность фактического обращения человека в животное, что воплотилось в изуверскую практику судов над предполагаемыми «оборотнями» в XV–XVIII в в. Такие судилища заканчивались, как правило, казнью, а поводом для подозрения могли служить самые фантастичные свидетельства. В классическом труде о колдовских процессах Средневековья Яков Абрамович Канторович приводил несколько примеров из старинной юридической практики: историю Жака Руле, сознавшегося в том, что он принимал вид волка, натираясь особой мазью, и нападал на детей; а также рассказ о том, как муж предал суду свою жену, после того как ему принесли с охоты волчью лапу, якобы обратившуюся в человеческую руку, а затем он обнаружил, что у его супруги нет одной руки[54]. Последний сюжет более похож на жуткую сказку (и в том же труде Канторовича приводятся другие истории с похожим сюжетом из фольклора Малороссии, что показывает «бродячий» характер этой истории), но беда в том, что подобными «сказками» пестрят юридические документы Средних веков и Нового времени. Широкую известность также получил прошедший в XVI в. судебный процесс над Жилем Гарнье, признавшим свою вину в убийстве детей, якобы совершенном в облике волка, – впоследствии осужденный был казнен путем сожжения. В том же веке по Европе ходил памфлет, в котором описывались чудовищные злодеяния некоего Петера Штуббе, якобы ставшего оборотнем после того, как он продал душу дьяволу. Общая канва истории Штуббе та же, что и у Гарнье, – череда убийств, затем жестокая казнь преступника[55].
Каковы же могли быть реальные основания легенд об оборотнях? Здесь можно указать множество вероятных предпосылок: 1) феномен клинической ликантропии; 2) сновидения и галлюцинации с перевоплощением в животных; 3) проявление анатомо-физиологических аномалий; 4) встречи с «одичавшими» людьми; 5) отголоски древних магических ритуалов, осуществляющих символическое превращение человека в зверя; 6) реальные нападения хищных животных. Рассмотрим эти явления подробнее.
Клиническая ликантропия
В современной психиатрии описано такое заболевание, как клиническая ликантропия, являющаяся одним из проявлений бредового состояния, сопровождающего психозы[56]. При этом человек демонстрирует поведение, подражающее повадкам животного.
Предположения о том, что ликантропия может иметь характер болезни, были высказаны еще Иоганом Вейром в XVI в. В своем труде «О демонических иллюзиях» (De praestigiis daemonum) он утверждал, что обвиняемые в оборотничестве могли страдать от дисбаланса меланхолической жидкости, и для лечения предлагал совершать кровопускания, дабы восстановить баланс телесных гумор, и практиковать фруктовую диету, которая должна пресечь стремление к поеданию мяса 6[57]. Увы, даже такие наивные взгляды слишком опережали свое время – мнимых оборотней продолжали преследовать еще несколько веков.
Стоит отметить, что ликантропия является лишь частным проявлением группы сходных психических расстройств – зооантропий. В некоторых случаях больным может казаться, что они превращаются в других животных, например, в собак, кошек, описан даже случай мнимого обращения в змею[58].
Разумеется, в общей массе бредовых расстройств проявления ликантропии являются относительно редкими. Они могут сопровождать шизофрению и другие виды психозов и делают больного опасным для общества. Для понимания симптомов подобного заболевания стоит привести запись слов убийцы, страдавшего ликантропией:
«Когда я расстроен, я чувствую, как будто превращаюсь в кого-то другого; у меня цепенеют пальцы, словно булавки и иглы воткнуты мне в ладонь; я теряю контроль над собой… Я чувствую, что превращаюсь в волка. Я смотрю на себя в зеркало и вижу процесс превращения. Мое лицо теперь не мое, оно совершенно преображается. Я пристально всматриваюсь, мои зрачки расширяются, и я ощущаю, как будто у меня вырастает шерсть по всему телу, а зубы становятся длиннее. Мне кажется, что моя кожа больше не моя»[59].
Первым хорошо документированным случаем клинической ликантропии можно считать расследовавшееся в XIX в. в Испании дело серийного убийцы Мануэля Бланко Ромасанты. Несмотря на ряд жестоких преступлений, ему удалось избежать казни благодаря вмешательству королевы Изабеллы II[60].
Причиной подобных психозов может быть не только эндогенный процесс вроде шизофрении, но и отравление психотропными веществами (в том числе растительного происхождения). Как и в случае проявления других психотических симптомов, возможны иные причины – инсульты, опухоли, нейроинфекции, аутоиммунные процессы и т. д.
Сны и галлюцинации
В традиционном мировоззрении некоторых народов Сибири, в частности – хантов и ненцев, есть представления о том, что одна из душ человека, когда отделяется от тела, принимает вид птицы[61]. Этот образ мог возникнуть из снов и галлюцинаторных видений, сопровождающих шаманские ритуалы. Доводилось ли вам во сне видеть, как вы перевоплощаетесь в некое животное? Пожалуй, современным людям, живущим в городской среде, подобное снится не часто. Другое дело – народы, ведущие традиционный образ жизни, в тесном соприкосновении с природой. Стоит отметить, что превращение в зверя, согласно преданиям, зачастую происходит ночью. Не следует ли понимать это обстоятельство как прямое указание на то, что эти метаморфозы происходят во сне? Впрочем, как мы увидим, у ночного образа жизни оборотней могут быть и другие причины, обусловленные светобоязнью.
В «Слове о полку Игореве» упоминается князь Всеслав Полоцкий, который по ночам оборачивался волком:
Всеславъ князь людемъ судяше,
княземъ грады рядяше,
а самъ въ ночь влъкомъ рыскаше:
изъ Кыева дорискаше до куръ Тмутороканя,
великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше[62].
Как понимать эти строки: автор «Слова…» буквально верил в существование оборотней? Или дан намек на приверженность князя язычеству (оборотень-двоеверец)? Либо это просто метафора? Ведь в том же тексте князь Игорь, убегающий от половцев, сравнивается с рядом животных: горностаем, гоголем, волком, соколом – такова древняя поэтика, которую не стоит воспринимать буквально.
Сходным с подобными представлениями является мотив превращения ведьм в птиц[63]. По всей видимости, за ним скрывались видения, в которых люди ощущали свободный полет, – такие состояния могут спонтанно возникать во сне или провоцироваться приемом психотропных веществ, в частности – применением «колдовской мази» с растительными алкалоидами (см. главу «Полеты на шабаш»). Мазь или другое снадобье, якобы помогающее человеку превращаться в зверя, действительно фигурирует в легендах об оборотнях, что тесно сближает их с мотивами «колдовских полетов»: возможно, в основе обеих мифологем лежит ритуальное применение природных галлюциногенов. В славянских преданиях фигурирует тирлич-трава, с помощью которой ведьмы якобы могли превращаться в животных. Однако предлагаемая ныне ботаническая идентификация этого легендарного растения с горечавкой или купеной не проливает свет на возникновение данного образа: ни тот ни другой вид не обладает ярко выраженным психотропным действием[64]. Такие свойства характерны для представителей семейства пасленовых, содержащих ядовитые алкалоиды, – белены, паслена, белладонны, мандрагоры и т. д. (см. главу «Мандрагора и другие магические травы»). Также не исключена связь данных мотивов с отравлением алкалоидами спорыньи, паразитирующей на сельскохозяйственных злаках (см. главу «Антониев огонь»).