И ничего больше.
Конечно, неизвестно, что там, за линией горизонта, под землей, в стратосфере. Но на первый взгляд – пустота. Совершенная, безупречная пустота. Если не считать людей. А каждый человек, как известно, – целая вселенная.
Петер присел на корточки, провел рукой по траве и вздохнул.
– Где мы? – Вопрос Стефана повис в воздухе. – В жизни не видел ничего подобного.
Петер усмехнулся:
– Да? А уж я-то насмотрелся. Полжизни провел на такой травке. Сначала футбол, потом гольф. Но здесь… как ее удалось так подстричь? Километрами…
И в самом деле – пейзаж напоминает ровное поле для гольфа. Стефан вырвал пучок травы и растер между пальцами. Трава как трава, с прилипшими к корешкам комочками земли. Не синтетика. Чтобы поддерживать поле в таком состоянии, нужна целая армия газонокосилок. А может, такой сорт травы? Вырастает до трех сантиметров и останавливается. Отдает честь – дескать, все. Больше не расту. Задание выполнено. Но, кажется, такой травы в природе нет. До сих пор не было.
Подошли Молли и Изабелла. Мать – настоящая красавица, и дочь не уступит. Длинные волнистые волосы, кругленькая мордашка, розовая ночная рубашонка с изображением сказочной принцессы, очень похожей на нее саму. И Петер – коротко стриженный блондин: волевой подбородок, узкие бедра, широченные плечи с проступающими под футболкой мускулами.
Три близких к физическому совершенству существа, даже в каталоге ИКЕА они выглядели бы красавцами, а здесь, в дешевом и потрепанном кемпинге, и подавно. Странно: во внезапно и резко изменившейся среде обитания они смотрелись совсем уж нереально. Бескрайний газон представлял куда более изысканную сценографию для феноменальной красоты Изабеллы, чем полуразвалившаяся площадка для минигольфа, которая еще вчера была на том месте, где она стоит.
Но именно Изабелла раздражена и взволнована больше других.
– Идиотизм какой-то… Где мы, черт подери?
Взгляд Стефана остановился на элегантном черном джипе, запряженном в кемпер идеальной семьи.
– У вас есть джи-пи-эс?
Петер хлопнул себя по лбу и спортивной трусцой побежал к машине. Остальные двинулись за ним. Молли посмотрела на Стефана. Он ей улыбнулся, но безответно.
Петер открыл машину.
– Подождите немного…
Нажал кнопку, мотор тихо и мощно заурчал. Что-то изменилось в осанке Петера: откинул голову, слегка приподнял плечи. Поерзал на водительском сиденье.
Экран навигатора окрасился в синий цвет, потом мелькнула какая-то картинка, и появилась карта.
Молли потянула Стефана за брюки. Ясные голубые глаза уставились на него, не мигая.
– Почему ты не смотришь на маму?
Бенни уже пару минут как проснулся. Лежал в своей корзинке в пристроенной к кемперу палатке и пытался понять.
Странный свет. И запахи странные.
Услышал человеческие голоса, прижал уши и подвигал носом. Попытался различить знакомые запахи.
Бенни семь лет. Он привык к кочевой жизни. Пришлось примириться с совершенно чуждой собачьему нутру концепцией механического перемещения из одной точки пространства в другую. Люди садятся в свои машины или в конуры на колесах, кемперы, как они их называют… шум, тряска – не успеешь оглянуться, ты уже неизвестно где. Другие запахи, другие звуки, другое освещение.
Но на этот раз никакого перемещения не было. Никто никого не перемещал – и, несмотря на то что никто никого не перемещал, Бенни сразу понял, что он в другом месте. Не в том, где заснул.
Лучше пока оставаться в корзине и носа не высовывать.
– Петер, пойми наконец – твой навигатор не фурычит. Врет как сивый мерин.
– Никогда не врал.
– Никогда не врал, а теперь врет. Оглядись, хрен моржовый… есть хоть что-то похожее на то, что показывает твой… нахуятор?
– Я только хотел сказать, что…
– Мам, а где мы?
– Твой папа пытается узнать. Тычет в свою машинку, а она не работает.
– С чего бы ей не работать? Видишь зеленую стрелку? Она маркирует позицию…
– Петер, мне насрать на твою стрелку. Она сломана! Дураку ясно – она сломана. Постучи по экрану. Может, знаешь какое-нибудь заклинание? По-шамань…
– О’кей, Изабелла. О’кей. Ты все сказала?
– Мам, почему папа такой грустный?
– Потому что я случайно унизила его мужское достоинство… Он никак не может сообразить, что нас перевезли. Перевезли! А он никак не может с этим примириться. Считает, что мы там же, где были вчера.
– Нет… мы же не там же.
– Вот именно. Ты понимаешь, и я понимаю. А папа пока не понимает. До него не доходит. Может, когда-нибудь и дойдет, а пока он чувствует себя дурачком. Вот и грустит.
Бум.
Лазерный луч ударил в крыло космического корабля.
Бим-бим-бим.
Метеоритный дождь. Нажать кнопку. Ультразвуковой удар с магнитным компонентом. Метеориты превращаются в пыль, но…
Бум-бум.
Лазер, внимание, внимание, лазер. Возможности исчерпаны, корабль падает на Солнце.
Помогите….
На антресолях жарко. Очень жарко.
Язык липнет к небу, очень хочется пить. Но спускаться лень. Мама похрапывает внизу, папа куда-то вышел. За стеной кемпера разговаривают, что говорят – не разобрать, но голоса возбужденные. Эмилю неинтересно, о чем они спорят, – они всегда спорят и в конце концов договариваются. Он выстроил своих зверушек вокруг Бенгтсона, плюшевого медведя. Всю команду: Черепашку, Бунте, Хипхопа и Сабре – и обвел их взглядом.
Мы здесь. Ты нам нравишься.
Эмиль слизнул пот с верхней губы.
– Я знаю. Вы мне тоже нравитесь.
Куда полетим?
– На Меркурий. Согласны?
Согласны.
– Вот и хорошо. Бенгтсон, ты будешь Чубакка. Ну что, поехали?
Хватит. Нужен тайм-аут.
Петер захлопнул дверцу, нажал кнопку блокировки и откинулся в водительском кресле. Сквозь тонированное стекло успел заметить, как Изабелла кричит что-то в ярости, отвернулся и посмотрел вперед. Слов, слава богу, не слышно – звукоизоляция в джипе отменная.
Пустой газон. Насколько хватает глаз – пустой газон. До самого горизонта, до размытой границы между зеленью и голубизной. Еле приметная дуга с диаметром в несколько тысяч километров. Сферическая поверхность… и то хорошо. За ночь Земля не сделалась плоской. Это утешает. Уже что-то. От этого можно оттолкнуться. Земля круглая.
Посмотрел на экран навигатора. Все как и вчера. Тупиковая дорога к кемпингу, маркер, показывающий положение машины, чуть подальше на экране голубое пятно. Озеро. Метрах в пятидесяти, не больше.
Петер не верил своим глазам. Ни дороги, ни озера. Газон, газон, газон. Повсюду газон.
И в самом деле идиот. Что может быть проще – проверить навигатор?
Снял машину с ручника, повернул светящееся колесико в режим Drive и медленно двинулся с места. Изабелла застучала ладонью по стеклу. Слов по-прежнему не слышно, но «вернись, сукин сын» проартикулировано так ясно, что сомнений нет: наверняка решила, что он собирается бросить их здесь, свалить.
Петер усмехнулся. Может, час настал? Сколько раз он представлял себе этот момент – всё, с меня хватит.
Покосился на Изабеллу, бегущую в нижнем белье рядом с машиной, и почувствовал неожиданную эрекцию. Всю неделю в кемпинге она не подпускала его к себе, и еще две недели до этого. Желание постепенно сублимировалось в ненависть, и, когда она оступилась и упала рядом с машиной, он почти кончил.
Петер тряхнул головой и посмотрел на дисплей навигатора.
Как он и предполагал, карта исправно поползла вниз, стрелка маркера приближалась к озеру.
Нажал на тормоз, хотя озеро было только на экране. Перед ним расстилался все тот же бескрайний газон.
Дожили, смутно подумал Петер. Гаджеты заменили нам органы чувств. Своим глазам не верю, зато верю этой электронной штуковине, управляемой кем-то из космоса. Попробовать?
Посмотрел на свою ногу на педали тормоза, на озеро на экране… и выключил двигатель. Не смог заставить себя въехать в невидимое озеро.
Изабелла поднялась, догнала его и опять забарабанила в окно.
Петер опустил стекло. Она сунула голову в салон – какого черта…
Он объяснил какого.
– Навигатор работает, смотри сама. Видишь? Я подъехал к озеру, а его нет.
Изабелла глянула на его шорты, заметила эрекцию и издевательски усмехнулась.
– А что у тебя в штанах?
– Ничего, что представило бы для тебя интерес.
– Вот здесь ты прав. Первый раз за все утро. Подбежала Молли и схватила мать за руку.
– Папа хочет от нас уехать?
– Нет-нет, малышка, что ты… ему пришла в голову очередная дурацкая мысль, и он решил ее проверить.
Она зашла с другой стороны, открыла дверь и достала из бардачка айфон.
– Ты, конечно, не догадался попробовать эту штуку?
Петер покачал головой и вышел из машины.
Изабелла права – не догадался, но он был совершенно уверен – покрытия здесь нет и не может быть. Через пару секунд услышал за спиной ее голос.
– Какого черта… Ни малейшего траханого сигнала… что это за блядское место?
Никакого покрытия. Никакого сигнала. Никакого Интернета.
Петер еще раз обвел взглядом горизонт. Посмотрел на летнее ярко-голубое небо и обомлел. Прижал руки к губам и прошептал:
– А где же солнце?
Солнце.
Стефан зажмурился и еще раз недоверчиво посмотрел на небо – наверное, привиделось спросонья.
Нет, не привиделось. Солнца не было. Ярко-голубое, налитое неестественно ровным внутренним светом небо – а солнца нет. Он сделал несколько шагов в сторону – а вдруг оно скрывается за каким-то из кемперов. Нет, конечно, – в этот час, да еще летом, солнце стоит высоко.
Опять поднял глаза. Весь небесный купол охвачен голубым свечением, одинаково голубым во всех точках, куда ни глянешь. Даже на небо не похоже. Как будто кто-то натянул над ними гигантский синтетический шатер. Похожий на небо, но все же не небо. И не понятно, на какой высоте – в десяти или десяти тысячах метров над землей: никаких ориентиров. Ни единого облачка, ни единого цветового перехода.