Иногда у Линуса возникало желание поделиться. Чтобы мама знала: Линнея наполовину находится в Хинсидесе под именем Лионоры и обладает магическими способностями. Но к этому моменту он уже год как хранил молчание.
Тайны имеют обыкновение со временем расти и в конце концов приобретают такие размеры, что их уже так просто не раскроешь.
– Значит, ты уверен, что справишься со всеми пересадками? – поинтересовалась мама, поднимаясь с места.
Линус вздохнул. Знала бы она, что год назад ее сын исследовал чужой мир, боролся с монстрами, будто материализовавшимися из ночных кошмаров, и, между прочим, спас этот мир. Пара пересадок с поезда на поезд с теми событиями и в сравнение не идет. Он нетерпеливо барабанил пальцами по столу, чувствуя, как внутри закипает волнение. Лионора просила его поторопиться. А что, если миры опять в опасности?
Ему хотелось крикнуть: «Скорее, звони Арону!» – но он сдержался. Вместо этого мальчик улыбнулся матери, стараясь вселить в нее спокойствие.
– Не переживай, все будет хорошо. У меня с собой телефон, и потом, всегда можно расспросить людей по дороге.
– Да, – согласилась мать, кивнув в ответ. – Конечно, ты прав, Линус. Ничего страшного не случится.
Улыбнувшись, она вышла из комнаты. Притворная улыбка сразу исчезла с лица Линуса. Неприятно обманывать мать, но другого выхода он не видел.
Никогда еще дни не тянулись так долго, как перед поездкой. Линус коротал время за чтением книг и компьютерными играми, а мысли его постоянно устремлялись к Лионоре. Мальчик не мог сосредоточиться ни на чем другом. Раз за разом он искал понимания во взгляде сестры, но безуспешно.
Сумка с вещами была давно упакована. Письмо Лионоры лежало во внутреннем кармане куртки, хотя к тому моменту Линус уже мог отчеканить его наизусть.
И вот наконец настало время отправиться в путь. Поезд раскачивался на рельсах. За окном проносились города, леса и озера. С равными промежутками времени приходили сообщения от мамы с тревожными вопросами: как дела, где он находится и хорошо ли поел. Что-что, а ел Линус хорошо. Мешок с заготовленными мамой продовольственными запасами был больше, чем рюкзак с его вещами.
С каждой пересадкой станции становились все мельче, а расстояние между деревнями увеличивалось. Последний отрезок пути Линус проделал на дребезжащей пассажирской дрезине, которая, вероятно, приходилась ровесницей бронзовому веку. К концу путешествия дома и вовсе перестали попадаться на пути. Леса вдоль одноколейки казались бесконечными. Арон должен был встретить его на станции, потом еще предстояло час ехать на машине, но Линусу казалось, будто он уже ощущает приближение Тракеборга. Его охватывало странное щекочущее чувство. И деревья за окнами дрезины выглядели странно. Они тянули свои ветки вверх, выше, чем в других местах, и манили к себе, заставляя блуждать взглядом в сумеречном пространстве между стволами.
Или, может быть, все это ему только мерещилось? Мальчик посмотрел на других пассажиров вагона, чтобы понять, чувствуют ли они нечто подобное. Пожилая женщина читала газету, а мужчина в костюме играл в игру на мобильном телефоне. Казалось, обоих ничуть не волнует, что они приближаются к месту, ведущему в другой мир.
Вздохнув, Линус бросил взгляд на часы. Прошло три дня с тех пор, как он получил весточку от Лионоры. С того момента могло произойти все что угодно, ведь время в двух мирах протекало по-разному. В Хинсидесе могло пройти уже несколько лет, а могло и меньше минуты. Он горячо надеялся на последнее.
Поезд со скрежетом подъехал к станции. Мальчик сошел, держа в руках рюкзак, и огляделся вокруг. Перед ним стояла одинокая, заброшенная сторожка с заколоченными досками окнами, а рядом – скамейка. На скамейке сидел седовласый старик в клетчатой рубашке и подтяжках. Из волос у него торчали ветки, будто он только что вылез из зарослей кустов.
Это был Арон.
Бросившись навстречу, Линус обнял старика. Он соскучился по нему, хотя они часто разговаривали со времени последней встречи.
– Ты вырос, – заметил Арон, улыбнувшись так, что загорелое лицо прорезали морщины.
– Так обычно и бывает, – улыбнулся в ответ Линус.
Пока они шли к автомобилю, он набросил на плечи рюкзак.
– Да, конечно, – ответил Арон, открывая багажник.
Багажник был завален инструментами и всяким хламом, так что Арону пришлось расчищать место для вещей Линуса.
– Ты что-нибудь еще слышал? – продолжал старик.
– Нет, – сказал Линус. – Лионора написала, что не сможет больше отправлять сообщения.
– Гм, – пробормотал Арон, усаживаясь за руль. Линус вскочил на переднее пассажирское сиденье, и автомобиль тронулся с места.
– Нам бы помогла дополнительная информация, – заметил Арон. – Но, раз она не может больше выйти на связь, ничего не поделаешь. Как ты думаешь, что могло случиться?
Линус пожал плечами.
– У меня нет никаких догадок, – ответил он, – я ведь провел там совсем немного времени. Всё в Хинсидесе казалось в той или иной степени опасным. Хотя в первую очередь для меня. Ведь Лионора победила Стаю ночных монстров в одиночку, без всякой помощи и…
– Если не считать того, который погнался за тобой, – перебил его Арон. – Но и тому досталось сполна, ей-богу.
Линус смущенно усмехнулся.
– Ну да, но я думаю, что Лионора достаточно могущественна в Хинсидесе. Раз она хочет, чтобы я вновь открыл Дверь, должно быть, случилось что-то серьезное.
Машина свернула на лесную дорогу.
– Ума не приложу, что ты, по ее мнению, можешь предпринять, – рассуждал вслух Арон. – Пойми меня правильно, – торопливо продолжал он, – в прошлый раз, побывав там, ты оказал неоценимую помощь, но…
– Я знаю, что ты имеешь в виду, – перебил его Линус. – Тогда помощь требовалась по нашу сторону Двери, поэтому меня беспокоит тот же вопрос. Единственная причина, которая приходит мне на ум, – записки Вильхельма, они, похоже, очень ей нужны.
Арон медленно кивнул.
– Да, разумное объяснение.
Некоторое время они сидели молча, каждый раздумывал о своем. Теперь Линус начал узнавать места. Вот – утопающая в зелени лесная дорога. Сквозь ветки деревьев просачивается закатный свет поздней весны. Вскоре Арон свернул с дороги и припарковался у своей крошечной избушки. Они вышли из автомобиля, забрав с собой вещи Линуса.
– Вот мы и дома. Теперь поужинаем, – улыбнулся Арон, похлопав Линуса по плечу. – Прежде чем все спланировать, необходимо подкрепиться.
Глава третья
Все звуки в Сантионе умолкли. Остался один только гул, настолько громкий, что Лионоре приходилось затыкать уши. Она по-прежнему стояла, широко расставив ноги, на закрывающем отверстие люке и изо всех сил пыталась удержать его на месте. Под ней грохотал Устрашающий огонь. Он колотил в люк своим огненным кулаком. Все тело Лионоры болело, и голова раскалывалась. Она думала, что скоро силы ее иссякнут.
Внезапно все успокоилось. Лионора замерла в напряжении: в тишине скрывалась угроза, будто пауза нужна была для перезагрузки. Секунду спустя ее отбросило назад вместе с люком, и Устрашающий огонь, словно вулкан, просочился через отверстие наружу. Лионора ощутила, как ей обожгло руки. Рукава туники горели. Девочка стала перекатываться по земле, чтобы потушить огонь, не спуская при этом глаз с отверстия. Весь Устрашающий огонь поднялся наверх и уперся в потолок туннеля, склонив голову набок, зеленые языки пламени лизали стены. Жар стоял невыносимый. Лионора огляделась вокруг, но бежать было некуда. Внезапно она почувствовала, как кто-то ухватил ее за пояс. В следующее мгновение она оказалась в углублении стены. Вначале девочка подумала, что это Вильхельм, и попыталась высвободиться.
– Тише, тише, я желаю тебе добра, – прошептал кто-то, сразу ослабив хватку.
Это был Ингал, настолько старый, что между камнями на спине у него проросли бордовые кристаллы. Он быстро сделал шаг назад.
– Я не хотел тебя обидеть, – произнес он, защищая лицо руками.
Рассыпавшиеся вокруг Лионоры искры сразу потухли, она убрала руки за спину. Старик боялся ее, как и все другие.
Девочка осмотрелась вокруг. Углубление напоминало небольшой грот. Он открывался в туннель, где на стенах играли зеленые блики Устрашающего огня.
– Что ты тут делаешь? – спросила она, пытаясь перекричать гул. – Разве не все покинули город? Кто-нибудь еще остался, кроме тебя?
Старый Ингал не успел ей ответить, потому что в то же мгновение Устрашающий огонь наклонился и заглянул в грот. Лицо его было ужасно. Зеленый язык пламени протянулся прямо к Ингалу, просвистев, словно кнут.
– Нет, ты не сделаешь этого! – проревела Лионора, подняв руки.
Язык пламени застыл у лица Ингала. Над туннелем повисла зловещая тишина. По Устрашающему огню прокатилась волна чего-то похожего на удивление. Силы Лионоры остановили его.
Девочка и сама удивилась не меньше. Раньше ей только однажды удалось остановить Устрашающий огонь, когда Стражницы напали на Линуса. Но то были капли – искры, которые Стражницы использовали в своих фонарях. Сейчас она встретилась лицом к лицу с исконным огнем, выпущенным на свободу Вильхельмом и намеренным в порыве мести сжечь Сантиону дотла.
– Поторопись, беги! – кричала Лионора. – Я не знаю, как долго еще смогу его сдерживать!
Устрашающий огонь задвигался, будто ее сомнения взбодрили его. Сначала медленно, рывками, но с каждым мгновением все свободнее. Лионора изо всех сил держала оборону.
– Скорее! – крикнула она еще раз.
Но Ингал оставался стоять на месте.
– Я не могу тебя здесь оставить. Ты умрешь.
С этими словами девочка ощутила, как из легких вышел весь воздух. Будто начала тонуть. Если быть честной, она знала об этом с самого начала. Лионора осталась, чтобы сохранить жизнь другим. Устрашающий огонь был сильнее ее. Но только сейчас, когда Ингал произнес это вслух, она осознала, что должна умереть.
– Оставь меня, – прошептала Лионора дрожащим голосом. – От того, что умрем мы оба, лучше не будет.