Как раз в этот момент покашливания Арона эхом отразились от окошка башенной комнаты. Линус застыл. Значит, Хенриетта собирается возвращаться в дом. Так и есть. В следующую секунду он услышал, как хлопнула массивная входная дверь Тракеборга. От стресса все сжалось внутри. Линус ногтями исследовал деревянное донышко ящика и сдержал стон, когда под ноготь вонзилась заноза.
Там было пусто! Он задвинул ящик обратно.
Делая последнюю отчаянную попытку, мальчик лег на пол и осветил телефоном дно стола. Вот оно! В ящике, который он обыскивал, была маленькая щель – настолько узкая, что мальчик не сразу ее заметил. Чуть шире трещины. Он попытался просунуть в нее ноготь, под которым сидела заноза, и стал оглядываться в поисках чего-то более подходящего. И тут вспомнил про нож для писем. Лезвие скользнуло в щель, и, к своему удовлетворению, Линус услышал щелчок. Донышко ящика отскочило, едва не ударив его по лицу. Он успел отползти в сторону прежде, чем на пол упала книжка в темно-красном кожаном переплете. Обложка была испещрена зазубринами, трещинами и пятнами, так что либо книжка пережила множество приключений, либо хозяин ее отличался крайней неаккуратностью. От книжки исходил слабый запах пороха, будто после фейерверка. На верхней обложке располагалась золотая рамка, в ней – фотография. Наклонившись, мальчик посмотрел на нее внимательнее. Это была фотография Вильхельма. Он выглядел не так, как при встрече с Линусом: тогда мальчику показалось, будто он неопределенного возраста. На снимке ему было около тридцати. Улыбка искренняя, совсем не похожая на оскал превосходства, с которым он смотрел на окружающих в Хинсидесе.
Линус осторожно открыл записную книжку. В следующее мгновение он с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть, потому что обложка захлопнулась так быстро, что ему чуть не прищемило пальцы.
– УВАЖАЕМЫЙ ВОР ИЛИ ПОСЯГАТЕЛЬ! – раздался слишком знакомый ему голос.
Ошеломленный Линус огляделся вокруг, но потом его взгляд привлекла фотография Вильхельма на обложке записной книжки. Края снимка светились. Лицо уже больше не улыбалось, а рот двигался в такт голосу, который раздавался эхом в башенной комнате.
– ТОЛЬКО ЧТО ТЫ СОВЕРШИЛ ОШИБКУ, ПЫТАЯСЬ УКРАСТЬ САМУЮ ДОРОГУЮ МНЕ ВЕЩЬ. НЕ ОЧЕНЬ УМНОЕ РЕШЕНИЕ, ПОТОМУ ЧТО ЕСЛИ ТЫ ЗНАЕШЬ О СУЩЕСТВОВАНИИ ЭТОЙ КНИГИ, ТО ДОЛЖЕН БЫТЬ В КУРСЕ, ЧТО Я МОГУ, СКАЗАВ ОДНО ЛИШЬ СЛОВО, ВЫВЕРНУТЬ ТЕБЯ НАИЗНАНКУ. Я ПОДГОТОВИЛ КОЕ-ЧТО ВНУТРИ ДЛЯ ТАКИХ, КАК ТЫ. ХОТЯ, КОНЕЧНО, ЕСТЬ РИСК, ЧТО ТЫ ОТКРЫЛ МОЮ КНИЖКУ ПО ОШИБКЕ, ПОЭТОМУ ДАЮ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС: ЕСЛИ НЕ БУДЕШЬ БОЛЬШЕ ДОТРАГИВАТЬСЯ ДО КНИГИ, НИЧЕГО НЕ СЛУЧИТСЯ. НО ЕСЛИ ТЫ – НЕ ПОНИМАЮЩИЙ НАМЕКОВ ИДИОТ, ТЕБЯ ЖДЕТ СЮРПРИЗ.
Линус сидел, не шелохнувшись. И что прикажете теперь делать? Попытаться взять книжку было бы верхом глупости, но он должен забрать ее с собой, потому что его просила Лионора.
– Наверное, я болван, – пробормотал себе под нос Линус, потом взял два листа бумаги и попробовал обернуть их вокруг книжки, чтобы не дотрагиваться до нее. Но, как только его руки оказались слишком близко, края снимка засветились еще ярче.
– ДОСТОЙНАЯ ПОПЫТКА, НО НЕТ, НЕ ПРОЙДЕТ, – зазвучал голос Вильхельма. В следующее мгновение книга распахнулась. Страницы, оторвавшись, закружились в воздухе, закрутились в бешеном вихре и одновременно стали загибаться. Линус старался уследить за молниеносными движениями листов. Поднявшись, он стал пятиться назад, пока не уперся спиной в книжный шкаф. В ту же секунду шуршание бумаг переросло в шипение. Линус смотрел во все глаза. Страницы записной книжки сложились в длинную змею из пожелтевшей бумаги. Она была толщиной с человеческую руку, с длинных тонких клыков капали черные чернила. Змея вытянулась вверх над записной книжкой и раскачивалась из стороны в сторону. Она безотрывно смотрела на мальчика отсутствующими глазами.
– ВОТ ЧТО ПРОИСХОДИТ С ВОРАМИ, – орал голос Вильхельма, а змея при этих словах атаковала Линуса, словно стрела.
Он бросился в сторону, споткнувшись о старую медвежью шкуру. Услышав хруст, взглянул через плечо. В том месте, где Линус только что стоял, бумажная змея вцепилась в книжный шкаф. Зубы застряли в древесине. Змея подалась назад, оторвав большой кусок полки. Дюжина книг попадала на пол. Линус потянулся к записной книжке, но она намертво прилипла к змеиному хвосту. Змея ожесточенно трясла головой, пока кусок полки не соскочил с ее зубов, пролетев через всю комнату. Когда он долетел до окна, посыпались осколки стекла.
Линус не мог ничего понять, ведь зубы всего-навсего бумажные! Объятый ужасом, он выбежал из комнаты, не успев закрыть за собой дверь, прежде чем змея ринулась за ним. Записная книжка по-прежнему висела у нее на кончике хвоста. Змея свернулась кольцом на верхней ступеньке лестницы, обнажила клыки и зашипела. Капли черных чернил забрызгали пол. Пятна от жидкости дымились и шкварчали.
– ТОТ, КТО КРАДЕТ МОИ ВЕЩИ, БУДЕТ НАКАЗАН! – эхом раздавался голос Вильхельма.
Линус бросил взгляд поверх перил. До двери в библиотеку было еще очень далеко. Змея застыла перед следующей атакой, и Линус принял решение. Он перемахнул через перила и услышал, как змея зашипела от злости. Мальчик повис под лестницей, судорожно ухватившись за ступеньку, и начал спускаться, перехватывая руками перекладины. Дойдя до середины, он отпустил руки и с раскатистым грохотом приземлился на одну из нижних ступенек. Линус бежал изо всех сил и вскоре достиг двери в библиотеку. В то же мгновение по другую сторону послышались шаги и почти сразу – голос Хенриетты:
– Я знаю, что ты там! Полицию уже вызвала!
Линус совершенно забыл, что она находится в доме. Конечно, хозяйка слышала шум! Мальчик посмотрел вверх вдоль лестницы, но никого не увидел. Куда делась змея? Он схватился за ручку и стал придерживать дверь на случай, если Хенриетта попытается открыть.
– Не знаю, кто ты такой, но тюрьма тебе обеспечена! – раздался ее резкий голос.
Линус не знал, как ему быть. Сверху было слышно, как стучит по ступенькам записная книжка. Змея скоро спустится, и деваться ему будет некуда.
Либо Хенриетта, либо змея.
Если его увидит Хенриетта, впереди – колония для несовершеннолетних или что-то в этом роде. Мама умрет от горя. И Лионоре никто никогда не поможет.
А как же змея? Что будет, если она загрызет его?
– НИКТО НЕ ИМЕЕТ ПРАВА КАСАТЬСЯ ТОГО, ЧТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ! – грохотал голос Вильхельма.
Снаружи, в библиотеке, повисла тишина.
– Вильхельм? – вымолвила наконец трепещущим голосом Хенриетта.
Звучало это так, будто она только что увидела или скорее услышала привидение.
– МЕНЯ НЕ ВОЛНУЕТ, КТО ВЫ ТАКИЕ, НО Я ПОТРАТИЛ ГОДЫ НА ПРИОБРЕТЕНИЕ ЗНАНИЙ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОНИ ПОПАЛИ В РУКИ ТАКИХ, КАК ВЫ!
Линус слышал, как Хенриетта мучительно пытается что-нибудь ответить, потом за дверью раздался звук убегающих шагов.
Он выждал немного, чтобы убедиться, что хозяйка исчезла, и распахнул дверь. В библиотеке горел свет. Когда Хенриетта жила здесь сама, электричества, похоже, на всё хватало.
Линус помчался к камину с двумя перекрещенными мечами.
«Ты ведь не будешь трогать старое оружие, правда?» – вспомнились ему слова матери. Конечно, он обещал ей этого не делать, но даже мама решила бы, что магическая змея из бумаги – достаточно веское основание, чтобы нарушить данное обещание. Пододвинув стул, Линус потянулся за верхним мечом. Мысленно поблагодарил Бога за то, что меч не был прикреплен к стене намертво. Но меч оказался намного тяжелее, чем он рассчитывал: его пришлось держать обеими руками. Спустившись со стула, мальчик стоял с мечом в руках и безумным взглядом озирался вокруг. И что ему теперь делать? Фехтование на мечах, признаться, не входило в круг его ежедневных занятий, а если подумать про разъедающую жидкость, которая капает с змеиных клыков, шанс уничтожить противника у него будет только один.
Тогда Линусу пришла в голову идея.
Он помчался обратно к двери в башню с мечом в руках и притаился за рыцарскими доспехами. Как раз в этот момент стук записной книжки по ступенькам умолк – похоже, змея сползла с лестницы. Линус видел, как она осторожно выглядывает из дверного проема. Голова качалась, словно маятник, будто обыскивая комнату в поисках добычи.
Линус взял разбег и изо всех сил толкнул доспехи, которые с оглушающим грохотом повалились на пол. Шлем укатился в сторону по половице, но другие части упали прямо на змею. Она зашипела и задергалась, пытаясь высвободиться из-под тяжести. Линус поднял меч и ударил с плеча. Змеиная голова отскочила и, стукнувшись об пол, издала звук, вовсе не похожий на шорох упавшей бумаги. Тело змеи билось в агонии, разбрызгивая по сторонам черные, разъедающие всё подряд чернила. Линус едва успел шагнуть назад. Лезвие меча зашкварчало, меч вздрогнул в руках мальчика, и Линус с криком швырнул его в сторону. Жидкость – что бы это ни было – прожгла металл насквозь, и меч развалился на две части.
– Что же там на самом деле в твоей книжке, Вильхельм? – бормотал Линус, уставившись на пол, где чернила прожгли огромные дыры.
На улице внезапно резко тронулся с места автомобиль. Мальчик притянул к себе записную книжку, которую уже больше не держал змеиный хвост. В тот же миг змея загорелась, и секундой позже от нее остался один пепел. Сверху горстки пепла лежала догоравшая чуть медленнее фотография Вильхельма, пока полностью не исчезла.
– Что там произошло?! – прокричал Арон, когда Линус пересек газон перед домом и подбежал к нему. – Хенриетта только что выскочила как ошпаренная, будто сам черт за ней гнался.
– Где она сейчас? – спросил, запыхавшись, мальчик, прижимавший к груди записную книжку.
Змеи больше не было, а колония для несовершеннолетних еще маячила на горизонте.
– Она запрыгнула в машину и уехала так стремительно, что шины взвизгнули, – крикнул в ответ Арон. – Ты цел?
Линус обогнал Арона и продолжил свой бег.
– Потом расскажу! Сейчас надо торопиться, думаю, полиция уже выехала!