— А во-вторых, если он, по-вашему, предпочитает мужчин, то мне в его обществе ничего не грозит! — припечатала Лерна. — Развяжи ее, — сказала она Ноккое, — она ничего нам не сделает.
— Хотелось бы… но не сделаю, слишком я уважаю господина, чтобы убить его невесту, тьфу! — тряслась от злости бабка.
— Вы это не очень-то, — пригрозил ей Ноккоя, — между нами ничего не было. Правда, правда!
— Раньше надо было думать, когда трусы снимал, — буркнула эльфинарка. — Она еще, чего доброго, раззвонит по всему городу, что я с голым мужиком время провожу вместо того, чтобы делами отеля заниматься. Что народ подумает?
— И сообщу! — ярилась старушка. — А причем тут отель?
— А притом, что я, как уже говорила, её новая владелица! — сунула она под нос старой карге договор и доверенность. — Вот, читайте. Кстати, вы уволены. Расчет получите на следующей неделе!
— О, горе! Погиб отель! — трагически всхлипнула старуха, не обратив внимания на вынесенный ей «приговор». — Пропало дело пяти поколений рода…
— Ничего, — уверенно сказала блондинка. — Я справлюсь не хуже мужчины.
— Ну-ну! — показала ей язык бабулька и метнулась к столу. — Что вы тут едите? Я тоже хочу!
Она спокойно села за стол и принялась уплетать все, что Лерна до этого выставила на стол.
У сыщицы от такого непосредственного поведения глаза на лоб полезли.
— Кстати, — сообщила старушка, меня зовут Иррона Зинго, я живу в этом доме и присматриваю за ним уже много лет. Ой, как много…
— И сторожите, — усмехнулась Лерна. — Но я это уже поняла.
— Сторожу? — вздела брови домиком нахалка. — Пожалуй, что и так.
Сжевав изрядный кус хлеба с сыром и запив "Тройным пиратским" ("А и сильна старая!" — мелькнуло у новоявленной хозяйки), она встала и с видом оскорбленной графини покинула кухню.
Уже в дверях обернулась и строго посмотрела на эльфинарку:
— Не видать тебе тут покоя, красотка! Это я тебе обещаю… Так что собрала бы ты свои пожитки и ехала восвояси туда, откуда явилась!
В это время в окно ворвался внезапный порыв ветра, занавески с легкомысленными воланчиками вспорхнули, и резко распахнулась дверь. Где-то раздалось жуткое завывание, словно в дом ворвалась стая волков, и явственно раздался скрип половиц.
Лерна издала жуткий вопль.
— Ты слышал это? Кто-то идет!!
Парень икнул и нервно дернулся, а если учесть, что в руках у него был пистолет, то неудивительно, что следующим звуком в этом старом доме был выстрел. В тот же момент погас свет, и мелкие осколки разбитой пулей лампы щедро посыпали стол с едой, плечи и голову Ноккои и Лерны. Запал все же сработал.
— Во… хвост Ургота и все двенадцать его яиц! — выдохнул парень. — Чуть одно место себе не отстрелил…
— Только об этом месте и думаешь, — ответила ему блондинка, не спуская взгляда с проема двери.
В нем появилась Иррона уже без чепца, а в суконном старомодном капоте и с волосами, стоящими дыбом. Даже удивительно, насколько быстро старая дама переоделась.
— Отдайте пистолет, мне так спокойнее будет, — проговорила она, подошла к юноше и с неожиданной силой вырвала ствол из его сведенных судорогой рук.
Паренек не сопротивлялся. Только снова сделал жест против нечистой силы.
На прощание бабка испепелила их красноречивым взглядом и удалилась с гордо поднятой головой.
Ноккоя пристыжено посмотрел на Лерну.
— Ну, не сердись. Я же не служил я в армии! И вообще не умею обращаться с оружием!
— Это я заметила, зачем тогда хвататься за пистолет, братец ты мой? — строго спросила Лерна.
— А чего ты сказала, не выстрелит, не выстрелит? И вообще, я же все-таки мужчина… — почесал он затылок.
— Ты очень часто об этом говоришь, а сам ведь говорил, что мужчина-то определяется поступками, а не словами. Иметь причиндалы между ног — это очень и очень мало, — строго сказала дама, словно воспитательница детского сада, отчитывающая провинившегося ребенка.
— Ну тебя! Связался я с тобой! Прямо как в фильмах ужаса, заорала диким дурным голосом: "Ты слышал это?! Стреляй!"
— "Стреляй!" я не кричала, — заметила Лерна.
— А я и не хотел, только у меня от твоего вопля тело судорогой свело, — пожаловался Ноккоя. — Подумаешь, нашла чего бояться! Да в таком огромном доме полно всяких звуков, шорохов и скрипов! Тут живут привидения, домовые и прочая нечисть. Достать еще еды?
— Спасибо, уже наелась, — ответила она и дотронулась до его руки. — Не обижайся… Я, если честно, слегка испугалась. Мало того, я хочу тебя попросить остаться со мной хотя бы до утра. Мне здесь очень неуютно одной…
— Заметано! Спешить мне некуда, да и одежда моя еще не высохла, — легко согласился парень.
После этого они убрались на кухне и, взявшись за руки, пошли искать комнаты, где им можно было бы поспать. Лерна, когда увидела уютный номер в восточном стиле с мягкими диванчиками, деревянной мебелью и современным иллювизором, сразу же вцепилась в Ноккою мертвой хваткой.
— Все! Хватит шариться по моей новой собственности! Вот тут и заночуем, ты на одном диване, я на другом! И не вздумай шутить… Если чего, отсеку все украшения под корень — как велит древний эльфийский кодекс.
— Д-а-а… — довольно протянул юноша. — Что бы ты ни говорила, а именно мои украшения, как ты выражаешься, спасли нам жизнь, отвлекли старую каргу!
Неизвестно, сколько бы еще Ноккоя изгалялся, с трудом сдерживая смех, если бы Лерна не запустила в него подушкой.
— Ладно, я в душ. Смою с себя, наконец, дорожную пыль. А ты пока располагайся…
Помахала ему ручкой и скрылась в ванной.
Сильно сомневалась, имеется ли в кранах горячая вода. Слишком уж запущенной и нежилой показалась ей новая собственность. С чего бы это? Однако едва повернула бронзовую ручку крана, выполненную в виде головы грифона, как из смесителя полился кипяток.
Ух, до чего же славно вновь ощутить блага цивилизации.
Выйдя в комнату, заметила, как Ноккоя быстро захлопнул входную дверь, два раза повернув в скважине ключ.
— Ты что, выходил? — подозрительно вопросила парнишку.
Тот засмущался, покраснел и проблеял что-то невразумительное.
Наверное, в туалет бегал, решила блондинка. Ванна-то была занята.
Они улеглись каждый на своем диване, надо сказать, довольно широком и рассчитанном не иначе как на двоих, и принялись болтать.
— Кстати, что ты там говорил насчет привидений? — поинтересовалась сыщица.
Парень некоторое время не отвечал. Эльфинарка даже подумала, что он заснул. Но нет. Вот он перевернулся на бок, опершись о локоть. Одеяло сползло с его плеча.
— А ты что, так-таки ничего и не знаешь о своем приобретении? Унтрас ничего тебе не говорил?
— Нет, а что? — с любопытством уставилась на его голую грудь Лерна.
Вообще, мужские торсы были ее слабостью. Особенно такие вот, гладкие, безволосые и мускулистые.
— Так отель-то и закрылся оттого, что здешние привидения, точнее, одно, самое настырное, не давало житья постояльцам.
— Как, закрылся?! И давно?
— Да уж года два или три, — вздохнул паренек. — И никакие маги не могли справиться с призраком и изгнать его. Вообще-то, он живет здесь уже двести лет, но активность стал проявлять в последнее десятилетие…
"Так вот что значит та надпись на бумагах!" — догадалась сыщица. — Вот же гад! — воскликнула в сердцах. — И вообще, все вы козлы!
— Кто? — не понял студент.
— Мужики! Козлы и похотливые твари. И по этому поводу не вижу причины не выпить. Сгоняй-ка, дружок, за ромом. Там, по-моему, еще четверть бутылки осталось. На закуску захвати каких-нибудь фруктов.
— Есть, моя госпожа! — подскочил с диванчика маг-недоучка.
"Хоть подштанники додумался одеть", — отметила дама то ли удовлетворенно, то ли с сожалением.
Его не было уже примерно пятнадцать минут, и она стала дремать, свернувшись «калачиком», под теплым одеялом.
Она видела чудесный сон…
Они были вместе: Он и Она… Черты его лица невозможно было различить, но это не было важно.
Его вкрадчивый, нежный голос говорил ей необыкновенные слова, которые до сих пор никто еще не говорил. Слушала его, впитывая каждое произнесенное слово. На одно мгновение ей показалось, что она даже почувствовала прикосновение его губ…
Она замерла…
Вот оно, то прекрасное прикосновение, которого она столько ждала. Ощутила вдруг, как по ее телу начинает растекаться волнующее тепло. Ей стало жарко, щеки запылали, но не от стыда, а от того необыкновенного ощущения блаженства. Ее губы приоткрылись навстречу его губам, которые стали более настойчивыми и даже неестественно грубыми…
Лерна открыла глаза и… увидела нависшую над нею самодовольно улыбающуюся физиономию Ноккои, перегнувшегося почти пополам, чтобы дотянуться до нее и не уронить бутыль и фрукты, принесенные с кухни. Сон слетел, как будто его рукой сняло.
Эльфинарка мгновенно пришла в себя и следующую секунду потратила на размышления — то ли дико завизжав, вцепиться ногтями в эту улыбающуюся физиономию, то ли молча врезать по ней ногой на развороте ударом «шаггая-шири», то ли демонстративно зевнув, бросить "Отвали, мелкий", и отвернуться к стене.
Но вдруг мысли её приобрели совсем иное течение. Лерна не любила отказывать себе в удовольствии, особенно если «удовольствие» было такого ангельского вида со столь приятной на ощупь гладкой кожей, пахнущей молоком. В конце концов, у неё уже три месяца не было…
Но тут Ноккоя заорал, подброшенный кверху неведомой силой. К его крикам тут же добавился сколько бы еще продлился этот «бой», но из-за двери раздался жуткий, леденящий душу вой, и в комнате воцарилась мгновенная тишина.
— У-у-у! Убирайтесь отсюда, негодяи-и! — то ли мужским, то ли женским голосом заревело из коридора. — Пошли вон! Вон! Вон! Развратники!!!
К воплю прибавилась пара непонятных, словно кто когтями скреб по полу, звуков за дверью — и Ноккоя молниеносно метнулся под одеяло к девушке. Они прижались друг к другу, и только редкое дыхание и бешеный стук сердец теперь нарушали тишину номера в восточном стиле.