–2,5 миллиона людей убитыми и взятыми в плен. Замедлился процесс развития городов. К примеру, на Подолье осталось только 2 города и 4 местечка, тогда как на Волыни их было 32 и 89 (Грушевський 2000: 75. Подсчеты: Сас 1989; Ochmanski 1960: 349–398). Область, которая во время Золотой Орды была местом довольно мирной совместной жизни, была разорена (Kolankowski 1930: 5; ПСРЛ, т. XXII: 462; Papee 1904: 228). Даже Менгли-Гирей не хотел после боев 1486–1491 посещать истребленную Украину: «бо пуста много» (Сб. РИО. Т. 41 № 40: 182).
По мнению М. Грушевского, в конце XV в. «вся Украина… стала сценой страшных опустошений, татарских, турецких, волошских… Достижения цивилизации и культуры многих столетий пропали молниеносно. Вся степная сторона, весь пояс юговосточный вплоть до линии лесов — Переяславльское, южное Черниговское, южное и центральное Киевское и восточное Подолье — стали пустыней, где только в немногочисленных государственных городках и исключительно в непосредственном соседстве держались небольшие группировки населения» (Грушевський 1907: 334335). Согласно работам М. К. Любавского можно судить, что южная граница населения установилась на много столетий вдоль рек: Ягорлык, Кодым, Синюха, Большая Высь, Тясьминь (Любавский 1899: 235–248). (Исследованное население: Веница — 7 сел, в 1545 было 21; Брацлав (Бряславль) — 28 сел (1545 — 47 и вол. Красное), итак, едва 35–40 сел во всем Подолье литовском — позднее воеводство Брацлавское). В номенклатуре документов XVI в. территорию, определенную как пограничье, называли по-русски украинами, по- польски «кресами».
Казаки — жители пограничья. В польской историографии мы находим термины: Kozaczyzna ukrainna или Kozaczyzna zaporoska (Rawita-Gawronski, Tomkiewicz) (Украинное или Запорожское казачество) (Яворницький). Но здесь требуется уточнение. Первое упоминание о казаках находится в Codex cumanicus, где слово казак переводится как часовой, стражник. Н. Яковенко замечает, что понятие казак в XIV–XVI вв. эволюционировало. Сначала слово казак обозначало свободного наемного работника, у татар — воина, который покинул свой улус, и шире — степного разбойника, изгнанника, беспризорного, авантюриста или просто неженатого парня. Яковенко цитирует определение В. Бартольда, что «казак — это лицо, которое в одиночестве или с семейством покинуло орду и самостоятельно искало средства содержания в степи, и это название потом распространилось на целые племена либо объединения племен, кочующих вне орды» (Jakowenko 2000: 142). Добавим еще формируемые по татарскому образцу в XVI–XVII вв. конные отряды, называемые казачьими хоругвями, чтобы уяснить, что понятия казак, казачество — весьма многообразные и исторически изменчивые. Кроме того, приверженцам поиска генезиса украинской нации в такой глуби веков, какая только возможно, удобно отождествлять запорожских казаков времен Хмельницкого со всеми казаками, отмеченными в ранних источниках (Franz 2002: 84–93). Известен факт: наместники, старосты и воеводы литовские Южнорусских земель и на Московском пограничье в XVI в. содержали отряды казаков, то есть легкой конницы, наемной или городской пехоты, что не имеет никакой связи с генезисом запорожских казаков, особой военной организации, созданной в пограничной степной зоне.
Возникновение запорожского казачества — основные моменты. После 1482 г. на Литовской Руси и восточном Подолье население отступило на север, и область дикого поля значительно расширилась к северу и западу, к району лесов. В это пустое пространство лесостепей и степей проникали люди, ищущие истинную свободу. Там не было больших земельных собственников, и потому не было сословной системы. И понятно, почему на окраинах вокруг немногочисленных уцелевших городков, где старосты руководили городским населением, появились группы пришельцев, не признающих над собой никакой власти, называемые казаками, по определению Бартольда. Казаки занимали окраинные земли, номинально принадлежащие Литве, а после 1569 г. Польше. Д. Яворницький реконструировал на материале XVIII в. так называемые «границы казацких вольностей», вмещающие южную Киевщину, восточное Подолье и соседнюю степь. Он цитирует главным образом летописи Грабянки и С. Величко, которые сохранили память о господстве казаков на обоих берегах Днепра, равно выше и ниже порогов и даже в окрестностях Чигирина. Поддерживает этот тезис и O. Гуржш (Яворницький 1990: 27; Гуржш). Эти границы непрестанно менялись, но память о них существовала. Говорит о том фальсификат универсала Б. Хмельницкого якобы от 15.01.1655 г., которым подтвержден привилей Стефана Батория Запорожскому Низовому Войску. Согласно этому фальсификату земли, признанные казачьими, достигали границ собственно Крыма (Ушверсали… 250–251). Такую территорию мы можем отождествлять с понятием Украины в понимании, какое этот термин имел в XVI в. Сравнительно более узкое значение имело Запорожье, расположенное к югу от Киевской земли до низовий Днепра, где оседлое население было невозможным. Д. Яворницький вообще игнорирует историю казацкого реестра и восстания Б. Хмельницкого, как не принадлежащие истории Запорожья. Автор жил в Екатеринославе — как историк, этнограф и писатель, он был хорошо знаком с этим краем.
Низ — область, прилегавшая с юга к земле Киевской и Подолью, не была объята ни юрисдикцией, ни администрацией, была местом кочевий татар и летнего пребывания казаков. В более широком значении Низ обнимал Дикое Поле — название, известное с конца XV в. (лат. campus desertus) — обширную территорию меж низовьями Днестра на западе и устьем Дона и побережьем Азовского моря на востоке. В том Низе Запорожье — область, расположенная по обе стороны Днепра ниже порогов, недоступная, составляющая хорошее укрытие для всяких беженцев, место, богатое дикими зверями, рыбой и фруктами.
Пешие реестровые казаки в праздничной и обычной одежде
Именно в Низу возникла организация запорожских казаков, называемых также низовыми или просто ножовцами, которые стали началом и прообразом для всех казаков. Согласно В. Бобинскому овладение Низом казаками произошло в три этапа: 1) с конца XV в. на Низ уходили беженцы, а именно крестьяне и городской плебс;
2) создание Запорожской Сечи — жилища и одновременно военной организации казаков; ее творцом считается кн. Д. Вишневецкий;
3) создание Войска Низового или Запорожского с момента установления реестра королем Стефаном Баторием. В известной описи Украины Г. Боплана самой важной информацией кажется нам то, что казаки не пребывали постоянно в Запорожье. Они прибывали туда весной, все лето занимались казацкими делами: строили чайки, на которых нельзя было переправиться через пороги и на которых они ходили в море, охотились, ловили рыбу, нападали на татарские улусы. В Запорожье не пускали женщин. Как свидетельствуют турецкие источники, которые в середине XVI в. отмечают казаков польских (украинных), запорожских, московских (донских) и русских (запорожских и донских), проникновение славян в татарскую степь быстро расширялось (Голобуцький 1994: 139–140).
Далее уточнения требует прилагательное запорожский. Отсутствие точности может привести ко многим недоразумениям, через отождествление географического Запорожья, запорожских казаков и Войска Запорожского. Источниками отмечена большая разница между Запорожской Сечью и украинским казачеством. Последнее — это общность казаков, осевших на окраинах, принадлежавших Речи Посполитой, иначе говоря, все население, остающееся вне сословной системы — шляхты, мещан, податных крестьян, численность которого в 1-й пол. XVII в. оценивается в 150–200 тыс. украинные казаки жили по королевским волостям и городам. Из них набиралось наемное войско по именному списку, называемому казачьим реестром. Реестровое казачье войско предназначалось сначала для обороны от татар, а с конца XVI в. призывалось на войну в Молдавию, потом со Швецией, Россией и Турцией. Только реестровые казаки формально имели привилегии. Так была создана военная организация, принявшая название Войско Низовое или Запорожское. Большую роль в образовании Войска Запорожского сыграло вступление в ряды казаков мелких местных бояр (Леп’явко 1993: 49; Яковенко 1993: 246–247). Таким образом, на название Войска Запорожского равно претендовали как казаки настоящего Запорожья, так и казаки окраинных местечек и волостей. Нет сомнения, что это были в большинстве своем одни и те же люди. Речь Посполитая так и не урегулировала статус своих казаков. Государство для безопасности своих границ приняло казаков на королевскую службу, освобождая их от всякой обычной юрисдикции, отчего возникла идея казацкого иммунитета, идея освобождения казаков от каких-либо даней, повинностей, тягот, от всех местных властей, кроме собственной власти — казацкой. На Украине очень часто по необходимости меняли крестьянам службу волостную на боярскую, а мещан освобождали от налогов за военную службу. Хотя казацкие «привилеи» имели «особливый» характер, относились только к тем казакам, которые были записаны в реестр «на плате», но практически относились ко всем, только казна всегда задерживала выплаты и не сумела удержать порядка в реестре. Единственный критерий принадлежности к казачеству состоял в признании над собой власти казацкого суда: кто признавал казацкую власть и юрисдикцию, тот становился казаком. Не юрисдикцию суда, поставленного государством (старост и старейшин), но неофициальную власть казацкую и ее выборную организацию (Грушевський 1995: 193, 264266). Казаки на Низу или в волостях, или в походах в чужие страны, полагали, что они стерегут страну от татар, утверждали свою службу сказаниями, что они «слуги короля и Речи Посполитой».
Колонизация Украины и народотворческий процесс. Люблинская уния и включение всех Южнорусских земель в Польшу внесли на эту территорию совсем новые условия жизни. На протяжении нескольких десятилетий население увеличилось в 10–20 раз. Возникли крупные собственники. С развитием колонизации казаки, до того владельцы страны, были оттеснены к Низу. Начиная с перелома XVI–XVII вв. казаки стали главной проблемой для Речи Посполитой. В этом государстве лично свободными были представители шляхетского сословия. Казаки, не будучи шляхтой, должны были войти в крестьянское сословие согласно конституции 1648 г. Шляхта не могла терпеть конкурирующего сословия — казаков, имеющих, как и шляхта, право пользования оружием. Для массы людей (среди запорожцев были московиты, поляки, волохи, белорусы, сербы, евреи и др.) пограничье стало убежищем от крепостного гнета, а Запорожская Сечь и ее военные действия — надеждой на легкую добычу и альтернативой для сословной системы Речи Посполитой (Bobinski 2000: 292). Войны конца XVI — начала XVII вв., на которые призывались десятки тысяч казаков, усилили процесс их эмансипации и утвердили систему привилегий. После окончания турецкой войны (1621) попытка ограничения реестра до тысячи казаков не удалась и окончилась казацким восстанием. Кроме того, Брестская уния (1596) Сигизмунда III добавила религиозный аспект общественному конфликту. Уже с 1620 г. преследуемое православное духовенство получило поддержку от казаков гетмана П. Конашевича-Сагайдачного. По довольно согласному мнению украинских историков, соединение общественного и религиозного конфликта ускорило процесс кристаллизации народного самосознания «русинов-украинцев», основанного на