Бильбо все это знал. Он много читал, хотя в жизни ничего подобного не делал и даже не видел. Ему стало очень страшно и противно. Он бы с удовольствием оказался в сотне миль отсюда и все-таки он почему-то не смог повернуть назад и побежать к Торину и Компании с пустыми руками. Он стоял в темноте и медлил. Что бы такое стянуть? Из всех рассказов об ограблениях самыми легкими ему казались карманные кражи. Итак, он притаился за деревом, у которого сидел Вильям.
Берт и Том отошли к бочонку. Вильям успел налить новую кружку. Бильбо набрался храбрости и залез маленькой ручкой в его огромный карман. Там был кошель, показавшийся хоббиту мешком. «Ха, – подумал он, проникаясь интересом к новому занятию, и осторожно потянул кошель из кармана. – Начало есть!»
Ничего себе начало! У троллей кошельки с подвохом, и этот исключением не был.
– Эй, кто ты? – запищал он, как только оказался не в хозяйском кармане. Вильям тут же обернулся и подцепил Бильбо за шиворот раньше, чем хоббит успел нырнуть за дерево.
– Чтоб мне провалиться, Берт, глянь, кого я поймал! – сказал Вильям.
– Кого? – спросили остальные, подходя.
– Кабы я знал! Ты кто?
– Бильбо Торбинс, Взло… х-хоббит! – сказал несчастный Бильбо, напрасно пытаясь вспомнить, как ухают совы, и весь дрожа от страха, что его вот-вот придушат.
– Взлохоббит? – удивились они. Тролли тугодумы, соображают медленно и ко всему новому относятся жутко недоверчиво.
– А что делал взлохоббит у меня в кармане? – спросил Вильям.
– Из него что-нибудь приготовить можно? – спросил Том.
– Попробуем, – сказал Берт, беря вертел.
– Раз укусить, на второй не хватит, – сказал Вильям, успевший плотно поужинать. – А если шкуру ободрать и кости вытащить, то и того не будет.
– Может, рядом еще такие есть, тогда испекли бы пирог, – сказал Берт. – Эй ты, кролик паршивый, тут в лесу таких, как ты, много шныряет? – спросил он, посмотрев на мохнатые ножки хоббита, ухватился за них и встряхнул беднягу.
– Полно, – сказал Бильбо, и тут же подумал, что друзей выдавать нехорошо. – Нет, никого, совсем ни одного, – добавил он.
– Это как понимать? – сказал Берт, держа его на весу уже за волосы.
– Так, как я сказал, – глотая воздух, ответил Бильбо. – И, пожалуйста, не готовьте меня, почтенные господа! Я сам хорошо готовлю, уверяю вас, я лучше готовлю, чем готовлюсь! Да поймите же! Я вам замечательно сготовлю что-нибудь, я вам приготовлю вкуснейший завтрак, если вы меня не съедите за ужином!
– Жалкая малявка, – сказал Вильям. За ужином он съел столько, что больше в него уже не влезло бы, да еще пивом налился. – Выпусти его!
– Пусть сперва скажет, что значит «полно и совсем ни одного», – сказал Берт. – Не хочу, чтобы мне горло во сне перерезали. Подержим его пятками над огнем, чтоб заговорил!
– Я не разрешаю, – сказал Вильям. – Все-таки я его поймал.
– Дурак ты пузатый, Вильям, – сказал Берт. – Сегодня я уже это говорил.
– А ты грубиян!
– А я тебе за это врежу, Билл Граббинс! – сказал Берт и ударил Вильяма кулаком в глаз.
Потасовку они устроили великолепную. Когда Берт уронил Бильбо на землю, ему чуть мозги не отшибло и соображения хватило только на то, чтобы уползти из-под ног великанов. Два тролля дрались, как бешеные псы, громко обзывая друг друга совершенно подходящими именами. Скоро они уже сцепились и покатились чуть не в костер, пинаясь и молотя друг друга кулаками, а третий, Том, пытаясь привести их в чувство, лупил обоих большой веткой, от чего они, конечно, только больше злились. Для Бильбо наступило самое время, чтобы удрать, но Берт своей лапищей сильно помял ему ноги, он задыхался, у него кружилась голова, и он без сил лежал как раз за кругом света от костра.
В самый разгар драки появился Балин. Гномы различили шум издали, некоторое время подождали, но Бильбо не увидели, уханья совы не услышали и друг за другом направились к костру, стараясь красться как можно тише. Заметив вышедшего на свет Балина, Том дико взвыл. Тролли не выносят гномов (в сыром виде).
Берт и Билл немедленно прекратили драку, дружно сказали:
– Мешок! Скорее, Том! – и прежде чем Балин сообразил, где в этой суматохе искать Бильбо, его накрыли мешком и повалили.
– Это не все, – сказал Том, – или я сильно ошибаюсь. Это «полно и никого», вот что. Никого взлохоббитов и полно этих самых гномов.
– Кажись, ты прав, – согласился Берт. – Лучше уйдем от света.
Они отступили в тень и стали ждать там с мешками, в которых таскали баранов и другую добычу.
Как только подходил очередной гном и вытаращивал глаза на костер, опрокинутые кружки, недоеденную баранину, так хлоп! – он оказывался в вонючем мешке и на земле. Рядом с Балином свалили Двалина, тут же Фили в одном мешке с Кили, на них – кучей – Дори, Нори, Ори; а Оина, Глоина, Бифура, Бофура и Бомбура кинули у костра, как попало, самым неудобным образом.
– Так им и надо, – сказал Том.
Бифур и Бомбур доставили троллям больше всего хлопот, дрались, как бешеные, как умеют гномы, когда больше ничего не остается.
Торин подошел последним – поймать его врасплох не удалось. Он ждал неприятных неожиданностей, и ему даже не надо было видеть торчащие из мешков ноги друзей, чтобы сообразить, что дела плохи. Он остановился в тени несколько поодаль и произнес:
– В чем тут дело? Кто сшибает моих подданных?
– Тролли! – сказал из-за дерева Бильбо, про которого совсем забыли. – Они прячутся в кустах с мешками.
– Да ну? – сказал Торин и успел прыгнуть к костру раньше, чем тролли прыгнули на него.
Он выхватил из огня пылавшую ветку, и Берт, не успевший отскочить в сторону, получил этой веткой в глаз. Таким образом, он ненадолго выбыл из драки. Бильбо старался изо всех сил. Он схватил за ногу Тома – как сумел, потому что нога была толстая, как молодой ствол, – но Том, пытаясь поддать этой ногой угли, зашвырнул его в куст, а в лицо Торину полетели искры. За это Том получил веткой по зубам, так что один из передних вылетел. Ох и завыл он, я вам скажу! Но тут сзади подоспел Вильям и накрыл Торина мешком до самых пяток. Драка закончилась. Гномы оказались в пренеприятном положении: все в завязанных мешках, а рядом три злющих тролля (причем двое в синяках и ожогах).
Тролли сразу заспорили, что лучше: изжарить добычу на медленном огне, мелко искрошить и сварить или просто садиться по очереди на каждого и давить, а потом есть, как студень. Несчастный Бильбо висел на колючем кусте, весь исцарапанный, в разодранной одежде, не смея шевельнуться от страха, что его услышат.
И тут вернулся Гэндальф. Но его никто не увидел. Тролли как раз остановились на варианте жаркого из гномов, чтобы съесть попозже.
– С жарким сейчас, наверное, заводиться не стоит, всю ночь проготовим, – неожиданно произнес кто-то. Берту показалось, что это Вильям.
– Это ты снова не заводись, Билл, – сказал он, – а то всю ночь проспорим.
– Кто заводится? – удивился Вильям, который решил, что говорит Берт.
– Ты, – сказал Берт.
– Врешь, – сказал Вильям, и они снова начали спорить.
В конце концов, было решено добычу мелко искрошить и сварить. Тролли достали большой черный котел и ножи.
– Какой смысл варить? У нас воды нет, колодец далеко, и вообще… – снова произнес чей-то голос. Берту и Вильяму показалось, что говорит Том.
– Заткнись! – сказали они. – А то мы ничего не сделаем. Еще хоть слово скажешь, сам и пойдешь за водой!
– Сам заткнись! – Том, думая, что говорит Вильям, обиделся. – Кроме тебя задираться некому!
– Олух! – сказал Вильям.
И они снова завелись, даже опять чуть не дошло до драки, но, утихомирившись, тролли согласились, что лучше всего садиться на мешки и давить их по очереди, а варку отложить до другого раза.
– На кого первого садиться? – раздался голос.
– Лучше сперва на последнего, – сказал Берт, который был зол на Торина из-за подбитого глаза и думал, что говорит Том.
– Кончай сам с собой разговаривать! – сказал Том. – Хочешь сесть на последнего, так садись. Это который?
– В желтых чулках, – сказал Берт.
– Чушь! Последний в серых, – сказал голос, похожий на голос Вильяма.
– В желтых, я хорошо запомнил, – сказал Берт.
– И я говорю, в желтых, – подтвердил Вильям.
– Чего ж ты говорил, что в серых?
– Ничего я не говорил. Это Том!
– Я вообще ничего не говорил, – сказал Том – Это ты!
– Оба хороши! Заткнись! – крикнул Берт.
– Ты кому говоришь? – спросил Вильям.
– Прекрати! – сказали хором Берт и Том. – Ночь проходит, нынче светает рано. За дело!
«Кого рассвет застанет, тот вечным камнем станет!» – сказал кто-то голосом Вильяма. Но это был не Вильям. Ибо как раз в этот момент из-за холма вырвался луч рассвета, в ветвях громко защебетали птицы, и Вильям замолчал навеки, превратившись в камень. Он так и остался стоять, наклонившись к Берту и Тому, которые окаменели сидя. И до сих пор они там торчат, совсем одни, только птицы на них садятся. Ибо тролли, как вы, наверное, знаете, должны перед рассветом прятаться под землю, иначе они навеки превращаются в неподвижные камни, из которых вышли. Вот что сталось с Томом, Бертом и Вильямом.
– …Отлично! – сказал Гэндальф, выходя из-за дерева и помогая Бильбо выкарабкаться из терновника.
Тут Бильбо понял! Это же голос мага продержал троллей до рассвета за спорами и пререканиями, а с первым лучом солнца им пришел конец.
Надо было поскорее развязать мешки и выпустить гномов. Они чуть не задохнулись и были до крайности раздражены. Кому понравится слушать, как тролли собираются то зажарить тебя, то раздавить, то искрошить? Бильбо пришлось дважды повторить рассказ о том, как он влип, пока они успокоились.
– Нашел время учиться по карманам лазать, карманник несчастный! – сказал Бомбур. – Нам ведь не хватало только огня и еды!
– Именно этого ты у них ни за что не добыл бы без драки! – сказал Гэндальф. – А сейчас мы зря тратим время. Разве непонятно, что у троллей где-то поблизости должна быть пещера или яма – прятаться от солнца? Надо ее поискать!