Хозяин дома – дружественный эльф, один их тех, чьи отцы вошли в странные повести до начала Истории, войны злых гоблинов и эльфов и первых людей на Севере. В дни нашего повествования, здесь были двое, чьи предки были героями Севера и Эльронд, хозяин дома, был их главой.
Он был так благороден и замечателен лицом, как эльф-хозяин, силен как воин, мудр как колдун, почтенен, как король гномов и король лета. Он был героем множества историй, хотя его роль в большом приключении Бильбо была мала, однако важна как вы увидите, если мы дойдем до конца этого. Его дом был великолепен: едите ли вы, спите, работаете, рассказываете истории или поете или вы просто сидите и думаете или смешиваете все это вместе. Недоброе не может попасть в долину.
Мне бы хотелось, чтобы у меня нашлось время пересказать вам истории или одну или две песни, которые они слушали в этом доме. Каждый из них, включая пони, освежился и окреп за несколько дней там. Одежды были починены, синяки зажили, рвение и надежды вновь воскресли. Сумки наполнились едой и провизией, легкой, но необходимой при горных переходах. Планы были скорректированы за счет хороших советов. Настал канун середины лета и утром они снова тронулись в путь.
Эльронд знал все о рунах этого вида. В один день он осмотрел меч, принесенный из логова троллей и произнес:
- Их сделали не тролли. Это старые, очень старые клинки Высших Эльфов Востока, моей родни. Они были сделаны в Гондолине, для войн с гоблинами. Они были принесены на хребте дракона или грабителями гоблинами, когда кто-то из них уничтожил город много веков назад. Эта руна Форин, называется Оркрист, Рассекатель Гоблинов на древнем языке Гондолина; это знаменитый клинок. Эта Гендальф, Глемдринг, Вражий Молот, который король Гондолина некогда носил. Храните их крепко!
- Как же они оказались у троллей? – спросил Форин, глядя на меч с новым интересом.
- Этого я сказать не могу, - ответил Эльронд, - но могу предположить, что они ограбили других грабителей или набрели на остатки старых грабежей где-то в тайниках гор. Я слышал, что старые забытые сокровища все еще находят в пустынных пещерах рудников Мориа, со времен войны гномов и гоблинов.
Форин взвесил его меч.
- Я сохраню славу этого меча, - сказал он. – Возможно он снова будет сечь гоблинов!
- Я полагаю, что скоро он покажет себя в этих горах, - сказал Эльронд – Но покажи-ка мне карту еще раз.
Он взял ее и долго смотрел, тряся головой, хотя и не одобрял любви гномов к золоту, тем не менее ненавидя драконов и их жестокость и болезненно вспоминая руины города Долины, его веселые колокольчики и пылающие насыпи яркой Бегущей Реки. Луна светила широким серебряным серпом. Он поднял карту и лунный свет прошел сквозь нее, высветив руны, которые говорили «дверь, пять футов в высоту и трое могут пройти бок о бок».
- Какие они, лунные руны? – спросил полный возбуждения хоббит. Он любил карты, как я уже говорил, а также руны и буквы, особенно написанные с великим тщанием, хотя сам писал тонко и коряво.
- Лунные руны – это руны-письмена, но ты не можешь их увидеть, сказал Эльронд, - не тогда, когда смотришь прямо на них. Они видны, когда Луна сияет за ними и даже более того, для прочтения Луна должна быть в определенной фазе определенного сезона и дня, когда они были написаны. Гномы изобрели их и написали серебряными ручками, о чем твои друзья могут тебе поведать. Эти были написаны в середине лета, в фазу рогатой Луны много времени назад.
- Что они говорят? – спросили Гендальф и Форин одновременно, немного раздосадованные, что Эльронд узнает это первым, хотя по сути у них не было шанса раньше.
- Встаньте у коричневого камня, когда простучит дрозд, - читал Эльронд, - и пусть последние лучи солнца Дня Дюрина засияют напротив замочной скважины.
- День Дюрина! – воскликнул Форин. - Он был отцом отцов древнейшей расы гномов, Длиннобородый, мой первый предок и я его наследник.
- И когда этот день? - спросил Эльронд.
- Первый день нового года гномов, - ответил Форин, - как всем следует знать, в первый день последней луны, когда осень переходит в зиму. Мы называем это днем Дюрина, когда луна и солнце на небе вместе. Но это не может особо нам помочь, поскольку прошло в наши дни умение, угадать, в какой момент это произойдет снова.
- Останется посмотреть, - сказал Гендальф. – Тут написано что-то еще?
- Ничего не видно под этой луной, - ответит Эльронд и возвратил карту Форину и тогда они пошли к воде посмотреть на танец эльфов и спеть о кануне середины лета.
Утро следующего дня было чудесно и свежо, как нельзя было и мечтать: голубое небо без облаков, солнечные блики на воде. Они тронулись в путь с добрыми пожеланиями, с сердцами, полными запала, знанием дороги, по которой должны были дойти до Туманных Гор и земле за ними.
Глава 4. Над и под холмами.
Было множество дорог, которые вели в горы и множество проходов через них. Но большая часть их были обманом или ловушками и не вели никуда, либо заводили в тупики; большинство которых было наполнено злом и страшными опасностями. Гномы и хоббит, подкрепленные мудрым советом Эльронда и знанием и памятью Гендальфа шли по нужной дороге в правильном направлении.
Долгие дни прошли с того момента, как они оставили долину и Последний Гостеприимный дом, а они все шли и шли вверх, оставив за спиной много миль. Это была тяжелая и опасная дорога, извилистая, уединенная и длинная. Сейчас, если бы они оборачивались назад, видны были бы земли, которые они покинули, лежащие далеко внизу. Далеко, очень далеко на Западе, где очертания были сини и неясны, Бильбо видел его собственную землю, безопасную и полную удобных вещей и маленькую свою нору. Он дрожал. Становилось очень холодно и ветер гуляющий среди скал, вызвал в нем мелкую дрожь. Валуны, скатывающиеся по бокам гор и проносящиеся между ними (пока удачно) и над головами (что очень тревожило). Ночи были холодны и начисто лишены комфорта и они не осмеливались разговаривать или напевать очень громко, опасаясь разнузданного эха; тишина казалась неприятно непрерывной – исключая шум воды, завывание ветра и треск камней.
- Лето близиться к концу, - думал Бильбо, - и сенокос идет и пикники. Там соберут урожай и ежевику, пока мы спустимся на другую сторону. Другие держали столь же мрачные мысли, хотя когда прощались с Эльрондом в тот день середины лета, они говорили о веселом проходе гор и быстрой скачке через земли за ними. Планировали они подойти в секретной двери в Одинокой Горе возможно к следующей первой Луне осени – и вероятно, дню Дюрина. Только Гендальф встряхнул головой и не сказал ничего. Гномы не ходили этой дорогой много лет, но Гендальф ходил и знал, что зло и опасность возрастают в Вилде, с тех пор, как драконы потеснили людей с их земель, а гоблины распространились после битвы в рудниках Мория. Даже хорошие планы такого мудрого волшебника, как Гендальф и его друзей, подобных Эльронду были хороши, пока вы вне опасности и Гендальф был достаточно мудр, чтобы понимать это.
Он знал, что неожиданное может произойти и он едва осмеливался надеяться, что они пройдут без помех по этим горам с одинокими пиками и долинами, где не правит король. Этого не случилось. Все шло хорошо, пока в один из дней не налетела ужасная буря – даже больше, чем буря, битва громов. Вам известно, как страшна большая буря на земле и в речных долинах, особенно когда встречаются два шторма и сталкиваются. Намного более страшен гром и молнии в горах, когда приходящие в Запада и Востока бури вступают в схватку. Молнии раскалывают пики, дрожат скалы, страшно гудит воздух и катиться и спотыкается в каждой пещере или впадине; темнота переполняется шумом и внезапными вспышками.
Бильбо никогда не видел и не представлял ничего подобного. Они были высоко на узеньком пятачке, с резким обрывом в матово-белеющую долину с одной стороны. Здесь они остановились на ночь под нависающей скалой, и он лежал под одеялом и трясся от головы до пят.
Сквозь тьму, в вспышках света, Бильбо видел, как каменные гиганты играли, швыряя камни друг в друга и ловя их, бросали в темноту, где они разбивались среди деревьев или кололись на маленькие камешки с гулким звуком. Потом начался дождь и поднялся ветер и ветер разметывал ровные струи во всех направлениях так, что нависающая скала никакого укрытия не давала. Вскоре они вымокли и пони, стоящие с опущенными головами и поджатыми между ног хвостами, тихонько скулили в испуге. Они могли слышать ржание и крики гигантов почти со всех склонов гор.
- А этого не надо бы было вовсе! – заметил Форин. – Если нас не продует и не вымочит или не поразит молнией, нас схватят гиганты и закинут в небо, как футбольные мячики!
- Хм, если ты знаешь место лучше, веди нас туда, - отозвался Гендальф, который был не в духе и от соседства с великанами счастья не испытывал.
Дабы закончить спор, они отрядили Фили и Кили на поиск более подходящего убежища. Они обладали острым зрением и были самыми молодыми из гномов (около 50 лет) и использовались для подобного рода заданий (все видели, что Бильбо для этого совершенно непригоден. Смотрите повсюду, если хотите найти что-то (или чем-то подобным напутствовал Форин молодых гномов). Вы обязательно отыщете что-то, подходящее на ваш взгляд, но это не обязательно окажется тем, чем надо, в чем можно убедиться позже. Так он удостоверил свое напутствие.
Вскоре они крадучись вернулись, держась от ветра за скалами.
- Мы нашли сухую пещеру, - сказали они, - не далее следующего угла и даже пони могут поместиться внутри.
- Вы ее тщательно исследовали? – спросил волшебник, которому было известно, что пещеры в горах редко бывают не заняты.
- Да! – подтвердили они, хотя все знали, что были они там недостаточно долго и слишком быстро вернулись. – Она не слишком велика и недалеко уходит вглубь.
Конечно, в этом есть большая опасность пещер: вы не знаете, насколько она протяженна и если на другую сторону есть проход, неизвестно, что ожидает там. Но сейчас для молодых гномов она казалась вполне пригодной. С этим они собрались и приготовились выступать. Завывал ветер и рокотал гром, но их задача была попасть в пещеру и довести пони. Было недалеко и вскоре они подошли к большой скале, стоящей на дороге. Если чуть отступить назад, вы заметите небольшую арку в боку горы. Через нее вполне могли протиснуться пони, будучи расседланы и без поклажи. Они прошли и теперь уже слышали дождь и ветер снаружи, а не над собой и чувствовали себя в безопасности от великанов и скал. Но волшебник не рисковал. Он возжег посох – как делал это недавно в обеденной Бильбо, если вы помните и исследовал пещеру из конца в конец.