- Вдруг он расстроился?! – грустно шепчет. – Нельзя было так уезжать, - как я и думал. Переживает о реакции отца.
Так вышло, что вчера мы уехали первыми. С собственной свадьбы. Откровенно говоря – я за***лся. Ждал столько месяцев, но последние часы были самыми невыносимыми. Яра согласилась уехать, но как только порог дома переступила, начала себя накручивать. Её любимое занятие – изведи себя. Непонятно каким образом она до сих пор без седых волос. Её не корми (что тоже смерти подобно), но дай самобичеванием позаниматься. При этом, если не знать, никогда не понять по ней внешне, что переживает. С виду - абсолютное равнодушие. Она его в любой момент может организовать на своём миловидное личике.
- Яр, не говори ерунды. Он у тебя понимающий, более чем.
Обхватываю её подбородок, большим пальцем провожу по её пухлой нижней губке. Она ротик приоткрывает. Спросонья выглядит ещё охуеннее. Чистый кайф. Второй рукой подтягиваю её выше. Тут же целую, пока её милую головку новые тревожные мысли не посетили. В первые секунды она замирает, но как только поцелуй углубляю, лаская её язычок своим, начинает мне в рот постанывать. Варианта два – одуреть или душу испустить. Приходится выбрать первый, потому что рука Яры на живот мне ложится, легкими круговыми движениями поглаживает, спускаясь тонкими пальчиками всё ниже. Ручкой член нащупывают, обхватывают, и потихоньку начинают по нему двигаться. Контроль над собой мгновенно теряю.
Яра проделывает всё это с закрытыми глазами, стесняется. Ещё вчера понял, что в сексе она не слишком раскрепощена. Так даже лучше. От одной мысли что она… Блд, совершенно не вовремя ярость накатывает.
Обхватываю её плечи и рывком перекатываюсь, оказываясь сверху. Держу вес на руках вытянутых, рассматриваю её разгоряченную, абсолютно голенькую. Вид будоражит до покалывания в пальцах. Сгибая руки в локтях - опускаюсь, прохожусь дыханием по её шее, целую, она тут же голову запрокидывает сильнее, открывая больший доступ. Языком нахожу венку пульсирующую, зализываю её, зацеловываю. Руку запускаю в её волосы, массирую кожу головы. Яра стонет громче. Надрывно.
Мы с ней словно под куполом. Воздух вокруг нас густой, барьер создает, непробиваемый. Наслаждаюсь каждым движением, она вкусная везде, без исключений. Щетина на её коже следы оставляет, возвращаюсь к каждому пройденному участку, снова целую, ласкаю. Делать больно ей не желаю, но при этом шалею от вида следов оставшихся на её теле после ночи. Они везде. На шее, плечах, груди, даже на подбородке. Животный инстинкт, не иначе.
По мере того, как я ниже спускаюсь, дыхание Яры учащается. Кистью, как бы невзначай, провожу между её ног, вызывая неконтролируемую волну дрожи. Она дергается и слегка приподнимается, ручкой плечо моё обхватывает.
- Ниже не надо, - шепчет закашливаясь.
- Как ты хочешь? – уточняю.
Она влажная там и маняще горячая. Хочу её взять прямо сейчас. Пара минут и мой мозг просто взорвется. Умение ждать улетучилось ещё вчера, как только нас расписали. Сидел в ресторане и минуты считал до того момента когда смогу утащить её за собой. Чудовищно уединиться хотелось.
Яра моргает несколько раз. Потом молча выползает из под меня. В тот момент, когда рыкнуть на неё собираюсь, она поворачивается ко мне спинкой, при этом ножки в коленях сгибая, садится на них, максимально при этом прогибаясь в пояснице. Грудью касается простыни. Руки вытягивает над своей головой. Вид на её попку открывается отменный.
- Русенька, хочу так. Мы так ночью не пробовали, - есть такое, целовались всю ночь, без вариантов на оторваться. Позы со спины меня не устраивали.
Приближаюсь к ней ближе. Пялюсь на её острые лопатки. Глажу спинку от плеч, опускаясь ниже, под пальцами позвонки ощущаю. С ней каждое действо огонь в груди разжигает. Наклоняюсь, целую кожу и тут же вхожу.
Яра сильнее вжимается в постель, стонет глухо.
- Больно, малыш? – вчера оказалось, что она девочка узкая, первые два раза явно чувствовала дискомфорт, хотя и не признавалась. Вот и сейчас отрицательно головой двигает. – Будет больно – скажи.
Остатки рассудка улетучиваются. Обхватываю жену за талию и темп ускоряю.
Спустя какое – то время лежим с ней в обнимку. Яра едва заметно подрагивает. Льнет сильнее.
- Я меня пальцы ног судорога не отпустила до сих пор, - шепотом поясняет, так, словно в этом что – то зазорное есть.
- Могу полечить, - начинаю приподниматься.
- Нет, - выкрикивает. Обхватывает меня рукой. – Не хочу тебя отпускать. Сейчас пройдет. Давай полежим, - убирает из под своей головы ладошку и целует открывающийся участок моей груди. – Не прощу тебе, что ты раньше на мне не женился, - да уж, я сам себе этого не прощу.
В том, что мне с ней понравится – был уверен. Но не догадывался, насколько она может быть чувственной и открытой. Для этого ей просто нужно перестать себя сдерживать и контролировать, при желании она с этим на отлично справляется. Никаких загонов по теме - «так не буду». На всё соглашается, хоть и стесняется в определенных моментах.
Переворачиваю её на спину, нависая сверху.
- Яр, любимая, я постараюсь все согрешения искупить и новых не совершать. Ты только будь всегда рядом, - касаюсь её искусанных губ своими, аккуратно. Поцелуй не углубляю, ласкаю языком каждую ранку.
- С тобой можно и в космос, - негромко произносит с улыбкой мне в губы.
Глава 56
Как себя чувствуют наркозависимые? Последнее время убеждена в том, что моё состояние пограничное. Ещё пару дней, пару часов, пару минут, и я погрязну в Руслане навечно. Странные ощущения для человека, который большую часть жизни досуг предпочитал проводить наедине с собою.
Мы женаты почти месяц, но порознь почти не бывали. Муж (до сих пор непривычно звучит) даже на работу со мной ездил, сидел и занимался своими делами у меня в кабинете. Не отвлекал. Ну, почти. Сейчас же предстоит на три дня расстаться.
Руслан мне что – то рассказывает, даёт наставления и ценнейшие указания. Я же витаю в эмпиреях. Наблюдаю за движением его соблазнительных губ и эстетическое удовольствие получаю. Зачем парням губы такие? В совокупности с выразительными зелеными глазами это действуют наповал. Без шансов. Может, ну, эту командировку?
- Яра, блин! Ты меня слушаешь?
Резко взгляд поднимаю к его глазам. В них огоньки задорные, совершенно не злые.
- Ты чего раскричался? Подумаешь, отвлеклась.
- Я у тебя трижды спросил за термобелье. А ты не отвечаешь, - беспардонно оттягивает ворот моего джемпера и внутрь заглядывает.
Тут же руку к груди прижимаю.
- Совсем обалдел? – в ответ он кивает смеясь. – В сумке оно, - собирал меня как на северный полюс.
- Ой, чего я там не видел? Даже пробовал всё, - жесть незамысловатый делает, не в меру вульгарный. Подмигивает.
Глаза прикрываю. Мы ведь тут не одни. Стоим на территории аэропорта, толпы народу вокруг.
Левой рукой касаюсь запястья правой руки. Тут же настроение падает. Забыла! Надо было меньше на комоде в прихожей сидеть, тогда бы мозг не поплыл, но это не точно.
- Что случилось? – Руслан в момент улавливает во мне изменения.
- Часы забыла, - руку приподнимаю правую, в подтверждение. Точно отсутствуют. – Это всё ты, - смеюсь. – Знаешь же, что после я ещё с час не соображаю. Пользуешься этим. Нагло.
- Виноват, - в его голосе ни толики раскаяния. При этом он снимает свои скелетоны и быстро надевает их на мою руку. Действо у него занимает несколько секунд. – Вот. Заодно и пометил, - произносит с довольным видом. – Великоваты, но ты руками сильно, вроде, не машешь.
- Я не возьму. Забери обратно, - касаюсь ремешка, но Руслан обхватывает поверх своею ладонью, легонько сжимает. – Не переживу если их потеряю.
- Куплю новые, - произносит как бы между прочим.
Обманывает. Не купит. Лимитированная коллекция скелетонов от «Antoine Preziuso». Их всего пять, три из них у Руслана, его отца и младшего брата. Безобразно дорого. И неоправданно. Ещё и бедный крокодил пострадал. Надеюсь хотя бы один на весь ряд.
Руслан смехом заходится.
- Малыш, ты уже вслух причитаешь, - произносит сквозь хохот. – У Алеева не может быть такая дочка практичная.
- Слишком расточительно часы покупать по цене «Феррари». За такую стоимость к ним охрана должна прилагаться, круглосуточная, - при всей моей любви к часам – это слишком. Я б сказала вульгарно.
- Специально подарю тебе на день рождения ещё дороже. Скорее всего, не на этот, - добавляет.
Флёр веселья с Руслана сходит. Он очень старается в грязь лицом не ударить. Горжусь им неимоверно. Но до уровня дохода, что моего, что его отца, естественно, далеко. От этого он порой очень бесится.
- На счёт охраны, - продолжает.
Становлюсь на носочки, к губам его тянусь. Целую.
- Давай хоть ты не начинай, – только с папой решила, Теперь Руслан начинает. Ладно тут, но в командировке, им что вертолет отдельный для сопровождения нанимать? – Достаточно того, что заместитель отца со мной летит, - его сейчас мы и ждем. Взять бы да самой улететь, но папа ещё не до конца после тяжелого гриппа восстановился, волновать его не хочу. – Всё будет хорошо. Три дня и домой. Вернусь и поедем «Губадию» дигустировать татарские манты. Со сметаной и аджикой.
Снова смеется с меня.
- Ты идеальная, - притягивает к себе, в лоб целует. – Может ну эту поездку? Поедем сейчас. Место освободилось в желудке?
Намекает на бургеры наши ночные. Вчера был день рождения его друга – Миши. Мы были в клубе. Я много танцевала, в зоне видимости Руслана. Он по большей части с друзьями общался. Трезвым водителем в этот вечер был он, сам так решил. У меня же, после выпитых коктейлей и физической нагрузки, когда домой возвращались, проснулся аппетит. Как итог – мы час кормили друг друга фастфудом из круглосуточного автокафе.
- Давно, - взмахиваю рукой, мол, когда это было.
- Тогда тем более. Поедим, потом домой трахаться поедем, - специально так выражается, чтобы меня смутить. – Последовательность можно изменить.