Смотрит на меня выжидательно. Словно я реально могу согласиться. Хочется очень! Но пока что он, хоть и движется к своей цели, ответственность из меня не выветрил.
- Как закончатся тяжбы с заповедником – обещаю, буду с тобой денно и нощно. Тебе ещё самому надоест, будешь думать, куда меня пристроить, - сжимаю ладонь Руслана и в очередной раз замираю. Разряды тока пронзают все тело, в мозжечке сосредотачиваясь. Ориентацию в пространстве теряю.
Руслан это чувствует тоже, по глазам его вижу.
Неужели так сильно? Взаимно! Боже, даже не верится!
- Люблю тебя, мой хороший, - нахожу в себе силы. Приподнимаю его руку, касаюсь пальцев, с тыльной стороны, губами. – Ещё не улетела, а уже скучаю.
Повторяет мой жест.
- И я тебя, ласточка, очень люблю. Возвращайся скорее.
Глава 57
Каждый раз, находясь в Якутии, чувствую себя дома. Возможно это самовнушение или на генном уровне передалось. Якутия в сердце. Вот и сейчас стою под вековой елью, смотрю наверх, макушки даже не видно. Природа поистине уникальная. Очень хочется, чтоб нетронутой оставалась. Хотя бы местами.
Текущее дело касается разработки месторождений природных ископаемых на заповедной территории. Нанесен урон, невосполнимый, целостности экосистемы. Некоторые структуры, большинство, закрывают на это глаза. Во – первых, это удобно, во – вторых, прибыльно.
Дважды я пыталась работать в прокуратуре. Этого хватило, чтобы понять – не моё. Право выбора, по большому счету, отсутствует. Не сделаешь то, что приказали, сделает кто – то другой из коллег. А потом и тебя самого сделают.
- Саяра Муратовна, - окликает один из представителей заповедника.
Люди, к слову сказать, они потрясающие. На собственные средства организовали движение, направленное на поддержание необходимого уровня популяции серых волков. Впоследствии спектр их интересов расширился. Горят своим делом. Даже со стороны чувствуется любовь к тому, чем они занимаются. Она передается при общении.
- Посмотрите, - указывает направление рукой. – Рысь со своим детенышем, ему не больше дух месяцев. Они у нас, можно сказать, ручные. В дикой природе не выживут. Рыси необходимо съедать порядка трех килограммов мяса ежедневно, ввиду наличия иждивенца, - произносит, смотря с мягкой улыбкой на пушистый комок, - Желательно больше.
- Значит, сделаем так, чтоб не пришлось им в ней оказываться, - наш мир даже для диких животных жесток. Ты или подстраиваешься, или погибаешь, или пытаешься его изменить, по мере возможностей.
- Спасибо Вам. В это мало кто впутываться хочет. Силы заведомо неравны. И денег эти звери не приносят таких баснословных. Эти люди, - неприязнь в голосе подсказывает, кого он имеет ввиду. – Первые полгода многомиллионные штрафы платили ежемесячно. Для них это мелочи. За день столько зарабатывают, незаконно. Сейчас и того нет, оплата пошла через чей – то карман. От нас даже заявления принимать перестали. Предложили самим договориться, - ничего нового, но слушаю внимательно, вдруг что – то полезное для подготовки материалов услышу. В любом случае слушать его интересно, энергетика у человека располагающая. – Мы пока договоримся, все труды прахом пойдут. По некоторым данным популяция волков в Казахстане уже больше, чем у нас в России. Представляете? А Казахстан – то, меньше по территории, чем Якутия. Только вдуматься, девятая в мире по площади страна меньше одного региона, - Пётр Илович говорит с уважением, граничащим с благоговением.
Руслан бы сейчас посмеялся. Так и слышу мягкую издевку - «Двое из ларца». Внутри ныть начинает. Соскучилась дико. Ночами без него спится плохо. В нашем случае, суждение о том, что за двадцать один день привычка вырабатывается – подлинно. Проще вообще спать не ложиться и до утра с ним по телефону говорить, чем лечь и мучиться.
Сама не могу поверить в то, что так сильно завишу эмоционально от другого человека. Большим пальцем касаюсь кольца обручального. Прижимаю его с внутренней стороны покрепче к пальцу, в том месте, где гравировка находится «Нагорная». Отдельный пунктик Руслана. Я, собственно, даже против не была. Прости меня папочка. Надо было тебе всё - таки сыном обзавестись. Но видимо не судьба. Сейчас он как никогда ранее близок к тому, что может обзавестись ещё одним ребенком (снова девочка). Ева настолько мила, что без шансов.
- Саяра, ты уверена, что хочешь быть причастна к этой дележке? На карьере сказаться может неблагоприятно, - произносит заместитель отца, когда мы уже сидим в вертолете. Всем своим видом он дает понять - «может» в его словах лишнее. – Хватка у тебя от Мурата, но утонченное чутье уступает.
Отвечаю коротко, желания слушать советы непрошенные – нет.
Не обижаюсь. Даже в мыслях нет достичь уровня папы. В поем понимании он недосягаем. Отчасти поэтому направления разные. Он моя гордость и образец во многом. Безмерно ему благодарна за то, что дал мне возможность заниматься тем, что мне действительно интересно.
- Мы не в Якутск? – уточняю, когда становится понятно, летим мы не в сторону регионального центра.
- Новые очаги возгораний образовались, - слегка обернувшись, поясняет второй член экипажа. Пилот у нас сегодня молчаливый и дерганный. - Не успели, теперь придется облететь. Не переживайте, круг небольшой, - термобелье, Руслан, очень кстати, в период пожаров самое то. – В этом году беда раньше пришла. И сразу в полную силу.
Достаю телефон и набираю сообщение Руслану:
«Люблю тебя сильно и навсегда».
Глава 58
Как только выхожу их переговорной, первым делом проверяю телефон. От Яры новых сообщений не поступало, как и звонков. Уровень раздражения возрастает в миг. Из – за бессмысленного совещания не смог с женой полететь в командировку. Теперь ещё и она не на связь не выходит. Уже должна была до приличного населенного пункта добраться.
«Просто они нерешительные», так бы Яра сказала о тех, на кого мне пришлось потратить больше четырех часов своей жизни. Функционал и в целом программное обеспечение всех устроило, но работать с никому неизвестной компанией мало кто хочет. Если только с мизерной ценой сделки. Миху бы, скорее всего, и это устроило, мне же… Надо соответствовать. Нужен уровень выше. Здесь и сейчас, разгоняться времени нет. Для этого я посвящаю работе всё то время, что остается свободным от Саяры.
Именно Яра тот человек, которого необходимо быть достойным. Сама она этого никогда не скажет, и возможно не заметит даже, в силу лояльности к тем, кого любит. Чем меньше она заостряет внимание на своих добрых поступках и достижениях, тем тяжелее дотянуться до её уровня. Ей комфортно находиться в тени отца своего, но только она сама считает, что в ней находится. Старательно не замечая разговоров о ней самой.
Дня надежности все мессенджеры проверяю. Нигде от неё новых сообщений нет. Взгляд цепляется за последние входящие сообщения. Небывалая активность жены.
«Русланушка. Люблю тебя, мой хороший» - читаю и слегка улыбаюсь. Я тебя тоже люблю, маленькая. Очень. Безумно.
Саяра единственный человек, которому можно использовать любые уменьшительно – ласкательные формы моего имени. Пользуется она этой привилегией только в эмоционально острые моменты.
Пробегаюсь глазами по звонкам пропущенным. Дважды брат, трижды Димон. Какое – то предчувствие внутри просыпается. Последнее время с Валерой общаемся больше. Он в курсе, где я сейчас, звонить просто так бы не стал. Друг так и вовсе занят днем постоянно.
«Набери, как освободишься. Это срочно» - сообщение падает, всплывая уведомлением вверху экрана.
Миха отвлекает. Пытается что – то сказать, но в этот момент любой рабочий вопрос неважным становится.
- Что с Ярой? – спрашиваю, как только Спирин трубку берет.
В ответ Дима вздыхает и пару мгновений молчит.
- Сначала их вертолет с радаров пропал. Диспетчеры связь потеряли через двадцать минут после взлета. Говорят, о неисправностях экипаж не сообщал, - у меня, взрослого мужика, от его интонаций дрожь по телу проходит неконтролируемая.
- Это сначала. А сейчас? - сука, как же наорать на него хочется. Какого х**а тянет с подачей информации?
- Ми – 8 вышел на поиски. В районе последней фиксации вертолета, лесные пожары, Руслан. Спасатели не могут с воздуха исследовать территорию, - самым натуральным образом я ощущаю, как в хребет арматуру загоняют. Вздохнуть невозможно. – Я сейчас в краевую клиническую еду. У Мурата сердце прихватило.
- Буду, - перебиваю его, скидываю.
Яру набираю. Она недоступна. Твою мать!
Всё было так хорошо. Недолго, но было. Поверить в то, что она может пострадать, не могу. Моя Яра…
- Рус, что происходит? – Миша в плечо толкает. – У тебя вид убийственный, - только в этот момент понимаю, что остановился посреди коридора.
- Организуй билет до Якутска. Или до Сангара. Куда получится найти. Часа через три. Если дольше, то чартер. Сделаешь? – смотрю на друга, он явно завис. – Яра пропала, - поясняю. Он оживает, глаза округляет. Кивает. В отличие от других, он никогда лишних вопросов не задает.
Весь путь до больницы упорно набираю жене. Искренне жду, что она возьмет трубку и скажет, что ошибка ужасная вышла. Всё что имею готов отдать за звучание её голоса. Но увы.
Впервые за долгие месяцы нарушаю правила дорожного движения на городском шоссе. Сейчас, именно в этот момент, всё несвязанное с Ярой кажется ничтожным. От мысли, что она в тайге одна, что ей страшно и больно… Сдохнуть хочется. О более страшных исходах даже не думаю.
- Тварей этих видеть хочу, - слышу, подходя к двери в палату. От привычной сдержанности Алеева и следа не осталось. В том, что слова были именно им произнесены сомнений нет.
Толкаю дверь и вхожу. Тесть лежит под капельницей. Помимо него в палате находится Дима, двое его помощников и врач.
- Мурат, прошу тебя, не трогай. Скоро закончится и будешь руками махать, но я тебе этого делать не советую, - медик пытается уложить своего пациента.