— Рита. — произносит профессор, и девушка внимательно смотрит на него. А я выпадаю в осадок. Он что, знает продавщицу секс-шопа? Профессор?! — Неси мне один из образцов веревок и закрывай магазин.
— А, так вот тут как раз одна лежит. — девушка поднимает пальчиком красную длинную веревку, змейкой свернувшуюся на прилавке. — Как раз покупатели смотрели недавно.
— Отлично. Освобождай стул.
— Профессор, вы с ума сошли? — подаю голос я, согнутая в позе креветки. — Я расскажу всем в институте, как вы буянили в секс-шопе. Вас выгонят.
— Это мой магазин, Цветкова. Что хочу, то и делаю. — он нажимает мне на загривок, заставляя опуститься еще ниже, словно я разучиваю поклоны царю.
— Ваш? — в шоке повторяю я.
Чего?
Вот этот казавшийся всем неприступным, холодным и чистым, словно горный ручей профессор, владелец интим-шопа?
Я не успеваю переварить эту мысль, как мою задницу плюхают на стул перед компьютером за кассой. Я тут же пытаюсь вскочить, но одну из моих рук прижимает к подлокотнику профессор. Спустя секунду по коже холодной змейкой скользит красная веревка, затягиваясь в несколько узлов и намертво привязывая мое запястье и предплечье к стулу.
— Да вы... С ума сошли?
Я пытаюсь вскочить, но неожиданно тяжелая рука профессора ложится мне на плечо, надавливая. Вот теперь, я, кажется, трезвею. Мой пульс подскакивает, как у бегуна, а по всему телу разливается горячая волна паники вместе с мурашками.
— Пиши курсовую, Цветкова, если не хочешь, чтобы я испытал на тебе другие вещи из этого магазина. - произносит профессор. Скосив глаза, я вижу рядом с собой конец веревки, зажатой в его кулаке. — Будешь дергаться - продолжу связывать.
— Я больше не нужна? — интересуется девушка с татуировками, выходя откуда-то из подсобки с сумочкой. — Или мне просто выйти покурить?
— Можешь идти. — разрешает ей профессор. — Сегодня отпускаю тебя пораньше.
— Тогда я закрою снаружи. Запасные ключи возле чайника, если что. — произносит она, и, мелодично тренькнув звонком над дверью, выходит на улицу.
“Этого не может быть. Я вижу какой-то пьяный сон” — думаю я, глядя на выход. Секс-шоп, профессор и я. И веревка. На стол со стуком падает тот самый член в упаковке.
— Может быть, я забуду об этом, если напишешь идеально курсовую.
— Это... совершенно не по-преподавательски. — клацают от страха мои зубы.
— Мы и не в институте. — профессор прислоняется бедром к краю стола, сложив на груди руки и с усмешкой глядя на меня.
— Я все расскажу ректору и вас уволят.
— И как думаешь, сколько раз какие-нибудь ленивые, тупые пиз**ки пытались избавиться от меня, жалуясь ректору? — мои глаза едва не выпадают из орбит на стол, после того, как профессор матерится передо мной. — Он прекрасно знает, что лучше всего вы умеете врать и отмазываться, вместо того, чтобы учиться. Цветкова, ты пишешь или нет?
От его тона моя рука вздрагивает и сама ложится на клавиатуру. Да блин, блин, блин! И как я ему напишу курсовую, которую не помню? Да еще и с одной рукой!
— А если я не напишу?
— С чего бы? Ты не знаешь тему?
— Знаю. — сквозь слезы говорю я. — Но не могу же я сделать это за ночь!
— Тебе придется постараться.
— Что вы от меня на самом деле хотите?! — я не выдерживаю, потому что этот абсурд уже меня напрягает. — Хотите со мной переспать? Так и скажите!
Глава 3
Зачем я пошла сегодня в бар? Зачем участвовала в дурацкой игре? Зачем я покупала этот член? Кажется, сегодня в моей астрологической карте, мой ретроградный Меркурий врезался в ретроградный Марс или какую-нибудь еще неудачную планету.
— Я больше так не буду. — каюсь я, вся в соплях и слезах, пока этот псих-садист за загривок тычет меня лицом в монитор, заставляя писать курсовую. — Это была шутка про “переспать”! Клянусь! Я правда больше не знаю, что писать!
— У тебя что, голова совсем пустая, Цветкова? — голосом живодера, интересуется вкрадчиво профессор. — Ты разве не просиживала задницу на моих парах? Хоть что-то должно было залететь в твою головешку и там остаться?
— Залетало. — всхлипываю я. — Но у меня стресс. Вы издеваетесь надо мной и я не могу ничего вспомнить.
— Может, ты просто немного тупица?
— Нет! — кричу я, разозлившись. — Я же написала несколько абзацев.
Пальцы на шее сжимаются сильнее, и я охаю.
— Не стыдно повышать голос на своего преподавателя? Эти несколько абзацев с водой и школьник напишет. Ты действительно предлагала мне это глупое тело за курсовую? Моя собака и то умнее, и я с ней не сплю.
Полный треш. Я попала в лапы к профессору, который оказался самым настоящим монстром и садистом. Если бы я подарила член нашему Валер Валерычу - он отходил бы меня своей клюкой, я бы получила в институте выговор, и на этом дело бы закончилось, и никто бы меня не привязывал в секс-шопе к стулу и не заставлял бы писать курсовую по памяти!
— Знаете что? — произношу я, пытаясь втянуть обратно сопли, и стряхнуть с лица слезы, когда профессор внезапно разжимает хватку на моей шее и куда-то отходит. — Как только я убегу отсюда, я пойду в полицию и напишу на вас заявление, а потом...
Я замолкаю, потому что вокруг моей шеи что-то оборачивается, а затем сзади я слышу щелчок. Мой рот от удивления открывается, но ненадолго - потому что палец этого ужасного профессора поддевает нечто на моей шее и заставляет поднять меня голову и посмотреть назад.
— Скажи “Гав”. — усмехается он, а я шумно втягиваю воздух.
— ВЫ С УМА СОШЛИ?! ЧТО НА МНЕ?!
— Ошейник. Жалко, что не тот, что для глупых собак, с пультом. Я бы нажимал на кнопку и бил тебя током за каждое твое “я ничего не помню”.
Да он полный псих. Не зря в средневековье считали, что красота дается человеку от дьявола и сжигали этих людей от греха подальше, пока они не накуролесили. Я вот не очень красивая, и мне в жизни не пришло бы в голову запереть студента и надеть на него ошейник.
Это исчадие ада отпускает мою голову и я едва не бьюсь лбом об стол.
— Пожалуйста, снимите с меня ошейник и помогите мне. — предлагаю я, вытирая нос об свое плечо. — Я правда знаю тему, но мне нужно немного вспомнить.
— Мое преподавание стоит очень дорого, Цветкова. — псих-профессор остается позади меня, и так как я не вижу его лица, это очень нервирует.
— Я постараюсь найти деньги. Натурой вы все равно не берете, да и я не дам.
— Хорошо. — я слышу скрип стула, когда профессор наклоняется и опирается руками на подлокотники. Мои волосы на затылке медленно встают дыбом. Боже мой, почему он так близко? Он же мне возле уха дышит. — Я вложу в твою глупую голову немножко ценных знаний. И пока ты не напишешь курсовую и не докажешь, что ты умнее моей собаки, на все мои вопросы ты отвечаешь только “гав”. Тебе ясно?
— Ага. — пищу я и он тут же тянет меня за волосы. — Ай, мой хвостик!
— Забыл сказать, что за каждый неправильный ответ или попытку перебить, я тебя накажу. За каждый косяк в курсовой, я испытаю потом на тебе один предмет из ассортимента этого магазина. Ясно?
— Гав. — всхлипываю я.
Глава 4
— Поздравляю, Цветкова. Ты теперь мой подопытный на пару лет. — Совершенно бесстыдно нависнув над моим привязанным к стулу тельцем, листая курсовую, тоном нежного садиста, который вызывает у меня мурашки, произносит профессор. — Это надо было умудриться так паршиво написать работу, используя мои подсказки.
— Я могу уже отвечать что-то иное, чем “гав”? — мрачно интересуюсь я, не имея возможности даже выпрямиться. Если я это сделаю - мой затылок нежно прильнет к плечу этого ужасного человека.
— Конечно, нет. В моих глазах ты остаешься существом глупее моего пса.
— Ну, знаете. — у меня вырывается нервный смешок. — Как преподавали - так я и написала. Наверное, все дело в вас. Ауч!
Рука профессора после моих слов, словно в отместку жестко нагибает меня едва ли не к коленкам.
— Мне показалось, или одно глупое животное решило подать голос без команды?
— Да блин! — издаю я стон. — Скажите, а у нас есть какое-нибудь стоп-слово в этих играх? Мне, вообще-то, больно!
Хватка на моем загривке становится немного слабее - профессор разжимает свои, похоже, стальные пальцы.
— Да, есть. “Я идиотка, простите меня”.
— Хорошо, я идиотка, простите меня! Я здесь сижу уже два часа, у меня болит голова! Вы хоть в курсе, что до нашей встречи я с подругами выпивала в баре и у меня уже похмелье?... Я уже ничего не соображаю! Это лучшее, что я написала за все время моего обучения!
Садист-профессор отпускает меня и я резко выпрямляюсь, утирая выступившие от обиды и психоза слезы. После этой ночи я больше не буду бояться заходить к нему на пару. Потому что то, как он преподает в институте - еще цветочки, по сравнению с внеклассными занятиями.
— Я бы заставил тебя исправлять все, но раз ты уже рыдаешь, то ладно. — произносит медленно профессор и я кошусь в его сторону. Он смотрит на курсовую с таким выражением в глазах, будто бы я подсунула ему какую-то дичь. — Хотя ты так же убедительно рыдала в пятницу, заставив меня поверить, что дело в пролитом кофе, а не в твоих глупых мозгах.
— Да вы что? — хлюпаю я носом в ответ. — Вы меня пожалели? Неужели у вас в самом деле есть сердце?
— Не надейся, Цветкова. Скажи честно - ты ведь просто не написала вторую часть курсовой?
Я чувствую, как у меня дергается бровь. Признаться этому человеку? Да ни в жизнь. Это все равно что на вопрос киллера, где находится его жертва, честно ответить “А, так это я”.
— Нет, что вы. Я все написала.
— Цветкова, я терпеть не могу, когда мне врут. Не зли меня.
— Клянусь. Серьезно, я все сделала, но фортуна повернулась ко мне спиной.
В этот момент экран телефона, лежащего на столе, вспыхивает в очередной раз за вечер, получив сообщение. Я перевожу на него взгляд. “Кать, тебя там профессор прибил за курсовую, что ли? Скажи, что ее собака сожрала, ха-ха. PS: серьезно, где ты? Ты обиделась, что ли? Мы...”