«А может все-таки делом займешься? — прервал размышления владельца внутренний голос. — А не жратвой и бабами!»
«Имею право! — заартачился старший помощник. — После всего, что было, отдохнуть надо!»
«Отдохнешь на кладбище! — голос был неумолим. — А сейчас надо связаться с генералом…»
«В рот ему пометом!» — тут же ощутил прилив злобы Денис.
«Насчет помета согласен, но, так как гора не пришла к Магомету — придется Магомету самому шевелить поршнями!»
«Странно, что он не торопится… — нахмурился старший помощник. — На кону жизнь жены и дочери — давно должен был явиться…»
«И мне странно, — согласился голос. — Что-то здесь не так… Звони!»
Как не хотелось Денису этого делать — звонящий всегда в менее выгодном положении, чем принимающий вызов, потому что первому что-то нужно от второго, а не наоборот, а главное — звонок был проявлением слабости, как бы говорящей о том, что старший помощник не испытывает непоколебимой уверенности в том, что генерал безропотно и скрупулезно выполнит все пункты безоговорочной капитуляции и вынужден интересоваться тем, как идут дела по сбору репараций, он набрал генерала. Ответили быстро, что было хорошо, но голос был незнакомым, что было плохо.
— Слушаю! — доложил незнакомец.
— Борис Васильевич? — подпустил недоумения в голосе старший помощник, как бы не понимая, с чего бы это вдруг со знакомого номера, по которому звонил не единожды в день и с которого звонили ему, и принадлежащего доброму приятелю, если не закадычному другу, вдруг отвечает чужой голос.
— Кто его спрашивает? — продолжил допытываться незнакомец. А в том, что это не генерал не оставалось никаких сомнений. И это было плохо — вряд ли человек доверит свой телефон кому-либо, если в состоянии держать его в руках. Тем более, такой человек, как начальник Первого Главного Управления МВД.
Отдавать инициативу и действовать под диктовку оппонента Денис не собирался, а учитывая то обстоятельство, что терять ему было нечего, а прояснить судьбу генерала требовалось непременно, он резко поменял тактику разговора:
— Представьтесь! — рявкнул он начальственным голосом. — И доложите, почему у вас в руках телефон генерал-лейтенанта!?! — таким кунштюком старший помощник хотел довести до сведения собеседника, что во-первых — хорошо осведомлен о высоком социальном статусе абонента, которому позвонил; во-вторых — осведомившись о нем изначально, как о Борисе Васильевиче, а не господине… или товарище? — хрен их разберет, как правильно, генерал-лейтенанте, Денис показал, что и сам человек непростой — из присматривающих, если вообще не из владеющих; и в-третьих — раз рявкает, значит имеет право и надо отвечать по существу, а то, как бы хуже не было!
Собеседник попался старшему помощнику толковый — с понятием, который и соображал быстро и правильно реагировал — видать поднаторел в аппаратных играх, поэтому он мигом перестал интересоваться личностью Дениса — ну, на фиг — как бы себе дороже такой интерес не вышел, а четко и по существу отрапортовал:
— У аппарата майор Визанцев. Генерал-лейтенант ответить не может, потому что лежит в реанимации, в коме.
— Что с ним!? — резко спросил старший помощник.
— Обширный инсульт.
… блядь… блядь… блядь…
— Он в сознании?
— Никак нет.
— Прогнозы врачей?
— Пессимистические… — немного помявшись, доложил майор. Отчитавшись, он хотел было перейти к установлению личности собеседника, но тот уже повесил трубку.
«Соскочил-таки, сук-ка!» — с нарастающей злостью подумал Денис.
«В беспамятство спрятался, сволочь!» — вторил ему внутренний голос.
И старший помощник и его главный, можно сказать — естественный союзник, вроде как Англия для США, были сильно раздосадованы тем обстоятельством, что Борис Васильевич сумел ускользнуть из их цепких лапок, практически, безнаказанным. Что с ним делать они еще не придумали — не до того было, но в любом случае так легко бы он не отделался…
Однако, с чего они решили, что генерал пребывал в счастливом забытьи? Кто им об этом сказал? Почему они исключали вариант, что для Бориса Васильевича не открыли филиал ада на Земле, в котором он каждое мгновение, отрезанный от внешнего мира прочнее, чем узник какого-нибудь «Белого лебедя», или «Алькатраса», не имеющий возможности хоть как-то связаться с этим внешним миром, не корчится от осознания, что дни его любимой жены и дочери сочтены. Что именно из-за него Верочка умрет молодой, проклиная его имя, а Ниночка — вообще ребенком.
А может каждое мгновение его терзали видения, в которых Аркадий насилует Верочку и глумится над Ниночкой. Или же Верочка сладострастно отдается Аркадию и с улыбкой наблюдает, как он насилует ребенка. Короче говоря, никто не знает, что творилось в душе у генерала. Может быть — счастливое беспамятство, в котором он беззаботно пускал сопли пузырями, а может и совсем наоборот — «Мне отмщение, и аз воздам!»
Однако страдания пожилого Вертера… если они действительно имели место быть, или же ржавое болото безмыслия — это все игры чистого генеральского разума, а суровая проза жизни заключалась для старшего помощника в том, что в сложившихся обстоятельствах и речи не могло идти о выборе «Черепаха» — не «Черепаха», с целью отужинать и приятно провести время в обществе очередной юной распутницы… тьфу ты! — прелестницы, теперь нужно было быстренько набить брюхо, ибо у наников был один девиз: «Война — войной, а обед по расписанию!», и выходить на охоту за тремя зайцами, которые так ловко обиходили Дениса в той же «Черепахе» прошлой ночью. Их надо потрошить, как можно быстрее, пока они не пустили прахом имущество старшего помощника. А это было вполне себе вероятно — непосредственный руководитель, которому подчинялась спецгруппа «Снегирь», в коме, контролировать их некому — кот из дома, мыши в пляс! Все было плохо.
Денису было известно, где прописаны, как зовут, где служат и в каком звании, три фигуранта, так ловко похитивших его прошлой ночью из «Черепахи». Знал он и номера их телефонов. Вот только никто не мог гарантировать, что находятся они, в данный момент, по месту прописки, а не черт знает где. Для их поисков очень пригодился бы «Знайка», да и шкира была бы не лишней при общении с этими ребятами, но местонахождение этих замечательных гаджетов было неизвестно.
«Да ты зажрался! — возмутился внутренний голос. — Ты, блин — уртаху! Охотник на магов! Ты голыми руками должен порвать трех бездарных, одна из которых баба! На британский флаг! — продолжал бушевать голос. — А ему, видишь ли, „Знайки“ и шкиры не хватает! Может еще надо, чтобы их на дом доставили? Связанными!»
«Уймись, — поморщился старший помощник. — Порвать проблем нет. Как их найти?»
«Ищите и обрящете!» — у голоса был отмаз на любой случай.
Ну, что тут возразишь — формально голос был абсолютно прав — надо одеваться и ехать по адресам — где-нибудь удача, да улыбнется, а если нет — устраивать засаду. Оставалось только решить с кого начать. По-идее — все ночные гости знают, где находится имущество Дениса, так что можно действовать наугад, но выбор все равно надо сделать. Итак, что мы имеем — тот, который более жирный и весь какой-то оплывший, командир спецгруппы «Снегирь», выполняющей разного рода «деликатные» поручения начальника Первого Главного Управления МВД генерал-лейтенанта Мерицкого, капитан Первого Главного Управления МВД Казанцев Игорь Анатольевич. Следующий по списку — крепкий, коротко стриженный, быдловатого вида блондин — сотрудник спецгруппы «Снегирь», старший лейтенант Первого Главного Управления МВД Склиревский Даниил Евгеньевич. Ну, и вишенка на торте — Ипатова Ольга Валерьевна — та, которая представилась Денису Жанной — гипнотизер — сотрудник спецгруппы «Снегирь», лейтенант Первого Главного Управления МВД.
Перебор кандидатур старший помощник начал с конца списка — с этой сучки Ольги Валерьевны, которая Жанна. Много ли шансов, спросил он себя, что она мирно посапывает, свернувшись клубочком, в своей девичьей постельке и видит десятый сон? Шансы есть… но, прямо скажем, их немного. Более вероятной Денису представлялась картина, где Жанна тусит в каком-нибудь клубе, или, на худой конец — ожесточенно трахается со своим бой-френдом, или случайным знакомым, причем далеко не обязательно, что у себя дома, а черт знает где.
Аналогичные мысли родились у старшего помощника и касательно старшего лейтенанта — быдловатого блондина. И он и мнимая Жанны в браке не состояли и могли этим вечером находиться где угодно, в отличие от своего начальника — капитана Казанцева, который будучи семейным человеком, с большой долей вероятности, обретался по месту прописки, в компании супруги и малолетнего сына. К нему Денис и решил направить свои стопы.
«Еще головная боль с семьей этого козла! — расстроился внутренний голос. — Поаккуратнее надо…»
«Обязательно…» — согласился с ним старший помощник.
Сложившаяся ситуация, когда с его молчаливого согласия были взяты заложники — если называть вещи своими именами, очень Денису не нравилась. Но… Теперь же ему предстояло брать за вымя и доить капитана в присутствии его жены и сына и это нравилось старшему помощнику еще меньше. Но…
И тут Дениса озарило. Наверное озарению сильно поспособствовало то обстоятельство, что он очень не хотел идти к капитану и допрашивать его на глазах семейства. И ладно бы одна жена — хрен-то с ней, переживет как-нибудь, но вот маленький сын… это было не комильфо. Старший помощник представил себя на месте малыша и понял, что не пойдет и вот тут-то на него и накатило озарение. Он знал, где находится его имущество. Подсознание получило ответ, как только узнало о болезни генерала, а в сознание эта информация просочилась только сейчас. Причем для этого Денису пришлось поставить себя на место генерала и его сотрудников и только после этого понять, что копал он не туда. Итак, что бы делал старший помощник будучи мстительным отцом с генеральскими возможностями?
Денису это виделось так — изначально, перед группой, подчиненной лично ему, были бы поставлены две задачи: первая и основная — доставить фигуранта в пыточный домик, вторая — собрать материальные доказательства «странности» фигуранта — все, что подтверждало бы его «колдовские» возможности. С этой целью за фигурантом было бы установлено скрытое наблюдение, ни в коем случае не привлекающее его внимание, для сбора сведений о его распорядке дня, пристрастиях, местах отдыха, развлечений и прочей значимой информации. После получения всех необходимых данных, был бы назначен день «Д», точнее говоря — ночь.