Доктор философии Гай Миддлтон в своей «Теории микенского коллапса» поддержал идею инфекционного заболевания, как одной из причин коллапса Древнего мира. В главе «Чума и эпидемии» он заявил: «Основная проблема гипотезы чумы – это отсутствие свидетельств». Он также говорит: «Многое в гипотезе чумы кажется привлекательным, поскольку она может объяснить изменения в структуре расселения, материальные и социально-культурные изменения и долгосрочное сокращение численности населения». Гипотеза чумы хороша и для «объяснения изменчивости разрушений», потому что «дворцовые районы могли быть более плотно заселены и, следовательно, более серьезно затронуты, в то время как менее населенные периферийные районы… меньше страдают».
Бубонная чума – это название предполагаемого заболевания, а её патоген – Yersinia pestis – передается человеку блохами от мелких грызунов, например крыс. Без лечения умирают двое из трех инфицированных людей в течение четырех дней. С точки зрения классической исторической науки, первой вспышкой бубонной чумы считают чуму Юстиниана в 541 году, а в классическом учебнике по истории медицины или хронологии болезней вы увидите что-то вроде такого: «Первая зарегистрированная вспышка бубонной чумы была первой большой пандемией в мире. Mortalitas Magna (Великая смерть) или Чума Юстиниана началась в Аравии… Чума достигла Константинополя к весне 542 г. н. э., а затем затаилась в восточном Средиземноморье до 760-х годов».
Но, возможно, чума Юстиниана была даже не в Аравии, и ещё не факт, что она была самой первой. Откуда же и когда она пришла?
Сегодня фраза «болезнь возникла в Китае» звучит слишком часто, но, оказывается, и тысячу лет назад она была актуальна. Исследование Марка Ахтмана показывает, что бубонная чума началась в окрестностях Китая около 600 г. до н. э. и распространилась в Европу через Шелковый путь Центральной Азии. Это удалось доказать через секвенирование генома Yersinia pestis – оно выявило закономерности её глобального филогенетического разнообразия. Проще говоря, путешествуя по миру, бактерия видоизменялась, а в местности, где имеется естественный резервуар и откуда началась вспышка, она ближе всего к своей изначальной форме.
Команда Ахтмана изолировала и сравнила суммарно семнадцать полных геномов изолятов Yersinia pestis из различных глобальных источников, «провела филогенетический анализ этого набора данных о вариациях последовательностей, отнесла изоляты к популяциям на основе максимальной экономии, и на основе этих результатов сделала выводы относительно исторических путей передачи». Проще говоря, филогенетический анализ предполагает, что Yersinia pestis эволюционировала в Китае или рядом с ним, и распространилась через множество торговых и транспортных путей в Европу, Южную Америку, Африку и Юго-Восточную Азию, что привело к появлению специфических для страны разновидностей. Но это лишь означает, что только одна из ниточек ведет в Китай. Как именно она попала туда, был ли это естественный природный резервуар из монгольских степей, или какой-то вид грызунов мигрировал в растущую цивилизацию – не ясно.
Марк Ахтман отнюдь не конспиролог и не любитель, даже не популяризатор. Он имеет, по меньшей мере, три ученые степени, является доктором философии в Калифорнийском университете Беркли, США. Также в его послужном списке работа на кафедре микробиологии в Университетском колледже Корка, Ирландия, специализация на популяционной генетике бактериальных патогенов и микробной филогеографии. До этого он работал в Институте Макса Планка в Берлине, Германия, специализировался на молекулярной генетике и биологии инфекций. Но даже Ахтман не делает однозначных выводов о происхождении бактерии.
Серая мышь
Чёрная мышь
На мой взгляд, было бы неплохо совместить исследования генома бактерий с исследованием генома её основных распространителей. Почему-то в обсуждении возникновения и роли чумы в нашей цивилизации стабильно забывают про «Великую войну крыс», когда азиатские rattus norvegicus потеснили исконно европейских rattus rattus. То есть не учитывают ту самую историю, как «чумные» серые крысы колонизировали планету, вытеснив крыс черных из многих насиженных мест.
Козлов и Панайотакопулу утверждают, что бубонная чума пришла из Индии (родина серых норвегикус) и могла возникнуть там ещё во время правления Аменхотепа III в начале 14-го века до н. э., что более чем на 750 лет раньше, чем теория происхождения чумы из Китая. Возможно, если Ахтман продолжит свои исследования, он докопается до истины. А может, и нет.
Как бы то ни было, такие размышления приводят нас к чуме филистимлян, также известной как чума Ашдода, которая произошла около 1190 г. до н. э. Возможно, она была вызвана бубонной чумой. И если бы в Египте была бубонная чума во времена правления Аменхотепа III и его сына Эхнатона (около 1370–1350 гг. до н. э.), высока вероятность того, что она могла повториться на северо-востоке, в южном Ханаане, пятьдесят лет спустя.
Кто такие филистимляне? Они жили на юге Ханаана в конце бронзового века и управляли своими пятью городами-государствами (Пентаполис, Газа, Ашкелон, Ашдод, Экрон и Гат). Они были злейшими врагами Израильского царства и много раз воевали друг с другом. Однако происхождение филистимлян до конца неясно. Некоторые историки, такие как Карл Эрлих, считают, что они были «народом моря» и приплыли то ли из Эгейского моря, то ли из Микен в Греции, и поселились на юге Ханаана после поражения от фараона Рамсеса III в c.1190 г. до н. э. Другие ученые, например, Римшнайдер, считают, что этот народ прибыл из Анатолии в качестве беженцев из разваливающейся Хеттской империи.
Но какой бы интересной ни была чумная теория о закате бронзового века, даже опираясь на Ветхий завет, а вернее Танах, говорить о том, что именно Yersinia pestis послужила причиной конца всей эпохи, слишком раро. Роберт Арнотт из Оксфордского университета согласился бы с этим. В главе «Болезни и предыстория Эгейского моря» из книги «Здоровье в древности» он перечисляет десяток патогенов, способных, по его мнению, внести существенную лепту в теорию коллапса цивилизаций. В этот болезненный список входят: талассемия, малярия, туберкулез, бруцеллез, недоедание, цинга, анемия, корь, ветряная оспа, ОРВИ, пневмония, гемолитическая болезнь, энтеропатии, холера, брюшной тиф, дизентерия, столбняк, анкилостомы, эпидемический паротит, коклюш и амебиоз. Обратите внимание, что большинство перечисленных заболеваний являются инфекционными, хотя некоторые из них вряд ли способны опустошить города за несколько десятилетий. Но все вместе или даже в составе какого-то ограниченного набора они вполне могли это сделать. Арнотт также указал, что болезнь не рассматривалась как основная причина конца бронзового века, потому что «многие ученые совершенно не осведомлены о социальных последствиях эпидемий и основных эффектах, которые возникали всякий раз, когда новая опустошительная инфекция проникала в популяцию, полностью лишенную к ней иммунитета».
Как бы то ни было, любой историк, пытающийся найти причину конца бронзового века и Хеттской империи, должен найти ответы на многие вопросы. Например, почему такие короткие временные рамки в 50 лет – закат бронзового века произошел между 1200–1150 гг. до н. э. Почему так много больших городов, таких как столица хеттов Хаттуса, были просто заброшены, а не разрушены и не оккупированы захватчиками. Большинство населения мигрировало, переместившись в новые регионы. И во всем этом хаосе, безусловно, важную роль сыграли эпидемии, болезни и патогены. Медицина и её ошибки. Это был тот этап развития, когда наш вид выбрал неверный путь, заплатил за это и сделал выводы. В чем же наш homo viridae ошибся?
Богиня псов
Что империи Шумера, Аккада и Египта могли противопоставить таким болезням, как чума? Была ли это всё ещё трепанация и травы, или начавшийся процесс систематизации знаний объединился с религией и принес первые плоды?
«Великая целительница,
`чьи заклинания – жизнь,
чьи заклинания
`восстанавливают больных,
Мать нации, о милосердная…»
Этими словами молился Син-иддинам, царь Ларсы, правитель с 1865 по 1843 г. до н. э. в письме-молитве, адресованном Нин-Исине, «Госпоже (города) Исина». Она была одной из богинь исцеления – одной из многих, среди которых были Бау (или Баба), Гула и Нин-карак. Все эти богини были не связаны между собой, носили разные имена. Однако они были одним целым, как внешне, так и внутренне. Они спасали жизни и имели множество общих черт. К примеру, одним из их альтер эго была собака – в иконографии они всегда вместе. Собака представляет богиню исцеления, обозначает её присутствие. Но никто точно не знает, почему эти богини были связаны с собаками. Есть пара теорий. Первая – древние люди отметили, что зализывание ран собаками способствует выздоровлению – пример эмпирической медицины и подражания животным. Вторая – древние целители могли использовать части тела собак для лечения – чистое мракобесие и мистификация. И, наконец, третья – собаки боролись или гоняли каких-то не очень полезных животных, например котов или же крыс. В эпоху зарождения цивилизаций и медицины собака была помощником для пастухов и верным защитником скота. А большинство богинь здоровья раннего Шумера так или иначе имеют связь с урожаем, плодородием и общим благоденствием, что без тучных стад животных представить сложно. А какие тучные стада животных могут вырасти без наших четвероногих друзей?
Рассмотрим один из артефактов того времени. Очаровательная цилиндрическая печать изображает ритуал исцеления или экзорцизма – изгнания злого духа болезни. Мы видим внутри тростниковой хижины пациента на кровати в окружении врачей/священников. Собака, изображенная на крыше, означает присутствие богини исцеления (Во время раскопок в культовом городе богини Исин археологи обнаружили множество бронзовых печатей с изображениями собаки, статуй людей, стоящих на коленях и обнимающих собаку, и несколько маленьких глиняных собак, на одной из которых была начертана молитва богине. Защитные фигурки собак часто укладывались в фундаменты зданий, на одной из найденных фигурок была обнаружена надпись: «Не переставая думать – кусайся!»