Последние слова фенешийца плетью хлестнули сознание Санахта. От слова «неотвратимо» отчетливо запахло тленом разложившегося человеческого тела и почему-то давно увядшими цветами. Эта смесь запахов была настолько неожиданна и противоестественна, что у Императора тут же разболелась голова. Совсем как во время его ночных откровений, о которых он только что рассказал. Боль была до такой степени нестерпима, что у Санахта перехватило дыхание и ему пришлось прикусить себе губу до крови, чтобы не застонать:
— Сколько у меня есть времени?
— Не больше двадцати появлений ладьи Шу на востоке, Владыка.
— А о какой созидательной цене ты говорил, Хем Нетер?
— О ней мы будем говорить, если только ты прислушаешься к моему совету. В противном случае — это бессмысленно…
Запах тлена и давно увядших цветов внезапно исчез, и головная боль, напоследок скребуще оцарапав своими острыми бронзовыми когтями стекло сознания Императора, бесследно пропала вслед за ними. Самодержец Тукана почувствовал, что опять может дышать, радоваться жизни и даже добавить в свой голос надменности:
— Я подумаю над твоими словами и доведу до тебя свое решение в самом ближайшем будущем. А пока — будь со своей очаровательной женщиной гостем в моем дворце, Яр. И ты окажешь мне услугу, если отыщешь время научить мою охрану хотя бы основам умения вести схватку без оружия, так блестяще продемонстрированного тобой. Об этой услуге я не забуду…
Спутник Марты тут же превратился из безжалостно-равнодушного Хем Нетера в почтительного путешественника, которого удостоил своим вниманием и просьбой сам Повелитель Империи Тукан. Он немедленно опустился на одно колено, приложил правую руку к груди и низко склонил голову:
— Это будет большой честью для меня, Владыка…
Марта, сразу после того как вся охрана по приказу Санахта, заподозрившего Яра в безрассудной самонадеянности, ринулась к нему с обнаженными боевыми серпами, незаметно выскользнула из Малого зала. Закутанная в серое, неприметное покрывало она тихо, но быстро двинулась запутанными коридорами Императорского дворца. В одном из таких коридоров она ловко подхватила с плит пола пустую корзину для фруктов, которую оставил какой-то нерадивый раб, увлекшийся разговором со смазливой служанкой. Вытащив из-за пазухи небольшой тканый узелок, положила его в корзину и целенаправленно пошла дальше. Следуя рассказу Нахти о расположении помещений дворца, она держала путь в ту сторону, где размещались покои жен и привилегированных наложниц Императора.
Вскоре ее целеустремленность был вознаграждена. Свернув за очередной поворот, Марта очутилась перед комплексом из небольших, но очень красивых двухэтажных домов, построенных из розового и голубого мрамора под открытым небом и окруженных невысокой кирпичной стеной, из-за которой раздавался детский смех, женские голоса и журчание фонтанов. Пройти в этот комплекс можно было через единственные резные ворота из редкого в Тукане орехового дерева, возле которых на страже стояли два свирепых и непреклонных на вид воина в начищенных бронзовых доспехах. Один из них, увидев, что спутница Яра идет в их сторону, немедленно направил на нее острие копья и грозно нахмурил брови:
— А ну стой, женщина! Что-то я тебя не помню. Кто ты такая и что здесь делаешь? Быстро отвечай!
Марта немедленно остановилась, целомудренно поправила покрывало на голове и скромно потупила глаза:
— Я знахарка, великие воины. Иду в гарем Повелителя по велению его первой жены блистательной Нафрит — она торопливо достала из-под выреза платья висящую на цепочке медную бляху, добытую Нахти, с вычеканенным на ней орлом Уресом и показала ее стражам. — Вот мой знак принадлежности к гильдии дворцовых лекарей, мужественные воители. Силы, здоровья и неутомимости вам в постельных забавах!
Охранник убрал от ее груди острие копья, однако подозрительность в его глазах не исчезла:
— И все же я тебя не помню, женщина. Чем ты сможешь доказать, кроме своего знака, принадлежность к лекарям?
Спутница Яра обворожительно улыбнулась. Неторопливо поставила на пол корзину, развязала находящейся в ней матерчатый узелок, достала из него небольшой синий шарик и разломила его на две равные части. Одну половину шарика она демонстративно тут же проглотила, а вторую протянула недоверчивому стражнику:
— Съешь его. Это снадобье подарит тебе несколько незабываемых ночей. Смелее, великий воин. Уверяю тебя — ты не пожалеешь!
Стражник с сомнением в глазах осторожно взял половину шарика из ее рук, зачем-то понюхал, а потом повернулся в сторону своего товарища:
— Держи ее на острие копья, Агирт. Мало ли что…
Потом положил предложенное зелье в рот и сделал глотательное движение. Несколько мгновений с ним ничего не происходило, но затем охранник, проговорив изумленное — «И-ее!» — уставился на свой пах. Там, под воинской юбкой, появился вполне заметный бугор, которой увеличивался прямо на глазах.
Марта заговорщицки, но так, чтобы услышал второй охранник, прошептала ему:
— С этим снадобьем ты, отважный воитель, всегда будешь на высоте со своими женщинами, даже будучи мертвецки пьяным. Половины такого шарика хватит на семь восходов Шу. Тебе только стоит подумать о женщине. Но и это еще не все. Принятое тобой средство также удлинит предмет твоей мужской гордости…
Второй воин торопливо прислонил свое копье к стене и требовательно протянул к спутнице Яра ладонь:
— Дай-ка и мне, лекарка, этого снадобья. Я тоже хочу его попробовать. А то вдруг оно действует не на всех мужчин, и ты нас обманываешь!!
Марта, пряча лукавую улыбку, достала из узелка еще один шарик, разломила пополам и подала одну из половинок второму охраннику:
— Пользуйся на здоровье, Агирт. Силы, здоровья и неутомимости тебе на ложе!
Стражник поспешно проглотил предложенную половинку, и результат спустя несколько мгновений не заставил себя ждать. Воин, пялясь вниз на свое немедленно воспрянувшее мужское достоинство, восторженно прошептал:
— Да тебе цены нет, женщина!
Первой Матери не составило никакого труда стыдливо зардеться якобы от смущения:
— Ох, спасибо! Как же давно мне не говорили таких слов… — она достала из узелка еще четыре шарика и протянула их охранникам — это вам в подарок. А в дальнейшем, — Марта заговорщицки понизила голос, — предлагаю вот что: я буду вам поставлять, а вы продавать это зелье вашим знакомым, друзьям и просто сослуживцам. На каждом шарике можно заработать по половине серебряного дехена! То есть вам четверть и мне четверть. Свою четверть вы можете, по желанию, конечно, получать самим снадобьем. Ну как — по рукам?
Стражники переглянулись и радостно закивали головами:
— Конечно, красавица!
— По рукам, очаровательнейшая! Но как и где нам тебя найти?
Марта сделала вид, что задумалась:
— А когда у вас, неустрашимые воины, следующее дежурство здесь, на воротах?
Агирт, по-видимому, побойчее и посмышленее своего напарника, взял дальнейший разговор на себя:
— Мы постоянно охраняем вход в гарем Императора через два восхода Шу на третий…
— Ну, вот я на третий восход и подойду уже с готовым для продажи зельем. Договорились?
— Обязательно договорились!
— Так вы меня пропускаете?
— Можешь проходить, мудрейшая из знахарок! За воротами сразу сверни направо, пройди пятьдесят шагов по дорожке среди лимонных деревьев, потом поверни налево, пройди еще тридцать шагов меж двух фонтанов, и ты окажешься перед домом из розового мрамора. Это и есть покои первой жены Императора. На охрану из евнухов с другой стороны ворот не обращай внимания. У них приказ никого не выпускать без разрешения, кроме жен Повелителя, силы и радости ему. Но нет никакого дела до тех, кто входит. За этих отвечаем мы.
Спутница Яра тепло, можно сказать душевно, распрощалась с охранниками, проскользнула в любезно приоткрытые для нее створки ворот, с независимым видом прошла мимо двух скучающих стражников-скопцов, действительно не обративших на нее никакого внимания, и уверенно двинулась по дорожке, проложенной среди лимонных деревьев. Однако, дойдя до указанного Агиртом поворота, Марта остановилась, зашла за одно из деревьев и стала терпеливо чего-то ожидать. Вскоре ее терпение было вознаграждено. Она наконец увидела ту, которой не могло не быть здесь, в Императорском гареме, в этом заповеднике коварства, предательства, зависти и лжи. А именно — обиженную служанку-рабыню.
Молодая женщина, не старше двадцати разливов Геона, торопливо вышла, почти выбежала из боковой двери дома первой жены Императора и, горько разрыдавшись, стала плескать себе в лицо водой из фонтана. Даже отсюда, с тридцати шагов, Марте был виден алевший на левой щеке служанки отпечаток женской ладони и царапины, оставленные острыми ногтями. Спутница Яра удовлетворенно хмыкнула и не торопясь пошла к рабыне. Когда та, заслышав приближающиеся шаги, подняла заплаканные глаза, то к своему удивлению обнаружила, что незнакомая женщина, одетая в серое неприметное платье, протягивает ей ладонь, на которой масляно поблескивают на солнце шесть золотых дехенов. Служанка как завороженная уставилась на деньги, а глаза ее моментально высохли. Однако Марта сделала неуловимое движение пальцами, и дехены внезапно исчезли. Как будто их и не было. После чего она склонилась к уху молодой женщины:
— Хочешь их снова увидеть? И не только увидеть, но и получить? И приворотное зелье в придачу?
Рабыня суетливо огляделась по сторонам — не слышит ли кто эту странную незнакомку. Ведь среди ее товарок от желающих заработать такую немыслимую сумму отбоя не будет. Набегут, ототрут, протягивая жадные, загребущие пальцы к волшебному металлу, за который можно купить так много прекрасных и необходимых молодой женщине вещей.
И не только вещей. Саму свободу! Ее саму-то купили на невольничьем рынке Хут Ка за половину золотого, когда она была на пять разливов Геона моложе и вдобавок невинна. А сейчас ее красная цена — два серебряных дехена, и то, если долго перед продажей мыть, умащивать драгоценным маслом, духами и продавать не днем, а ближе к вечеру, чтобы тени скрыли начавшие появляться морщинки возле глаз…