— Вы ожидаете мистера Эф Эм? — спросила она.
— Ожидаю, — кивнул Ясютин.
— Пойдемте со мной.
— Далеко?
— В Сохо. И скажите своим парням, чтобы оставались здесь.
Ясютин подал сигнал Биллу, мол всё в порядке и вышел с барышней на улицу.
— Кстати, меня зовут Энн.
— Тим, — ответил Ясютин.
Это он сделал напрасно. Гулящие девицы обычно не спрашивали имен клиентов, а клиенты не представлялись тем более. Однако, его провожатая и ухом не повела. Именем воспользоваться не пришлось. Всю дорогу женщина молчала. Они прошли с четверть мили по довольно опасному району и вышли к площади Сохо. Здесь тоже имелись бордели, но классом повыше. И один из них, расположенный в белом доме оказался конечной целью.
Никто не спросил их имен и причин визита на входе. Они поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в комнату с довольно богатой обстановкой. В углу под балдахином стояла кровать с комом из простыней и одеял посередине. В центре комнаты стоял стол, заставлена всевозможными яствами. В одном из кресел сидел человек в сером распахнутом сюртуке, без парика, с короткими темными волосами на голове.
Американский инсургент любил пожить на широкую ногу. Он мог себе это позволить.
— Садитесь, сеньор, не стесняйтесь, — сказал он.
Энн сразу же исчезла за портьерой, оставив мужчин вдвоем.
— Для чего вы избрали такое место? — спросил Ясютин присаживаясь.
— Встреча с женщиной не вызовет подозрений.
Он был прав. В его возрасте походы в бордель не вызывали подозрений даже при наличии молодой жены. Господа, знаете ли, любят разнообразить жизнь.
— Здесь бывают важные люди, которые предпочитают сохранить инкогнито, поэтому заведение имеет множество отдельных входов и выходов. Это позволяет, когда надо оторваться от слежки, а когда надо, тайно встретиться с нужными людьми. За вами следили?
— С чего бы?
— За всеми следят, поверьте. Испанцы, англичане, американцы. Вы угощайтесь, чего так сидеть.
Ясютин взял яблоко и с хрустом откусил. В некотором смысле он завидовал Миранде. Тот был вхож к британским министрам, лордам, получал финансовую помощь от купцов и правительства. С ним носились, кто-то желая помочь освобождению испанских колоний, кто-то желая использовать против общих врагов. Миранде не хватало лишь независимой страны за спиной.
Ясютин же являл собой обратное явление. Он представлял территорию де-факто независимую, хотя формальная власть Испании пока мало кем оспаривалась. За ним стояла крупная торговая и политическая организация, тысячи людей. Но его не спешили приглашать в Форин-офис, жертвовать средства на борьбу или признавать статус. С ним встречались лишь клерки третьего ряда, которые не имели ни полномочий, ни по большому счету, разума, чтобы понять выгоду. Скорее всего дело заключалось не в Испании, а в Российской Империи, с которой Британия ссориться не хотела, используя как противовес французам в Европе. Да и сама Британия не оставила мысль завладеть Островом и северо-западным побережьем. Всё это создавало сложную обстановку для дипломатических усилий.
Одна из двух целей встречи, как раз заключалась в том, что Миранда сможет свести его с нужными людьми в Форин-офисе или другом правительственном учреждении. Однако не с этого следовал начинать разговор. Но с чего? Второе дело выглядело не менее щекотливым.
Обстановка борделя располагала к неформальному общению. Ясютин достал из потайного кармана бутылку «Незевая» и выставил на стол.
— Наш виски, — пояснил он. — Смесь ржаного и ячменного солода. Двенадцать лет выдержки. Шесть в бочках из-под хереса, еще шесть в сильно обожженных из местного дуба.
Миранда молча пододвинул к его краю стола два чистых стакана. Ясютин налил «на два пальца» и поднял свой стакан.
— Салют!
— Салют! — ответил Миранда.
Они выпили. Что ж, теперь можно и поговорить.
— Мне поручили передать вам, — осторожно начал он. — Что если бы некие инсургенты выступающие за независимость Новой Гранады от испанской короны, захватят Панаму или Буэнавентуру, или любой другой порт на тихоокеанском берегу, то такие инсургенты могут рассчитывать на серьезную помощь от доброжелателей. Помощь эта может быть выражена не столько людьми, сколько вооружением, припасами, небольшими кораблями.
На самом деле особых полномочий ему не предоставили. Однако, он знал приоритеты Виктории во внешней политике, а Тропинин уверил его, что поддержит любую интригу, которая сможет приблизить независимость. Конечно, в разумных пределах. И сейчас Ясютин счел обещание оружия и припасов приемлемым, за пределы разумного не выходящим.
— Это любопытно, — кивнул Миранда.
— У нас с вами по сути одна цель, — продолжил Ясютин. — Обрести независимость от испанской короны. И мы могли бы быть полезны друг другу.
— Вы себе представляете Новую Гранаду, как целостную страну, но это не так, — заметил Миранда. — А Венесуэла, которая меня естественно волнует больше всего, не имеет портов на Тихом океане.
— Но ведь не обязательно ограничивать предполагаемое восстание только генерал-капитанством.
— Думаю, любому инсургенту проще начать с родных мест, кроме того порты Атлантики более доступны отсюда, из Европы, или из Соединенных Штатов.
— Разумеется, — согласился Ясютин. — Люди, что поручили мне переговоры с вами, вовсе не имели ввиду сделать тихоокеанское побережье основным направлением усилий. Просто захват Панамы приведет к нарушению испанских сообщений, а вам напротив откроет дорогу к помощи друзей на том берегу. Ведь лишних друзей не бывает, не правда ли?
— Это так. — кивнул Миранда. — Кого конкретно вы представляете?
Ясютин вновь разлил виски по стаканам.
— За что у вас пьют? — спросил Миранда.
— За тех, кто в пути, — ответил Ясютин.
— Неплохой тост.
Они выпили и Ясютин продолжил.
— Мои грамоты подписаны большим числом значимых людей… Среди них вожди племён нутка, чинук, маки, саанич. Король острова Оаху. Члены городского совета Виктории.
— Но как я понимаю ваши расходы оплачивает некий торговый совет.
— Складчина. Это так. Наши купцы и промышленники имеют свой интерес.
Миранда некоторое время молчал, лениво поедая фрукты. Но за внешней ленью и равнодушием скрывалась работа незаурядного ума.
— Вы слышал что-нибудь о плане генерала Мейтленда? — прервал молчание Миранда.
— В первый раз слышу, — не стал скрывать Ясютин.
— Это не столько план, сколько… направление усилий. Он заключается в последовательном освобождении испанских колоний в Америке, начиная с высадки на атлантическом берегу Рио-де-ла-Плата и захвата Буэнос-Айреса, затем переход через Анды и захват Чили, и наконец, вторжение в Перу.
— План не включает Новую Испанию и Новую Гранаду? — уточнил Ясютин.
— Нет, не включает, — Миранда улыбнулся.
— В таком случае, это не слишком удачный план.
— Почему?
— Насколько я понимаю, общая идея (если исходить из интересов Королевства, а не народов Америки) заключается в том, чтобы Британия контролировала воды южного полушария. Британцы уже захватили Капстад, основали колонии в Новой Голландии, у них есть остров Святой Елены, они присматриваются к Южным морям и вот теперь к побережью Чили. Тем самым королевский флот сможет держать под присмотром все пути между океанами, рассекая мировую торговлю на изолированные части.
— Вы нарисовали достаточно широкую картину, — согласился Миранда. — И в чём план неудачный?
— Кроме сложности с организацией восстания на столь обширных территориях? Ну, он обходит вниманием тонкий перешеек в районе Панамы-Никарагуа. Даже нынешняя дорога из Веракрус в Акапулько позволяет испанцам обойти любую блокаду, а узкий перешеек и вовсе способен перевернуть всю картину. Если, допустим, построить там рельсовую дрогу или прорыть канал.
— Испания не сможет потянуть такой сложный инженерный проект.
— Испания не сможет. Но ведь ей могут помочь.
Миранда задумался и кивнул.
— Тут есть над чем подумать. Теперь, что на счёт вас? Вам ведь нужна поддержка в британских политических кругах?
— Не отрицаю, — признал Ясютин.
Хорошо, что Миранда сам заговорил об этом. Теперь Ясютин не выглядит как проситель. А сделка есть сделка.
— К сожалению я вскоре буду вынужден покинуть Лондон. Возможно всего лишь на некоторое время.
— Очень жаль, — разочарованно произнес Ясютин.
— Но подсказку дам, — улыбнулся Миранда. — Вы же знаете капитана Колнетта?
— Да. Даже видел его однажды во время кризиса в Нутке.
— Советую обратиться к нему. Капитан постоянно встречается с флотскими и прорабатывает идею диверсии против Испании на тихоокеанском берегу. Вы сможете найти в нем союзника. А его самого сможете найти в его доме вот по этому адресу.
Миранда поднялся, подошел к конторке, где быстро написал несколько строк. Ясютин поднялся тоже.
Миранда подождал, пока высохнут чернила, свернул лист бумаги и протянул Ясютину.
— Надеюсь, ещё увидимся.
Глава 31Толстосумы
До острова Линга от Бинтана по карте получалось миль шестьдесят-семьдесят. В зависимости от ветра такое расстояние можно было пройти за сутки или за несколько дней. И хотя баркас не являлся легким проа, в хорошую погоду команда могла спокойно справиться с заданием. За переход никто не волновался, а вот как надолго затянется миссия, не мог угадать никто.
Раш в наступление мира не верил и не покладая рук усиливал оборону. Гвардейцы, используя пленных, укрепляли вал, строили более прочные казармы, возводили дополнительные позиции, ловушки. Чтобы сделать южный склон непригодным для штурма, полковник приказал рубить деревья и готовить рогатки. Заостренные колья вязали на толстый ствол крест-накрест, получая непреодолимое с ходу препятствие. Наступающему войску пришлось бы потратить немало времени, чтобы разрубить или оттащить в сторону массивные заграждения. А это само по себе выглядело делом непростым — рогатки ставили между пальмами, привязывая к ним и друг к другу. Походы к рогаткам устилали небольшими колышками. Их сотнями вбивали под углом в землю так, что они оставались незаметны в траве. Во время предыдущего нападения большинство пиратов атаковало склон босиком и полковник, приметив это, надеялся, что в следующий раз часть из них покалечится ещё до начала рукопашной.