6
Городок Камьелион небольшой. Двадцать, может быть — тридцать тысяч жителей. Но гостиница там все же нашлась. Сомневаюсь, что они бы после сертификации и на одну звезду баллов бы набрали, но назывался отель «Пять звезд». Молодцы. Что еще скажешь?
Владеет «Звездами» суровая тетя богатырских кондиций. В десант традиционно выбирают парней крупных, да и потом, на армейских харчах и под стимуляторами роста мышечной массы, рекруты еще прибавляют. Так эта фрекен Агман покрупнее будет. Меня, например, она на голову выше, и обхват ее бицепса, как у меня бедро. Валькирия. Древние скандинавы бы ей памятник при жизни поставили. Мечта викинга!
А вот характер у тетки был легкий. Компанейский даже. Фрекен охотно делилась подробностями провинциальной жизни, ненавязчиво выспрашивала обо мне, но при этом не наглела. И не тарахтела без умолку. Переночевав, я сразу расплатился. Не был уверен, что проведу еще одну ночь в Камтелионе. Но прощался с ней, как с хорошей знакомой.
Ничто особо сложное меня в городке не держало. Планировал сразу с утра отметиться в полицейском участке, забрать доставленный груз, и уже после обеда двинуть в сторону места постоянной дислокации. По-хорошему бы еще продуктами питания закупиться, но с этим я решил не спешить. Свой новый дом я еще в пассажирском лайнере заказал, и вскоре он должен прибыть в этот городок. Причем, сразу на транспортных тележках, и в комплекте с киберстроителями. Удобно, но дорого. А что делать? Сам я только окопы рыть умею. Зато профессионально!
А вот, как выберу место и отстроюсь, тогда, в новенький холодильник, и продуктов наберу. Слышал, здесь, в провинции, они и качественнее и дешевле.
С полицией получилось познакомиться скорее чем планировал. Что-то такое случилось на другом континенте, от чего правоохранители возбудились, и принялись проверять всех владельцев взрывчатых веществ. Таких, к слову, не так уж и мало. При добыче полезных ископаемых она широко используется.
В общем, всплыли записи сканера Лунебургского звездного порта, и тот факт, что груз оправлен в Камтелион. Естественно, местные стражи порядка тут же сделали стойку, и отправились в местный офис транспортной компании. А там, как раз я свою «посылку» получал.
Забавно вышло. Первым делом мне скомандовали:
— Стоять! Руки за голову! Отойти от транспортного средства!
— Так стоять, или отходить? — вежливо поинтересовался я. И обернулся.
— Отходить, — сказал один из пары полисов.
— Стоять, — заявил второй.
— Гм, — вырвалось у меня. — Вы там между собой решите, чего мне делать. А я пока свой груз прикреплю.
Ожидаемо, мои кейсы и ящики в багажное отделение «Вишни» не вошли. Что-то удалось всунуть, но основное пришлось крепить на внешние подвесы. Благо, моя боевая машина и не такое способна вывезти.
Короче, я вновь повернулся к полицейским спиной, и продолжил крепить так и норовящие выскользнуть «сундуки». А те, слава Аллаху, догадались, наконец, просканировать меня, и мой нейролинк, на предмет идентификации личности.
— Господин полковник, — браво обратился старший из правоохранителей. — Приносим свои извинения за доставленное неудобство, сэр.
— Подержи вот тут, сержант, — кивнул я, и показал где именно. — Спасибо.
— Сержант Добровольский, сэр, — представился тот, и помог.
— Пенсионер Ронич, — снова кивнул я. — Вот вроде и все. Довезу, поди.
— Вроде крепко, — подтвердил мою догадку Добровольский. — Так это все ваше?
— Ну да, — хмыкнул я.
— И, разумеется, разрешение на владение и использование всего этого, у вас имеется? — грубовато спросил молодой.
— Есть сомнения? — дернул я бровью.
— Он во флоте служил, сэр, — вздохнул сержант. — У них там свои порядки, сэр.
— Это точно, — хмыкнул я. — Ничего. Успеешь еще воспитать бойца. Сам где служил?
— Сто восемнадцатая штурмовая бригада, сэр. БДК «Клинок».
— «Костоломы», — припомнил я.
— Именно так, сэр. А вы? Извините.
— Четвертый гвардейский десантный батальон. БДК «Палладин».
— О! Это же… Для меня честь увидеть вас лично, сэр!
— Ай, да брось, сержант. Теперь-то мы оба с тобой гражданские люди. Можешь по простому, Стасом меня звать.
— Брайан, сэр. Боги! Друзья зовут — Бро. Я парням в Ассоциации Ветеранов расскажу, мне не поверят.
— Пф, — фыркнул я. — Считайте, в вашем полку прибыло. Я теперь тут, неподалеку, жить буду. Будем часто встречаться. Планировал позже в одну из ветеранских организаций вступить. Так почему бы и не в вашу?
— О-о-о! Господин Стас! Я передам председателю. Уверен, все наши почтут за честь…
— Да брось, Бро. Я все еще в семье. Такой же, как и все остальные… И кстати, раз уж мы так удачно тут все собрались, примешь заявление? Хочу поставить участок в известность, об имеющихся в моем распоряжении оружейных системах.
Удачно получилось. Мы просто дошли до патрульной машины, я заполнил бланк, а сержант тут же поставил на нем отметку в получении. Пять минут, и ехать никуда не пришлось.
— Да кто это такой, черт тебя дери? — прошипел напарник Бро, когда я уже попрощался и пошел к своему танчику. — Сын президента?
— Чему вас там на флоте только учат, — сокрушенно вздохнул Добровольский. — Героев Федерации нужно знать! Не в лицо, так хоть по месту службы. А у этого парня наград, как блох у уличного пса. Кое-где его именем мамаши детей пугают. Легендарный господин!
А я похихикал, завел своего зверя, да и покатил. Теперь уже четко на восток. К синеющим на горизонте горным хребтам. Всего тридцать три километра до моего нового дома.
Фермерский край. Поля, поля, поля без конца. Деревьев не видно, но между делянками — или как их тут называют? — кое-где установлены щиты ветрозащиты. В северном полушарии заканчивалось лето, но растения на полях были еще зелеными. Видимо, неспелыми.
Наклон оси Авроры в три раза меньше, чем у Земли. Это значит, что смена сезонов присутствует, но не такая резкая. Климат в целом мягче, и зимы — это скорее сезон дождей, чем морозы и снег. Может где-то на севере, в приполярных областях, есть и холода с буранами. Не знаю. Мой лес в умеренном поясе расположен.
Усилием воли заставлял себя соблюдать скоростной режим. Хотелось, конечно, вжать педаль в пол, и рвануть навстречу Лесу. Но нельзя. Броня «Вишенки», как новогодняя елка игрушками, была обвешана ящиками. Не дай Бог потерять. Греха не оберешься. У меня там всякое разное имеется, от чего туземцы в волнение могут впасть, если я потеряю, а они найдут.
Все больше спусков и подъемов. Все меньше по площади сельскохозяйственные делянки. Все причудливее их форма. Явный признак приближения предгорий. С одного из холмов я впервые собственными глазами свой Лес и увидел. Не поленился, остановился на обочине, достал из багажа бинокль, и долго смотрел. А сердце кровью обливалось. Таким маленьким, жалким мне мой новый дом показался. Темное пятнышко растительности, прилепившееся к склонам гор. Неудобья, спасшие последний кусочек жизни.
Пару раз дорога пересекала речку. И чем ближе подъезжал к горам, тем полноводнее она была. Парадокс объяснялся просто: насосные станции, качающие воду для поливов полей встречались достаточно часто.
Непосредственно к лесу дорога с твердым покрытием не подходила. Судя по карте, оставалось еще три или четыре километра, когда шоссе вильнуло на юг. А прямо пути вообще не нашлось. Местность сильно изрезана, и фермеры распахали каждый квадратный метр земли, по которому могла проехать их техника. И это они зря. Прямое и явное нарушение закона об обеспечении доступа транспортных средств к жилищу.
Мудрый закон. Мало ли. Стройматериалы подвезти, или машинам экстренных служб подъехать. Пришлось неведомого пока земледельца от существенного штрафа спасать. Тем более, как я уже говорил, моему танку все равно где ехать. Он только по отвесным скалам карабкаться не умеет. А все остальное для него, как шестиполосное шоссе.
Поехал вдоль речки. Она немного петляла, изгибалась. Я срезал углы, нещадно топча тяжелой машиной поросль каких-то злаков. Чужой труд было немного жаль, но ведь и совесть нужно иметь!
Поле кончилось, и сразу нашлась дорога. Две пыльных колеи грунтовки, со следами текших когда-то по ним ручейков. Видимо — следы сезона дождей. Подтвердить или опровергнуть догадку еще только предстояло.
И вот граница. Никакого забора или хотя бы знака не было, но я разу понял, что въехал, наконец, на свою территорию. Кусты, высокие заросли каких-то сорняков, тоненькие, молодые еще деревца по обочинам. Несколько десятков метров, и дорога свернула под сень деревьев. Там я и остановился. Хотелось поздороваться.
Лес не был чем-то для меня волшебным и неведомым. Сколько я их, всяких, повидал? Сотни? Тысячи? И вполне земного типа — на планетах с завершенной программой терраформирования. И чужих. Пугающих. С фиолетовыми шипами, воняющие какой-то гадостью. Или смешных, вроде огромных грибов, рядом с которыми чувствуешь себя Алисой, провалившейся в волшебную страну.
И всегда мы приходили в лес нести разрушение и смерть. Выжечь сто гектаров зарослей, чтоб противнику негде было прятаться? Легко. Стереть из объективной реальности все, что пугает. Распылить грибы, срубить шипы. О, мы, люди, большие мастера ломать и уничтожать. А солдаты — вообще профессора.
Здесь же все по-другому. Я пришел сюда хранить и защищать. Не ломать, а строить и развивать. Отдать долг Жизни, против которой шестьдесят лет вел войну.
Пахло. Прелыми листьями, травой, ветром и еще чем-то, навевающим мысли о грибах. Я присел, провел рукой по мягкой почве. Самыми кончиками пальцев прикоснулся к травинке, приложил ладонь к шершавому стволу ближайшего дерева.
— Здравствуй, — негромко выговорил я. — Теперь я стану заботиться о тебе. Все будет хорошо!
Достал армейский паек из припасов. Потянул ленту подготовки готовности. Сел на обочине. Прямо на землю. Просто место выбрал, где низкая мягонькая травка. И пока пища разогревалась, и емкость наполнялась абсорбированной из атмосферы влагой, смотрел на насекомых. Жучки, паучки, муравьи — я не большой специалист. Разглядывать их фото в атласе — это одно, а видеть их вживую — совершенно другое. Не ожидал, что эта «живность» окажется такой маленькой. Некоторые так и вовсе — темные пятнышки на зелени листьев.