Сжимая черенок лопаты, словно викинг рукоять меча, он погружал полотно в землю, вскапывая ее. При каждом движении его грудные мышцы играли. Наверное, надо было поздороваться с мужиком и спросить, что он делает в моем огороде? Но какая разница? Меня больше беспокоил вопрос, когда его низкие штаны, открывающие тонкую дорожку волос, спустятся до конца.
А говорят, что в деревнях одни алкаши и наркоманы. Неправда! Этот вот вполне работящий.
Ах, как трудится. Как бедра напрягает и рук не жалеет. Как ему идет вспахивать землю. Слово «Вспахивать» у меня теперь ассоциируется исключительно с этой прекрасной сельской картиной. Продолжая с упоением наблюдать за красавчиком, медленно облокотилась локтями на калитку, чтобы не отвлекать труженика. На три вещи можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как кто-то работает и как мужик с телом фитнес тренера потеет над моими грядками.
Или это был плод моего воображения или кто-то нанял стриптизёра. Но если этот работяга часть бабушкиного наследства – я поставлю ей самый крутой памятник.
Не знаю сколько я так стояла, поедая глазами местного колхозника – время остановилось. Это я еще местных трактористов не видела, но в своем воображении представила.
Копатель моих грядок, тем временем, смачно воткнул лопату в землю и выпрямившись почесал бороду. В момент, когда он повернувшись ко мне спиной направился к ведру воды, я медленно выдохнула воздух.
Только не делай этого – мысленно взмолилась. Но он сделал – выплеснул ведро воды на себя. Словно в замедленной съемке, я наблюдала как влага разлилась по его коже, обрисовывая изгибы. Зрелищно.
Он эпично отряхнул бородой с прядями длинных волос и повернулся ко мне.
Черт. Я надеялась на продолжение его работы в моем огороде. Но видимо не судьба. Быстро приведя мысли в порядок, изгнав воспоминания нескольких минут назад, я снова чуть не растаяла, когда горячий колхозник вплел пальцы в вески своих волос. Он явно умел производить впечатление на городских девушек.
– Здрасте…– Кашлянув, быстро поздоровалась.
– И вам быть в здравии, Красавица. – Ответил, мой колхозник.
3. Дикость
– А вы кто будете, Красавица? – Мужчина в моем огороде заглянул мне в глаза, ожидая ответа.
Смерив горячего колхозника оценивающим взглядом, я напомнила себе о цели моего визита и важности держать дистанцию с незнакомыми людьми. Этот человек, хоть и мог притупить бдительность любой женщины, но он хозяйничает на моей территории.
– Я, буду внучкой. – Придав своему голосу жесткости, добавила. – А вы кто и что в огороде моей бабули забыли?
– Виноват. – Он склонил голову. – Виноват, не представился. Артемием меня величают. Травник местный и духовник я.
– Травник и духовник?
– Все верно, Красавица. – Уголки губ Артемия дрогнули вверх. Мне показалось, что улыбка у него отдавала легкой чертовщиной, но ее смягчали усы. – Часовни у меня больше нет, а знающий травник в деревне всегда к месту.
– Не поспоришь. – Кивнула ему в ответ, но на мой главный вопрос травник- духовник Артемий так и не ответил. Я его продублировала. – А в огороде бабули зачем грядки копаете, уважаемый?
– Помогаю. Бабушка ваша, женщина пожилая, одна не справлялась. – Травник тряхнул гривой русых волос, а я снова невольно оценила игру его мышц на груди.
– Так, бабуля моя в мир иной отошла. – Напомнила ему. – В огороде не нуждается.
Горячий травник выразительно приподнял бровь. Похоже, в его понимании, я сказала какую-то глупость.
– За землей ухаживать надо, а то бурьяном зарастет и не вырастишь ничего. – Духовник вытащил лопату и взяв ведро направился к сараю.
Я, опешив от такой наглости, заскочила за калитку.
– Уважаемый Артемий, вы с бабулей моей хорошо общались?
Артемий, поставив ведро в сарай и прикрыв ветхую дверь, повернулся ко мне.
–Достаточно давно. Славная женщина была. Царства небесного ей.
Я аж закашлялась. Он первый в Выдроупужске назвал мою бабулю – славной. Что с ним ни так? Артемий действительно так считает, или стремится быть учтивым ко мне как к внучке?
Травник словно прочитал мои мысли, добавил:
– Люд суеверный у нас. Порой гневаются на необъяснимое и разбираться не хотят. – Артемий снял с граблей, подпирающих стену сарая рубашку и накинул ее на плечи.
– Странно слышать подобное заявление от духовника. – Как-то само сорвалось с губ.
К моему удивлению Артемий не обиделся. Напротив, осветив мое лицо еще одной скуповатой улыбкой подметил:
– Бывший духовник. – Поправил меня он, заглядывая в мое лицо.
Артемий закатал рукава рубашки и заправил края в штаны. Странно было, что он даже не спросил, как меня зовут, но возможно ему это было не интересно. И тут меня Артемий ошарашил:
– Вероника. – В моем имени он сделал ударение на второй слог. – Если что понадобится, обращайтесь. Живу за деревней неподалеку, ближе к разрушенной часовне. Воды могу натаскать.
– Воды зачем? – И тут меня осенило. – В деревне нет водопровода? Стоп…как ты узнал, как меня зовут?
Я не заметила, как перешла в общении на «ты». Неужели бабуля обо мне вспоминала?
– Аданаида вспоминала внучку часто. – Пояснил травник.
– Мы даже знакомы не были! – Фыркнула в ответ. Странно как-то это выглядело. Незнакомая мне бабуля вспоминала меня в общении с обольстительным травником- духовником Артемием. Не спорю, вкус у бабули был отличный. Я хоть атеист, но от просвещения и молебнов с таким духовником не отказалась бы.
Артемий неожиданно многозначительно улыбнулся.
– Вечереет. Пора мне. Обращайтесь, помогу чем смогу.
Он вышел за калитку, а я, похлопав ресницами, только успела ему вслед бросить:
– Моему огороду точно потребуется опытный копатель. – Почти сразу прикусила язык, решив, что со стороны выгляжу неумело кокетничающей девочкой, увидевшей красивого дядю.
Но стоило было зайти в дом, как мне уже захотелось вернуть Артемия, всучить ему ведра и отправить за водой, раз сам предлагал. Ничего похожего на душ или ванную я не увидела, только большой тазик, стеснительно выглядывающий из-за старого дубового серванта.
Добро пожаловать в мир без водопровода, с грустью подумала я. А так хотелось принять ванную по приезду. В своем побеге из Питера я много чего упустила. В том числе базовые потребности человека. Не удивительно, ведь в моем родном поселке городского типа – с подачей воды из крана проблем не было.
Нестрашно, несколько дней как-то пережить смогу. Мысленно утешая себя, осмотрелась.
Дом бабули оказался довольно просторным. Признаться честно, ожидала увидеть хибару метр на метр и кастрюльку с буржуйкой. Но похоже бабуля была из зажиточных крестьян, раз имела дом на несколько комнат наполненный добротной деревянной мебелью. Пока я любовалась на Артемия, само строение с улицы даже не рассмотрела, только обычную деревенскую и вполне живую калитку с забором.
Сейчас на меня смотрели потускневшие обои, несколько выцветших семейных фотографий, прикрепленных к обоям булавками, над массивным столом с ящиками. Дернув за ящик, обнаружила его закрытым. Поверхность самого стола была завалена всяким хламом, а в центре гордо стояла единственная в рамке и под стеклом – черно-белая фотография, перевязанная черной лентой с угла.
Бабуля на изображении была молодой и действительно красивой. Интересно стало, кто ж ее похоронил, раз никто не любил. Неужели Артемий?
Отвернувшись, я прошлась по комнате. Здесь сплетались в странный дуэт антиквариат и простые деревенские предметы быта. Так, коврик из лоскутков соседствовал с зелено-полосатым диваном в стиле ампир. А связка чеснока и каких то трав, элегантно были привязаны бечевкой к тумбе для граммофона.
В буфете, с облезшим и потрескавшимся лаком, нашла ржавую подкову и целый набор столового серебра на 12 персон с выгравированными буквами “Э.К”.
– Неплохо, бабуля. Может я так сундук с золотом случайно найду? – Я всерьез задумалась над тем, что стоит осмотреть матрас и обивку дивана.
Быстрый первичный осмотр моего наследства подходил к концу. На первое время нашла почти все необходимое для жизни: кастрюльки, горелку, добротную кровать, проверила электричество на старых керамических выключателях и работоспособность розеток. Розеток нашлось целых две штуки. Проводку тут видимо не меняли с периода первой электрификации конца девятнадцатого века, но все по прежнему работало. Как ни странно. На всякий случай свечи тоже нашлись. Правда церковные.
Вместо телевизора у бабушки нашелся граммофон с пластинками и шкаф с книгами – будет что почитать на досуге.
А вот еды не нашлось. Только две банки: одна с вареньем, другая с одним единственным покрытым плесенью соленым огурцом. Пора посетить местную бакалейную лавку и закупиться припасами.
Выйдя во двор, я более детально изучила дом и территорию около. Домишка, гордо заявлял, что его можно было продать дороже чем за бутылку водки. Приличное, пусть и старенькое, кирпичное строение. Крыша цела и есть куда машину поставить. На фоне остальных домов в деревне – этот точно был не хуже. Немного покосившийся сарай с потрепанным судьбой уличным туалетом, но это издержки придомовой территории.
Вздохнув, направилась в продуктовый магазин.
Здесь быстро темнело. Я зашла в бабушкин дом в разгар светового дня. На осмотр внутреннего убранства было потрачено минут двадцать от силы, но за это время деревня успела погрузиться в полумрак. К тому моменту, как добралась до бакалейной, наступила темень.
На двери магазина меня встретила украшенная вензелями табличка “МагазинЪ ЗакрытЪ”.
Всмысле? Уже?
Потерев переносицу я потопталась на месте, пока не нашла глазами выставленное в окно расписание. Оказывается, единственный магазин в Выдроупужсе работал до шести. А почему не до обеда, или продавцу на дойку коров успеть надо?
–Ептать.– Выругавшись, задумалась над тем, как быть дальше.
Ни еды, ни кофе. Голодать до завтра желания не было и я вспомнила про Артемия и странную женщину с именем революционной нелегальной газеты – Искра. Они вдвоем м