Честную работу кварки не уважают, так что в большинстве своем они сконцентрированы в двух областях — политике и преступности. Тут тоже ничего неожиданного.
Так вот Фрост — как раз типичный представитель последних. Человек на своем месте так сказать. Потому что во всем противозаконном он как рыба в воде. Тут же чувствует, где что можно урвать и куда можно пролезть. Такому склизкому ужу даже мыло не нужно. Он им, кстати, и не пользуется.
Так получилось, что Фросту нужен был один срочный заказ, а у его обычного поставщика, скажем так средств для не совсем легальных действий, не было необходимых ингредиентов. А так как феи славятся как алхимики, проныра направился в общину. Кварков феи недолюбливают особенно сильно, настолько сильно, что даже стараются с ними не пересекаться. А если уж пересеклись, то стремятся поскорее разойтись в разные стороны. И ушел бы наш незадачливый делец ни с чем, если бы случайно не встретился с одной феей, которой эти межрасовые дрязги по барабану.
Я тогда помогала местному лекарю, смешивала разные настои, училась тому да этому… осваивала азы, так сказать. Да в вот только лечебные мази делать гораздо скучнее, чем что-то пенное или взрывающееся. Так что иногда я увлекалась, добавляя себе в копилку лишние неприятности. И в этот день взрыв получился что-то уж слишком сильным…
Учитель посчитал это последней каплей, а Фрост посчитал это прекрасной перспективой. Так я и попала в подмастерье к Крибсону Боргху. Орку, держащему лавку с алхимическими и прочими веществами. Ему пришлись по нраву мои способности в создании ядов, а мне пришлись по вкусу его связи и деловая хватка. На том и порешили. Феи удивились моему выбору, но возражать не стали. Перспектива избавиться от проблемного члена общества была благоприятна практически всем. Мне же было куда как спокойнее работать там, где мои таланты не подавляют, а наоборот дают им раскрыться.
Орки только кажутся страшными и злыми. На самом деле при нужном управлении, это существа весьма законопослушные. В большинстве своем они, разумеется — воины, но и такие вот торговцы, как мой босс тоже встречаются. Крибсон Боргх, правда, не то, чтобы уж дядя самых честных правил. Но в портовом районе даже у эльфов рыльце в пушку, так что…
В общем, жизнь снова вроде бы устоялась, пока однажды…
— Закрой дверь! — ворвался босс спозаранку, пролетая мимо меня.
— Что случилось? — сонно спросила я.
Пол ночи я смешивала «коктейли», которые мы тоже продавали, и что-то уж слишком увлеклась дегустацией. Голова все еще была мутной и тяжелой.
— Я сказал, закрой дверь! — рявкнул Боргх из кладовой.
— Боже, — скривилась я, плетясь к выходу.
В последнее время босс невыносим. Нервный, шуганный, весь как на иголках. Орка в принципе сложно назвать вежливой и тактичной персоной, но теперь эта персона превратилась в вечную истеричку. Представьте истеричку более двух метров роста, с бицухой покруче Шварца и клыками. Ну как? Не слишком приятная персона.
— Слушай внимательно, — услышала я заговорщицкий шепот и обернулась.
На хозяине лавки был одет небывалых размеров плащ с капюшоном, а в руках красовался видавший виды чемодан. Никогда в жизни не видела Крибсона Боргха в чем-то похожем. И даже не знала, что у него в принципе есть подобные вещи. Обычно босс носил шаровары и отороченный мехом жилет, открывающий мощную грудь, типичная одежда для любого уважающего себя орка. Под магов и сектантов они обычно не косят. И вообще не любят, когда голову покрывает что-то кроме собственной буйной растительности.
— Мне нужно исчезнуть на время, — голос начальника разносился по лавке хрипловатым эхом. — И на время моего отсутствия, хозяйкой «Плюща» остаешься ты.
— Надолго? — вяло поинтересовалась я.
Крибсон Боргх иногда отъезжал на несколько дней, выискивая новых поставщиков и заключая взаимовыгодные сделки. Так что это меня не слишком-то удивило.
— Вероятно, на пару месяцев, может и больше.
— О чем вы таком говорите⁈ — а вот теперь удивило. Бросить свою любимую «деточку» на произвол судьбы? На него это совсем не похоже. — А как же подписи, документы, обязательства перед клиентами⁈
— Поэтому я и сказал «хозяйкой», — пояснил орк. — Подпишу на тебя дарственную до востребования. Пока я отсутствую, ты будешь полноценной и полноправной владелицей лавки, с правом подписи, магическими ключами и прочим. А как вернусь, заберу все назад. Договорились?
Я задумалась. Перспектива поработать без неустанного контроля привлекала и пугала одновременно. Потому что с одной стороны здорово избавиться от раздражающего шефа и потренироваться в ведении собственного бизнеса. Но, с другой… кредиторы, отношения с должниками, арендодатели, недовольные клиенты… геморрой тот еще. Да и всех нюансов я пока еще не знала.
Но, все это ведь ненадолго, а у меня есть подстраховка, так как Боргх вскоре вернется, если что исправив все косяки, так что ничего страшного не случится. Зато будет возможность попробовать себя в деле. Ведь я мечтала, что когда-нибудь окончательно оперюсь и смогу открыть что-то свое. Так что я согласно кивнула.
Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное.
Через два дня моего шефа нашли мертвым в канале с накинутой на шее веревкой… Вот так внезапно я стала полноправной хозяйкой «Ядовитого плюща».
Тогда следствие пояснило, что все из-за крупных сумм, которые мой босс задолжал в карточные игры. С лавкой это было никак не связано, так что дело быстро замяли, а я спокойно продолжила вести неожиданно свалившийся на меня бизнес. Да вот только, вдруг, дело было совсем не в этом?
И вдруг те, что напали на Крибсона Боргха, на самом деле искали вовсе не деньги, не мести, а кристалл?
Глава 11
Как получилось, что у кого-то из грабителей была такая же аура, как и у меня?
Это немыслимо, аура специфична и не повторяется. Эдакий магический эквивалент отпечатков пальцев, персональный у каждого. Скопировать ее невозможно, оттого эти волшебные ловушки и стоят так дорого, ведь такую защиту невозможно взломать. Или же, кому-то это все-таки удалось?
Ничего не понимаю. Но знаю точно — ловушку не разрушили, а именно залезли изнутри. Как если бы это сделала я сама… Или…
— Невозможно… — шепчу я, глядя на пустое нутро ловушки.
— Невозможно? — заинтересовано повторяет Ар-Фэйниэль.
— Это ловушка принадлежности, — поясняю я. — Она создана именно для «Ядовитого плюща», а не под кого-то конкретного. То есть ключом от нее является не просто чья-то аура, а исключительно аура владельца лавки.
— То есть она настраивается не под определенное существо, а под магазин? — уточняет тот.
— Да, открыть ее может всякий, кто является владельцем лавки. Но это или я или…
— Или?
— Не важно, — мне немного дурнеет, и я отмахиваюсь от инспектора. — Он все равно уже давно мертв…
Обессиленно присаживаюсь в кресло, голова трещит, словно кто-то активно пытается выбраться оттуда, тарабаня о стенки. Последствие сонного порошка, наверное. Нужно срочно найти что-то от побочных эффектов. Только отдохну хотя бы минутку…
— Незабудка, ты занята, а мы пойдем, наверное… — говорит Аэро нерешительно.
Феи чувствуют себя неуютно, не могут помочь и не знают, что им делать, да еще и злющий эльф огрызается на каждое их слово.
— Сидеть! — рявкает Адэртад, указывая на лавку, стоящую у входа. — Я еще никого не отпускал!
Мои несчастные поклонники послушно и безропотно отправляются на указанное место. Вид у обоих, как у побитых псов. Головы опущены, взгляд поник, даже крылья перестали отсвечивать. Ни в чем не виноваты, но, очевидно, чувствуют вину. Мне даже их жалко. Из-за моей персоны эти двое вечно оказываются в неудобном положении. До сих пор не понимаю, что заставляет их приходить снова и снова…
— Расскажите подробнее о кристалле превращений, — почти что приказывает Ар-Фэйниэль.
Надо же, позабыл о Торонате и схватился за новое дело. Странно, убийство лорда будет куда важнее, чем ограбление обычной лавки в портовом районе… Хотя, может, это в нем уязвленное самолюбие говорит? Не часто инспекторов города сажают в чулан.
— Принесите мне сначала вон ту голубую бутылочку, пожалуйста, — говорю я, указывая на самый верхнюю полку стеллажа со снадобьями.
Тот смотрит на меня с недовольством, но я делаю жалостливый вид, и ему ничего не остается, как начать забираться на лестницу. Эльф делает это очень легко, очень красиво, практически невесомо, спокойно подтягиваясь на сильных руках.
На самом деле мне нафиг не сдалась голубая бутылочка, просто хотелось отомстить этому засранцу, заставившему меня лазить на верхотуре пол-утра. Ну и рассмотреть чьи-то ягодицы — это лучшая позиция, безусловно. А попка у нашего инспектора как самый крепкий орех. Не налюбуешься.
— И вот эту, оранжевую, на стойке, — добавляю я, когда он элегантно спрыгивает на пол.
Мужчина смотрит на меня с подозрением, но все-таки приносит обе стекляшки. Показательно отставляю голубую в сторону и делаю из другой пару глотков. Бровь Адэртада медленно ползет вверх, но он молчит, делая вид, что не раскусил моей очевидной мести.
— А теперь я хочу услышать про кристалл превращений, — напоминает он, как только я закупориваю свое лекарство.
— Артефакт, — поясняю я. — Очень древний и очень редкий. В Кэлэрдайне их осталась буквально только пара штук.
— Откуда же он у вас?
Смотрю на инспектора с возмущением.
— Это что за намеки такие⁈ — спрашиваю я, хотя я в общем-то понимаю причины его сомнений. — Он достался мне вместе с лавкой.
— Откуда тогда он взялся у прежнего владельца? — не сдается тот.
— Чего не знаю, того не знаю, — огрызаюсь.
Хотя я знаю. Точнее догадываюсь.
— И для чего он мог им пригодиться? — надавливает Адэртад.
— Для чего угодно, — отвечаю я. — Его задача — преобразовать один элемент в другое. Для волшебников или алхимиков просто незаменимая вещь. Но его можно использовать и по-другому. Например, превратить камень ограды в, скажем, стекло, которое можно разбить…