– Я считаю вас своим работодателем. Провести обучение нового сотрудника и ввести его в курс дела в наших общих интересах. Тем более, что вы, как никто должны понимать, что я не в курсе местных реалий. Возможно, что вы не знали, но в моем мире никакой магии вообще нет.
– Как нет? – удивились все. – Вы же Темная. Разве вы не из Мороксойла?
– Что такое Мороксойл? – спросила я.
Все переглянулись и замолчали, а я в тишине принялась раскладывать запеканку. Раз приготовили, не пропадать же.
Глава 8. Сработемся? Не сработаемся?
Студенты смели все мгновенно. И запеканку со сметаной, и компот из “умершего винограда”. Но не расходились, продолжая сидеть в столовой и чего-то ждать. Ни о каком завтраке речь уж не шла, на противнях просто ни крошки не осталось.
– Как можно так над детьми издеваться? – спросила я, жалея о том, что хлеб будет только завтра. – Вы их вообще не кормите или они у вас святым духом питаются? – спросила магистра Чукар. – И мне нужны дежурные, чтобы прибрать здесь все и вымыть посуду.
Магистр воровато оглянулся.
– Госпожа Силина, давайте я магией…
– Ну уж нет, – мысль магистра я сразу уловила. – Не надо мне тут никакой магии. Если она у вас в таком дефиците, зачем делать все эти вещи, которые на ней работают? Просто дайте мне несколько провинившихся студентов, и пусть они убирают.
– А давайте мы помоем и приберем, – предложил тот из пятерки, что был самый щуплый.
– Тем более, что мы тут уже освоились, – добавил второй.
– Другие точно магию использовать будут, – заметил третий.
– А вы нам про свой мир расскажите. Как это, без магии жить? – четвертый наконец-то выдал причины вторжения пятерки на кухню.
А пятый промолчал, он вообще почти не разговаривал.
Махнула рукой, мол, работайте, мне не жалко. Мне дико. Я не могла понять логики магов – лучше одну морковь есть, чем каплю магии на печь потратить? И что мне с хлебом делать, дровяную печь класть? Не выкидывать же опару, жалко. У меня вообще рука что-то выбросить не поднимается.
Уйти в размышления не дала госпожа Кинази. Целительница зашла на кухню счастливая до невозможности, что прямо светилась вся.
– Карина, это было потрясающе вкусно! Спасибо, порадовала чем-то настоящим, а то эти концентраты так надоели, что зубы сводит.
– Концентраты? – переспросила я.
– Ну да, мы все ими питаемся. А у вас такого нет, да? Это что-то типа обогащенной необходимыми питательными веществами и магически насыщенной субстанции, высушенной и спрессованной. Ее с утра съедаешь и на сутки хватает. Я тебе принесла, кстати, держи.
Женщина вложила мне в руки цилиндр с крупными, размером раза в два больше пятирублевой монеты, таблетками.
– По одной с утра, – напомнила она.
– То есть тут никто не голодает, – дошло до меня. – А зачем вы детей морковью кормите?
– Потому что у кадетов должен быть режим. Да и полезно питаться чем-то, помимо концентратов, – голос ректора за спиной заставил меня вздрогнуть.
И что его снова нелегкая принесла? Ушел же вроде? Внутри заворочалось недовольство собой. Вот я глупая, пожалела деток, называется. Магию их ценную и непонятную потратила, продукты перевела, а они тут и без этого неплохо жили.
А все почему?
Потому что нет инструкции. Был бы список оговоренных должностных обязанностей, даже не подумала бы никого кормить. Хотя таблетками питаться совсем не хочется… Курочки бы или супчика…
Медленно развернулась и сказала то, что должна была сказать раньше:
– Мне жаль, что так получилось, и я потратила вашу магию. Постараюсь больше не допустить такого. Впредь готовить не буду. Кухню приберем. И я бы хотела увидеть список своих обязанностей.
– Пойдемте, – кивнул мне ректор. – Именно это я и хотел с вами обсудить.
***
Кабинет ректора был обычный. Не знаю, что я ожидала увидеть, но он ничем принципиально не отличался от кабинета Бориса Сергеевича. Массивный стол, книжные шкафы, ковер, кресла и диванчик для посетителей. Ну, мебель чуть внушительнее, да окна с тяжелыми шторами, а не жалюзи. И ноутбука нет. На столе бумаги и чернильный набор. Вот только в кресле руководителя совсем другой человек…
И снова так тоскливо на душе стало, такое невыносимое одиночество навалилось, что не выдержала, спросила:
– Лорд Готье, вы можете вернуть меня обратно?
– Что, уже хотите сбежать? – с кривой усмешкой спросил он. – Испугались первых же трудностей?
Задумалась. То есть вот так это выглядит со стороны? Но, наверное, он прав, а на правду не обижаются.
– Дело не в трудностях. Просто я не вижу, чем могу быть полезна, а быть обузой не хочу, – объяснила я свою позицию.
У нас психологи так детей учат – что бы ты не чувствовал, не молчи, не замыкайся и не уходи от проблемы, а объясни, что именно в ситуации тебя не устраивает. Откровенный разговор – путь к взаимопониманию.
Но проблема в том, что искать с ректором это самое взаимопонимание я совсем не хотела.
В своем мире я инвалид, но никто не посмеет сказать, что я обуза. Даже на ферме я честно отрабатывала свою миску похлебки, и там никто не смотрел, что я подросток и едва хожу. Я ухаживала за скотиной и птицей, помогала на огороде, даже туши разделывала. На работу выходила с рассветом и работала до заката, потому что иначе хозяин обещался меня отослать к приемным и намекал, что у них на меня есть планы, которые мне не понравятся. О планах я и без него знала, потому и не роптала. И даже когда в межу от усталости без сознания падала, о трудностях не думала.
А теперь мне об этом говорит Светлый, которому магию тратить нельзя, а руками работать зазорно. И как мне вести себя с ним?
– Я не могу вас отправить назад. Для начала, я не знаю, откуда вы. Я был уверен, что из Мороксойла, это империя Темных магов на западном континенте, ведь госпожа Кинази не сочла нужным сообщить мне, что вы из иного мира. Видите ли, она прибежала ко мне и сообщила, что девушка из портала – специально присланный в Академию завхоз. Но перемещение пошло не так, и в результате вы пострадали сами и потеряли багаж вместе с документами. Портал действительно был не такой, как обычно, а сомневаться в своих словах наш целитель до сегодняшнего дня оснований не давала. Поэтому я и объявил вас завхозом. Но теперь пришла пора разобраться, что вы такое на самом деле.
“Что”. Он сказал про меня “что”. Показательно.
– Силина Карина Евгеньевна, человек, – повторно представилась я. – На Окенчаре впервые. В своем мире магических способностей не имела, поскольку магии там нет. Соответственно, ничего об этом не знаю. Попала сюда случайно…
Замолчала. Или не случайно? Я упала и потеряла сознание, и потом мне приснился какой-то разговор. Как будто меня в училище записать хотят, но сомневаются, потому что у меня мозги растеклись. И другой мир предложили за то, что Колю к жизни вернут. Но я на самом деле здесь, значит, он должен остаться там, так получается? И что, тогда мне нельзя назад?
– Госпожа Силина, вы опять меня игнорируете, – раздался недовольный голос ректора. – Вы подписывать документы будете или как?
– Что “или как”? – переспросила я.
Опять я все прослушала. Привычка у меня такая. Когда-то она мне даже нравилась, что я в любой момент могу отрешиться от всего. Не слышать оскорблений, насмешек и обидных слов, думать в это время о чем-то теплом и приятном, а потом спокойно вернуться к работе, не тратя силы на переживания и “деструктивные эмоции”. Ну, вы поняли, откуда я это слово знаю, да?
А сейчас эта привычка меня подводит. Вокруг все время что-то происходит, поступает новая информация, а я ее не успеваю обработать. Я еще мысль с Колей Сидоровым не додумала, а тут какое-то “или”.
– Или я сажаю вас под замок до выяснения, кто вы такая и как тут оказались, – сказал ректор, нетерпеливо постукивая пером по листу бумаги.
Пером. Настоящим. Рука сама потянулась взять его. Потрогать, провести пальцем по стержню, проверить на упругость опахало… На ферме были курицы и цесарки, гуси и индюки, а еще страусы. Играть с перышками – едва ли не единственная доступная забава. Я собирала коллекцию самых красивых, полосатых. Потом ее отобрали, а надо мной посмеялись.
– Подписывайте уже! – скомандовал ректор, а я покачала головой.
– Не могу, – сказала я. – Я не подписываю документы, не ознакомившись с их содержанием.
– Так читайте, только побыстрее, – ректор подвинул мне листы.
Он явно не рад был меня видеть и досадовал, что ему приходиться тратить свое время. Опустила глаза в документ.
– Не могу, – призналась. – Кажется, я не умею читать.
– Демоны! – простонал мужчина. – И что мне с вами делать? Клятву-то хоть приносить умеете?
Вроде мозгами текла я, но такое ощущение, что мы вдвоем там были. Молча покачала головой. Какая клятва, сказала же, что в магии не понимаю ни-че-го.
– Я ничего не смыслю в магии, – напомнила я.
– Боги, за что мне это – Темный необученный маг на мою голову? – воззвал куда-то вверх ректор и снова уставился на меня. – Может, вы поверите мне на слово, что это стандартный контракт на работу и в нем нет ничего опасного для вас?
Покачала головой. Поверила уже один раз. Брату. Потому и снимаю даже не комнату, а угол за шкафом у бабы Глаши, и пирожков с мясом ни разу не стряпала.
– Ладно, тогда поступим так – пока есть магия, мне надо укрепить защиту. Вы идете со мной, оставлять без присмотра вас нельзя. Стоите рядом и не мешаете. Если у меня возникнет хоть малейшее подозрение, что вы пытаетесь как-то навредить Академии, то я приму меры, которые вам не понравятся. Согласны на такой вариант?
А какой у меня выбор? Сидеть под замком? Тоже не ново, но зачем, если можно провести время более продуктивно?
– Вы расскажете мне про магию? – спросила, кивнув.
– Да, – немного помедлив, сказал ректор. – И плащ дам, идемте.