— Пусть они обойдутся без меня! Как чувствует себя Нефертари?
— Просто удивительно. Завтра она уже пойдет на прогулку в сад.
— А малышка?
— Ее жажда жизни просто неугасима.
— Что предсказали ей семь провидиц?
— Черная вуаль, которая скрывала судьбу Меритамон разорвана, они видят платье жрицы, благородную женщину и камни храма.
— Суровую жизнь, скажем так.
— Ты не признаешь богатство?
— Мне достаточно моих змей, скорпионов и моей Лотос.
— Твои знания безграничны. Что касается приготовления ядов, они будут приобретаться моими лекарями для больниц по самой подходящей цене.
— Я отказываюсь от этих привилегий.
— Это не привилегии. Просто твои снадобья превосходного качества, это вознаграждение за твою работу.
— Если я осмелюсь…
— Осмелишься.
— У тебя есть еще красное вино из Файюма.
— Завтра тебе доставят несколько амфор.
— Это будет стоить сотни пузырьков с ядом.
— Позволь мне подарить тебе это вино.
— Я не люблю подарков, особенно от Фараона.
— Это подарок от друга. Как тебе удалось спасти Меритамон?
— Мои змеи меня многому научили, остальное я узнал у Лотос. Мастерство нубийских чародеев несравненно. Амулет, который твоя дочь носит на шее, избавит ее от многих бед, при условии, что он будет каждый год обновляться.
— Дом, выстроенный специально для твоих исследований, ждет тебя, тебя и Лотос.
— В центре города! Это смешно… Как же мы сможем изучать змей? Для этого необходима пустыня, ночь и опасность. Кстати, об опасности… Это колдовство очень необычно.
— Объясни.
— Мне пришлось использовать сильные средства, чтобы снять заклятье. Мы имеем дело с колдовством другого народа: сирийцев, ливийцев или евреев, если бы я не использовал три магических осколка слоновой кости, я бы не смог разрушить заклятье. Я никогда не пользовался заклятьями, способными уморить голодом младенца… По-моему, это просто подло.
— Дворцовый маг?
— Это бы меня удивило. Твой враг хорошо знаком с темными силами.
— Он снова начнет…
— Можешь быть в этом уверен.
— Как его найти и уничтожить?
— Понятия не имею. Чародей такого класса умеет скрыть свои деяния. Может быть, ты его уже встречал, и он показался тебе любезным и доброжелательным. А может быть, он прячется где-нибудь в недоступной пещере.
— Как защитить от него Нефертари и Меритамон?
— Используя те средства, которые уже доказали свою эффективность: ритуальные амулеты, обращение к светлым силам.
— Этого достаточно?
— Нужно использовать энергию, превосходящую энергию черной магии.
— Итак, нужно создать храм, который будет воплощать в себе эту энергию. Храм Миллионов Лет… Лучшего союзника у Рамзеса не будет.
Пи-Рамзес разрастался.
Это еще не был город, однако здания и дома уже обретали реальные черты, улицы заполнялись множеством прекрасных дворцов, фундаменты которых были из камня, и которые ни в чем не уступали дворцам Фив и Мемфиса. Работа по-прежнему велась с большим рвением. Моисей казался неутомимым, его управление было безукоризненным. Глядя на плоды своего труда, строители новой столицы, мастера — все не могли не любоваться городом и после окончания строительства мечтали обязательно поселиться в нем.
Двое еврейских старейшин, завидовавшие успехам Моисея, попытались взять дело в свои руки, даже не объяснившись с молодым евреем. Однако все строители потребовали, чтобы Моисей стоял во главе всех работ. С этого момента Моисей все больше и больше походил на царя без царства. Строительство новой столицы отнимало у него столько сил, что все сомнения рассеивались, он уже не думал о вере в единого Бога, он занимался лишь организацией работ.
Новость о приезде Рамзеса очень обрадовала его. В течение нескольких дней после родов царицы атмосфера на стройке была очень нервозной. Ходили разные слухи. Но Моисей был уверен, что Фараон не отложит свой визит в столицу.
Рамзес оправдал его ожидания.
Серраманна не стал мешать рабочим создать живую цепь вдоль дороги, по которой ехала колесница Фараона. Все они желали прикоснуться к Рамзесу и тем самым причаститься его магии. Серраманна проклинал этого молодого правителя, который не принимал никаких мер предосторожности.
Рамзес направился прямо к временной резиденции Моисея. Когда Фараон сошел со своей колесницы, Моисей поклонился ему; войдя внутрь, друзья обнялись.
— Если мы будем продолжать так работать, твое предположение, казавшееся безрассудным, станет реальностью.
— Отправимся немедленно?
— Конечно!
— Сегодня я хочу осмотреть все.
— Сегодня у тебя будут лишь приятные сюрпризы. Как чувствует себя Нефертари?
— Она быстро поправляется, и наша дочь тоже. Меритамон будет так же красива, как и ее мать.
— Как им удалось избежать смерти?
— Их спас Сетау.
— С помощью своих ядов?
— Он стал прекрасным магом и снял заклятье с моей жены и дочери.
Моисей был поражен.
— Кто же осмелился?
— Я пока не знаю.
— Нужно быть последним мерзавцем, чтобы наслать беду на женщину и ребенка. К тому же глупо нападать на жену и дочь Фараона.
— Я уже спрашивал себя, не связано ли это со строительством Пи-Рамзеса.
— Нет, это невозможно… Между недовольством и преступлением лежит целая пропасть.
— А если виновником окажется один из евреев, как ты к этому отнесешься?
— Преступник есть преступник, и совсем не важно, какой он нации. Но мне кажется, что это ложный след.
— Если ты что-то знаешь, что бы то ни было, не скрывай от меня.
— Ты не доверяешь мне?
— Разве я это говорил?
— Ни один еврей не может быть таким гнусным.
— Моисей, мне нужно отлучиться на несколько недель, я оставляю на тебя мою столицу.
— Когда ты вернешься, ты ее не узнаешь. Не задерживайся надолго, без тебя освящение будет невозможно.
Глава 44
В первые дни жаркого июня Рамзес праздновал начало второго года своего правления. Вот уже год, как Сети ушел из жизни.
Царский корабль стоял на якоре в Гебель-Зильзиле, месте, где соединяются две реки. По легенде, там живет покровительница Нила, и Фараон должен разбудить ее, чтобы Нил стал отцом-кормильцем и подарил людям обильный паводок.
Принеся подношение, вино и молоко, и совершив традиционный обряд, царская чета вошла в часовню, построенную внутри скалы. Там было прохладно и свежо.
— Что сказал тебе лекарь? — спросил Рамзес у Нефертари.
— Он назначил мне новое лечение, чтобы окончательно восстановить силы.
— Больше ничего?
— Нет, уверяю тебя.
— Он ничего не скрывает о Меритамон?
— Что он должен был мне сказать?
— Смелость — не самая большая добродетель этого доброго лекаря.
— Ты его обвиняешь в трусости?
— Ты выжила после родов благодаря чуду.
Лицо Нефертари потемнело.
— У меня не будет больше детей, не так ли? И я не рожу тебе сына.
— Ка и Меритамон — законные наследники престола.
— Рамзес должен иметь других детей и других сыновей. Если ты хочешь, чтобы я ушла в храм, нужно…
Фараон обнял жену.
— Я люблю тебя, Нефертари. Ты любовь и свет, ты царица Египта. Наши души навсегда связаны, и ничто их не разлучит.
— Изэт родит тебе еще сыновей.
— Нефертари…
— Так нужно, Рамзес, так нужно. Ты не просто человек, ты Фараон.
Приехав в Фивы, царская чета направилась на место будущего Храма Миллионов Лет. Место было очень величественным и обладало сверхъестественной силой, исходящей от Западной горы и плодородной равнины.
— Я был не прав, что начал строительство столицы в ущерб Храму. Но предостережение матери и покушение на тебя и Меритамон открыли мне глаза. Только этот Храм сможет защитить нас от темных сил.
Красавица Нефертари шла по широкой песчаной и скалистой равнине, которая казалась совершенно бесплодной. Так же, как и Рамзес, она была под защитой солнца, которое ласкало ее кожу, но не обжигало ее, а лишь освещало ее красоту. В такие минуты она была богиней, каждый шаг которой радовал землю.
Великая Супруга Фараона благословляла эту выжженную солнцем землю, уже отмеченную печатью Рамзеса.
Двое мужчин столкнулись на борту царского корабля и стояли неподвижно друг против друга. Сетау был ниже, чем Серраманна, однако также широк в плечах. Они пожирали друг друга глазами.
— Я надеюсь, что больше не увижу тебя рядом с Фараоном, Сетау.
— Я не буду огорчен, если разочарую тебя.
— Все говорят о черном маге, который покушался на жизнь царицы и ее дочери.
— Ты еще его не нашел? У Рамзеса плохие слуги.
— Тебе еще никто не давал по шее?
— Попробуй, если тебя это забавляет. Только помни о моих змеях.
— Ты угрожаешь мне?
— Мне все равно, что ты думаешь. Какой бы пост ты ни занимал, пират — он и есть пират.
— Если ты признаешься в своем преступлении, то избавишь меня от лишних хлопот.
— Для начальника охраны Фараона ты на редкость плохо осведомлен. Ты не знал, что царицу и ее дочь спас я.
— Это все маскарад. Ты плут, Сетау.
— У тебя больное воображение.
— Я проломлю тебе череп в ту же минуту, когда ты попытаешься навредить Рамзесу.
— Твои подозрения тебя погубят, Серраманна.
— Может, ты сам хочешь попробовать?
— Нападать без причины на друга Фараона! Это приведет тебя на каторгу.
— Ты там окажешься быстрее, чем я.
— Нет, сард, сначала ты. А пока ты будешь ждать, не стой у меня на пути.
— Куда ты идешь?
— К Рамзесу, по его приказу мне надо освятить место для будущего храма.
— Я выведу тебя на чистую воду, мошенник.
Сетау оттолкнул Серраманна.
— Вместо того, чтобы болтать глупости, лучше бы занялся охраной Фараона.
Несколько часов Рамзес провел в часовне своего отца внутри храма Гурнах, что в восточной части Фив. Он положил на алтарь грозди винограда, фиги, ягоды можжевельника, еловые шишки. Здесь душа Сети обрела свой покой и принимала подношения.