Не став дальше наблюдать за этим боем, я устремился наверх.
— Что… — попытался спросить меня бегущий в гостиную император, но я не стал его слушать, пробежав мимо.
Сзади уже доносились звуки боя. На этот раз предателям не удалось ранить отца и я уверен, что он сможет продержаться, по крайней мере, до прихода императора. А вдвоём, без ранений и полные сил они смогут, если и не убить нападавших, то потянуть время, чтобы успели прибыть остальные защитники, которые остались верны императору. В этом я ни капли не сомневался.
Оставалось лишь надеяться, что в заговоре участвовали только Юсупов, его компания и Голицын.
Последний, как раз сейчас стоял возле двери в комнату Насти, создавая какую-то технику.
И какого чёрта, она решила поселиться на втором этаже? Ведь внизу было ещё полно свободных комнат.
— Настюшь — это дядя Дима, мне нужно осмотреть твою комнату на предмет следящих устройств.
Настя, что-то ответила ему, но я этого уже не слышал.
Помня прошлый опыт, я не стал даже пытаться осушить его на расстоянии. Слишком слаб я был для этого, тем более сейчас, когда в арсенале у меня имелась лишь собственная кровь. А вот создать небольшой кровавый клинок и броситься с ним на этого монстра это легко.
Правда, для человека с его способностями не составило труда заметить меня, ещё в тот момент, когда я поднимался по лестнице. Но видимо, он решил, что я не представляю угрозы и даже не попытался сразу же остановить меня. За, что и поплатился.
Вложив в ускорение едва ли не половину имеющихся у меня сил, я оказался рядом с Голицыным, ногой ударяя по его руке со сформированной техникой. Рука врезалась в дверь, разорвав её на тысячи кусочков, осыпая нас острыми щепками, одна из которых ослепила меня на правый глаз. Но сейчас он уже и не нужен мне. Сейчас я смогу достать Голицына, даже если полностью ослепну, слишком я близко нахожусь.
Даже с его физическими возможностями нереально будет увернуться от моего прикосновения.
Настя дико завизжала. Похоже, ей тоже досталось от взрыва двери, но с такими повреждениями она наверняка сможет справиться самостоятельно. Это не то же самое, что остаться без головы.
Одновременно с Настей дико взвыл и Голицын. От осознания, что его план провалился, но он явно не собирался сдаваться.
Я ощутил, как дядя Дима черпает силу, для ещё одного удара, но было уже слишком поздно.
Прикоснувшись к его шее, я выпустил всю оставшуюся силу, формируя посмертную технику. Плевать, что умру, зато я смогу спасти Настю и исполнить свои клятву и долг.
Никакой любви между нами не было, и всем известно, что наша помолвка — это политический ход императора. Для того чтобы остудить горячие головы, которые решили, будто род Воронцовых слишком сильно поднялся, постоянно находясь подле императорской семьи.
Любви не было, но моя клятва и долг перед родом Романовых, никуда не делись.
Я Воронцов Сергей Михайлович, наследник рода уже не одну сотню лет проливающего свою кровь за императора и его семью. Единственный верный щит, который никогда не подводил Романовых. И я не посрамлю памяти своих великих предков!
Одним ударом Голицын снёс меня, впечатав в противоположную стену. Но это ему уже ничем не поможет. Нас соединяла тонкая кровавая нить, сквозь которую в его тело вливалась моя кровь всё больше и больше. А вместе с кровью и наш яд, который по достижении нужной концентрации убьёт его.
Вот только мне, чтобы таким способом справится с Голицыным необходимо влить в него всю свою кровь.
В глазах уже начало темнеть, когда я увидел, как Голицын падает на колени. Из его глаз начали течь кровавые слёзы. Мой яд отлично справлялся со своей задачей.
— Ну как получилось? — раздался уже знакомый ласковый голос, когда я открыл глаза, снова осознав себя в белоснежной медицинской палате.
— Спасти Настю получилось. — ответил я, вновь привыкая к яркому свету.
— А себя, значит, нет?
— Я поклялся защитить её, даже ценой своей жизни. И выполнил свою клятву.
— То есть, выходит, что клятва выполнена? И если ты снова вернёшься обратно, то уже не будешь обязан спасать свою Настю?
Какие-то странные вопросы она мне задаёт. И почему после смерти я снова оказался в этом месте?
Это, что мой личный ад? Мне всё же не удалось спасти Настю и таким образом, меня решили наказать? Типа — гори клятвопреступник в аду. И наказанием тебе будет раз за разом возвращаться в поместье и принимать безуспешные попытки спасти её.
Тут ещё обязательно должен быть злобный смех за кадром или, что-то в этом роде.
— Почему я снова оказался в этом месте? — не зная, что ответить на заданный вопрос, спросил я.
— Потому что умер! — ответили мне с такой интонацией, словно я спросил как нужно правильно дышать.
— Выходит, я всё же умер? — решил я прояснить этот момент.
Что-то мёртвым я себя не ощущаю. Дышу, разговариваю, думаю. Чувствую ткань постельного белья, на котором лежу. Мне слегка холодно, чешется ухо и немного першит в горле.
Или после смерти ничего не меняется?
— Ты мне ещё не ответил по поводу клятвы. Если снова вернёшься, пойдёшь спасать Настю?
Вот же привязалась!
— Да, пойду, пойду! Клятва есть клятва, и после смерти она не исчезает.
— Отлично! У тебя снова есть пять минут, от того момента, как ты умер. Используй их правильно.
Легко сказать. Подумал я перед тем, как оказаться в гостиной вместе с отцом.
Глава 2
— Прибыли господа Юсупов, Головнин, Бенкендорф и Пылаев. — доложил отцу Пётр Алексеевич, дворецкий нанятый ещё прадедом Кириллом и вырастивший практически три поколения Воронцовых.
Отец тут же встал с дивана и собрался идти встречать гостей. Но я остановил его, ухватив за руку.
— Отец — это переворот! Они хотят убить императора и всю его семью! — глядя ему в глаза, совершенно спокойно произнёс я.
В этот момент перед домом что-то гулко бахнуло.
— Приближается гроза. — прокомментировал грохот старый дворецкий.
— Настя. — сказал отец, поверив мне сразу и начав собирать силу из специально подготовленных для такого случая запасов крови.
Только сейчас я вспомнил о них и тоже ухватил немного себе, как раз этого должно будет хватить, чтобы если не убить, то хотя бы сдержать на время Голицына.
Роду кровавых воронов, как за глаза называют нас в империи достаточно собственной крови, чтобы вступить в бой, а уже там мы начинаем с каждым поверженным противником становиться всё сильнее.
Но это действует только против простых людей с одарёнными все намного сложнее. Одарённые очень неохотно расстаются с собственной кровью. И если это бой один на один, то мы можем использовать только собственную кровь. А это очень и очень ограниченный ресурс.
Конечно, она восстанавливается у нас намного быстрее, чем у любого другого человека, но всё же недостаточно, чтобы восполнить потерю трёх литров. А это примерно столько, сколько нам нужно для гарантированной победы над одарённым нашего уровня.
Оставив отца разбираться с предателями, я бросился наверх, по дороге заглянув в комнату к императору.
— Юсупов предатель! Помогите отцу! — выпалил я в лицо императора, ворвавшись в его комнату, даже не взглянув на одевающуюся императрицу.
Дожидаться от него ответа я не стал и помчался к Насте.
Застав пустой коридор, я с облегчением выдохнул.
— Настя открывай, это я Серёга! — забарабанил я по двери.
Какого чёрта ей вообще вздумалось закрываться у нас в поместье? Неужели думает, что к ней кто-нибудь решится войти без стука? Посмотрел бы я на этого идиота.
— Две минуты. — раздался приглушённый голос девчонки.
— У нас нет даже двух секунд! — ещё сильнее забарабанил я по двери, когда услышал торопливые шаги по лестнице, расположенной в другом крыле поместья.
Голицын решил не идти мимо комнаты императора, видимо, побоявшись встретиться с ним или императрицей.
Я услышал щелчок замка, и не став дожидаться пока Настя откроет дверь, сам ломанулся внутрь, сбивая свою суженную с ног.
— Ты совсем охренел! — возмутилась девчонка, потирая ушибленную задницу.
Но я её не слушал.
Подхватив сопротивляющуюся княжну на руки, я подбежал к окну и распахнув его, быстро перекинул на улицу. Едва заметив потрясающее синее платье, в которое она была одета. И крупный красный камень, инкрустированный в изящный браслет, украшавший левое запястье Насти.
С этой стороны окна выходили на летнюю веранду, поэтому под ними имелась крыша, на которую Великая княжна Анастасия и встала босыми ногами.
— Беги! — заорал я на неё, принимая первый удар Голицына на щит.
Краем глаза я заметил людей в боевом облачении бегущих на штурм дома и тут же потянулся к ним, забирая так нужную мне сейчас кровь.
Получив дополнительную подпитку, я облачился в боевую броню рода Воронцовых. Теперь даже Голицыну не получиться убить меня одним ударом.
Но похоже, что он и не собирался этого делать, нацелившись на окно за моей спиной. А меня решив просто снести с дороги, даже не посчитав за противника. А вот это ты очень даже зря дядя Дима, я уже два раза смог убить тебя.
Яростный вопль огласил комнату, когда на пути Голицына возникла кровавая стена, сдержавшая его натиск.
Как только стена взорвалась кровавыми брызгами, Голицын получил сильнейший удар кровавым тараном в грудь. Техника, которая гарантированно сбивала с ног даже одарённых шестой ступени, лишь заставила Голицына остановиться.
Похоже, что в этот раз я не смогу обменять его жизнь на свою. Но, по крайней мере, задержу его как можно дольше, что тоже неплохо.
Одежда на теле Голицына разлетелась в клочья, когда он высвободил всю свою мощь, моментально увеличиваясь в размерах. Огромные мышцы бугрились венами, а всё тело покраснело от моментально разогретой до нереальной температуры крови.
Только монстры вроде Голицына были способны на подобное. Любой другой человек на их месте давно бы умер. Но физики его уровня, наоборот, от этого становились в разы сильнее. Правда, потом их ждал серьёзный откат, с которым без помощи хорошего целителя не могла справиться даже их чудовищная регенерация. Клетки просто отмирали гораздо быстрее, чем регенерировали новые.