– Вкусно? – спросила она и улыбнулась так мило, что Кусю пришлось зажмуриться.
Впрочем, зажмурился он не только от этой улыбки, но и от самой тыквы. Сочная, сладкая, она растекалась по горлу, как свежий мёд. Язык просил добавки, а лапки так и тянулись к тарелке. Таких тыкв Кусь ещё не пробовал. Ива всегда жарила их до чёрной корочки. Поэтому они горчили и на вкус скорее напоминали старый башмак.
– Кислинки не хватает, – фыркнул Кусь, придя в себя. – Иве точно не понравится.
Ариса подсела поближе и придвинула к нему тарелку. Кусь мужественно отвёл взгляд.
– Ты же Иву давно знаешь? – Ариса сама взяла с тарелки кусочек картошки и с удовольствием отправила его в рот. – Ммм…
От одних звуков в животе у Куся заурчало.
– Расскажи, что она любит, а я приготовлю любое блюдо, которое ты только захочешь.
Пар над тарелкой закручивался и устремлялся в потолок, а овощи выглядели так аппетитно, что Кусь понял – перед ним не запеканка… Магнит из еды! И сопротивляться ему с каждой секундой становилось всё сложнее.
– Ива любит… – губы чурфылька зашевелились сами собой. – Любит… – Он чуть подался вперёд. Кончик хвоста задрожал в предвкушении. Кусь не смел поднять лап, зато жадно хватал носом запах пряностей. – Ива любит…
Дверь в прихожей хлопнула.
– Я дома! – раздался голос Ивы. Она говорила так каждый раз, чтобы Кусь не пугался.
– Мы здесь! – крикнула в ответ Ариса.
Дом полностью утеплился, а потому температура в нём упала.
– Ну вот и хорошо, – сказала себе Ива и шумно выдохнула. – Первый шаг навстречу зиме… Я всё делаю правильно.
Она скинула ботинки и сменила куртку на толстый вязаный свитер. Шарф с оленями остался на шее. Его Ива снимала только перед сном, и то потому, что спала под тремя одеялами. Идти на кухню не хотелось. Лучше бы наверх, в дедушкин кабинет, но что сказать Арисе? Она там явно что-то приготовила и ждёт, чтобы поговорить. Ива растёрла ладошки, пару раз подпрыгнула, чтобы собраться, и направилась к Арисе.
– Долго тебя не было, – сказала та.
– Ага, – буркнула Ива.
– За покупками ходила? – просияла Ариса, заметив пакеты с сушками и ирисками. – Садись скорее и пробуй запеканку, а я чайник поставлю.
Она вскочила с кресла и побежала к плите.
Только тогда Ива заметила Куся. Он лежал на табуретке, сложив лапки на круглом пузе, и довольно мычал.
8Главный секрет проводников зимы
Когда Моствилль отпустил с небосвода солнце, Ива снова расстелила для Арисы диван. Лоскутный дом часто принимал гостей, и многие из них оставались с ночёвкой, но никто… никто не задерживался на диване две ночи подряд. Во-первых, он скрипел. А во-вторых, страдал бессонницей, а потому презирал всех, кто мирно спал ночью. Диван коварно выжидал момента, когда человек покрепче уснёт, и со всей силы запускал в него пружиной.
– Тебе правда здесь удобно? – Ива застелила диван одеялом и взбила подушку.
– В Вильмосте у нас с сестрой была двуспальная кровать. – Ариса разгладила ладошкой край простыни. – Ириса спала внизу, а я наверху. И когда мы ссорились, а ссорились мы частенько, она пинала сетку под моим матрацем. Так что этот диван совсем не так плох.
Ива заметила, что выражение лица у Арисы счастливое.
– Почему ты уехала от сестры? Даже если ссоритесь, вы же всё равно самые родные друг другу люди. – Ива искренне этого не понимала. Будь она на месте Арисы…
– Некоторых сестёр лучше любить на расстоянии. – Ариса забралась на диван и откинула одеяло. Оно по-прежнему казалось ей слишком тёплым. – К тому же я всегда мечтала увидеть зиму.
– Увидеть зиму? – переспросила Ива. – А разве в Вильмосте её нет?
– Конечно, есть, – Ариса засмеялась. – Там, как и везде, есть календари, а в них: декабрь, январь и февраль. Вот только… У нас эти зимние месяцы совсем не зимние. – Ариса огляделась, не подслушивает ли Монстрикус, и прошептала: – Я не видела снега. Никогда.
Мысли в голове Ивы запутались окончательно. Как Дедушка мог предложить стать проводницей зимы тому, кто никогда не видел снега?! Неужели Кусь прав, и девочка, сидящая сейчас рядышком с Ивой, никакая ей не кузина? Но зачем Арисе подделывать письмо? За всю свою жизнь Ива ни разу не встречала человека, который по доброй воле согласился бы встречать зиму.
– Быть проводником – значит проявить смелость тогда, когда даже сам этого не ожидаешь, – сказала Ива слова, которые часто повторял ей Дедушка. – Чтобы найти Озимуса, разбудить его и суметь унести ноги.
– А кто такой Озимус? – оживилась Ариса. – Дедушка про него не писал…
Ива понимала, что раскрывает главный секрет дня Перехода. И всё же в глубине души она надеялась, что, узнав правду, пусть и не во всех подробностях, Ариса испугается и сама покинет Лоскутный дом. Тогда не придётся снова врать Берте, спорить с Кусем и размышлять о том, что книга магических ритуалов на самом деле не такая уж плохая идея… Если Ариса уедет, Ива не станет сравнивать почерк, не полезет на чердак в поисках старых альбомов, которые могли завалиться за сундук. И главное, Ива перестанет сомневаться, что у неё получится встретить зиму. Но если Ариса останется и письмо её окажется настоящим, то это будет значить лишь одно – Дедушка не верил в Иву. А смириться с этой мыслью – всё равно что съесть ложку домашней горчицы тётушки Мотти.
– Озимус – это свирепый дух зимы, – решилась Ива. – Настолько свирепый, что на целый километр от его норы нет ни единого живого существа. Нужно хорошо знать лесные тропинки, чтобы найти Озимуса, но гораздо важнее всё делать правильно при встрече с ним. Будить такое чудище не только сложно, но и опасно. Одна ошибка – и Озимус тебя заморозит.
– А зачем его будить? – Ариса обхватила коленки и упёрлась в них подбородком.
– Чтобы он взлетел над Моствиллем и как следует отряхнулся. – Ива с удовольствием отметила, что глаза у Арисы округлились. – На шерсти Озимуса снега столько, что он укроет весь город. Представь себе, как огромная зубастая гора поднимается в небо и сбрасывает снежную шапку! Тут ещё нужно успеть убежать, не то засыплет – и будешь откапываться до весны…
– Вот как… – Ариса задумалась. – Странно, что Дедушка мне об этом не рассказал…
– Я же говорила: это секрет проводников зимы. – Ива встала и направилась к лестнице. – И доверить его можно только тому, кого считаешь достойным этой работы. Наверное, Дедушка просто хотел с тобой повидаться, а всё остальное придумал, чтобы ты приехала в гости.
Ива сказала то, что думала. Вернее, то, что решила думать.
– Доброй ночи, – тихо ответила Ариса, продолжая сидеть и обнимать коленки.
Ива кивнула и пошла наверх. На душе у неё впервые за несколько недель стало спокойно, даже радостно. На площадке второго этажа сидел чурфыльк. Он уже был в ночном колпачке и клевал носом.
– Кусь? – мягко позвала его Ива.
Чурфыльк открыл глаза и сонно пробормотал:
– Я тебя уже полчаса тут жду… – он достал из колпачка письмо и протянул его Иве. – Идём?
Ива взяла конверт. Бумага в мелкую снежинку, в строке отправителя имя Дедушки, завитушка над буквой «А»…
– Пойдём спать… – сказала Ива.
– Спать?! – возмутился Кусь и недовольно зашипел. – Но мы же собирались сравнить почерк!
Ива посадила чурфылька на плечо и достала из кармана ириску:
– Держи и не переживай. Завтра всё будет так, как раньше.
9День Ивы
Утром Ива проснулась легко. Обычно она любила валяться в кровати до полудня, но в тот день вскочила, как только услышала петуха госпожи Замкус. Граф горланил на весь город и славился своей пунктуальностью.
– Восемь утра, Кусь! – Ива поцеловала чурфылька в макушку и побежала к шкафу. – До Первого снега пять дней. Сегодня у нас много интересных дел.
– Врёшь ты все, – пробухтел Кусь из-под трёх одеял. – Собирать по городу бездомных котов совершенно не интересно.
– Ты просто не ходил с нами в прошлом году, – укорила его Ива. – А было весело. Мы с Дедушкой облазили все подвалы и даже побывали на чердаке в заброшенном поместье. Представляешь?
Ива открыла дверцу и принялась перебирать стопку свитеров. Все они были вязаными, с колючим воротником и такими же рукавами, от которых потом чесались запястья и шея. И всё же настроение у девочки взрывалось фруктовой газировкой. Она выбрала свитер с красными ромбиками – в цвет оленей на любимом шарфе – и надела его прямо поверх ночной рубашки.
– Кусь, смотри! – Ива оглянулась на кровать.
Чурфыльк свернулся калачиком и сладко сопел.
– Кусь? – снова позвала Ива, но тот лишь вытянул заднюю лапку.
Ива затаила дыхание и встала на цыпочки, чтобы отодвинуть коробку с дырявыми перчатками, стопку журналов о путешествиях и наконец-то добраться до картины. Действовать нужно было тихо, чтобы чурфыльк не проснулся. Почему Ива не хотела будить Куся, она и сама не знала. Просто каждый раз, тайно заглядывая на верхнюю полку шкафа, чувствовала, что обманывает и чурфылька, и Дедушку, и Берту, и миссис Моль – всех. Это был Ивин секрет, и она старалась хранить его на донышке сердца, никого к нему не подпуская.
Конечно, Берта знала про картину, но Ива не рассказала подруге главного – как часто любуется островом в форме золотистого облачка, его пальмами с густыми кронами, белой полоской пляжа и лазурными волнами… Иве было стыдно признаться Берте, но в то же время этот маленький секрет почему-то добавлял ей сил. Гребни волн пенились и искрились. Блеск этот немножко напоминал сияние моствилльских сугробов, но в отличие от них не нагонял тоску и не вызывал желания поплотнее запахнуть кофту. Ива ещё пару секунд смотрела на остров, а потом с тихим вздохом задвинула картину обратно: ведь Кусь мог проснуться в любой момент.
Умывшись, Ива решила спуститься вниз, чтобы приготовить кошачью приманку, но уже на лестнице почувствовала неладное. И это неладное пахло тыквой. Чем больше ступенек оставалось позади, тем быстрее улетучивалось хорошее настроение. В гостиной Ива была уже мрачнее тучи, а когда вошла на кухню, приготовилась разразиться молниями.