Глава 6Тихоокеанский и Европейский театры военных действий
Январь — июнь
«На холме посреди леса стоит церковь. Пролетая над ней, мы видели, что она почти развалилась. Когда до цели остается минуты две, мы начинаем снижаться и садимся на опушке леса. В Демянске мы затем, чтобы забрать раненых. У большинства из них обморожение. Сейчас середина января и ужасно холодно. Температура опустилась до 40 градусов. Кроме того, с востока дует сильный ветер. Солдаты на снегу согреваются в движении, раненые лежат на соломе на повозках, плотно укутанные. После того как мы погрузили раненых, а это заняло минут пять, моторы вновь заработали. Но было так холодно, что мы не сразу сумели тронуться с места, чтобы разогнаться и взлететь. Не так-то это просто — в такое короткое время погрузить раненых и разместить их в машине. Они мгновенно замерзали в нашей промерзшей машине, и мы помогали им согреваться, насколько могли. Мы клали их на солому и укрывали плотными покрывалами. Во время полета раненые получили горячий чай с ромом или крепкий мясной бульон» («Дас рейх», январь 1942 года).
Только для служебного пользования! Зимние впечатления во время воздушных операций
Ни немецкие сухопутные войска, ни люфтваффе не были правильно подготовлены к войне против Советского Союза в зимних условиях. Фактически температура в России зимой 1941/42 года на поверхности держится неделями в районе 30–50 градусов по Цельсию, самая же низкая достигала 70 градусов. Самые главные трудности при этом были не в эксплуатации самолетов, а в том, чтобы на таком аномальном морозе завести машины.
Наблюдается частое и сильное обледенение на поверхности самолета и его хвостовых частях, что влияет на эксплуатационную готовность. Для небольших самолетов защитой от обледенения являются устанавливаемые летчиками фанерные щиты, совершенно недостаточное для этого средство, так как они сами промерзают и становятся совершенно непригодными в работе. Закрытые ангары и подобные им помещения имеются только в исключительных случаях. Попытка бороться с обледенением с помощью обезвоженной смазки поверхности дает слабые результаты из-за недостатка материала. Самыми употребимыми на сегодня являются обогревающие машины, что ни в коем случае нельзя считать панацеей от обледенения. Использование полозьев вместо колесных шасси на снегу не дало большого положительного результата. Стартовать на них в таких условиях могут только легкие курьерские самолеты или самолеты связи типа «Шторьх». Но и у этого типа самолетов отсутствует хорошо действующая тормозная система для повышения управляемости на земле. С другими типами самолетов подобная практика положительных результатов не показала. Очень велика потеря скорости при старте (от 25 процентов и более). В остальном шасси остаются пригодными в зависимости от величины и конструкции колес и высоте снега не выше 60 сантиметров.
Главные трудности наступают во время запуска моторов на морозе. Пуск мотора на морозе предполагает самое внимательное обслуживание и точное следование всем предписаниям и инструкциям. Чтобы облегчить запуск, нужно добавить в мотор разбавленный бензином смазочный материал. После 20 минут работы мотора в полете бензиновая добавка в масле испаряется, и мотор продолжает работать при нормальной температуре масла. Но чаще, чем в самих моторах, неисправности встречаются в приводных устройствах, которые из-за замершего масла в системах привода приводят к сбою в работе двигателя. При обратном включении стартера может сломаться вал. Обледенение пропеллера в полете в большинстве случаев не опасно, но встречаются случаи повреждения самолетов и ранения членов экипажа отлетевшими ледяными осколками. Можно ли это предотвратить обогревом пропеллера, пока неизвестно.
Бортовые инструменты (фирмы «Сименс и «Аскания») удивили своей относительно высокой восприимчивостью к холоду.
Бортовые приборы для передачи сообщений показали себя морозоустойчивыми, но восприимчивыми к влаге.
Все виды горючего достаточно морозоустойчивы. Для зашиты холодной воды от замерзания используется известный глюзантин.
Сбои в работе оружия встречаются часто. Причиной, как правило, служит применение смазки, недостаточно устойчивой к морозу. В оружии, работающем при помощи электричества, на приводах наблюдается образование конденсата.
При высоте снежного покрова выше 1 метра значительно снижается действие взрывных и осколочных бомб, так как снег мешает разбросу осколков. Высокочувствительный взрыватель 2-килограммовой осколочной бомбы SD2 отказывает в мягком и глубоком снегу в 75 процентах случаев. А промерзшая земля, в свою очередь, оказывает такое сопротивление взрывным бомбам, что они очень часто раскалывались без взрыва.
У легких осколочных бомб, упавших в снег, появилось ранее не предусмотренное побочное действие. Не разорвавшись, они в дальнейшем действовали как обыкновенные мины и взрывались от малейшего прикосновения пешеходов, животных или транспортных средств. После того как эта особенность SD2 была обнаружена, они чаще стали использоваться на участках местности предполагаемого контрнаступления противника.
Комбинезон из овечьей шерсти (полный или раздельный) приходит в негодность после долгих маршей в случае аварийного приземления. Костюмы с подогревом защищают еще меньше. Их регулировка требует большого внимания, так как они очень капризны и при аварийной посадке практически всегда выходят из строя. Хорошо зарекомендовали себя костюмы из верблюжьей шерсти и просто меховые костюмы с пропитанным капюшоном (не кожа и не открытый мех). Сапоги, если они на меху, должны иметь крепкие нескользящие подошвы и плотно сидеть на ноге. Очень хорошо для этой цели подходят русские войлочные сапоги (валенки), в то время как немецкие меховые сапоги для летчиков не приспособлены для маршей, так как слишком свободно сидят на ноге. Рекомендуется носить под защитной одеждой легкое шерстяное белье (только не хлопок). Очень важны хорошие рукавицы, варежки и теплые наушники. Во время напряженных маршей часть верхней одежды можно снять и тащить за собой на плоских санках (волокушке).
Особое значение для эффективного спасения совершившего аварийную посадку зимой экипажа имеет следующее необходимое бортовое оборудование:
1. Оно должно быть легким и компактным.
2. Аварийное снаряжение отличается от прочего находящегося на борту тем, что оно предназначается для каждого члена экипажа.
3. Оно должно быть равно распределено среди членов экипажа с тем условием, чтобы в случае аварийной посадки или же прыжка с парашютом каждый мог иметь минимальный набор вспомогательных средств:
— высококачественный паек и легкий разогревающий прибор;
— санитарный материал и медикаменты;
— спирт в таблетках, спички, сальные свечи, ручной фонарик:
— карта и компас;
— сигнальные средства, дымовые шашки;
— нож, пила, топор;
— легкий спальный мешок, одновременно служащий рюкзаком;
— личное оружие, гранаты;
Для общего употребления на борту должны всегда находиться:
— одни или двое плоских санок без полозьев;
— одна или две легкие палатки;
— лыжи;
— легкий переносной радиопередатчик, работающий на прием и передачу.
Все остальное необходимое экипажу они могут изготовить сами или приобрести. Кое-что из бортового оснащения может быть изъято. Не забывать про вахтенный журнал! Очень важное значение имеет тренировка пользованием аварийными средствами на практике. К этому относится: '
— постройка (создание) ветрового экрана;
— постройка землянок и иглу (чумов) в снегу;
— обогревание дровами;
— применение средств и методов защиты от мороза.
Самые большие трудности и отказы в. работе происходят на морозе, как правило, при подготовке машины к старту и при вводе ее в рабочее состояние. Это. обстоятельство заставляет ждать чрезвычайно долго (до 5 часов каждый самолет). Это исключает проведение кратковременных вылетов в срочных случаях, когда нужно помочь сухопутным войскам, не дает полностью использовать выгодные тактические и метеорологические условия, делает невозможными из-за короткого зимнего дня вторичные вылеты и тем самым не дает в полной мере использовать боевую мощь соединений.
Генерал-лейтенант Риккхофф
10 февраля 1942 г., Вашингтон Юнайтед Пресс сообщает:
«Канада и США работают над совместным проектом создания воздушного моста через Аляску и Арктику в Сибирь. На воздушном маршруте с американского Восточного побережья через Канаду в Аляску будут созданы многочисленные аэродромы. Для того чтобы построить аэродром вблизи Уотсон-Лаейка, в начале этого года регулярная экспедиция, состоящая из тракторов, подвижных лесопильных заводов, многих других машин, транспортных средств и целой армии рабочих, проложила сквозь дикую тайгу дорогу длиной 500 километров. Полет с Аляски в Советский Союз был возможен через целую цепь сохраняемых в строгой тайне баз Северо-Восточной Сибири, которые были продолжены дальше на запад вплоть до европейской части России. По этому же маршруту смогли, вплоть до Москвы, летать и самолеты короткого радиуса действия. Американские бомбардировщики должны были таким образом поставляться в Россию по маршруту Аляска-Сибирь».
Токио, конец января 1942 г.
Лейтенант Кусоки сообщает:
«В преддверии атаки на Палембанг в казарме из своих парашютов десантники создали маленький алтарь, перед которым жертвовали по ритуалу религии синто свое рисовое вино и молились о том, чтобы на следующий день их парашюты были бы надежными в бою. Не о благодати просили они, а только о правильной работе их парашютов, с которыми они обращались как с сырыми яйцами, которые ни за что нельзя бросать и на которые никогда нельзя наступать.
На следующее утро, в 8 часов утра, все подготовительные мероприятия были закончены. У каждого солдата пистолет и короткий меч за поясом. На каждом стальной шлем, а за спиной светло-желто-зеленый мешок, в который уложен парашют. На груди у каждого запасной парашют на случай, если первый не раскроется. Так они и выстроились, со своим командиром во главе, лицом к императорскому дворцу в Токио, и сделали полный благоговения последний поклон в сторону дворца и спели японский национальный гимн. Командир группы раздал инструкции, назвал цель и задачи десанта и закончил словами, произнесенными с улыбкой: «Теперь ваша жизнь в моих руках. Вперед, мы стартуем!» С чувством, что ничего уже нельзя повернуть назад и, если надо, отдать свою жизнь, солдаты стали погружаться в ожидающие их бесчисленные самолеты. После команды «на старт!» в воздух поднялись машины, среди которых были и груженные только оружием, ручными гранатами и пайком на четыре дня, и взяли курс на юг.
Довольно скоро показался Сингапур, покрытый черным дымом, который исходил от горящего танкера. Под нами лежало море со множеством маленьких островков, и прежде чем мы успели сами догадаться, пилот крикнул: «Прямо под нами Суматра!»
Мы перелетели устье реки, сделали один круг, в результате чего самолеты перестроились в две группы, одна из которых должна была занять аэродром в Палембанге, а другая — нефтеперерабатывающий завод. Над облаками наши группы помахали друг другу крыльями. Мы летели в направлении аэродрома и скоро опять оказались в черном облаке, которое полностью закрыло нам землю. Внезапно внизу показался аэродром, который мы сразу узнали по длинным взлетным полосам, ярко светящимся в лучах солнца. Но, пока мы пытались как следует сориентироваться, внизу уже появились самолеты. Один, второй, третий… Неожиданно все пространство под нами заполнилось большими белыми цветами, которые затем величаво опускались к земле, постепенно уменьшаясь. А самолеты все сеяли и сеяли свои новые гигантские цветы.
Одновременно с земли начался противовоздушный огонь. Следы от зенитных разрывов походили на грядку белых лилий, которая иногда подходила рискованно близко к парашютистам.
Когда первый десантник коснулся земли, его немного проволокло, затем парашют сложился и погас. За первым стали садиться остальные. Мы могли видеть, как отдельные десантники, освободясь от парашютов, уже бегут к командиру группы, другие открывают ящики с оружием и открывают огонь.
Когда через несколько минут мы развернулись, то увидели, что поле приземления словно засеяно белыми точками. Стало понятно, что атака в начальной ее стадии прошла нормально, что сейчас начнется бой, исход которого не вызывал уже сомнения».
1 марта 1942 г.
Из дневника рейхсминистра пропаганды доктора Геббельса: «Ночью, неподалеку от Гавра, англичане сбросили десант. Только из-за утраты нашего аппарата «Вюрцбург» они смогли причинить нам некоторые неудобства. Но и противовоздушная оборона на французском побережье сработала не лучшим образом. Очевидно, там что-то было не в порядке. Я полагаю, что фюрер предпримет соответствующие налеты».
Рассказывает Р. Телли, вольнонаемный американский пилот 121-й эскадрильи «Игле» Королевских ВВС:
«Перед стартом всегда обращать внимание на положение солнца. Может случиться так, что тебя собьют или над морем, или над пустыней или твой компас разобьется. Тогда с помощью солнца ты сможешь определить дорогу домой. Не набирай высоту по направлению к солнцу. Если ты должен точно лететь против солнца, то лети под углом 45 градусов. Бели позволяют обстоятельства, то поднимись, насколько можешь. Если под защиту солнца встал немецкий истребитель, то он готовится напасть на тебя. Но ты можешь извернуться таким образом, что солнце станет работать на тебя. Если ты преследуешь противника, то раздели свое подразделение на две группы и лети между противником и солнцем. Обе группы должны будут лететь наравне, но верхняя группа, летящая прямо за противником, на солнце должна иметь небольшое преимущество. Постоянно меняй высоту. Если противник увидит тебя во время этого маневра, то он не сможет сразу начать атаку, чтобы подловить тебя при полете по кривой траектории.
Лети по кривой постоянно по направлению к солнцу. Если у тебя произошло сближение с опытным немецким летчиком-истребителем, то помни о том, что он никогда не выложит все свои карты на стол. Немцы делят свои звенья на парные группы, и у каждой пары солнце за спиной и поджидают противника на высоте между 900–1500 метров. Держи постоянно солнце перед глазами, чтобы избежать неожиданной атаки. Немцы часто ставят ловушки, в которых они заставляют одиночные самолеты метаться, словно курица, перед тем как ей отрубят голову. Не попади в нее! Половина летчиков люфтваффе любит, выждав момент, атаковать, пикируя сверху».
Среда, 4 марта 1942 г., Виши
Агентство Хавас сообщает:
«Во время бомбардировки окрестностей Парижа английскими ВВС было убито 600 и ранено 1000 человек, 150–200 домов было разрушено. Государственная фарфоровая мануфактура в Севре и музей Родена были сильно повреждены. Маршал Петен выразил глубокое соболезнование семьям жертв налета. Еще до того, как поступили сообщения о всех подробностях налета, маршал Петен объявил день погребения жертв днем национального траура».
Четверг, 5 марта 1942 г., Мельбурн
Австралийское министерство воздушного флота сообщает: «Третий налет японских самолетов на Дарвин вчера утром не стал исключением, как и два предыдущих за последние 14 дней, когда более ста машин бомбили город и порт. Премьер-министр страны опроверг слухи о том, что имеется большое количество жертв, как и при первых налетах».
8 марта 1942 г., Ла-Валлетта
Агентство Рейтер сообщает:
«Немецко-итальянские ВВС непрерывно продолжают свои налеты на Мальту. В пятницу было сбито два итальянских истребителя и один бомбардировщик. Другие истребители были повреждены настолько, что числятся среди пропавших. В ночь на субботу население мальтийской столицы девять часов находилось в бомбоубежищах. С начала усиления бомбежек с 21 декабря 1941 года на Мальте убито 300 человек и разрушено 4000 домов».
Понедельник, 23 марта 1942 г.
Из секретного доклада службы безопасности СС о внутриполитическом положении, № 270 (выдержка):
«Общее. По имеющимся сообщениям из западных областей рейха, мощные налеты англичан в последнее время вызвали большое волнение среди населения. Особую озабоченность вызывает сброс канистр, наполненных фосфором, являющихся причиной сильных пожаров, перед которыми население практически беспомощно».
Воскресенье, 29марта 1942 г. Штаб-квартира Королевских ВВС сообщает: «В ночь на воскресенье тяжелые британские бомбардировщики атаковали аэродромы во Франции, Бельгии и Голландии. Главный удар средних и тяжелых бомбардировщиков этой операции был направлен против Любека, который после многих волновых бомбежек был забросан несколькими тоннами бомб. В гавани, неподалеку от авиазавода и посреди кораблестроительных цехов наблюдались мощные взрывы. Воздушные съемки свидетельствуют, что возникло 40 пожаров. 12 британских машин не вернулись назад».
29 марта 1942 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Британские бомбардировщики атаковали в последнюю ночь некоторые места на севере немецкого побережья и, прежде всего, город Любек. Среди гражданского населения имеются некоторые потери. Ночные истребители, зенитная и корабельная артиллерия сбили 12 английских бомбардировщиков».
Четверг, 2 апреля, 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Ковровые бомбардировки мощных бомбардировочных и истребительных соединений осуществлялись в течение дня и ночи против военных объектов на острове Мальта. Прямые попадания в ангары самолетов и между ними стали причиной сильных взрывов и пожаров. Британские зенитные батареи были подавлены. В гавани Ла-Валлетты подлодка и эсминец противника получили прямые попадания. В воздушном бою было сбито три британских самолета. С хорошим результатом итальянские бомбардировщики атаковали британскую крепость Гибралтар».
Вторник, 7 апреля 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает:
«В Северной Африке с обеих сторон проводится интенсивная разведывательная деятельность. Бомбардировочные и истребительные соединения атакуют британские аэродромы в Мармарике и на египетском побережье, а также разбомбили скопление грузовиков южнее Мехели. В воздушных схватках немецкие истребители сбили 6 британских самолетов. Мощные соединения немецких бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей в течение дня и ночи продолжали бомбить военные объекты на острове Мальта. Был подожжен один находящийся в доке эсминец».
Среда, 8 апреля 1942 г., Ла — Валлетта
Агентство Рейтер сообщает:
«Вчера Мальта пережила свою 2-тысячную воздушную тревогу с начала войны и, одновременно, самый сильный до сих пор воздушный налет. Противовоздушная оборона открыла сильный заградительный огонь. Полная информация о налете еще отсутствует, но уже известно, что сбито 4 вражеских самолета и 2 повреждено. Предположительно, сбита еще одна машина. Уже в понедельник немецкие бомбардировщики и пикирующие бомбардировщики многочисленными волнами атаковали гавань и аэродромы, В ночь на среду Мальта в шестой раз пережила воздушную тревогу. С 4 декабря 1941 года — начала безостановочных налетов на Мальту — только однажды было 24 часа без объявления тревоги и только 9 спокойных ночей».
8 апреля 1942 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Британская военная база Александрия в ночь на 7 апреля подверглась бомбардировке. В доках возникли существенные пожары. Воздушные налеты были осуществлены мощными немецкими соединениями бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей против сооружений в гавани, объектов снабжения в Ла-Валлетте, торпедной базы в Калафране и британских аэродромов на острове Мальта. На складах, верфях и в мастерских начались сильные пожары. Лежащий в доке крейсер получил два попадания».
Четверг, 9 апреля 1942 г.
Британская полевая штаб-квартира в Ливии сообщает: «Утром большие бомбардировочные подразделения Королевских ВВС под защитой истребителей нанесли контрудар по аэродрому в Дерне. В этой операции было также задействовано большое число американских истребителей. Люфтваффе, как правило, работают по ночам, в то время как английские ВВС проводят свои операции и днем и ночью».
Понедельник, 13 апреля 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Продолжающиеся днем и ночью налеты на Мальту повлекли за собой новые разрушения».
Пятница, 17 апреля 1942 г.
Установка дня шефа прессы рейха:
«Министр считает нецелесообразным злобные и саркастические высказывания с немецкой стороны относительно неэффективности бомбардировок англичанами территории рейха и тем самым провоцировать их на новые. Если в настоящее время английская пропаганда на весь мир трубит об эффективности своих воздушных налетов, то мы должны молчать по этому поводу».
Бомбы падают на Токио
Суббота, 18 апреля1942 г., Сан-Франциско В официальном сообщении радио Токио говорится: «Японская столица подверглась сегодня бомбардировке чужих самолетов. Самолеты союзников бомбардировали в Токио и его окрестностях школы и госпитали и причинили существенный ущерб. Военные объекты остались нетронутыми».
18 апреля 1942 г., Токио
Штаб-квартира противовоздушной обороны в Восточной Японии сообщила сегодня вечером:
«Наша служба воздушного оповещения заранее сообщила о налете вражеских самолетов, что позволило своевременно подать сигнал тревоги. Благодаря мощной атаке наших истребителей и зенитному огню ущерб от налета был невелик. Императорская семья не пострадала. Американские самолеты сбрасывали, помимо нескольких разрывных бомб, преимущественно 2-килограммовые зажигательные бомбы, которые имели незначительный эффект. Мы приносим наши соболезнования всем близким погибших. В заключение было сообщено, что город Ёккаитши и одна деревня в префектуре Макаяма были обстреляны нападавшим самолетом из портовых пулеметов. В обоих случаях потерь и разрушений не было. Отбой тревоге был дан в Токио около 16:00 по местному времени. Связанная с вражеским налетом воздушная тревога длилась ровно четыре часа».
18 апреля, 1942 г», Токио
Агентство ДНБ передает:
«Очевидно полагая, что речь идет об учебной тревоге, сотни тысяч людей в обеденное время находились на улице, хотя звуковой сигнал тревоги был подан по меньшей мере за час до налета. Но даже тогда, когда заработали зенитные орудия, население оставалось спокойным. Чувство безопасности возросло когда в воздухе стали кружить японские истребители. О том, что Токио, несмотря на большое число сбитых самолетов (пока не установлено, какой стране они принадлежали), не угрожала серьезная опасность, говорит тот факт, что во время налета уличное движение не прерывалось».
Авианосцы США в японских водах?
Понедельник, 20 апреля 1942 г., Лондон Агентство Рейтер передает:
«Из радиограмм с позывными радио Токио стало известно, что около 100 американских самолетов типа Na-40 участвовало в налете на Токио и другие японские города. Если это сообщение базируется на достоверных фактах, то американские самолеты должны были стартовать с авианосцев, так как бомбардировщики Na-40 имеют дальность полета самое большее 2700 километров. Налет, проведенный с авианосцев, имел бы важное значение, так как он смог бы доказать возврат американского флота к своей полной боевой активности. Не исключено, что американское морское командование решилось оперировать своими авианосцами перед японским побережьем без сильного сопровождения».
Суббота, 25 апреля 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Воздушные налеты на военные объекты и аэродромы на Мальте продолжаются днем и ночью. Многочисленные бомбовые попадания тяжелого калибра стали причиной обширных разрушений».
Пятница, 8 мая 1942 г., Мельбурн Штаб-квартира генерала Макартура сообщает: «В юго-западной части Тихого океана в настоящее время происходит крупное морское и воздушное сражение. В начальной фазе союзные войска нанесли противнику серьезный урон, имея со своей стороны лишь легкие потери.
Тяжелое морское и воздушное сражение в юго-западной части Тихого океана продолжается. Как уже сообщалось, помимо потопленных вражеских кораблей уничтожен еще один авианосец и еще один так сильно поврежден, что его можно отнести к потерям».
8 мая 1942 г., Токио
Императорская штаб-квартира сообщает:
«Вчера, в четверг, в Коралловом море, северо-восточнее Австралии, были потоплены или тяжело повреждены следующие корабли США: авианосец «Йорктаун» (19 900 тонн), авианосец «Саратога» (33 000 тонн), а также линкор «Калифорния» (9850 тонн). Официального подтверждения пока не поступало. Бой с американо-британскими ВМС продолжается».
8 мая 1942 г.
Штаб-квартира США в юго-западной части Тихого океана сообщает:
«Крупное морское и воздушное сражение происходит в настоящее время в районе Соломоновых островов примерно в 800 километрах восточнее Новой Гвинеи и 1600 километрах севернее австралийского побережья. Это сражение уже успели назвать битвой в Коралловом море. Многие корабли охвачены пожарами. Сведения о потерях союзных войск только обобщаются, со стороны же неприятеля пока не поступало никакой информации».
8 мая 1942 г., Лондон
Адмиралтейство опубликовало следующее коммюнике: «Сообщение японской штаб-квартиры, в котором утверждается, что «Варспит» или же другие британские корабли, находящиеся в Коралловом море, повреждены, не соответствует действительности».
Суббота, 9 мая 1942 г., Вашингтон
Юнайтед Пресс сообщает:
«Исход битвы в Коралловом море держит в чрезвычайном напряжении американскую общественность. Все радиостанции, кинотеатры и театры сообщают, что их программы будут тотчас же прерваны в случае поступления новых сообщений о ходе боев. Из военных источников стало известно, что битва в Коралловом море должна подойти к концу. Японский флот, разделившийся на три соединения, находится в настоящее время в движении, о котором пока нет никаких сообщений».
9 мая 1942 г., Токио
Императорская штаб-квартира сообщила сегодня в 3:40 по местному времени о следующих результатах морской битвы:
«Японская морская победа в Коралловом море нанесла ощутимый удар силам союзников. Американцы, потерявшие большое количество своих кораблей в первые дни войны под Пёрл-Харбором, недосчитались еще нескольких больших боевых кораблей. Прежде всего это два ценных авианосца, потеря которых является невосполнимой для американских ВМС».
Воскресенье, 10 мая 1942 г., Вашингтон Министерство морского флота США сообщило вчера вечером: «Последние японские сообщения содержат утверждения об американских потерях в Коралловом море. Поступившие сообщения не подтверждают сведения о потерях каких-либо американских боевых кораблей или авианосцев. Данные о фактическом ущербе уже известны и опубликованы, но, видимо, не интересуют противника».
Вторник, 12 мая 1942 г.
Верховное командование вермахта сообщает:
«Немецкие бомбардировщики, несмотря на плохую погоду, продолжают с высокой эффективностью бомбить аэродромные сооружения противника на Мальте».
Среда, 13 мая 1942 г., Ла-Валлетта
Агентство Рейтер сообщает:
«За период с 9 по 11 мая в течение 72 часов над Мальтой было сбито или повреждено в общей сложности 112 вражеских самолетов».
Воскресенье, 31 мая 1942 г., Лондон
Министерство воздушного флота сообщает:
«В прошедшую ночь более 1000 самолетов Королевских ВВС атаковали промышленные предприятия Рурской области и в долине Рейна. Главной целью налета был Кёльн. Премьер-министр Черчилль поздравил командование бомбардировочной авиации с успехом. Он заявил, что эта операция, в которой принимали участие свыше 1000 самолетов, является первым сигналом того, что Германия в сегодняшнем ее состоянии позволяет делать с собой все, что угодно».
31 мая 1942 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Прошедшей ночью английские бомбардировщики предприняли террористический налет на центр Кёльна, которому был причинен большой ущерб взрывными и зажигательными бомбами, прежде всего жилым кварталам, общественным зданиям, среди которых три церкви и две больницы. Во время этого направленного в первую очередь против мирного населения налета британские ВВС понесли тяжелые потери. Ночные истребители и зенитные орудия сбили 36 вражеских бомбардировщиков. Кроме того, на побережье морской артиллерией был сбит еще один бомбардировщик».
31 мая 1942 г., Лондон
Министерство воздушного флота сообщает:
«Еще нет полного донесения, но, по докладам экипажей самолетов, налет на Кёльн прошел успешно. На рассвете зарево от пожаров и столбы дыма можно было видеть даже с голландского побережья, то есть с расстояния примерно 250 километров. И сегодня утром, в воскресенье, воздушные разведчики все еще видели с высоты 5000 метров столбы дыма над местом проведения бомбардировки».
Понедельник, 1 июня 1942 г., Лондон Министерство воздушного транспорта сообщает: «Британский воздушный налет на Кёльн расценивается здесь как второй по величине за всю историю воздушных войн. В нем принимало участие в два раза больше самолетов, чем в самом большом немецком налете на Великобританию, и было сброшено в четыре раза больше бомб, чем тогда».
1 июня 1942 г.
Штаб-квартира Королевских ВВС сообщает:
«О том, какие невероятно большие силы были задействованы во время воздушного налета на Кёльн, явствует из следующих цифр: из 1250 самолетов более 1000 были собственно бомбардировщиками и, впервые, ночные истребители дальнего радиуса действия. Каждые шесть секунд над целью по заранее составленному плану появлялся бомбардировщик, и каждую вторую секунду на земле взрывались бомбы средним весом в одну тонну. Итого, за 90 минут налета — около 3000 тонн взрывных и зажигательных бомб. Для налета на Кёльн было использовано 60 английских аэродромов, 13 типов бомбардировщиков, начиная от устаревших машин «Хемпден» и кончая новейшими бомбардировщиками, способными взять с собой до 8 тонн груза. 13 000 человек принимали участие в этой операции, из них около половины — собственно экипажи самолетов, а остальные — наземный персонал.
Решение провести такого рода налет было принято военным кабинетом под председательством Черчилля по предложению начальника штаба Королевских ВВС. И хотя англичане потеряли в этом деле 44 самолета, их потери от общего числа участников налета составили 4 процента, то есть меньше допустимого. Вице-маршал авиации Болдуин, руководивший операцией, имел в своем распоряжении двух военных корреспондентов, которые сообщили следующее: «У нас было такое впечатление, что в Кёльне произошло землетрясение. Мы ясно видели, что стены домов обрушились не столько от прямых попаданий бомб, сколько от взрывных волн и еще больше от колебания почвы. Хаос в Кёльне был неописуем. Противовоздушная оборона полностью потеряла обзор и не знала, с какой стороны последует следующая атака. Наши потери большей частью произошли при старте и при посадке. Многочисленные прожекторные и зенитные батареи были выведены из строя огнем бортовых пулеметов и пушек самолетов на низкой высоте. Через 55 минут после начала налета у нас всех было такое впечатление, что мы летали над извергающимся вулканом».
«Луна находилась по правому борту, а впереди розовый накал на небе.
— Штурман, сколько еще до цели?
— Минут десять.
— Хорошо, нам больше ничего не нужно. Красное зарево над Кёльном. Ребята здорово его там раздули.
Небо было наполнено разрывами от зениток, треском от гранат и лучами прожекторов. Все это создавало впечатление праздничной ярмарки где-нибудь в деревне. Немцы палили из всех стволов. В бомбовый прицел было видно, как пылает Кёльн, В темноте с высоты он напоминал жаркий огонь сигареты. Машина тем временем оказалась прямо над пламенем, и пилот приказал: «Подготовить бомбово-штурмовые люки!» Последовал мгновенный ответ: «Бомбово-штурмовые люки готовы!» Потом опять послышался голос пилота: «Черт возьми, нужно еще подождать! Нет никакого смысла бросать бомбы на горящие дома. Приказано поискать черное пятно». Под самолетом горел ряд каких-то домов, дым от них достигал нашей машины. Но вдруг в этом огненном море наш пилот смог отыскать одинокое темное пятно, расположенное на западном берегу Рейна. «Там должна быть фабрика по производству проволоки, — сказал пилот, — давайте-ка попробуем». Наступил важный момент — подлет к цели. Бомбово-штурмовой стрелок нажал кнопку пуска, и наша машина вздрогнула, освободившись от груза… раздался радостный возглас. Это означало, что наш груз попал в цель. Задача была выполнена. От места бомбометания до аэродрома все было тихо. Работал только радиопередатчик, и руководитель полета информировал пилота, на какой высоте ему надо идти, чтобы правильно сесть. Автобус доставил довольный экипаж к месту проведения послеполетного опроса, так же как и других, вернувшихся из-под Кёльна. Худощавый командир самолета, с сильно загоревшим лицом и выгоревшими бровями, обратился к нам со смехом: «Прекрасно, это тот самый случай, когда я был рад побывать над Кёльном. Это мой пятый полет… Какой прекрасный огонек над городом!» — «Чертовски прекрасный вид», — подтвердил другой летчик. Опрос был закончен, и экипаж отправился заниматься своими делами — есть бекон с яйцом, специальный доппаек» (Ассошиэйтед Пресс, май 1942 года).
1 июня 1942 г.
Установка дня шефа прессы рейха:
«Министр видит в бомбардировке Кёльна участие англичан в ведении войны на русском фронте. Телеграмма Черчилля генералам ВВС по поводу проведения бомбардировок доказывает, что данные о числе самолетов в количестве 1250 машин не соответствуют действительности. Но в любом случае мы не должны питать иллюзий относительно этого числа и должны ясно сказать общественности, сколько самолетов было на самом деле».
«После ночного террористического воздушного налета на один крупный город на Нижнем Рейне днем на основе особого соглашения с руководством земельной общины в распоряжение оставшихся без крыши над головой были предоставлены полевые кухни одного пехотного полка.
За длительный период было обслужено большое число лиц. Котел в столовой был рассчитан на 3000 литров. Задача состояла в том, чтобы за короткий период времени приготовить еду в одном котле три раза и тут же раздать приготовленное. Для такой варки особенно подходили макароны, перловая крупа, рис, горох и бобы.
Утром после разрушительного ночного налета на город организаторские мероприятия по оказанию помощи начались очень рано. В партийных комитетах, комендатурах вермахта, управлениях и в войсках уже имелся опыт, приобретенный в предыдущих налетах. Уже в 7 часов утра вода в котлах кипела. Продукты с военных складов получены и заложены на первые 3000 литров. Около 8 часов утра было получено свежее мясо, которое грубо прокрутили через мясорубку и тут же отправили в котел. Такая прокрутка была необходима, так как мясо быстрее разваривалось. В последующие дни готовка начиналась уже заранее. Для гороха и бобов это было необходимо, так как они за ночь размягчались и утром варились быстрее.
Для транспортировки пищи комендатура вермахта выделила 15 полевых кухонь из казарм различных войсковых частей для раздачи пищи на местах. Поскольку их крепление не подходило к мотоциклам, для транспортировки выделили военные и гражданские грузовики. В 9:30 первые 3000 литров были уже готовы к раздаче. Рабочие команды были наготове тотчас же разнести приготовленное в кастрюлях, судках и других емкостях. Как только котел освобождался, его тут же мыли и начинали готовить в нем вторично.
Около 10:30 полевые кухни подъезжали к местам сбора оставшихся без крова, где им раздавалась еда. Все полевые кухни были с самого начала закреплены за большими раздаточными пунктами, и таким образом уже в 11:00 в различных местах начиналась раздача пищи гражданскому населению. Важно было как можно скорее вернуть кухни назад в казармы. Для этого для перекладки пищи на местах использовались вспомогательные емкости. При раздаче пищи присутствовали члены национал-социалистического союза женщин, других общественных организаций. По графику кухни отправлялись в казармы, где в столовых без задержек наполнялись снова. Таким образом, уже к 12 часам начинались вторичные выезды полевых кухонь к раздаточным пунктам. К этому времени, как правило, большие раздаточные пункты уже заканчивали раздачу еды, привезенную в 11:00, и могли начинать сначала. Около 13:30 из казарм отправлялись последние полевые кухни и начиналась подготовка к следующему дню» («Берлинер локал анцайгер», 3 июня 1942 года).
Четверг, 4 июня 1942 г.
«I. Общее. Усиление наступательной активности британских ВВС на немецкие города, и в особенности террористический налет на Кёльн, вызвало у всего немецкого народа недоумение и находится в центре внимания всех разговоров и разъяснений, проводимых членами партии. Согласно многочисленным сообщениям, в особенности из областей, которые тайно разведываются вражескими самолетами, у части населения наблюдаются проявления настоящего страха по поводу того, что англичане могут продолжить свои террористические налеты с такой же интенсивностью и на другие немецкие города с целью облегчить положение Советов на фронте».
Пятница, 5 июня 1942 г., Нью-Йорк
Коммюнике адмирала Нимица о японском нападении на острова Мидуэй:
«Сегодня в 6:35 японские самолеты, стартовавшие с авианосцев, атаковали острова Мидуэй. Было сбито большое число вражеских самолетов».
5 июня 1942 г., Вашингтон Военно-морское министерство США сообщает: «Положение в Дуч-Харборе, в северной зоне Тихого океана, спокойное. Своим первым налетом в среду, во время которого были сброшены взрывные и зажигательные бомбы, японцы хотели проверить надежность нашей обороны. Но, как уже сообщалось, наши потери были незначительны и ущерб ограничен. Возникшие пожары были быстро потушены. Через 6 часов посты противовоздушной обороны сообщили о втором японском налете. В этот раз бомбы не сбрасывались, речь, видимо, шла о разведывательной акции. Еще не установлено, с какой стороны японцы подошли к острову, но, по всей вероятности, старт был сделан с авианосца»..
Суббота, 6 июня 1942 г., Гонолулу Штаб-квартира адмирала Нимица сообщает: «В настоящее время японцы прекратили налеты на острова Мидуэй, но в прошедшую ночь острова обстреливались орудиями вражеских подводных лодок. После нашего ответного огня враг вынужден был отойти».
Понедельник, 8 июня 1942 г., Вашингтон
Военно-морское министерство сообщает:
«Адмирал Нимиц продолжил преследование отступавших на всех парах японских ВМС. Поврежденные вражеские корабли, которые не могли идти самостоятельно, были эскортированы под прикрытием искусственного тумана и кораблей с зенитными установками. По поступившим сообщениям, японцы понесли следующие потери: три авианосца потоплено; у одного авианосца крен, после попадания торпеды в носовую часть; один линкор потоплен и повреждены еще два; повреждены четыре крейсера, из которых два тяжело и один легко; затонул один транспорт и два повреждено».
8 июня 1942 г., Вашингтон
Министерство военно-морского флота сообщает: «Верховный командующий ВМС США адмирал Ринг заявил, что начатая крупная морская операция, протяженностью от Гавайских до Алеутских островов, еще не закончена. Японцы надеялись захватить острова Мидуэй. Адмирал не ответил на вопрос, какими силами США участвовали в битве за острова Мидуэй. Одновременно он выразил точку зрения, что Япония бросила в бой главную часть своих сил. Адмирал подчеркнул далее, что не хотел бы сейчас употреблять слово «поражение», но японцы все еще продолжают отступать. В условиях чрезвычайно плохой погоды контакт с противником частично был потерян. Ситуация под Дуч-Харбором вследствие погодных условий до сих пор не ясна».
Вторник, 9 июня 1942 г., Вашингтон
Командующий авиацией США генерал Арнольд сообщает: «Численность личного состава ВВС США должна увеличиться на один миллион человек».
О своей короткой поездке в Англию он сообщил следующее: «Я летал в Лондон не затем, чтобы обсуждать оборонительные мероприятия. Авиационные атаки, которые были проведены в последнее время на Кёльн и Эссен, являются только прелюдией к тем воздушным операциям, которые американские и британские ВВС планируют провести против Германии. И страны оси знают наверняка, что следующие шесть месяцев принесут им или победу, или окончательное поражение».
9 июня 1942 г., Вашингтон
Председатель бюджетной комиссии сената Эльмер Томас сообщил, что авиационная промышленность США ежемесячно выпускает около 5000 самолетов.
Холодной звездной ночью 4 января 1942 года солдаты 4-й немецкой армии, расположенной к югу от Москвы, слышали отдаленный многочасовой гул авиационных моторов. Немецкие сторожевые заставы в деревеньках, разбросанных вдоль реки Угра, с ужасом наблюдали силуэты десятков медленно спускающихся к земле парашютов. Раздавались выстрелы и автоматные очереди. Это десантировались советские войска. 416 парашютистов приступили к выполнению, своего задания — захвату аэродрома в Большом Фатьянове, который они должны были удерживать до подхода основных сил. Так началась одна из многих операций, которые должны были поддержать левый фланг советского Западного фронта (генерал армии Жуков) в его контрнаступлении.
11 января 1942 года японцы напали на Голландскую Индию. Флотское соединение под командованием контр-адмирала Хиросе поддерживало интервенцию на остров Таракан. Под Менадо на северной оконечности Целебеса высадилось соединение вице-адмирала Такахаши, подкрепленное группами десантников.
Эта первая десантная операция в Тихом океане была проведена 28 бомбардировщиками «Мицубиси» G3M 21-й воздушной флотилии, которые сбросили 334 десантника ВМС. Их учителя могли гордиться своими подопечными. 100 участников боев за Кипр осенью 1941 года передавали свой боевой опыт парашютистам из Японии.
При вторжении с острова на остров японцы придерживались определенной тактики. Места десантирования почти всегда находились в достижимой дальности полета, что давало японцам возможность уничтожать вражеские машины еще на земле. При этом авианосцы использовались только в отдельных случаях и в основном оставались в резерве морского командования. Само приземление осуществлялось под огнем корабельных пушек и при поддержке штурмовиков. Стоило только ноге десантника коснуться земли, как начинался бой, аэродром захватывался и начинала развиваться новая стадия наступления.
На конференции «Аркадия», проходившей в Вашингтоне с 20 декабря 1941-го по 14 января^1942 года, Англия и США подтвердили свои военные планы и приняли основополагающее стратегическое решение: «Germany first» — свержение гитлеровского режима в Германии — должно быть высшей целью. Задача Великобритании — усиление бомбардировок Германии в рамках реализации требуемого Сталиным второго фронта. США, со своей стороны, взялись за создание своих военно-воздушных баз в Англии с тем, чтобы уже во второй половине года принять участие в активных военных действиях.
19 декабря 1941 года Гитлер возложил на себя обязанности Верховного главнокомандующего. С этого времени люфтваффе стали попадать во все большую зависимость от сухопутных войск. ВВС должны были распылять свои силы для поддержки несущих большие потери наземных соединений.
18 января 1942 года части советской 34-й армии (генерал-лейтенант Берзарин) и 11-й армии (генерал-лейтенант Морозов) окружили в районе Демянска, юго-восточнее Ильмень-озера, часть II армейского корпуса генерала от инфантерии фон Броккдорфф-Алефельда и войска X армейского корпуса генерала артиллерии Хансена общей численностью 100 000 человек на территории, равной Большому Берлину. Через 4 дня был окружен гарнизон города Холм. Снабжение котла под Демянском в Холме стало возможным только по воздушному мосту. По нему окруженные получали продовольствие и многочисленное подкрепление. Вначале оно составляло 100, а позднее 300 тонн продовольствия ежедневно вплоть до 19 мая. 350 транспортных «Юнкерсов-52» за эту операцию совершили в среднем 500 посадок; г…….
18 января 1942 года началась крупнейшая советская десантная операция в войне. Ее проведение Ставка поручила 9-му воздушно-десантному корпусу генерала Казакина. В 40 километрах южнее Вязьмы были высажены два батальона 201-й десантной бригады и 250-го десантного полка на четырех моторных самолетах «Петляков-8». Цель операции — привести в негодность важнейшие транспортные коммуникации в тылу немецкого фронта, прежде всего на отрезке шоссе Минск — Москва железнодорожной линии Смоленск — Вязьма. После приземления десантники соединились с частями прорвавшего линию фронта кавалерийского корпуса генерал-майора Белова и местными партизанами. Образовавшаяся в результате этого слияния боевая группа был усилена 22 января 8-й десантной бригадой в составе 2000 человек. Их силы были сконцентрированы в основном на Вязьме, и они на многие недели стали пугалом за спиной немецкой группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Клюге. Трудно понять, чем руководствовался Советский Союз, располагавший крупнейшими в мире воздушно-десантными частями, но, кроме этой операции и еще двух, менее значительных, он больше ничего не предпринял с их помощью в войне.
21 января 1942 года люфтваффе провели в Северной Африке свою самую дерзкую операцию — налет на расположенный во внутренней французской Центральной Африке почти в 2500 километрах к югу форт Леми. В 8 часов утра, пилотируемый лейтенантом Францем Бонсакком с 5000 литров бензина на борту стартовал «Хейнкель-111». Кроме пилота, в полете находился исследователь пустынь гауптман Тео Блаих, майор Роберто Конте Вимеркати, итальянский эксперт по пустыням, и военный корреспондент лейтенант Детманн. Слово ему: «В самолете было жарко, словно в парилке. Гауптман и майор Вимеркати сравнили наше местонахождение. 12 часов дня. Восточный приток озера Чад мы уже прошли». А в 14:30 «Хейнкель» сбросил свои бомбы на форт Леми. Этой атакой были уничтожены все запасы нефти, 400 тонн авиационного бензина и 10 самолетов, находившихся на взлетной полосе.
Лейтенант Детманн: «Мы были уже в 120 километрах севернее, но наш радист и бортовой стрелок все еще видели, как дым и чад от взрывов и пожаров в виде гигантского гриба завис в небе… Широкий пояс песчаных дюн протянулся под нами. На западе день уже шел к закату. Это были самые опасные часы для летчика, летящего в пустыне по незнакомой местности. Солнце ушло за горы. Камни и дюны становились все менее различимыми».
После четырехчасового полета экипаж заметил, что горючее на исходе.
Деттманн: «Оставалось еще минут десять до наступления темноты. С последними дрожащими бледно-желтыми лучами солнце исчезло за горизонтом. Гауптман отдал приказ садиться. На ограниченной высоте мы кружили над какой-то местностью, где внизу, сменяя друг друга, возвышались скалы, простирались мягкие возвышенности и гладкие плато».
Самолету еще повезло. В пустыне он сел невредимым. И только через 7 дней пропавший экипаж и самолёт на своем «Юнкер-се-52» нашел полковник Беккер из спасательной команды.
В январе 1942 года английские ВВС возобновили ночные полеты-помехи широким разбросанным строем с временным интервалом. Но избегать немецкого заслона бомбардировщикам уже не удавалось.
Тем временем японцы целеустремленно и без устали продолжали свое продвижение. 27 января 1942 года был последним днем, когда британские бомбардировщики и разведчики еще могли летать над Малайзией. Но к заходу дня все машины были переведены на Суматру.
После своих рейдов в Атлантику немецкие линкоры «Шарнхорст», «Гнейзенау» и тяжелый крейсер «Принц Евгений» были в течение года блокированы во французском порту Брест и стали излюбленной целью для английских бомбардировщиков. Они атаковали их там более 300 раз.
Гитлер был твердо убежден в том, что интервенция союзников в Норвегию начнется рано или поздно, а поэтому люфтваффе и ВМФ должны как следует охранять тамошнее побережье. Для этой цели он и решил перевести стоящие в Бресте на приколе корабли на север.
«Если их неожиданный прорыв из пролива окажется невозможным, — говорил Гитлер гросс-адмиралу Редеру, — то следует снять с них орудия и переправить их вместе с экипажами в Норвегию, а сами корабли разрезать». Таким образом, поставленное перед выбором, отправить ли на слом ценные боевые корабли или же, рискуя, прорываться через Ла-Манш на север к берегам Норвегии, командование германских ВМС решило рискнуть и выбрало последнее.
Операция «Цербер» — кодовое название выхода в море из Бреста линкоров «Шарнхорст», «Гнейзенау», тяжелого крейсера «Принц Евгений», а также нескольких эсминцев и быстроходных катеров — началась 12 февраля 1942 года. Это была самая авантюрная морская операция немцев во Второй мировой войне. Но счастье на этот раз было на стороне немцев. Завербованный англичанами агент, работающий в порту Бреста, перестал выходить на связь, английскую подводную лодку, дежурившую при выходе из брестской гавани, собственные бомбардировщики по ошибке заставили уйти, британский разведывательный самолет, наблюдающий за побережьем из-за сломанного радарного аппарата, должен был вернуться в Англию, так же как и другой самолет, патрулирующий восточнее Бреста.
Таким образом, вице-адмиралу Цилиаксу удалось 11 февраля 1942 года в 22:45 выйти незамеченным со своим тяжелым соединением из гавани. Прикрытие обеспечивали 2 эсминца, 14 торпедных катеров, 3 быстроходных катера, 21 тральщик-миноискатель, 22 тральщика, 21 охотник за подлодками и 37 единиц других вспомогательных плавсредств. С воздуха охрану несли 176 истребителей и пикирующих бомбардировщиков 2-й и 26-й истребительных эскадрилий, а позднее к ним добавилась и 1-я эскадрилья. По меньшей мере 16 немецких самолетов постоянно кружили над своими линкорами.
Несмотря на плотную сеть британских радарных станций вдоль побережья пролива Ла-Манш, немецкое морское соединение прошло его незамеченным. Только 12 сентября 1942 года в 10:35 сержант Беаумонт, пилот «Спитфайра», заметил немецкие корабли. Но спустя час штаб 11-й группы Королевских ВВС все еще медлил с передачей этого сообщения маршалу авиации Мел-лори, который в это время принимал парад. Только в 13:16 английские береговые батареи открыли огонь, а адмирал, сэр Бертрам Рамсей, приказал выслать наперерез немцам быстроходные катера, торпедоносцы и пикирующие бомбардировщики, чтобы остановить их. Но все было безуспешно. Звено «Свордфишей» № 825 пыталось атаковать немецкие корабли, но все 6 самолетов-торпедоносцев были сбиты. А тем временем немцы на всех парах шли в Северное море. В их преследовании приняли участие 240 самолетов, и только 40 из них смогли найти свою цель в плохих погодных условиях.
Только на подходе 4С устью Шельды «Шарнхорст» получил первую минную пробоину, и всю следующую ночь оба линейных корабля шли вблизи о. Тершеллингсреди магнитных мин, которые были разбросаны перед этим 49-й и.455-й английскими эскадрильями. Это был единственный успех в погоне за армадой-призраком, которая все же успела достичь своей цели — немецкой гавани. Всего за эту операцию англичане потеряли 42 самолета.
Но такому счастливому для немцев исходу операции «Цербер» они были обязаны не только целой цепочке благоприятных для них совпадений и случайностей, а благодаря тому, о чем англичане и не подозревали тогда, — самой большой на то время в истории операции по подавлению работы радаров. Дюжина немецких «глушилок», расположенных между Шербуром и Остенде, ровно в 10:00 начала подавлять радарные станции на английском побережье.
Возмущенный британский премьер позднее созвал по этому поводу специальную комиссию, которая должна была выявить виновных и наказать их. Как вспоминал Черчилль, «после войны мы узнали, что отказы в работе наших радаров было не что иное, как тщательно разработанный план генерала Мартини, шефа службы связи люфтваффе… Наш персонал подавал сигналы тревоги, но никто не подозревал, что происходит что-то чрезвычайное. Но 12 февраля помехи достигли такой силы, что радарные станции вообще перестали отслеживать любые морские маршруты…».
Нацистская пропаганда с большой помпой отпраздновала прорыв своих кораблей через канал. Немцы могли радоваться только тактической победе. В стратегическом же отношении операция «Цербер» была шагом назад, так как после нее на такого рода планы был наложен запрет. И все же адмиралу Цилиаксу повезло больше, чем его испанскому предшественнику, адмиралу герцогу Сидониа, чья Непобедимая армада была разбита в 1588 году в аналогичных условиях. Таким образом, немецкий флот стал первым за 354 года, сумевшим прорваться через пролив. Целый ряд значительных событий в феврале 1942 года сделал этот месяц поворотным пунктом в воздушной войне против Германии.
14 февраля 1942 года Черчилль выпустил новое распоряжение относительно воздушной войны против Германии, в котором среди прочего говорилось, что «…главной целью наших операций против Германии должно стать ослабление морали вражеского гражданского населения, в особенности рабочих промышленных предприятий».
В этот же день подразделения 38-й японской дивизии под защитой авианосцев и сильного крейсерского соединения высадились на Суматру, севернее Палембанга. Одновременно был сброшен воздушный десант.
Это десантирование не имеет аналогов в истории войны в воздухе. Никогда до этого самолеты, попирая нормы международного права, не рисовали на своих фюзеляжах знаки принадлежности к другим государствам, да еще в таком количестве. Около 70 американских самолетов марки «Локхид» 14WG-3, построенных в Японии для своей армии по лицензии еще до войны и называвшихся там «рошики», сбросили около шести часов вечера 700 парашютистов. Для этой операции японские самолеты были покрашены в оливково-зеленый цвет английских Королевских ВВС с английскими эмблемами на фюзеляжах и были практически неотличимы от британских бомбардировщиков «Гудзон».
Целью операции был захват аэродромов в Палембанге, кроме того, необходимо было помешать находящимся там английским и голландским отрядам уничтожить важнейший промышленный центр — два больших нефтеперерабатывающих завода.
Сержант Питтер, который в то время служил в таком диверсионном подразделении, рассказывал: «После того как японские машины отбомбили нас с большой высоты, мы смогли продолжить свою работу по минированию важнейших сооружений компании «Шелл» в местечке Соенгай-Геронг. Было около 18:00, когда к Палембангу приближалось с севера множество самолетов. Мы продолжали работать, и в это время наблюдательные посты сообщили, что летят английские бомбардировщики «Гудзон», как мы тогда думали, к нам на помощь. Их было около 70, одна часть из них повернула в сторону города, а другая в нашу сторону, к нефтехранилищам. Мы стояли рядом с огромным нефтяным резервуаром и махали им, летящим на высоте не выше 200 метров. Внезапно из «Гудзонов» посыпались какие-то темные длинные предметы, которые через несколько секунд распустились. Теперь мы увидели, что это были парашютисты, которые летели в нашу сторону. Только теперь наши зенитки заработали, словно бешеные. Парашютисты были япошками, которые так подло нас обманули».
Если налет на аэродромы принес японцам определенный успех, то их международный обман долго не продержался. 16 фальшивых «Гудзонов», некоторые из них, полные парашютистов, были сбиты зенитными установками, которые окружали нефтехранилища. Парашютисты, приземлившиеся на и около нефтехранилищ, были уничтожены. Теперь подрывная группа могла наконец-то заняться своей работой. Когда на следующий день японцы высадились на остров, от нефтеперегонных заводов и хранилищ остались лишь пожарище да искореженные трубы и остовы резервуаров.
Через неделю после этой операции японцы повторили свой обманный трюк, на этот раз с парашютистами. В субботу, 21 февраля 1942 года, над городом Коепанг на принадлежащем Португалии острове Тимор, расположенном в Тихом океане, 25 самолетов марки «Дуглас» DC-3, построенных японцами по лицензии, сбросили с высоты около 100 метров 250 парашютистов. Это была первая «проба пера» в проведении десантирования, пусть и со стороны противника и, вдобавок, обманным путем с самолета «Дуглас», ставшего впоследствии всемирно знаменитым транспортным самолетом DC-3.
В связи с дальнейшей эскалацией воздушной войны в Европе 22 февраля 1942 года на пост командующего бомбардировочной авиацией был назначен маршал авиации, сэр Артур Харрис. Он родился в 1892 году в Англии, молодым человеком уехал в Родезию, где воевал в 1914 году в немецкой Восточной Африке, после чего вернулся на родину, где поступил на службу в Королевский воздушный корпус, предшественник британских Королевских ВВС. В 30-х годах Харрис защищает завоевания империи. Своими бомбардировщиками он наводит порядок среди взбунтовавшихся племен в Ираке, Индии и других местах. Таким образом, безжалостная бомбардировочная война против гражданского населения Германии, да и остальной Европы тоже, была для него своего рода операцией мщения и наказания. Харрис выступал, в роли последовательного проводника идей Доухета. А так как он принял командование в то самое время, когда на вооружение английских ВВС поступили новые самолеты и улучшенные навигационные системы, то Харрис решил на деле доказать теорию Доухета — выиграть войну одними стратегическими бомбардировщиками. Уже при вступлении в должность Харрис подчеркнул, что единственный международный запрет, который связывает ему и его подчиненным руки, является соглашение, которое восходит к временам Франко-прусской войны 1870–1871 годов, запрещающее сбрасывать взрывающиеся предметы из наполненных газом воздушных судов. И действительно, этот запрет соблюдался всю Вторую мировую войну.
В тот же самый день произошло еще одно событие, которое в будущем будет иметь для Германии тяжелые последствия. Бригадный генерал США Эйкер сообщил о создании первой американской бомбардировочной команды в Европе. Генерал и шесть офицеров его штаба прибыли в Англию за два дня до этого заявления.
Штаб-квартиру под кодовым названием «Pinetree» («сосна») Эйкеру выделили в здании бывшего специального интерната для девочек, которая располагалась в семи километрах от штаб-квартиры Королевских ВВС, Генерал и его штаб тотчас же приступили к подготовке операции по вторжению американских бомбардировщиков из Англии.
Последней в ряду событий февраля 1942 года стала операция «Biting» — британский десант против немецких радарных станций на побережье Ла-Манша. Дело было в том, что к концу 1941 года сильно возросло число сбитых английских самолетов, летавших бомбить континент, и английское командование бросилось искать этому причину. Очень скоро в Лондоне убедились, что виной тому явилась новая немецкая радарная техника, установленная на так называемой «линии Каммхубер». Оставалось только до конца разгадать замыслы немцев и предпринять контрмеры.
Специалисты подключились к немецкому радарному пеленгованию и основательно прослушали возвращающиеся английские экипажи. Воздушные разведчики сделали снимки немецких радиолокационных станций, после чего французские и бельгийские члены движения Сопротивления получили задание по возможности как более точно сделать описание этих станций. Показания сбитых немецких летчиков подтвердили, что именно «Вюрцбург» играет в ночной противовоздушной защите главную роль. Эксперт по радарам и научный советник военного министерства, профессор доктор Джонес, взялся за разгадку этой немецкой тайны. В конце ноября 1941 года было тщательно изучено одно фото, сделанное с большой высоты радиолокационной станции, расположенной на скалах вблизи деревни Бруневаль, в 20 километрах севернее Гавра. Изображение на этом фото отличалось от тех, что имелись ранее. Профессор Джонес попросил командование послать кого-нибудь из самых отважных летчиков разведывательного соединения сделать снимки радарной станции на низкой высоте. Выбор пал на известного воздушного разведчика Сиднея Кот-тона. Полученные фотографии показали картинку совершенно нового аппарата, который с воздуха выглядел как рефлекторная лампа. Это подтверждало показания пленных немецких летчиков. При более детальном изучении окрестностей Бруневаля англичане пришли к выводу, что следует нанести внезапный удар по этой станции. Французское Сопротивление предоставило англичанам все имеющиеся у них данные о системе безопасности этой станции, план виллы, где жил обслуживающий ее персонал, а также любительские фотоснимки окрестностей. После этого в Лондоне приступили к подготовке. Проведение операции было поручено 24-летнему майору-десантнику Фросту: «Так как атака с моря была невозможна, то мы должны были, вместе с семью экспертами по радарам, приземлиться позади станции и оттуда атаковать, сфотографировать сам радар и демонтировать его важные части, а затем спуститься к морю, где нас должны подобрать наши моряки. Наша боевая группа насчитывала 119 человек».
Вечером 27 февраля 1942 года с аэродрома Трукстон стартовало 12 бомбардировщиков. В каждом сидело по 10 солдат с парашютами, которые стали в самолетах намазывать свои лица маскировочной краской. Майор Фрост прыгал первым. Стрельбы с земли не последовало. Англичане окружили станцию и захватили виллу. Все шло как на учебных занятиях, без сучка и задоринки. Немцы пытались уничтожить свой «Вюрцбург», но не смогли этого сделать, так как в целях безопасности взрывчатка и запалы хранились отдельно. Охрана станции в это время была на ночных учениях, и ее оружие было в основном заряжено холостыми патронами. Так что прежде чем вступить в бой, нужно было еще получить настоящие боеприпасы. А специалисты тем временем фотографировали «Вюрцбург» и разбирали его. От волнения и спешки они просто отрывали некоторые его части и только дома, в спокойной обстановке, сообразили, что могли разобрать его в два приема без спешки. После того как команда Фроста проложила себе дорогу к морю, там через несколько минут появились английские гидросамолеты…
Важнейшими трофеями этой операции стали диполь, а также определяющие частоту работы детали «Вюрцбурга» и несколько пленных, среди которых был и радист. Наконец-то Джонес не только смог установить, на какой длине волны работает аппарат, но и выяснил, что аппарат не может переключаться на другие частоты, если его подавили на тех частотах, на которых он работает. Об этом теперь знали и англичане и немцы. Причем узнали они об этом практически одновременно. Англичане назвали эту особенность «Window», немцы — «Dueppel». Но из-за опасения, что эту уловку может применить противник, обе стороны долгое время хранили все в тайне.
Операция по десантированию под руководством Фроста стала образцово-показательной и лучшей из проведенных англичанами за всю войну. Дальнейшее осуществление операции «Biting» выразилось в том, что англичане сумели подавить все радары на занятом немцами европейском побережье. Это стало тут же видно на снимках с воздуха.
Но, по иронии судьбы, не немцы, а французские рабочие первыми почувствовали твердую руку нового командующего бомбардировочной авиацией сэра Артура Харриса. В ночь с 3 на 4 марта 1942 года 223 английских самолета сбросили 462 тонны бомб на заводы «Рено» под Парижем, потеряв при этом только один самолет. Налет уничтожил не только 40 процентов производственных корпусов и остановил работу этого важнейшего военного предприятия на месяцы, но и разрушил расположенные рядом дома рабочих предприятия. 251 человек был убит.
В начале марта 1942 года, через три месяца после нападения на Пёрл-Харбор, японцы оккупировали Малайзию и соседние с ней острова на юге. Они опережали свои собственные планы на два месяца и с меньшими потерями, чем предполагали. Оккупация Бирмы также прошла без трудностей. В марте японские войска ударили из Рангуна на север. Мощное флотское соединение подавило восстание в Индийском океане. Малочисленные и обескровленные защитники были вынуждены отступить из Бирмы в Индию и Китай.
В ночь с 8 на 9 марта 1942 года во время налета 350 английских самолетов на Эссен британские ВВС впервые применили большое количество вспомогательных радарных навигационных систем «Gee» — каждая четвертая машина была оборудована этим аппаратом. Также впервые этой ночью была применена тактика освещения целей (Shaker) и бомбометания вслепую (Sampson).
Эта новая и очень надежная система стала большим подспорьем в действиях бомбардировочного командования. Три расположенные на расстоянии около 160 километров друг от друга наземные станции представляли собой сетку радиолучей, которые работали на 650 километров в глубину континента. Приемники на борту бомбардировщика высчитывали частоты импульсов и определяли по ним местоположение цели на 10 километров. Теперь самолету, чтобы определить свое местонахождение, не нужно было выдавать себя радиосигналами. Она подводила бомбардировщики настолько близко к цели, что экипаж спокойно мог бомбить цели при свете луны. Но все же на тот период система «Gee» была далеко не совершенна, она работала только до Рурской области и была восприимчива к помехам.
В конце марта 1942 года маршал Харрис решил сменить атакующую тактику. Вместо применяемой до сих пор атаки волнами, он решил перейти на бомбардировку отдельных площадей мощными подразделениями, во время которой большое число бомбардировщиков должно было в короткое время сконцентрироваться над целью. Но для этого нужно было решить проблему одновременного старта и приземления большого количества машин. Местом для проведения такой операции, которую англичане назвали «Area bombing», они выбрали немецкий город Любек.
Этот немецкий город на Северном море был легко узнаваем, к нему было просто подлететь. Старый городской центр был застроен преимущественно домами с деревянными крышами и являл. собой образцовую цель для зажигательных бомб. В качестве примера комбинированного применения взрывных и зажигательных бомб Харрис приводил немецкий налет на английский Ковентри 14–15 ноября 1940 года. В звездную ночь с 28 на 29 марта 1942 года английские ВВС атаковали Любек. В этом первом такого рода налете участвовало 234 самолета «Веллингтон», «Штирлинг» и, впервые, «Ланкастер». Сброшено было 304 тонны различных бомб, среди которых были и не применявшиеся до этого жидкостные зажигательные бомбы. Прекрасный средневековый город горел 32 часа и выгорел почти дотла. 12 британских самолетов были сбиты. Важный вывод, который англичане сделали после налета, был таков: зажигательные бомбы в шесть раз эффективнее взрывных. Таким образом, налет на Любек можно считать поворотным пунктом в воздушной войне; с учетом этого опыта при дальнейших бомбардировках упор предполагалось делать на зажигательные бомбы.
Ведущие политики Англии считали неуместным придавать гласности материальные и моральные потери гражданского населения. По мнению министра авиации Синклайера, «…моральное осуждение таких налетов могло бы ослабить воинственный пыл экипажей».
В Великобритании был один человек, на совести которого сотни тысяч жертв среди гражданского населения и бесчисленное количество объектов культуры в Германии. Звали его профессор Фредерик А. Линдеманн. Он родился в 1886 году в Баден-Бадене в семье строительного предпринимателя Самюэля Линдеманна. Era научные работы позволили ему в 1919 году получить кафедру физики в Оксфорде. С 1912 года Линдеманн был знаком с Черчиллем и был его близким другом. Черчилль сделал Линдеманна своим специальным советником, а позднее генеральным казначеем с рангом члена кабинета министров. В 1942 году король Георг VI пожаловал ему титул лорда Шервелля. Не было ни одного секретного комитета или группы консультантов, в которых бы лорд Шервелль не принимал участия или же из-за кулис влиял на политику и науку. Серый кардинал и успешный придворный политик своего времени, он имел больше властных полномочий, чем какой-либо другой ученый муж в истории.
Основываясь преимущественно на его советах и совершенно абсурдных расчетах, Черчилль начал тотальную бомбардировку немецких городов. Своей простотой эти расчеты сразу же пришлись по душе маршалу Харрису. В докладной записке, которую новоявленный лорд направил Черчиллю 30 марта 1942 года, он изложил свой следующий анализ, из которой следовало, что каждая тонна сброшенных бомб оставляет бездомными примерно от 100 до 200 человек, а разрушение родного жилища наносит человеку больший моральный ущерб, чем смерть родственников и друзей. Таким образом Линдеманн намеревался сломить моральный дух противника. Далее он утверждал, что мобилизация всех имеющихся сил для производства и применения бомбардировщиков сможет сделать возможным к середине 1943 года уничтожение в больших немецких городах до 50 процентов всех домов, приведет к возникновению гигантских пожаров, парализует работу всех служб и в конечном счете приведет к краху.
Бомбардировка, по расчетам Линдеманна, должна быть в основном направлена против жилых рабочих кварталов плотной застройки, так как «дома состоятельных классов расположены отдельно и их уничтожение потребует дополнительного количества бомб».
С 2 по 8 апреля 1942 года продолжались ожесточенные налеты II немецкого воздушного корпуса генерала авиации Лоерцера и итальянских бомбардировщиков на Мальту, чтобы «подготовить» крепость к штурму. В гавани было потоплено 2 эсминца и 4 подводные лодки, а остальные подлодки 10-й британской флотилии вынуждены были покинуть Мальту. Тотчас же улучшилось положение с морскими караванами, которые обеспечивали снабжение войск Роммеля в Африке. И все же шанс оккупировать Мальту с воздуха и моря непосредственно во время ожесточенных воздушных налетов был упущен. Дело в том, что Роммель, планирующий наступление от Газы до Нила, потребовал воздушной поддержки всех находящихся в районе Средиземноморья ВВС. Цель наступления — Суэцкий канал — не была достигнута, но это отвлечение немецких ВВС от Мальты спасло ее. Морские караваны снова стали уязвимыми, что и стало одной из главных составляющих поражения Роммеля.
Поскольку результатом бомбардировки Любека, а позднее и Ростока стало уничтожение огромного количества памятников архитектуры, 14 апреля 1942 года по приказу Гитлера был проведен налет мести, так называемый налет «Baedeker», на исторические города Англии: Бат, Кентербери и Эксетер.
Весной 1942 года 44-я эскадрилья «Ланкастеров» начала дальние дневные полеты и точечные бомбардировки на важные военные объекты Германии. 17 апреля 12 самолетов попытались, но безрезультатно, бомбить заводы фирмы МАН в Аугсбурге. Сбито было 7 самолетов.
В апреле 1942 года японцы все еще продвигаются вперед. Остров-крепость Коррегидор на Филиппинах должна вот-вот пасть. В это же время в США готовится авианалет на Токио. Операция под руководством подполковника Дулитла проводилась силами 16 бомбардировщиков В-52 «Митчелл», которые должны были стартовать с авианосца «Хорнет», находившегося в 1045 километрах от Токио, а после выполнения задания лететь в Китай, так как дальность их полета не позволяла возвращаться обратно на корабль.
Так как конструкционные особенности «Митчеллов» не позволяли им складывать крылья при транспортировке на авианосце, их пришлось транспортировать на открытой палубе, где они подвергались всем капризам погоды. Дозорные корабли японцев обнаружили авианосец «Хорнет» 18 апреля 1942 года. Это заставило Дулитла перенести вылет на более ранний срок, хотя до Токио было еще не менее 1300 километров. Этот полет доказал большие летные возможности В-52, так как еще никогда бомбардировщик такого класса не стартовал с авианосца. Груженый В-52 по определению не мог набрать необходимую стартовую скорость на короткой палубе. Но боевое счастье было на стороне американцев, и все машины смогли подняться в небо, а «Хорнет» и сопровождающий его «Энтерпрайз» на всех парах пошли в сторону Гавайских островов.
13 «Митчеллов» сбросили в общей сложности 16 тонн бомб на Токио, 3 других на Осаку, Нагою и Кобе. Сыграло на руку еще и то, что в это время японцы проводили крупные учения по противовоздушной обороне, и американские бомбардировщики были приняты за статистов этого учения. Сложности наступили уже после бомбардировки, когда над Китаем соединение подполковника Дулитла попало в штормовой фронт. 80 членов экипажей вынуждены были прыгнуть с парашютами, не видя под собой земли. Пятеро из них пропали, а восемь попали в лапы японцев и были приговорены к смертной казни, как военные преступники.
16 тонн бомб, сброшенных на Токио и три других города, было актом скорее пропагандистским, чем военным, и вызвало огромный резонанс в японском обществе. Военное руководство Японии, уверенное в абсолютной неприкосновенности своего воздушного пространства, стянуло со всех фронтов дополнительные истребительные силы для защиты родного неба, что американцы восприняли со вздохом облегчения.
Тем временем в Китае фельдмаршал Сигуяма начал крупное наступление силами двух армий, вследствие чего после недельных кровопролитных боев были заняты все аэродромы, на которых могли садиться американские бомбардировщики.
В свою очередь, адмирал Ямамото настаивал на начале операции по захвату островов Мидуэй. Но и этого не произошло, так как американские налеты на Японию повторялись. В самих же США рейд Дулитла дал людям веру и надежду на то, что после Пёрл-Харбора не все потеряно.
После того как 29 апреля 1942 года японцы заняли Лашио (Бирма), союзные войска наконец открыли свой первый большой воздушный мост от Ассама на Кунминг (Китай), чтобы снабжать всем необходимым для ведения войны как Чан Кайши, так и собственные военные базы. По этому 884-километровому «Большому пути», как его называли, три года днем и ночью летали через Гималаи самолеты Дуглас «DC-3 Дакота» с амуницией и войсками.
Тем временем заметно возросли потери люфтваффе с зимы 1941/42 года на Восточном фронте. С начала осуществления своего плана «Барбаросса» до середины мая 1942 года немцы потеряли почти 3000 самолетов, среди которых 1026 бомбардировщиков, 762 истребителя. Около 2000 машин было серьезно повреждено.
В мае 1942 года в руководстве советских ВВС произошли серьезные изменения. Начальником Главного управления военно-воздушного флота СССР стал молодой, энергичный генерал-полковник А.А. Новиков, ученик маршала Тимошенко. Большой заслугой Новикова, который к моменту начала войны был начальником Генштаба ВВС, явилось сохранение им от полного уничтожения Красного военно-воздушного флота. Новиков решительно взялся за внедрение новой стратегии и тактики и внедрение безупречных новых типов самолетов. В это время на советском Западном фронте дислоцировалось 3164 самолета, из которых 2115 были новейшей конструкции. Уже в боях под Харьковом в середине мая 1942 года участвовали 1500 немецких и 3000 советских самолетов.
В середине апреля 1942 года военное руководство США получило сообщение об одной предстоящей воздушной операции японцев. Дело в том, что за несколько недель до этого американцами был взломан код японских ВМС. В перехваченных японских радиограммах говорилось, что целью нападения будет Порт-Морсби в Новой Гвинее, поэтому адмирал Нимиц приказал перебросить все имеющиеся у него силы на юг. Это была оперативная группа 17 под командованием контр-адмирала Флетчера с авианосцами «Йорктаун» и «Лексингтон» из Перл-Харбора со 141 самолетом (42 истребителя и 99 бомбардировщиков), а также две группы крейсеров и кораблей сопровождения. Оба других американских авианосца, «Энтерпрайс» и «Хорнет», которые были еще в дороге после удачного рейда подполковника Дулитла, тоже шли в Коралловое море, но прибыли к месту битвы слишком поздно.
Утром 7 мая 1942 года японские разведчики по ошибке сообщили, что обнаружили вражеский авианосец и крейсер. Вице-адмирал Такаги приказал атаковать их, но на деле оказалось, что потопленные корабли были всего лишь танкером и сопровождающим его эсминцем, так что атака не оправдала себя. Вечером того же дня Такаги провел еще одну атаку с опустошительными для себя результатами: 21 из 27 задействованных самолетов были сбиты. Введенные в заблуждение своими разведчиками, что перед ними главные силы японцев, американские авианосцы атаковали авангард идущих на Порт-Морсби сил. После прямого попадания за десять минут затонул легкий авианосец «Шохо», который стал первым потопленным американцами японским кораблем такого класса. Присутствие американских кораблей в австралийских водах склонило японского адмирала выделить определенные силы из тех, которые предназначались для захвата Порт-Морсби, для того чтобы уничтожить флот союзников. Но следующие самолеты разведчиков обеих сторон обнаружили авианосные соединения друг друга, которые по силе были примерно равны. У японцев насчитывался 121 самолет, 4 тяжелых крейсера и 7 эсминцев. Американцы имели 122 самолета, 5 тяжелых крейсеров и 7 эсминцев. Но у японцев было преимущество — большой боевой опыт и лучшие, чем у американцев, торпеды. В свою очередь, у американцев было больше бомбардировщиков. Но японцы находились в полосе тумана, а американцы вынуждены были сражаться под ясным небом. Из-за этих погодных условий — американцами не был замечен маленький авианосец «Цуикаку». Авианосец «Шокаку» получил три бомбовых попадания и вынужден был выйти из боя. Американский «Лексингтон» после двух торпедных и многочисленных бомбовых попаданий, которые вызвали внутренний взрыв, отказался от ведения боя и был взорван. Маленький и маневренный «Йорктаун» получил только одну бомбу.
Во второй половине дня 8 мая 1942 года адмирал Нимиц вернул свое соединение из Кораллового моря, поскольку опасность для Порт-Морсби миновала. Японцы, уверенные в том, что потопили «Йорктаун», тоже решили отойти. Большой японский авианосец «Шокаку» был сильно поврежден и два месяца после этого не мог принимать участие в боевых действиях. Авианосец «Цуикаку» потерял столько самолетов, что был уже не боеспособен.
С тактической точки зрения победу в этой битве одержали японцы, так как потери американцев были выше. Уничтожение такого большого авианосца, как «Лексингтон», было тяжелым ударом для всего американского флота. Но американцы все же могли записать на свой счет стратегическую победу. План адмирала Ямамото захватить Порт-Морсби провалился. Впервые в этой войне японское вторжение не удалось. А так как это произошло спустя два дня после капитуляции перед японцами Коррегидора на Филиппинах, для американцев это стало большой моральной поддержкой. Битва в Коралловом море стала первой в истории битвой авианосцев.
После нападения Гитлера на СССР англичане, а затем и американцы начали поставки Советскому Союзу военного снаряжения через Северное море и порты Архангельск и Мурманск. Но никогда не удавалось провести каждые десять дней один караван так, как планировал это Черчилль. Расквартированные в Норвегии люфтваффе представляли серьезную угрозу для этих конвоев. Арктические конвои истреблялись, как правило, на две трети немецкими ВВС, особенно летом, когда граница льдов отступала далеко к югу. Радиус действия воздушного прикрытия союзников действовал только до острова Ян-Майен, а за ним лежало огромное незащищенное пространство вплоть до Мурманска. Но британские ВМС должны были быть послушны политической воле своего руководства и не прерывали походов даже в особо опасный период, как в случае с караваном PQ-16 с его 35 кораблями. В четверг 21 мая 1942 года немецкий агент сообщил из исландского Рейкьявика, что конвой PQ-16 в море, а через четыре дня его обнаружили люфтваффе.
26 мая 1942 года в Северной Африке началась операция «Тесей» — наступление немецко-итальянской танковой армии под командованием генерал-полковника Роммеля в направлении Тобрука. 2-й немецкий воздушный флот генерал-фельдмаршала Кессельринга поддерживал это наступление 542 самолетами. У англичан в это время было 604 самолета.
27 мая 1942 года юго-восточнее острова Медвежий 101 немецкий «Юнкерс-88» и 7 «Хейнкелей» атаковали в течение дня конвой PQ-16 и потопили 7 судов общим водоизмещением 36 987 тонн. Много кораблей было повреждено. Около пяти дней подряд защита конвоя вела почти непрерывный бой с немецкими торпедоносцами и пикирующими бомбардировщиками. Но конвой все же не рассыпался и 30 мая 1942 года «в ограниченном составе, разбитый и измученный, но в походном порядке» прибыл в Мурманск. В тот же день немецкие бомбардировщики пытались в последний раз атаковать PQ-16, но были отбиты советскими истребителями и зенитными орудиями. Во время этих воздушных боев погиб знаменитый летчик советского Северного флота Сафанов. На дне моря вместе с кораблями оказалось 32 400 тонн военного груза, в том числе 147 танков, 77 самолетов и 770 грузовиков.
Кульминацией воздушной войны против Германии стал «налет 1000 бомбардировщиков», как его окрестили позднее, английских Королевских ВВС на Кёльн в ночь с 30 на 31 мая 1942 года. Еще за несколько дней до этого в среде британской общественности раздавалась острая критика по поводу того, что бомбовая война не дает желаемых результатов. Маршал Харрис решил успокоить критиканов и доказать им, на что способны его подразделения. Береговое командование, летные школы и верфи должны были поставить для этого машины и экипажи. Одна из целей операции было проведение ковровой бомбардировки в промышленном городе. Итак, в ночь на 31 мая с 52 аэродромов стартовали 1047 самолетов, из которых 886 бомбардировщиков достигли Кёльна и сбросили на него 1459 тонн бомб, среди которых две трети было зажигательных. Летевшие высоко самолеты — постановщики помех отвлекали на себя огонь зенитных батарей, в то время как низколетящие самолеты забрасывали эти самые батареи осколочными бомбами. За 90 минут налета возникло 5000 пожаров, было разрушено 3300 домов. На удивление низкое количество жертв среди населения (474 убитых, 5000 раненых и 45 000 оставшихся без крова) было обусловлено, среди прочего, отличным состоянием бомбоубежищ. Англичане потеряли в этом налете 40 машин (4 процента). Но зато причиненный материальный ущерб был в четыре раза больше, чем за все 70 налетов, проводившихся ранее и в которых участвовало 2000 машин. Новшеством стало в этом налете и использование зажигательных канистр нового вида. В последней волне, в которой принимали участие 200 четырехмоторных бомбардировщиков, были сброшены взрывные бомбы, чтобы увеличить площадь пожаров и усложнить пожаротушение.
Впервые этой ночью была применена тактика бомбового шторма. Все бомбы летели по одному маршруту, и налет продолжался 2,5 часа. За одну минуту свой груз успевали сбросить 7 машин. Харрис сам рассчитывал, на какой высоте бомбардировщики смогут усложнить работу противовоздушной обороны, сам прокладывал точный курс их полета и, в особенности, высоты отдельных самолетов. Таким образом заградительный зенитный огонь потерял свою эффективность. Но новая тактика бомбового шторма была не очень высоко оценена экипажами. Многие экипажи вернулись с поврежденными несущими плоскостями, а причиной этому явились осколки от бомб, сбрасываемых вышелетящими самолетами. На нервы пилотам давила и опасность столкновения, хотя риск врезаться друг в друга по теории вероятности не превышал 0,5 процента, в то время как опасность быть сбитым с земли в обычном авианалете составляла 3–4 процента. Первые тысячные налеты с применением тактики бомбардировочного шторма в мае и июне 1942 года на Кёльн, Эссен и Бремен были не только попыткой достичь огромных разрушений, но и доказать, что таким образом можно резко снизить потери самолетов.
Налет на Кёльн при огромных разрушениях на земле и минимальных потерях в воздухе явился доказательством того, что немецкая радарная система бессильна против массового закрытого бомбардировочного шторма, так как одна наземная радарная станция способна вести только одну цель. Еще одной напастью для радарных установок стали помехи, делавшие невозможным определить место подлета бомбардировщика и сопровождающего истребителя. Генерал-лейтенант Каммхубер мгновенно отреагировал на это английское новшество и приказал оснастить радарную линию, названную его именем, дополнительными станциями, а подразделения противовоздушной обороны были рассредоточены по отдельным объектам для лучшей их защиты. К дальнейшим мероприятиям после налета на Кёльн надо отнести перемещение промышленных предприятий в Среднюю, Восточную и Южную Германию на расстояние, не дающее возможности английским бомбардировщикам долететь до цели. А нацистская пропаганда занялась сглаживанием морального урона от налета.
Японский адмирал Ямамото планировал захватить острова Мидуэй, так же как это было с Пёрл-Харбором, и тем самым принудить американцев к решающему морскому сражению, а затем иметь абсолютное морское превосходство во время операции против Гавайских островов.
Небольшой атолл Мидуэй в Тихом океане, имеющий по диагонали около 9 километров, лежит на полпути между Гавайями и Японией. Он состоит из двух островков, которые настолько малы, что на них невозможно было строить взлетно-посадочные полосы. На обоих островах, где и деревьев-то не было, находились радиостанция, большой склад горючего и амуниции, морская авиационная база, аэродром и другие важные военные объекты. В начале июня 1942 года Мидуэй являлся единственным сильным опорным пунктом американцев в средней части Тихого океана западнее от Гавайев. 20 мая 1942 года адмирал Ямамото продиктовал своему флоту по радио детальный план операции, однако при передаче, из-за технической поломки, использовался старый код, который американцы к этому времени уже расшифровали. Таким образом руководитель радиоразведки на Гавайях капитан Рошфорт узнал о планах адмирала. А так как в радиограммах цель нападения называлась просто «объект», капитан придумал гениальный по простоте способ заставить противника рассекретить место атаки. Для этого всем американским военным базам в Тихом океане было приказано в случае возникновения каких-то трудностей радировать по коду, который, как знал наверняка Рошфорт, известен японцам. И вот вскоре после того, как с Мидуэя сообщили об аварии на станции по дистиллиризации воды, Рошфорт перехватил закодированное японское сообщение о том, что «на объекте» имеются проблемы с питьевой водой. Теперь цель главного удара японцев стала для американцев очевидной, как и их отвлекающий маневр против Дуч-Харбора на Алеуты.
Ямамото был убежден в том, что американцы потеряли в Коралловом море свои авианосцы «Йорктаун» и «Лексингтон», а авианосцы «Энтерпрайс» и «Хорнет» все еще находятся в южных водах Тихого океана. Из-за потери в Пёрл-Харборе большого количества кораблей Ямамото не ожидал от американцев у Мидуэя крепкого сопротивления. У Ямамото было подозрение, что адмирал Нимиц может перебросить значительную часть своих сил на север, чтобы отвести удар от Алеутских островов и до его возврата постараться захватить Мидуэй. Ямамото и не подозревал, что авианосцы «Йорктаун», «Энтерпрайс» и «Хорнет», на которых он поставил крест, уже в Пёрл-Харборе и что ремонт «Йорктауна» закончился в рекордный 3-дневный срок, вместо трех недель по плану.
После спешной подготовки под командованием Ямамото в море вышли 6 авианосцев, 7 линкоров, 10 тяжелых крейсеров с кораблями сопровождения. Второе соединение под командованием контр-адмирала Какуты взяло курс на Алеутские острова. Американцы, знавшие о планах японцев, разместили 3 авианосца в определенном отдалении от Мидуэя и ожидали вместе с дислоцированными на острове самолетами подхода японского флота. Расстояние между Алеутами и Мидуэем более 1800 морских миль от северной до центральной части Тихого океана. Японцы бросили в этот бой самые большие свои силы: людей, корабли и самолеты.
Утром 4 июня 1942 года вице-адмирал Нагумо отдал приказ на старт с авианосцев 108 самолетам для атаки Мидуэя. Вторая, такая же мощная группа самолетов была готова нанести удар по любому показавшемуся вражескому кораблю. Стартовавшие с авианосцев «Акаги», «Kara», «Сориу» и «Хириу» самолеты смогли причинить острову только ограниченный ущерб, так как американцы, своевременно предупрежденные своими радарами, подняли в воздух все свои самолеты.
Контр-адмирал Флетчер, командовавший атакующим соединением и сконцентрировавший свои авианосцы вдали от Мидуэя, надеялся, что самолеты с островной базы увидят вражеский флот раньше, чем японцы займут боевую позицию. И в то время как 4 авианосца вице-адмирала Нагумо начали первый бой за остров, 3 американских авианосца контр-адмирала Флет-чера готовились к атаке на японцев.
Капитан-лейтенант Томогана, командир японского бомбардировочного соединения, после, первой атаки на остров сообщил, что для высадки войск на Мидуэй необходима вторая атака для уничтожения оборонительных сооружений на острове. Контрудар американских самолетов с острова по японским авианосцам, нанесший им только легкие повреждения и стоивший американцам нескольких сбитых самолетов, видимо, подвигнул японского вице-адмирала принять решение нанести последний удар по острову силами 93 самолетов, оснащенных торпедами и бомбами, которые находились в резерве на случай появления американских кораблей. Но это означало, что в течение следующих 60 минут, пока производилось перезаряжение, а самолеты бомбили остров и сбрасывали десантников-парашютистов, 4 японских авианосца оставались полностью незащищенными от неожиданной атаки американских самолетов.
Вскоре после этого вице-адмирал Нагумо сообщил о группе американских кораблей, которые были обнаружены на расстоянии примерно 280 морских миль. Сначала японцы решили, что это только крейсера и эсминцы, но в 8:20 пришла радиограмма об обнаруженном среди них авианосце. Это было очень неприятное известие для Нагумо, так как большинство его самолетов было на тот момент заряжено бомбами, а все истребители участвовали в операции. Вице-адмиралу пришлось ждать, пока не вернется последняя машина после атаки на Мидуэй. Тем временем американские авианосцы приблизились и силами 41 бомбардировщика, вооруженного тяжелыми торпедами, и без охраны истребителей атаковали японцев. 35 американских машин не успели сделать ни одного попадания и были сбиты японскими истребителями и зенитками.
Японцы еще отбивались от американских торпедоносцев, а в небе появились пикирующие бомбардировщики США, стартовавшие с авианосцев «Энтерпрайс» и «Йорктаун». Пока японцы меняли бомбы на торпеды, заправляли свои самолеты горючим, с высоты 6000 метров на них спикировали 37 американских бомбардировщиков, против которых японская защита была бессильна. Авианосец «Акаги», флагман Нагумо, был закидан бомбами, и это вызвало целую цепь взрывов между стоящими на палубе и готовыми к старту самолетами. Корабль вынужден был сдаться. Горящий авианосец «Kara» пошел ко дну несколькими часами позже, а авианосец «Сориу» после трех прямых попаданий затонул за 20 минут. Самолетам и еще боеспособному японскому авианосцу «Хириу» удалось настолько сильно повредить американский «Йорктаун», что он тоже вышел из боя. После этого 24 американских пикирующих бомбардировщика нанесли удар по «Хириу», который затонул ранним утром 2 июня 1942 года. Потеря четырех авианосцев вынудила японцев в течение дня прекратить борьбу. Таким образом был решен исход войны в Тихом океане. Оккупация японцами двух Алеутских островов Атту и Киска не смогла сгладить это их поражение. США потеряли в этой битве помимо авианосца «Йорктаун» эсминец, 307 человек и 150 самолетов. У японцев было 3500 убитых, из которых только на авианосцах 2155 человек, и 330 машин. Таким образом, господство на Тихом океане перешло к американцам, что существенно облегчило им двумя месяцами позднее наступление в юго-западной части Тихого океана. Крах у Мидуэя стал для Японии самым сильным поражением с 1598 года. Размер потерь военные скрыли не только от японской общественности, но и от собственного правительства.
В июне 1942 года в небе Европы появились первые американские самолеты, но прилетели они не из Англии, а из Египта. В ночь с 11 на 12 июня 1942 года 13 бомбардировщиков В-24 «Либерейтор» 9-го американского воздушного флота стартовали от Суэцкого канала в сторону Румынии для бомбардировки там нефтяного центра в Плоешти. Но так как вся область проведения операции была закрыта плотными облаками, до цели сумели добраться немногие машины. Из-за недостатка топлива самолеты не смогли вернуться в Египет и на промежуточной базе в Хаббании в Ираке сели только 7 самолетов; 2 «Либерейтора» совершили вынужденную посадку где-то в Сирии, а оставшиеся 6 самолетов сели в Турции, где и были интернированы. Таким вот образом закончилась первая боевая операция американцев в Европе.
18 июня 1942 года генерал-майор Шпаац, командующий 8-м воздушным флотом, расположил неподалеку от замка Хемптон-Коурт в Буши-парк свою штаб-квартиру. Созданные Шпаацем в США соединения ВВС получили после своей передислокации в Англию (операция «Болеро») в свое распоряжение 127 аэродромов, которые для них оборудовали Королевские ВВС совместно с передовым американским отрядом в 1800 человек под командованием генерала Эекера. Наземный персонал и оборудование прибыли в Англию на бывшем фешенебельном пароходе «Королева Елизавета». 23 июня из Северной Америки в Англию по маршруту Лабрадор — Гренландия — Исландия — Шотландия, дальностью 6000 километров, стартовали первые четырехмоторные американские бомбардировщики. Истребители и легкие самолеты перевозились кораблями. Задача, поставленная перед 8-м воздушным флотом, состояла в проведении точечных бомбардировок 154 целей на территории Германии, таких как верфи подводных лодок, доки, гавани, авиазаводы, заводы по производству боеприпасов и узловые транспортные станции. Возражения же англичан по поводу того, что дневные налеты принесут много потерь, американцы списали на их собственные ошибки.
После того как в июле 1941 года для ведения боевых действий на побережье пролива между Францией и Англией поступили новые немецкие «Фокке-Вульфы-190», англичане вначале утешали себя тем, что против них будут воевать американские «Кертис-Хоук», попортившие немцам немало крови во время войны во Франции, пока не поняли, что имеют перед собой очень опасного противника.
После того как при проведении операции «Цербер» «Фокке-Вульфы» устроили настоящее побоище английским самолетам, британское военное министерство решило изучить отдельные особенности этих скоростных и маневренных немецких машин. Главный пилот британского авиазавода Викерс и его друг должны были спрыгнуть с парашютом на территорию Франции и с помощью бойцов французского Сопротивления похитить, на манер операции с радарной станцией в Бруневале, и угнать в Англию с немецкой авиабазы «Фокке-Вульф». Время проведения этой строго секретной операции было назначено на вторник, 23 июня 1942 года. Но операция эта все же не состоялась. За несколько часов до старта во Францию в Англии неожиданно приземлился никому не известный «Фокке-Вульф-190». Оказалось, что обер-лейтенант люфтваффе Армии Фабер, после воздушной дуэли со «Спитфайром» из польского подразделения в английских ВВС, перепутал Ла-Манш с Бристольским каналом и сел на английский аэродром, убежденный в том, что он немецкий.
Последняя большая операция английских ВВС в первой половине 1942 года была неудачной. Из 1006 машин, вылетевших вечером 25 июня бомбить Бремен, только 713 самолетов, несмотря на помощь навигационных приборов, из-за плохой погоды и сильного встречного ветра достигли Бремена. Было сброшено 1450 тонн бомб, которые серьезно повредили завод по производству «Фокке-Вульфов». 49 самолетов было сбито немецкой ПВО. После такого фиаско «операция 1000 бомбардировщиков» была англичанами приостановлена.
В воскресенье, 28 июня 1942 года, началось летнее немецкое наступление на Восточном фронте. Атаку армейской группы фон Вайхса из района Курска против Брянского фронта (генерал-лейтенант Голиков) поддерживал своими пикирующими бомбардировщиками и бомбардировщиками VIII воздушный корпус генерал-лейтенанта Фибига.
Глава 7Севастополь и Касабланка. Сталинград и Соломоновы острова
Июль — декабрь
2 июля 1942 г., Константинополь
Агентство Эксченч передает:
«Цензура разрешила опубликовать сообщение о том, что примерно три недели назад два немецких парашютиста приземлились на турецкой территории рядом с русской границей. Оба немца принадлежали к крупному соединению парашютистов, которые за советской линией фронта должны были собирать информацию и передавать ее с помощью радиопередатчиков. На турецкую территорию парашютисты могли быть занесены ветром. Оба они интернированы».
Пятница, 10 июля 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Остатки большого англо-американского морского каравана в Северном море были вчера вновь найдены и атакованы подводными лодками и бомбардировщиками. Из состава каравана, состоявшего из 3 пароходов, 3 эсминцев и 2 судов охраны, все 3 парохода были потоплены, из них 2 подводными лодками. Воздушные налеты на авиабазы на острове Мальта успешно продолжались и днем и ночью. В воздушных боях было сбито 6 вражеских самолетов. Потерь с нашей стороны нет».
28 июля 1942 г.
Задача дня шефа прессы рейха:
«Министр объяснил, что у немцев нет никакого интереса в появлении второго фронта. Было бы неправильно с помощью немецкой пропаганды провоцировать вражескую сторону к его созданию высмеиванием или язвительностью в прессе. Наоборот, наши интересы требуют доказывать, что мы можем быть гораздо полезнее англичанам, чем русские, и что у нас в войне с Англией есть свое оправдание — их налеты на немецкие города. Но было бы так же неправильно со стороны немецкой пропаганды недооценивать результаты этих налетов».
Четверг, 30 июля 1942 г.
«Общее.
Опасения дальнейшего обострения вражеских бомбардировок не ограничиваются, как в предыдущие месяцы, только городским населением, но все больше проникают в сельскую среду. Крестьяне опасаются не только за свою жизнь и имущество, но и за судьбу будущего урожая. Народ недоумевает по поводу отсутствия немецких актов возмездия и выражает опасение, что господство в; воздухе на Западе перестало принадлежать немцам».
Суббота, 2 августа 1942 г.
Установка на день шефа прессы рейха:
«Министр говорил о втором фронте и выразил уверенность, что крупные бомбардировки англичанами немецких городов являются доказательством того, что высадка не будет предприниматься. Английские ВВС не стали бы заниматься таким большим «кровопусканием», как они называют налеты на Германию, если бы действительно хотели создать второй фронт».
Вторник, 11 августа 1942 г.
Установка на день шефа прессы рейха:
«После своего возвращения из Западной Германии, где он выступал с докладами, министр подробно рассказал о положении в районах, подвергающихся бомбардировкам. Рейнско-вестфальские города, без сомнения, переживают трудные времена, о масштабе которых берлинские служебные инстанции, к сожалению, не имеют настоящей картины. По мнению министра, мы подавали вопросы о воздушных налетах в не совсем правильной форме и делали существенные психологические ошибки. Нам есть чему поучиться у англичан, которые во время серьезных налетов на Лондон героизировали роль английского населения и создали из Лондона город-легенду. Эта легенда, этот миф, без сомнения, в значительной мере укрепили дух сопротивления населения. Министр сказал, что следует подавать сообщения Верховного командования вермахта в более выразительной форме и уделять больше внимания признанию действий населения. Так, он предложил, среди прочего, награждать мужчин и женщин, особо отличившихся во время воздушных налетов, Железными крестами, а при чрезвычайных обстоятельствах Рыцарскими крестами, а немецкой прессе посвящать их подвигам как можно больше места».
Понедельник, 17 августа 1942 г.
«Общее.
В городах, подвергающихся бомбардировкам на западе Германии и где воздушная тревога объявляется много раз за ночь, население выражает желание о дополнительных мерах по снабжению продовольствием и его распределению. Особенно жалуются многодетные матери, так как не успевают к раздаче из-за того, что после налетов должны долго успокаивать своих постоянно недоедающих детей».
Четверг, 3 сентября 1942 г.
«Общее.
Под воздействием отдельных сообщений население каждую ночь ожидает массированных налетов. Граждане стали отправлять свое имущество к родственникам в деревню, чтобы как-то спасти хотя бы часть его от уничтожения».
Четверг, 10 сентября 1942 г.
Радио Сан-Франциско сообщает:
«Как уже сообщалось, вчера утром на американский штат Орегон было сброшено большое количество зажигательных бомб самолетом, который предположительно стартовал с японской подводной лодки. Возникли пожары в лесных массивах, следствием которых стали человеческие жертвы».
Суббота, 12 сентября 1942 г. Задача на день шефа пресс-службы рейха: «Министр считает, что сейчас самое время выразить в принципиальной форме свою точку зрения о ведении воздушной войны. Речь не о том, чтобы предложить немецкому народу самому разобраться в этой чрезвычайно важной теме. Миллионы людей на Западе сталкиваются каждый день с этим становящимся все более серьезным положением в воздухе и спрашивают себя, когда это закончится. Мы должны дать этому объяснение или же, по крайней мере, дать надежду на то, что это положение изменится. Вероятно, было бы уместно говорить населению всю правду о нашем положении и обращать его внимание на то, что наши люфтваффе не повсюду бывают одинаково сильны. Мы до сих пор еще не нашли правильный тон в описании воздушной войны».
«Экипажи вражеских самолетов, которые во время вторжения на территорию рейха бывают сбиты немецкой обороной или принуждены к посадке, уже много раз прибегали к различного рода маскировкам или попыткам скрыться, чтобы избежать плена. Такие попытки делаются вражескими летчиками, как правило, ночью или во время приземления с парашютом, когда скрыться легче всего. Немецкое гражданское население должно оказывать в связи с этим энергичную помощь и проявлять повышенную бдительность. Все, даже на первый взгляд малозначительные, наблюдения зачастую могут оказаться неоценимыми для противовоздушной обороны.
Каждый, кто заметит какую-либо вынужденную посадку вражеского самолета, обязан тотчас же в интересах обороны страны сообщить об этом в ближайшую служебную инстанцию вермахта, полиции или жандармерии» (Официальное объявление от 15 сентября 1942 года).
Воскресенье, 20 сентября 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Как стало известно из особого сообщения, в Северном море было выиграно большое сражение за конвой. После полного уничтожения конвоя в Северном море за период с 2 по 7 июля 1942 года с британской стороны 13 сентября была предпринята еще одна попытка провести под сильной охраной флотского соединения караван через Северное море в одну из советских гаваней. Очень плохие погодные условия и отошедшая далеко на север граница льда благоприятствовали этой операции. Немецкие бомбардировочные соединения и подводные лодки в течение дня атаковали и разбили и этот состоящий из 45 торговых судов конвой. В тяжелых боевых условиях, далеко от своих баз, при плохой погоде и ожесточенной зенитной и истребительной обороне наши бомбардировщики потопили 25 торговых судов общим водоизмещением 170 000 тонн. Остальные 8 пароходов были настолько повреждены, что их посчитали погибшими. Кроме того, из состава охранения люфтваффе уничтожили один и подожгли еще один эсминец и два корабля-охранника».
Понедельник, 21 сентября 1942 г., Лондон
Адмиралтейство сообщает:
«Немецкие утверждения о потерях британского конвоя в Арктике являются грубым преувеличением. Британское адмиралтейство в настоящее время не в состоянии опровергнуть немецкие сообщения, в которых уже приводятся названия кораблей. Утверждения противника рассчитаны на то, что их детальное опровержение заставит проговориться о том, сколько кораблей в настоящее время находится в пути в Арктике и сколько их в Мурманске».
«Вопрос, который волнует каждого: попадет ли в меня бомба, если я слышу ее свист? Опытный фронтовой солдат знает, что пуля, чей свист он слышал, уже пролетела мимо. Многократно это происходило и с падающими бомбами, чей свист и вой якобы говорят о том, что они упадут рядом. Насколько это старое солдатское правило правдиво по отношению к свистящей пуле, настолько оно ложно в отношении падающей бомбы.
Нужно всегда помнить, что пехотный выстрел, а также орудийные гранаты с вытянутой траекторией полета летят со скоростью, превышающей скорость звука. Эти заряды, проходя по ружейному каналу, тащат за собой свистящий звук, и нет такого канала и такого звука, которые бы опередили заряд.
Звуки следуют друг за другом в противоположной последовательности, как при обычном медленно летящем артиллерийском заряде. Если вас обстреливают, то сначала раздается звук удара гранаты, за ним рев снаряда и в последнюю очередь щелчок выстрела.
Летящую бомбу нельзя сравнить со стремительным выстрелом. Вначале она летит относительно медленно. Если она сброшена с 500-метровой высоты, то будет лететь до земли более 10 секунд. С высоты 3000 метров — 25,5 секунды. Скорости звука, 334 метра в секунду, бомба достигает, если ее сбросить с высоты 6000 метров. Если определенная скорость падения достигнута, бомба начинает свистеть, что происходит от незавершенности ее аэродинамических форм. До тех пор пока бомба падает медленнее, чем разрастается звук, он летит впереди и может быть услышан у цели прежде, чем произойдет собственно взрыв.
Является полностью неправильным полагать, что свист бомбы вблизи цели слышен столько долго, сколько падает сама бомба, так как она летит вслед за звуковой волной, при этом постоянно набирая скорость. Вслед за бомбой, в противоположность к заряду, летящему с превышением скорости звука, не следует никакого звука.
Попробуем исследовать условия распространения звука более точно на примере броска с высоты 3000 метров. Предположим, бомба начинает свистеть на высоте 1000 метров, тогда первая звуковая волна достигает земли в тот момент, когда сама бомба будет находиться на высоте примерно 859 метров. От этого места до точки попадания бомбе нужно лететь еще 4 секунды, и только в течение этих 4 секунд бомбу можно слышать, а находящимся вдали от цели можно слышать звук дольше. Тот, кто стоит там, куда должна упасть бомба, имеет в запасе только 4 секунды, чтобы укрыться в безопасном месте. Могут сказать, что 4 секунды слишком мало для человека, чтобы осознать, какая опасность ему угрожает, а после этого еще попытаться найти безопасное место. Абсолютно неправильной является точка зрения, что своим свистом бомба достаточно рано обнаружит себя. Это происходит и тогда, когда бомбежка идет с очень большой высоты, что доказали дневные налеты. В таких случаях бомбу до взрыва вообще можно не услышать, так как она во время падения ускоряет свой полет, который в конечном счете становится быстрее звука, и только затем идут звуковые волны.
Рассмотрим теперь падение бомбы с высоты примерно 9000 метров. Последние две трети своего полета она летит быстрее скорости звука, и сам звук настигает ее почти у самой земли, так что ее характерный свист слышен, если вообще слышен, только мгновение перед взрывом. Поэтому является полностью недопустимым во время дневного налета оставаться в незащищенном месте и доверять свисту бомб…
Еще один немаловажный вопрос, как различать самолеты по звуку. Принято считать, что звук от вражеского'ночного бомбардировщика отличается от звука собственного ночного истребителя. В этом есть определенная доля правды, и все же не стоит полагаться только на звук при определении самолета. В самолетостроении последнего времени применяются примерно одни и те же технологии при строительстве одних и тех же типов-самолетов. Звук английского роллс-ройсовского мотора «Мерлин» трудно отличить от звука мотора DB-601 фирмы «Даймлер-Бенц», так как у них одно и то же число оборотов и такие же выхлопные устройства. С учетом аэродинамических характеристик и задач, которые решают последние образцы этих самолетов, их с трудом можно отличить друг от друга по звуку. Только хорошо подготовленные люди и с хорошим слухом, как, например, на постах противовоздушной обороны, смогут отличить звук своего самолета от чужого. Главное при определении по звуку — помнить, что у английских самолетов более высокий звук, чем у немецких («Адлер», сентябрь 1942 года).
Четверг, 22 октября 1942 г.
«Общее.
Речь рейсхминистра доктора Геббельса в Мюнхене привлекла к себе внимание не только в самом Мюнхене, но и во всех областях рейха».
Британское наступление в Египте
Суббота, 24 октября 1942 г., Каир г Британская штаб-квартира на Среднем Востоке сообщает:
«Вчера, в предрассветные часы, в Египте начала свое наступление 8-я армия. Первые сообщения с театра военных действий говорят о том, что наши войска обнаружили там тяжелые последствия 10-дневной круглосуточной подготовительной работы союзных ВВС в отношении вражеских аэродромов».
Суббота, 25 октября 1942 г., Каир
Британская штаб-квартира на Среднем Востоке сообщает: «Передовые части 8-й армии прорвали вчера утром вражескую оборону на важных направлениях. Несмотря на контрудары противника, наши войска закрепили свой успех. Жестокие бои продолжаются. За последние 24 часа наши ВВС продолжали свои боевые вылеты с высокой интенсивностью. На низкой высоте, несмотря на яростный вражеский огонь с земли, наши истребительные бомбардировщики атаковали войска противника».
25 октября 1942 г., Рим
«Командо супремо» передает:
«После интенсивной артиллерийской подготовки противник силами танков и пехоты перешел в наступление в северном и южном секторах под Эль-Аламейном. Отброшенный назад на всех направлениях, враг несет тяжелые потери, особенно в танках, которых на сегодня уничтожено 47. Бои продолжаются. Британская авиация пытается большими силами поддерживать свои сухопутные войска, но повсюду получает отпор от люфтваффе. Сбито 15 вражеских самолетов».
Суббота, 5 декабря 1942 г., Рим
Агентство Стефани передает:
«Король Виктор-Эммануил прибыл сегодня утром в Неаполь, где осмотрел пострадавшие от бомбардировки городские кварталы, и посетил затем госпиталь пилигримов и беседовал с ранеными».
Воскресенье, 6 декабря 1942 г., Каир
Штаб-квартира США в Каире сообщает:
«Тяжелые бомбардировщики ВВС США типа С-24 «Либерейтор» провели в пятницу первый американский налет против Италии. Бомбы упали на итальянские торговые и военные суда, а также на портовые и железнодорожные сооружения в Неаполе. При этом использовались бомбы всех калибров. Вражеские истребители в небо не поднимались. Все задействованные в операции самолеты вернулись назад».
Понедельник, 7 декабря 1942 г. Лондон
Министерство авиации сообщает:
«Около 100 бомбардировщиков Королевских ВВС участвовало в воскресенье в налете на Эндхофен. Для их защиты было задействовано 460 истребителей, среди которых были самолеты «Спитфайр» новейшей конструкции, которые, кроме того, совершили обходную атаку на Францию и Голландию. Норвежские, польские, американские, канадские, индийские эскадрильи, а также самолеты «Свободной Франции» приняли участие в этой операции, которая, таким образом, стала крупнейшей дневной операцией, проведенной английскими ВВС. Главной целью налета были предприятия фирмы «Филипс» в Эндхофене, самые большие и значительные сооружения такого рода в Европе».
Четверг, 31 декабря 1942 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Немецкое соединение дальних бомбардировщиков неожиданно атаковало прошедшей ночью гавань Касабланки на западноафриканском побережье. Сброшенные взрывные и зажигательные бомбы стали причиной больших пожаров, которые были видны на большом расстоянии при отлете после бомбардировки в пустыню».
Касабланка, 31 декабря 1942 г.
«Сегодня рано утром я пережил свой первый авианалет, который осуществляли 3 бомбардировщика. Это началось в 3:15. Я закрыл портьеры, включил свет в центре комнаты, что-то набросил на себя и уже через 5 минут был на крыше. Где-то метрах в 800 над головой расположился слой облаков, шел дождь и было ветрено. Работали все наши прожекторы, пробивая черную мглу яркими световыми трубами. Наша легкая противовоздушная оборона начала стрелять, ее трассирующие снаряды походили на светлячков. Внезапно небо озарила ослепительная вспышка, после которой вверх полетели огромные огненные шары, похожие на сигнальные ракеты. Этот фейерверк продолжался около 20 минут. Затем, после продолжительного шума и треска, из-за расположенного позади нас дома показался большой четырехмоторный вражеский бомбардировщик, который тут же был пойман двумя нашими прожекторами. Одновременно по соседству началась противовоздушная стрельба. Самолет был буквально взят в рамку трассирующими пулями, после которых оставались только черные облачка. И хотя этот бомбардировщик и летел на высоте не выше 700 метров, а, может быть, именно поэтому ему, как я считаю, не досталось ни одной пули, хотя другие были уверены, что в него попали. Около 4:15 мы услышали позади себя еще один бомбардировщик, опять четырехмоторный. Он летел еще ниже, чем первый, и также был взят в рамку трассерами. — Я был убежден, что в него попали по меньшей мере раза два, прежде чем он повернул в направлении Европы (из дневника генерала США Джорджа Пептона).
1 июля 1942 года первые тяжелые бомбардировщики VIII американского воздушного корпуса прибыли в Англию через Северную Атлантику. На аэродроме в Прествике (Шотландия) во время посадки «Летающей крепости» В-17Е царила радостная атмосфера.
В этот же день в Крыму пал Севастополь, одна из мощнейших крепостей в мире, штурм которой начался 7 июня 11-й немецкой армией генерал-полковника Манштейна, поддержанной VII воздушным корпусом генерал-полковника Рихтхофена, в который входили 7-я бомбардировочная, 3-я пикирующе-бомбардировочная и 4-я истребительная группы. Для того чтобы заставить отчаянно защищавшийся Севастополь капитулировать, немцам пришлось сбросить в ковровых бомбардировках невиданное доселе количество бомб: 20 529 тонн за три недели при 23 751 вылете. Для сравнения: за весь 1941 год на Англию было сброшено 21 860 тонн бомб.
В полдень 1 июля 1942 года унтер-офицер Репер заметил со своего разведывательного гидросамолета BV-138 неподалеку от острова Ян-Майен караван PQ-17. Этот конвой в составе 36 кораблей вышел 27 июня в направлении Архангельска и был самым большим на тот период. О его движении немецкими агентами в Рейкьявике было своевременно сообщено в рейх, и у люфтваффе и немецких ВМС было достаточно времени, чтобы подготовиться к его атаке. Уже вечером следующего дня, 2 июля, эскадрилья береговой авиации попробовала силами 7 торпедоносцев «Хейнкель-115» атаковать конвой PQ-17, но безуспешно. Так началась самая большая битва за морской конвой во Второй мировой войне. Немецкие штурмовики, торпедоносцы и подводные лодки в течение дня непрерывно атаковали конвой, который на полпути от Исландии к Архангельску был оставлен охраняющими его крейсерами и эсминцами. Затем английское адмиралтейство узнало, что в море находятся линкор «Тирпиц» и другие тяжелые немецкие корабли. Корабли прикрытия должны были повернуть, а суда каравана получили приказ прорываться к побережью СССР поодиночке сквозь кишевшие в Баренцевом море немецкие подводные лодки, надводные корабли и авиацию.
Во второй половине дня 4 июля 1942 года на свое первое боевое задание в Европе вылетели американские летчики VIII воздушного корпуса на предоставленных им Королевскими ВВС 6 самолетах Дуглас А-40 «Бостон». На бреющем полете они должны были уничтожить 4 немецких аэродрома в Голландии. Но отбомбиться удалось только двум машинам. Три «Бостона» сбили зенитки, а еще один самолет не нашел цель и вернулся с грузом обратно. А в Баренцевом море в это время грузовые суда конвоя PQ-17 методично уничтожались немецкими подлодками и самолетами. Между 5 и 10 июля 1942 года 130 пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-88», 43 бомбардировщика «Хейнкель-111» и 29 гидросамолетов «Хейнкель-115» 5-го воздушного флота генерал-полковника Штумпфа отправили ко дну 8 кораблей, 9 подводных лодок группы «Айстойфель» потопили 9 кораблей конвоя, а затем своими последними залпами эти подлодки уничтожили еще 7 ранее поврежденных авиацией грузовых судов. Общие потери каравана PQ-17 составили, таким образом, 24 корабля водоизмещением 143 977 тонн. Вместе с ними на дно ушло 3350 грузовиков и джипов, 430 танков, 210 самолетов и 99 316 тонн запасных деталей, запасов продовольствия, танковых дисков, боеприпасов и т. д. Немцы потеряли 5 самолетов, и только 12 из 36 кораблей конвоя PQ-17 достигли Мурманска. После такого истребления британский военный кабинет постановил прекратить транспортировку военной помощи через Северное море до тех пор, пока не наступит полярная ночь.
Летом 1942 года у измерительного прибора бортовой радиостанции «Лихтенштейн ВС» было много работы. Большая антенна в носовой части, напоминающая оленьи рога, хотя и снижала скорость самолета, зато облегчала ему (при дальности работы аппарата до 3 километров) подлет к противнику после наводки радара. Только с применением «Лихтенштейна» стала возможной в полном объеме ночная истребительная атака в полной темноте, а руководящий атакой офицер смог одновременно наводить большое количество ночных истребителей на вражеские бомбардировщики.
Предпринятая 11 июля 1942 года дальняя дневная атака силами 44 «Ланкастеров» 5-й группы бомбардировочного командования Королевских ВВС на верфи немецких подводных лодок в Данциге и Готенхафане (Гдыня) завершилась неудачей. Только каждая третья машина нашла свою цель в Восточном море. Зенитками было сбито 2 бомбардировщика. Из-за возросшей активности ВВС союзников на Западе с лета 1942 года две трети люфтваффе оказались привязанными к этому фронту. По этой причине на Восточном фронте оказалось меньше немецких асов и поставлялось меньше последних моделей самолетов. В большинстве своем операции люфтваффе сводились к прямой поддержке сухопутных войск. Но и советские ВВС не проводили стратегических операций, а уж отечественные тяжеловооруженные и бронированные штурмовики Ил-2 были для немецкой пехоты настоящей головной болью.
Характерным для Восточного фронта являлось то, что самолеты здесь работали на более низкой высоте, чем в Западной Европе, потому что аэродромы обеих воюющих сторон находились на линии фронта и короткий подлет обеспечивал многократные боевые вылеты в течение дня. Штурмовики Ил-2 атаковали, как правило, в группах от 4 до 12 машин. Эти самолеты пересекали линию фронта со стороны цели. Налет происходил в формации «удлиненной направо лесенки». Тогда они образовывали круг с поворотом налево и атаковали, как правило, цель в направлении собственной линии фронта, это давало серьезное преимущество — в случае попадания самолет мог дотянуть до своих. Летом 1942 года изменилось соотношение сил на Восточном фронте. Общему числу немецких самолетов всех типов от 23–00.до 2500 машин противостоял трехкратный перевес самолетов Красной армии, а по истребителям это соотношение было 4:1. В это время люфтваффе технически и тактически были все же сильнее советской авиации. Неограниченное господство в воздухе советские ВВС достигли в июле в районе Воронежа, где сражалась немецкая армейская группа фон Вайхса. После усиления резервами Ставки советские ВВС сумели здесь перейти к контрнаступлению. А 1 августа 1942 года в шотландский аэропорт Прествик прибыли из Америки последние самолеты 8-го воздушного флота США.
7 августа 1942 года на Гуадалканал, самый большой из Соломоновых островов, который в мае 1942 года был занят японцами, неожиданно высадился И-тысячный морской корпус США. Японцы недооценили силы противника и сначала ввели в бой ограниченные силы. С этого и началась многомесячная битва за остров. Судьба острова находилась в прямой зависимости оттого, кто владеет там почти готовым аэродромом. Американцам удалось его захватить уже на второй день своего вторжения и присвоить ему имя погибшего в битве за Мидуэй своего офицера-летчика Хендерсона. Но возникший в результате захвата аэродрома плацдарм постоянно находился под угрозой со стороны японской пехоты, оперирующей из джунглей. Вывод в такой ситуации был однозначный. Победу на острове одержит тот, кто первым получит превосходство в воздухе, чтобы бесперебойно снабжать свои сражающиеся на острове войска всем необходимым. 8 августа 1942 года 26 японских самолетов атаковали американские корабли с грузами для Гуадалканала. 17 из них были сбиты зенитками и истребителями. Пилоты двух подбитых японских пикирующих бомбардировщиков пошли вместе со своим грузом на таран американского транспорта «Г.Ф. Эллиот». Это была первая со стороны японских летчиков (камикадзе) самоубийственная атака.
В ночь на 1 августа 1942 года 166 бомбардировщиков Королевских ВВС атаковали Оснабрюк. При этом они пережили неприятный эпизод. Все их навигационные приборы после массированного заглушающего удара в эфире вышли из строя. Это было еще одно доказательство того, что противник в состоянии парализовать их навигационное обеспечение. Устройство для создания помех под кодовым названием «Генрих» было установлено немцами по всей оккупированной Европе, а одно из них даже на Эйфелевой башне в Париже. В течение следующих недель немцами было введено в строй столько таких глушилок, что навигационная система «Gee» оказалась бесполезной не только в небе Германии, но и во всей Западной Европе. Теперь англичанам в спешном порядке пришлось работать над новой навигационной системой под названием «Oboe».
15 августа 1942 года в развитии бомбардировочной войны произошло важное событие. Англичане приступили к созданию новых разведывательных подразделений, с помощью которых должны были существенно улучшиться методы ведения ночных бомбардировок. Руководить новым проектом был назначен командор Беннетт. Он и взялся за снаряжение бомбардировочных подразделений для их первого большого налета на немецкие промышленные центры и предприятия по производству вооружения. Самые опытные пилоты, лучшие штурманы и стрелки осуществляли предварительные полеты, чтобы быстрее найти цели и с помощью световых сигналов «пометить» их. Для этого новые разведчики были разделены на «поисковиков» и «осветителей». За 1.5 километров до цели «поисковик» или «церемониймейстер» начинал сбрасывать по маршруту полета бомбардировщиков через каждые 30 секунд осветительные бомбы. Между делом «осветители» кружили над целями и сбрасывали вслед за осветительными бомбами, которые еще называли «рождественской елкой», зажигательные бомбы. «Поисковики» тем временем летели поперек уже маркированной линии и продолжали сбрасывать осветительные бомбы. Точка пересечения обеих узнаваемых линий и являлась тем местом, куда подлетающие бомбардировщики должны были сбрасывать свой груз. Вторая разведывательная эскадрилья летит впереди бомбардировщиков, чтобы в случае необходимости сбросить дополнительные осветительные бомбы. Это нужно для направления неопытных пилотов на маркированные разведчиками линии. По сравнению с прежними налетами, часто длившимися по два часа и во время которых много самолетов бывало сбито, новый метод позволял укладываться менее чем за час.
17 августа 1942 года в 15:20 на свое первое задание в Европе в небо поднялись 12 бомбардировщиков В-17Е 97-й бомбовой группы 8-го воздушного флота США под охраной звеньев «Спитфайров» Королевских ВВС. В машине командира группы летел бригадный генерал Эйкер, 46-летний выходец из Техаса, опытный профессиональный летчик, командир 8-й бомбовой команды (официально наименования 8-й воздушной флот тогда еще не существовало). Его машина имела подходящее название — «Янки дудл». Целью атаки была сортировочная железнодорожная станция в Гавре на левом берегу Сены. С высоты 7000 метров эти «Летающие крепости» сбросили свой 16,5-тонный бомбовый груз и все до одной вернулись назад невредимыми. Главной задачей этой операции была «обкатка» экипажей в боевой обстановке. Она подтвердила американскую концепцию дневных налетов, от которых и англичане, и немцы отказались в свое время из-за больших потерь.
В ночь с 18 на 19 августа 1942 года во время налета на корабельные верфи во Фленсбурге англичанами была впервые опррбована новая разведывательная тактика. Оснащенные навигационными «Gee», самолеты «Москито» должны были усеять площадь бомбометания осветительными бомбами. Но, несмотря на скрупулезную теоретическую подготовку, на деле все пошло шиворот-навыворот. Из-за немецких эфирных помех за многие километры от цели из строя вышла навигационная аппаратура, и осветительные бомбы были сброшены не в том месте.
19 августа театром военных действий стал Дьеп, где прошла крупнейшая британская операция 1942 года в Западной Европе. 6100 человек 4-й и 6-й бригад 2-го канадского дивизиона генерал-майора Робертса под сильным прикрытием с воздуха начали высадку вместе с танками в гавани Дьепа. Во время операции бомбардировщики В-17 и истребители 8-го американского воздушного флота, а также самолеты английских ВВС сделали в общей сложности 2462 боевых вылета. В результате этой жестоко подавленной немцами операции англичане потеряли 106 самолетов, американцы — 8 истребителей, люфтваффе — 48 машин.
20 августа 1942 года из Москвы на Южный фронт были переведены 4 дивизиона дальней авиации. В тот же день 287-й истребительный дивизион полковника Данилина начал бои в районе Сталинграда. Это было первое советское соединение, оснащенное новыми истребителями Лавочкина Ла-5. Ввиду сосредоточения мощных немецких воздушных соединений на южном крыле фронта советские ВВС также укрепляли свои силы в этом районе. О том, какое значение советское военное руководство придавало фронту вокруг Сталинграда, говорит тот факт, что командование всеми военно-воздушными силами на южном крыле взял на себя главнокомандующий советскими ВВС Новиков. Цель, поставленная перед ними, — заставить бомбардировками немецких аэродромов оставить выдвинутые вперед авиабазы. В каждом советском истребительном дивизионе были созданы специальные группы с асами, которые занимались исключительно «свободной охотой». Немцы приспособились к такой тактике советских истребителей, и полет в звене в каждом по две пары был определен в приказном порядке.
Впервые после воздушной битвы за Мидуэй (3–7 июня 1942 года) в Тихом океане опять началась битва авианосцев. 24 августа 1942 года в 16:00 самолеты «Сараготы» атаковали японский авианосец «Рюуйу» и поразили его 10 бомбами и одной торпедой, после чего корабль быстро затонул. Одновременно адмирал Ши Нагумо приказал пикирующим бомбардировщикам стартовать со своих авианосцев «Цуикаку» и «Шокаку» под прикрытием истребителей. Они-то и обрушились с высоты 5000 метров на американский авианосец «Энтерпрайс», который, загоревшись, вышел из боя и был заменен авианосцем «Wasp». Но японцы прервали бой, и американцы записали его итог на свой счет.
Летом 1942 года и в Англии, и в Германии проводились эксперименты с разбрасыванием в воздухе на большой высоте полосок из алюминиевой фольги как наилучшего способа создания помех для работы радаров, вследствие чего ученые обеих стран пришли к одному и тому же результату: применение такого рода помех против врага выводит одновременно из строя собственную, основанную на базе радаров противовоздушную оборону. Когда руководитель воздушной разведки люфтваффе генерал Мартини положил на стол Герингу результаты проведенных экспериментов, пришедший в ужас рейхсмаршал приказал тотчас же уничтожить этот доклад, а все работы по созданию «противоядия» вести таким образом, чтобы об этом не догадались англичане.
Но пока противники по обе стороны Ла-Манша прятали друг от друга секреты алюминиевой фольги, на другом конце света японцы со спокойной душой разбрасывали в августе 1942 года почти каждую ночь свои «гиманши» («бумажки-глушилки»), чтобы вывести из строя радары зенитных установок США. Идея клеить на тонкую электрическую проволоку бумажные полосы шириной до 3 сантиметров и длиной до 75 сантиметров, что соответствовало половине длины той волны, на которой работали зенитные батареи США, пришла в голову корветтен-капитану Хайиме Судо, руководителю радиоразведки Императорского японского военно-морского флота. Сбрасываемые в связках по 20 полос в каждой, они существенно уменьшили японские потери во время ночных налетов. И что самое интересное, ни японцы, ни американцы не извещали своих союзников об этом новшестве, и только спустя год англичане решились вычеркнуть это радикальное средство подавления радаров из секретного списка и применить его против немцев.
Еще одна неудача случилась у англичан с разведывательным соединением нового образца Б ночь с I на 2 сентября 1942 года во время налета на Саарбрюккен. Его самолеты не нашли нужную цель и осветили другой город. Результатом стало полное уничтожение красивейшего города Саарлоуис, на который англичане сбросили 120 тонн бомб, включая 3,5 тонны впервые примененных воздушных бомб. После такого конфуза Королевские ВВС взялись за внедрение новой тактики ведения бомбардировок.
Выглядела она следующим образом: два самолета «Москито», оснащенные приемниками системы «Gee», летят в качестве наводчиков и передают по радио месторасположение прожекторов и зенитных батарей и координаты тех мест, куда должны быть сброшены осветительные бомбы. Они проводят корректировку неправильной или неточной маркировки и дирижируют в качестве «мастера-бомбардировщика» бомбовой атакой. Этот метод был впервые опробован в ночь со 2 на 3 сентября 1942 года при налете на Франкфурт-на-Майне. Но все же при следующем ночном налете на эту цель с 8 на 9 сентября 1942 года светомаркировка, а за ней и бомбы упали в 20 километрах от Франкфурта.
8 сентября 1942 года немецкий гидросамолет BV-138 706-й береговой воздушной группы обнаружил в районе острова Ян-Майен большой караван PQ-18 в составе 39 грузовых судов и одного танкера. Конвой охраняли 6 эсминцев, один крейсер и, впервые на этом маршруте, авианосец «Авенгер» с 12 устаревшими «Харрикейнами» из первой серии предвоенной продукции этих машин и еще с одним самолетом-истребителем подводных лодок на борту. Командующий английским флотом адмирал Товей горько пошутил по этому поводу: «Это ли не анекдот, отправлять новейшие «Харрикейны» для Советского Союза под прикрытием их устаревших тезок-истребителей».
Утром 9 сентября 1942 года неподалеку от побережья американского штата Орегон появилась японская подводная лодка 1–25 водоизмещением 2198 тонн, под командованием фрегат-капитана Майя Тагами, имевшая на борту гидросамолет типа «Йокосука» E14Y1. Его пилот Фуйита, один из самых молодых морских офицеров, прильнул к перископу. «Я видел побережье Орегона, — рассказывал он, — горы, лежащие там еще в дымке тумана, и я узнал мыс Бланко по его маяку. Шторм, бушевавший на море последние 10 дней, утих, и небо было безоблачным. Я сказал капитану, что, по-моему, сегодня мы сможем провести нашу операцию. «Прекрасно, — ответил Тагами, — через пару минут вы войдете в историю и будете первым, кто будет бомбить территорию Соединенных Штатов Америки».
Идея налета на США полностью соответствовала желаниям Фуйиты. Летом 1942 года его предложение — стартовать с подводной лодки на самолете — дошло до адмирала Ямамото, у которого к тому времени находился на рассмотрении доклад бывшего японского консула в Сиэтле. В нем он предлагал как наиболее эффективный способ вызвать панику среди населения на Западном побережье США, поджечь богатые лесом склоны Орегона. Таким образом на долю молодого Фуйиты выпала честь реализовать замысел экс-консула.
Фуйита: «После того как я надел комбинезон, я сделал последние приготовления. В маленькую деревянную коробочку я положил свое завещание, пару прядей своих волос и несколько кусочков ногтей своих пальцев. Так как я не должен был вернуться с этого задания, то все это должно было быть передано моей жене. Итак, все было готово, мой наблюдатель Окуда уже сидел в машине, и катапульта была заряжена. Мы перелетели через маяк на мысе Бланко в направлении побережья и повернули затем на северо-восток к нашей цели. Солнце освещало небо на востоке красно-золотистым цветом. После 70 километров полета я приказал Окуде сбросить первую бомбу на большой лесной массив. Затем мы пролетели еще 15 километров на восток и сбросили еще одну бомбу. Вернувшись к мысу Бланко, мы повернули на юго-запад. Внезапно я заметил два грузовых судна. Чтобы быть незамеченными, я вел машину, прижавшись к воде. Через пару минут мы были уже за линией горизонта. Только после этого мы повернули, чтобы найти свою подлодку, и скоро были уже снова на борту».
Между 13 и 18 сентября 1942 года немецкие бомбардировщики и торпедоносцы атаковали в Баренцевом море конвой PQ-18 с грузами для СССР. Ими было потоплено 10 кораблей водоизмещением 52 908 тонн, подводная лодка и один танкер. Немцы потеряли 20 самолетов, некоторые из которых были сбиты истребителями с авианосца.
25 сентября 1942 года, сразу же после подачи сигнала воздушной тревоги, столицу Норвегии потрясли мощные взрывы. Это была целевая атака «Москито» на бреющем полете на немецкие административные здания. Почти над крышами домов на глазах у изумленной немецкой противовоздушной обороны они промчались над Осло. Их целью была штаб-квартира гестапо, в которой хранился архив и уголовные дела, заведенные на тысячи борцов Сопротивления. Все это было уничтожено с поразительной точностью. Все самолеты вернулись невредимыми на свою базу в Кембридж.
29 сентября 1942 года японец Фуйита стартовал снова, но на этот раз ночью, для своей второй бомбардировки лесов штата Орегон в том же самом месте, в 85 километрах западнее мыса Бланко. До сих пор это остается последней бомбардировкой территории США. Третий вылет Фуйиты не состоялся из-за погодных условий.
Весь сентябрь 1942 года немецкая противовоздушная оборона едва успевала реагировать на налеты-помехи истребителей и бомбардировщиков против прибрежного судоходства и транспортных коммуникаций на севере Франции, Бельгии и Голландии. Осенью 1942 года потери английских бомбардировщиков во время ночных вылетов опять возросли. 28 сентября 1942 года 12-й немецкий воздушный корпус сбил свою тысячную ночную цель. С конца сентября 1942 года англичане стали применять против немецких аппаратов раннего оповещения «Фрейя» свои аппараты передачи радиопомех «Mandrel», серийное производство которых они наладили с лета 1942 года. У английского аппарата широта полосы помех перекрывала частоты «Фрейи», работавшей в диапазоне от 118 до 128 мегагерц. Оснащенные системой «Mandrel» самолеты летали примерно в 80 километрах от побережья Северного моря на расстояние 300 километров и отключали таким образом немецкие системы раннего предупреждения. Наряду с этим во время каждого ночного налета на некоторых самолетах также устанавливались аппараты «Mandrel», чтобы глушить системы немецкого раннего оповещения внутри страны.
С самого начала радиус операций, проводимых американскими бомбардировщиками, дислоцированными на территории Англии, был ограничен. Но в начале ноября им было предписано совершить перелет с посадкой в Северной Африке. Командовать этой операцией под кодовым названием «Факел» было поручено руководителю знаменитого налета на Токио генералу Дулитлу. 9 октября 1942 года 108 американских бомбардировщиков бомбили город Лилль. Четыре машины было сбито. После этого основной задачей 8-го воздушного флота США стало обеспечение безопасности морских конвоев в Северной Африке в рамках проведения операции «Факел» и борьба с немецкими базами подводных лодок вдоль французского атлантического побережья. Основные же силы английских Королевских ВВС перемещались в район Средиземного моря.
В Германию эту передышку использовали для реорганизации противовоздушной обороны, которая теперь объединила разделенные до этого дневные и ночные истребители. Теперь это стало называться — Главное командование ВВС центр, которое состояло из пяти истребительных дивизионов. Что самое примечательное, 3-й немецкий воздушный флот во Франции, в преддверии воздушной битвы за рейх, не располагал ни одним ночным истребителем.
10 октября 1942 года под командованием фельдмаршала Кессельринга началось импровизированное немецко-итальянское воздушное наступление на Мальту. Вплоть до 19 октября ежедневно с утра до захода солнца на остров совершалось от 200 до 270 налетов. После того как было сбито 70 самолетов, налеты прекратились, что позднее серьезно отразилось при отступлении стран оси и их снабжении. В то время как немецко-италь-янские бомбежки Мальты шли своим ходом, англичане готовили решающее наступление под Эль-Аламейном. Бомбардировки там начались уже 9 октября 1942 года и длились несколько часов до начала наступления. В это же время были атакованы авиабазы, сортировочные пункты, транспортные колонны и склады стран оси в Северной Африке.
Поздним лунным вечером в 21:40 23 октября 1942 года огнем 1200 орудий 8-й британской армии генерала Монтгомери началось наступление, на фронте под Эль-Аламейном. Немецко-итальянские ВВС располагали там 129 бомбардировщиками, 65 пикирующими бомбардировщиками, 55 штурмовиками и 123 истребителями. У Монтгомери было свыше 1500 самолетов, из которых 1200 находились в Египте и Палестине. В течение 2,5 часа на войска Роммеля было сброшено 80 тонн бомб, что расстроило запланированное немецкое контрнаступление. Но еще более важными для исхода битвы за Северную Африку явились стратегические действия союзных ВВС и британских подводных лодок в отношении морских транспортных путей по снабжению войск стран оси в Средиземном море. Так, в сентябре авиацией было потоплено 30, а в октябре 40 процентов всех транспортов. Одного только горючего было утрачено две трети из всех поставок. Но кроме тактических действий в Северной Африке и налетов на транспорты в Средиземном море, Королевские ВВС совершили во второй половине октября стратегические налеты из Англии на склады боеприпасов и порты в Италии. Для этого было задействовано около 700 бомбардировщиков. Один из таких налетов состоялся с 22 на 23 октября. 100 «Ланкастеров» бомбили ночную Геную и ее порт. На следующий день, 24 октября, «Ланкастеры» совершили дневной налет на Милан, единственный дневной стратегический налет.
Еще летом 1940 года, перед капитуляцией Франции, в Англии была создана секретная организация SOE,[10] задача которой состояла в поддержке и координации движений Сопротивления в оккупированных странах Европы. К сфере деятельности SOE относились также организация актов саботажа, сбор информации о немецких войсках, проведение диверсий и радиоконтакты с Лондоном. В распоряжении SOE находились многочисленные тренировочные лагеря, поделенные на отдельные автономные региональные секции, где готовили группы агентов, которых потом по воздуху или морем забрасывали на оккупированную немцами территорию Европы. Первые «выпускники» SOE были выброшены «вслепую» с парашютами осенью 1941 года над территорией Западной Польши. Западная граница Польши как раз соответствовала дальности полета тихоходных бомбардировщиков типа «Веллингтон» или «Уитли». Специально созданные для этого авиационные звенья снабжали по ночам разбросанные по всему континенту группы сопротивления оружием, амуницией и взрывчаткой. Отправкой этих грузов занимался обширный аппарат, похожий на большую посылочную фирму. Необходимый «товар» паковался в контейнеры и сбрасывался затем на парашютах в нужное время в нужном месте. Несмотря на все старания, немецкие поисковые команды не могли помешать этому хорошо налаженному воздушному мосту. Но понадобилось долгое время, прежде чем была налажена эта сложная процедура поставок заказанных по радио «товаров» в богом забытые места внутри континента, где их встречали расположенные определенным образом сигнальные огни и «представители приемки». С осени 1942 года этой работой стали заниматься специально обученные экипажи тяжелых бомбардировщиков «Галифакс» 138-й эскадрильи, расположенной в Темпсфорде.
В SOE было создано специальное подразделение (161-я эскадрилья), расположенное на южном берегу пролива, которое переправляло на континент или забирало оттуда агентов и важных представителей движения Сопротивления. Для этих операций применялся самолет «Уэстлэнд Лисандер» МК5. Окрашенные в черный цвет надежные машины с ромбовидными высоко поднятыми несущими плоскостями и необычно широкими шасси были оснащены дополнительным защищенным баком для горючего и трапом. Самолет мог взлетать и садиться на неподготовленных полях. Места приземления находились на полях неподалеку от Дижона на берегу Луары и севернее Лиона. Каждая из этих операций была полетом в неведомое, так как пилоты не знали, кто их действительно ждет внизу: бойцы Сопротивления или гестапо на специально подготовленных аэродромах. Время отлета всегда кодировалось и передавалось за день до этого в ежедневной программе Би-би-си как «личное послание». Зачастую «Лисандеры» вынуждены были пересекать пролив или Северное море по два-три раза, прежде чем их миссия удастся. Плохая погода, недостаток наземного освещения в районе цели, атаки немецких ночных истребителей или зениток заставляли прерывать полет. В конце 1942 года были изобретены так называемые S-телефоны, дедушки «уоки-токи», с помощью которых подлетающему самолету можно было переговариваться со ждущими его на земле людьми. Зачастую «Лисандеры» возвращались из полета поврежденные зенитками или с намотанными на шасси проводами высокого напряжения.
Кровопролитная битва авианосцев 25–26 октября 1942 года восточнее Соломоновых островов у Санта-Крус была только одной из целой серии боев за Гуадалканал. Эта битва, во время которой большие авианосцы обеих сторон были временно выведены из строя, началась с преждевременной победоносной реляции генерала Хиакутакеса, который, после того как его войска атаковали 23 октября аэродром Хендерсон-Филд, посчитал дело решенным. Этот кусочек земли в Гуадалкана-ле, окруженный холмами, имел огромное стратегическое значение. Именно отсюда японцы могли контролировать морской путь из Америки в Австралию. Комбинированный японский флот под командованием вице-адмирала Нагумо шел к северу от Гуадалканала, чтобы после захвата Хендерсон-Филда сразу же высадить на него самолеты с авианосцев.
Американское флотское 16-е соединение во главе с авианосцем «Энтерпрайс» и 17-е с авианосцем «Хорнет» встретились 24 октября 1942 года и получили приказ образовать вокруг островов Санта-Крус широкий круг, чтобы не дать японцам прорваться к Гуадалканалу. На следующий день экипаж американского гидросамолёта «Каталина» заметил два японских авианосца, но американские бомбардировщики не смогли найти их.
26 октября при спокойном море, легком южном ветре и низких кучевых облаках стартовали самолеты обоих флотов. В 6:58 с авианосцев «Шокаку», «Цуикаку» и «Цуико» взлетели первые японские звенья. Наготове было второе соединение. Между 7:30 и 8:15 американские авианосцы «Хорнет» и «Энтерпрайс» послали в вооруженную разведку несколько пикирующих бомбардировщиков. В 8:22 с «Шокаку» и «Цуикаку» ушла в бой вторая волна самолетов. Главной целью японской атаки был американский авианосец «Хорнет». В свою очередь, два американских пикирующих бомбардировщика атаковали «Цуико», который загорелся и вышел из боя. Второй японской атакой накрыло «Хорнет». 6 бомбовых, 2 торпедных попадания и 2 сбитых японских самолета, рухнувших на авианосец, превратили его в кучу пылающего железного лома. В это же время американскими пикирующими бомбардировщиками был серьезно поврежден японский авианосец «Шокаку» и должен был уйти в сторону. Следующая японская атака пришлась на авианосец «Энтерпрайс». Две бомбы пробили грузовую палубу, был полностью разбит передний подъемник, но это не отразилось на скорости и маневренности корабля.
В 15:00 адмирал Нагумо отправил в атаку на «Хорнет» смешанный состав самолетов, которые до 17:00 сумели три раза поразить его. Но авианосец не хотел тонуть даже тогда, когда японские эсминцы вогнали в него 9 торпед и 400 гранат.
Вечером, в виду показавшегося японского соединения из линейного корабля и крейсеров, американцы приняли решение отвести свои корабли. И только глубокой ночью двум японским эсминцам удалось наконец-то отправить на дно обломки «Хорнета». Итоги боя были таковы: все американские авианосцы были выведены из строя, линкор «Зюд Дакота» и множество других американских кораблей повреждены. Два японских авианосца были серьезно повреждены.
Но японцы не смогли воспользоваться своей тактической победой. Аэродром на Гуадалканале продолжал оставаться в руках американцев, а разрушенные там самолеты были заменены новыми. Таким образом, борьба за город оставалась незаконченной.
Энергично проводимое качественное расширение берегового командования позволило осенью 1942 года начать применение большого числа самолетов против подводных лодок. Наблюдение за Северной Атлантикой с самолетов дальней разведки В-24 «Либерейтор» стало поворотным шагом в борьбе против немецких подлодок. На побережье Британии и Исландии была создана целая сеть радиопеленгующих станций, которые сообщали об успехах летчиков в борьбе с подлодками.
Поздней осенью 1942 года бомбардировочное командование располагало целым арсеналом сложной аппаратуры, позволяющим затруднить донельзя работу немецких ночных истребителей. Одним из таких простых, но эффективных способов стали шумовые помехи, которые назвали «Tinsel-мишура», они парализовали радиопереговоры между истребителем и наземной службой руководства полетов. Для этого бортрадист британского бомбардировщика переключал свою радиостанцию на частоты немецкого ночного истребителя и начинал давать в эфир такие шумы, которые делают невозможными радиопереговоры между истребителями. Такие приемы, как «Tinsel-мишура» и «Mandrel-оправка», часто делали невозможным руководство ночными истребителями.
31 октября 1942 года люфтваффе совершили налет на живописный английский город Кентербери. 68 бомбардировщиков под прикрытием 62 истребителей сбросили с низкой высоты на город 17,75 тонны бомб.
Перелом в боевых действиях на Восточном фронте поздней осенью 1942 года наметился после того, как советское военное руководство ввело в бой сильные тактические подразделения ВВС для поддержки своих сухопутных войск. В это время 93 процента боевых вылетов бомбардировщиков совершалось на глубину от 50 километров, 80 процентов штурмовиков до 10 километров. В противоположность немецким штурмовикам, которые привыкли пикировать с большой высоты на цель, советские летчики, как правило, атаковали на бреющем полете и больше полагались на побочный эффект своего бортового оружия и бомб, чем на прицельный огонь. Под Сталинградом, как до этого под Москвой и Ростовом, советские ВВС снова выступили как хорошо сконцентрированная сила.
В ночь с 7 на 8 ноября 1942 года, спустя четыре дня после начала отступления Роммеля под Эль-Аламейном, началась операция «Факел» — высадка союзников в Марокко и Алжире, под командованием генерала Эйзенхауэра (штаб-квартира в Гибралтаре). Почти повсюду союзники встретились с сопротивлением французов-вишистов. Многие французские подразделения, уже успевшие повоевать в Сирии против англичан или же помнившие британское нападение на французский флот в 1940 году, перешли к обороне.
Утром 9 ноября 1942 года в 7:51 в Касабланке началась битва, в том числе и жестокий воздушный бой, между французскими истребителями и самолетами авианосца США «Рейнджер». Немного позднее портовые сооружения города превратились в груды развалин, а в самой гавани затонули или были перевернуты 10 больших транспортов, 3 эсминца в доках и 3 подводные лодки. К вечеру воюющие стороны все же договорились о прекращении огня. Самый большой проблемой для союзников теперь стали рухнувшие надежды захватить Тунис с первой высадки. В этот же день сюда в Тунис по приказу фельдмаршала Кессельринга прибыли немецкие войска, чтобы помешать его оккупации союзниками и прикрыть отступление Роммеля. Когда в Тунисе на аэродроме Эль-Аоуина приземлились первые 284 немецких солдата подразделения полковника Хартлингхаузена, поддержанные частями 5-го парашютного полка 11-го парашютно-инженерного батальона, чтобы организовать защитную линию, около 25 000 человек французской тунисской дивизии отошли назад.
11 ноября 1942 года, в 7 часов утра, 1-я армия генерал-полковника Бласковица и армейская группа генерала Фельбера перешли демаркационную линию не оккупированной до сих пор части французской территории (операция «Антон»).
Тем временем англичане высадились в Беджаии, в 200 километрах восточнее Алжира, а на следующий день, 12 ноября, десантники заняли Боне и тем самым опередили немцев. Далее, по грунтовым дорогам, союзники устремились в Тунис. Для их поддержки 15 ноября в Йоукс-лес-Баинс высадились американские, а 16 ноября в Соук-эль-Арба английские десантники. Но «тунисскую гонку» все же выиграли страны оси. К немцам подоспело подкрепление — 400 самолетов с Восточного фронта прибыли в Тунис, да и погодные условия были на их стороне. Проливные дожди превратили грунтовые аэродромы в Северной Африке в непроходимое болото, в то время как ВВС стран оси пользовались твердыми взлетными полосами на Сардинии. Таким образом, они могли почти ежедневно бомбить Алжир, Оран, Беджаию и Боне.
19 ноября, незадолго до рассвета, началось советское генеральное наступление севернее Сталинграда. Его воздушное обеспечение было возложено на 2-ю и 17-ю воздушные армии. Следующим утром советские войска пошли в наступление южнее Сталинграда. Здесь их поддерживала 8-я воздушная армия. К 20 ноября сосредоточенные на южном крыле советско-немецкого фронта четыре советские воздушные армии располагали 1916 самолетами, среди которых было 152 бомбардировщика, 561 штурмовик, 803 истребителя и 367 ночных бомбардировщиков.
После того как советские войска окружили 20 немецких и 2 румынские дивизии (330 000 человек), эти войска на неопределенное время стали снабжаться только по воздуху. 25 ноября в котел прибыло первое транспортное соединение из состава VIII воздушного корпуса генерал-лейтенанта Фибига. В этот день в журнале боевых действий 4-го воздушного флота было записано: «Русские истребители очень мешают нашему воздушному снабжению. Мы не можем полностью защититься от их атак, и, кроме того, русские могут в любое время атаковать наши расположенные близко к фронту аэродромы».
Немцы в спешном порядке готовили для приема помощи с воздуха два больших аэродрома: Тацинский и Морозовский (западный) в 180 километрах от Сталинграда. Тацинский аэродром был рассчитан на прием 600 транспортных самолетов. Для остальных 400 машин был предназначен Морозовский аэродром. Для снабжения войск в котле многочисленные склады были забиты продовольствием, амуницией, санитарными материалами и другими необходимыми товарами на месяцы вперед. Специальные соединения должны были летать из города Сталино (1 группа FW-200 и Ju-290), из Новочеркасска (3 группы Не-111) и из Макеевки (звенья грузовых самолетов Go-242 и Ме-323 «Гигант»). Но из-за чрезвычайно плохих погодных условий они очень редко поднимались оттуда в воздух. Таким образом, на три аэродрома, расположенные в котле, могли садиться самолеты, стартовавшие из Питомника или Бассаргина. Но и здесь лететь ли под охраной бомбардировщиков закрытым строем с истребительным прикрытием или же поодиночке без защиты, зависело от погоды. За посадку в котле при плохих погодных условиях экипажам были обещаны высокие награды. В качестве истребительного прикрытия транспортных самолетов над местом старта и посадки была выделена сильно уменьшившаяся за летние бои эскадрилья «Удет». Два звена этой эскадрильи располагались на аэродроме в Питомнике и имели задачу защищать транспортные самолеты при разгрузке в котле от советских истребителей и бомбардировщиков. Но очень скоро стало ясно, что эти меры недостаточны. Новые, сделанные из дерева, быстрые и маневренные советские истребители Ла-5 сотнями сбивали транспортные самолеты, которые немцы собирали со всех фронтов, летных школ и производств. К этому добавилась еще одна беда. Из-за тумана, пурги и низкой облачности немецкие истребители зачастую просто не могли взлететь. Такая воздушная блокада Сталинградского котла стала первой подобной операцией во Второй мировой войне. Ею командовал лично командующий советскими ВВС генерал-лейтенант Новиков. С аэродромов, расположенных вблизи линии фронта, работали бомбардировщики и штурмовики 17-й советской воздушной армии. С расстояния 60–80 километров от внутренней стороны котла летали истребительные дивизионы 16-й и 8-й воздушных армий; для атак на транспортные немецкие самолеты на их основных воздушных магистралях каждый из этих дивизионов отвечал за определенный сектор воздушной блокады. Обширная система пунктов руководства полетами вела истребители прямо к целям. А на воздушных магистралях днем и ночью патрулировали советские самолеты. Кроме того, на расстоянии от 8 до 10 километров от внутренней стороны котла была создана прострельная зенитная зона, которая вела огонь по садившимся немецким машинам.
В ночь с 6 на 7 декабря 1942 года 272 английских бомбардировщика бомбили Мангейм. С этого налета началось концентрированное разрушение ночной оборонной истребительной системы немцев. Наряду с «зонтиком Мандрела» длиной 300 километров, который мешал работе системы раннего оповещения «Фрейя», переговоры между немецкими ночными истребителями «гасила» система «Тинзель». Таким образом были предотвращены многочисленные немецкие налеты. Во время налета на Мангейм англичане потеряли всего 9 самолетов (3,3 процента). С помощью плотного противовоздушного кольца, которым советские войска окружили Сталинградский котел, уже в его первые недели удалось нанести большой урон тихоходным немецким транспортным самолетам. Стало чуть ли не правилом, что из состава от 40 до 50 летящих транспортов почти половина уничтожалась. А рекорд побила 172-я бомбардировочная группа, из состава которой однажды из котла вернулось только 10 процентов машин.
Большие потери медленных и почти незащищенных транспортных Ju-52 вынудил немцев полностью прекратить дневные полеты при ясной погоде. С тех пор транспорты стали летать только при сильной облачности или ночью. Одновременно участились налеты-помехи советских ВВС на Питомник и Бассаргино, а также на немецкие авиабазы, что стало причиной больших потерь среди самолетов и наземного персонала. Немецкие авиасоединения настолько уменьшились, что, кроме как находящихся в Сталино и Макеевке специальных групп самолетов, уже не могло быть речи о тактических подразделениях (группах и звеньях), пригодных для работы. Вышедшие из строя в результате холодной зимы радиоустановки, недостаток времени на обслуживание самолетов и, прежде всего, осколочные повреждения стали главной причиной для прекращения работы отдельных баз приема грузов.
Ближе к концу декабря погода настолько ухудшилась, что только немногим летчикам, имеющим опыт «слепого пилотирования», удавалось садиться в котле. В среднем из 10 стартовавших с Тацинского или Морозовского аэродромов самолетов едва ли 6 долетали до Сталинграда, а 3–4 машины, как правило, возвращались назад.
20 декабря 1942 года 6 британских «Москито» 109-й эскадрильи с помощью радарной системы дальнего наведения «Гобой» совершили точное бомбометание вслепую с большой высоты на электростанцию в Луттераде (Восточная Голландия).
«Гобой» — система прицельного бомбометания, которая сменила легко выходящую из строя систему навигационной помощи «Gee». Эта радарная система нахождения цели предназначалась для того, чтобы с помощью двух наземных приемников, «кошки» и «мыши», провести самолет к цели кратчайшим путем. Если самолет сбивался с курса и приближался к «кошке», то пилот слышал в своих наушниках точки, а если к «мыши», то тире. А о правильности курса ему говорил непрерывный звук. У «Гобоя» было то преимущество, что самолет мог удаляться от дуги наводящего его луча в случае повреждения от зениток или истребителей. По точкам и тире можно было затем легко восстановить курс. Дальность работы «Гобоя» составляла 450 километров, и, например, при атаках на Рурскую область с ее помощью можно было достичь Дортмунда. Немецкие попытки заглушить ее работу сначала не имели успеха, так как передающие устройства союзников могли импровизировать — например, сменить длину волны непосредственно перед атакой. Два первых передатчика «Гобой» располагались в Дувре и в Кромре и могли работать как «кошкой», так и «мышью» и вести одновременно к цели два самолета. Когда самолет приближался к области атаки, «мышь» давала предупреждающий сигнал. В точке пересечения радарных лучей «кошки» и «мыши» самолет автоматически сбрасывал бомбы или светомаркировку. В принципе, система «Гобой» представляла собой дальнейшую разработку немецкой системы «Кникебайн» времен воздушной Битвы за Англию.
24 декабря 1942 года советские войска начали наступление в районе Котельникова. Ранним утром танки Красной армии стояли перед аэродромом Тацинский. Огромный снабженческий склад был объят пламенем, облака буквально стлались по земле, и шёл легкий Шег. Все самолетам было запрещено взлетать, так как полоса должна была быть вначале очищена артиллерийскими залпами. С наступлением первых сумерек советские танки стали выруливать на авиабазу, где к этому времени многие самолеты были уже объяты пламенем. Примерно 120 машинам все же удалось взлететь в последнюю минуту. Прошло несколько дней, прежде чем оставшиеся самолеты смогли собраться на аэродроме в Сальске. Но оттуда до котла было уже 320 километров, что еще больше осложнило его снабжение.
Вечером 30 декабря 1942 года 11 самолетов FW-200 «Кондор» 3-й бомбардировочной эскадрильи стартовали со своей авиабазы в Бордо и взяли курс на юг. Их целью была Касабланка. Дело в том, что через своих людей в Вашингтоне немецкая разведка узнала о встрече государственных руководителей США и Великобритании со своими высшими военными чинами в марокканском портовом городе. Точной даты встречи агент назвать не мог. Но все сводилось к тому, что встреча состоится в конце года. И для того, чтобы продемонстрировать ударную мощь немецких люфтваффе, и были посланы в Касабланку 11 четырехмоторных «Кондоров». До цели долетели 8 машин, которые сбросили на город 7,95 тонны бомб, большей частью на жилые кварталы местного населения. При возвращений домой три «Кондора» совершили в Испании аварийную посадку. Еще один самолет из-за недостатка горючего сел в Севилье. Позже эти самолеты были переданы испанской авиационной компании «Иберия».
В 1942 году американцы и англичане сбросили на Германию и оккупированные ею области 53 755 тонн бомб. Гитлеровские «удары возмездия» «весили» только 3260 тонн. Немецкое руководство осознало, что в этом году, несмотря на все усилия, оно не смогло переиграть союзников, так как люфтваффе рейха завязли на Восточном фронте. Но многочисленные ошибки Королевских ВВС и ограничение дальности полетов бомбардировщиков в дневное время из-за недостатка сопровождающих истребителей не дали в полной мере провести необходимые стратегические бомбардировки.
Английский маршал авиации Харрис: «1942 год стал для нас годом подготовки, который причинил противнику недостаточно ущерба, а нас убедил в том, что с помощью бомбардировок мы сможем поставить его на колени».
Черчилль: «Хотя мы и улучшили существенно точность попадания в ночных бомбардировках, производство военной продукции в Германии и моральный дух сопротивления ее гражданского населения не ослабли. Мы недооценили силу немецкого народа».
Налеты стали уже носить ярко выраженный стратегический характер, хотя главные задачи для определенных целевых групп были еще не полностью сформулированы. Вот один важный факт: в 1942 году инициатива в воздушной войне находилась полностью в руках союзников. Их тактические операции по поддержке боев на суше и против морских караванов снабжения для стран оси решающим образом повлияли на исход военных действий в Северной Африке и во всем Средиземноморье.
Итог воздушной войны против Германии в 1942 году был таким: 100 ночных налетов английских ВВС, из которых в 17 налетах вес сброшенных бомб превышал 500 тонн. Потери англичан составили 5,6 процента от всех задействованных самолетов. На каждые 40 тонн сброшенных бомб приходился один сбитый бомбардировщик. Одна человеческая жизнь равнялась трем тоннам бомб, но для такой арифметики нужен был экипаж четырехмоторного бомбардировщика в 6–8 человек. Из погибших гражданских 65 процентов были женщины, дети и старики.