– У нас есть труп. – Я указал на кости.
– Это он, – настаивал Аса. – Смотрите, на нем же кольца. А это пряжка от его ремня. И ножи…
Но в голосе звучала нотка сомнения. Аса все-таки склонялся к моей версии.
А я все ломал голову, почему превосходный новый корабль остался невостребованным.
– Крутой, поищи следы; может, кто-то уходил с поляны в других направлениях. Аса, говоришь, что драпанул, как только увидел, что случилось с Вороном?
– Ага.
– Так… Давайте-ка сосредоточимся и просто попытаемся выяснить, что здесь произошло. Похоже, у этого покойничка было при себе кое-что, и оно превратилось вот в это. – Я ткнул пальцем в черную глыбу.
Странно, но было довольно легко не обращать внимания на зловещее сооружение. Я так долго ошивался вокруг его увеличенной копии, что в конце концов стал невосприимчив к леденящему ужасу, который та излучала. Если человек способен привыкнуть к работе забойщика скота или, как я, к профессиям солдата и хирурга, он привыкнет к чему угодно.
– Аса, ты якшался с Вороном. Шед, он жил у тебя пару лет, и вы были партнерами. Что за вещь он взял с собой из Можжевельника? Что могло ожить и превратиться вот в это?
Они покачали головами и опять уставились на кости.
– Думайте, шевелите мозгами, – приказал я. – Шед, эта вещь наверняка была при Вороне еще до того, как ты с ним спелся. Он перестал ездить в Черный замок задолго до своего бегства на юг.
Прошла минута или две. Крутой обшаривал поляну по периметру. У меня почти не было надежды, что ему удастся обнаружить какие-то следы – слишком уж много времени утекло. Я не был следопытом, но зато хорошо знал Ворона.
Аса вдруг ахнул.
– Что такое? – спросил я.
– Здесь все. Ну, весь металл. Даже пуговицы. Кроме одной вещи.
– Что за вещь?
– Кулон, который он носил. Я видел его всего пару раз… В чем дело, Шед?
Я обернулся. Шед схватился за грудь со стороны сердца. Он издавал нечленораздельное мычание. Его руки теребили рубашку.
Я подумал, что его кто-то ранил. Но когда я подскочил, чтобы помочь, Шед наконец разделался с рубахой и схватился за то, что висело у него на шее. Это была штуковина на цепочке. Он изо всех сил рванул цепь. Та не поддалась.
Я заставил его снять цепь через голову, с трудом извлек ее из негнущихся пальцев и передал Асе.
Тот слегка побледнел.
– Да, это он.
– Серебро, – определил Одноглазый и с намеком посмотрел на Крутого.
Для него имеет значение только это. Может, он и прав.
– Крутой! Иди сюда. – Одноглазый повернулся к свету, чтобы рассмотреть вещь получше. – Ручная работа, – пробормотал он.
И тут Одноглазый отшвырнул вещицу, а сам взвизгнул и, как жаба с листа кувшинки, сиганул в другую сторону.
Вспышка. Я крутанулся на месте. Две твари стояли у черной глыбы. Шед разразился проклятьями, Аса заорал, мимо меня пронесся Кегля. Достигнув монстров, он глубоко вогнал меч в одного из них. Я сделал то же самое. Почему-то это оказалось легче, чем в прошлый раз, когда мы столкнулись с ними в Можжевельнике.
Мы продырявили одну и ту же тварь. И тотчас высвободили оружие.
– Шея! – воскликнул я. – Надо вену на шее…
Одноглазый был уже на ногах, готовый к действию.
Позже он объяснил: когда боковым зрением заметил движение, успел отскочить от брошенного предмета. Твари знали, кто из нас наиболее опасен и кого надо обезвредить первым.
Крутой обрушился на чудовище сзади. К моему удивлению, его примеру последовал и Шед. Он подскочил с длинным ножом в руке, пригнулся и принялся сечь монстру поджилки.
Все закончилось быстро. Одноглазый дал нам несколько мгновений, которые были так необходимы. Твари поупирались, но в конце концов подохли. Последняя взглянула на тавернщика и улыбнулась.
– Маррон Шед, – сказала она, – тебя не забудут.
Того затрясло.
– Что, Шед, знакомого встретил? – спросил Аса.
– Это тот, кому я отдавал трупы. Кроме одного раза.
– Постой-ка, – перебил его я. – Из Можжевельника удрала только одна тварь. Сомнительно, что именно та, которая тебя знала…
Я умолк, заметив нечто удивительное.
А именно сходство монстров. Вплоть до шрамов через всю грудь, обнажившихся, когда я задрал черные одежды. У того гада, которого мы с Лейтенантом волокли вниз по холму после схватки у ворот замка, был точно такой же шрам.
Пока все унимали дрожь в коленках, Одноглазый подошел к Крутому:
– Нашел что-нибудь серебряное возле костей?
– Гм…
Одноглазый поднял кулон Шеда:
– Вроде этой штучки? Кстати, именно она прикончила беднягу.
Крутой хватанул ртом воздух и полез в карман. Он подал кулон, точно такой же, как у Шеда, только на этом у змей не было глаз.
– Ну да, – протянул Одноглазый и снова повернул кулон Шеда к свету. – Ну да. Все дело в глазах. В урочное время, в урочном месте…
В ту минуту меня больше всего интересовало, чего еще можно ожидать от черного камня. Я кликнул Крутого, обогнул глыбу и обнаружил вход. Больше всего он был похож на лаз в глинобитную лачугу. Наверное, пока глыба не вырастет до размеров настоящего замка, ворота здесь не появятся. Я показал на следы:
– О чем они тебе говорят?
– Они говорят о том, что здесь часто ходят и нам пора убираться. Внутри еще много таких тварей.
– Разумно.
Мы вернулись к остальным. Одноглазый заворачивал кулон Шеда в тряпицу.
– Вернемся в город, я запечатаю это в железную коробку и утоплю в гавани.
– Разломай эту штуку, Одноглазый. Зло всегда найдет щель, чтобы выбраться на свободу. Властелин – отличный пример.
– Да, хорошо. Если смогу.
Готовясь покинуть гнусное место, я вспомнил, как Эльмо прорвался в Черный замок. Ох как не хочется остаться здесь на ночь! Еще до темноты мы успеем одолеть больше половины пути до города. В Опушке, как и в Можжевельнике, нет ни городских стен, ни ворот. Так что снаружи мы не останемся.
Мысли об Эльмо лежали где-то на задворках памяти, пока созрели в догадку, поразившую меня.
Дерево обеспечивает продолжение своего рода, производя миллионы семян. Хоть одно наверняка выживет, и на свет появится новое дерево. Перед моими глазами встала картина штурма замка, когда большая толпа хлынула через крепостные ворота внутрь. Я со всей ясностью представил, как бойцы там находят горы серебряных кулонов и набивают добычей карманы…
Наверняка так и случилось. Замок был обречен. Властелин узнал об этом даже раньше самой Госпожи.
Мое уважение к этому дьяволу окрепло. Коварный мерзавец.
И только когда мы выехали обратно на Колдобинский тракт, я вспомнил, что надо спросить у Крутого, обнаружил ли он следы, ведущие с поляны в других направлениях.
– Нет, – ответил Крутой. – Но ведь это ничего не значит.
– Кончайте языками чесать, – проворчал Одноглазый. – Шед, ты бы заставил своего чертова мула шевелиться.
Ему было страшно. А если страшно ему, то мне и подавно.
45Опушка. По горячим следам
Мы достигли города. Я готов поклясться, что чуял, как кто-то крадется за нами по пятам, пока мы наконец не въехали на освещенные улицы.
Мы добрались до нашего жилья и обнаружили его совершенно пустым. Где ребята? Захватывают корабль Ворона, понял я.
Я совсем забыл об этом. Да, корабль… А Молчун идет по следу Ворона. Где он сейчас? Черт! Рано или поздно Ворон приведет его на поляну… Хотя это шанс узнать, ушел оттуда Ворон живым или нет.
А еще это риск потерять Молчуна.
– Одноглазый, ты можешь связаться с Молчуном?
Он посмотрел на меня с удивлением. Колдун сильно устал, ему очень хотелось спать.
– Если он повсюду следует за Вороном, то скоро отправится на поляну.
Одноглазый застонал и шумно выразил сугубо отрицательное отношение к происходящему. Затем порылся в своем чародейском мешочке и извлек что-то сильно похожее на высушенный палец. Отошел в угол и забормотал.
– Я найду его, – сказал Одноглазый, вернувшись к нам.
– Спасибо.
– Ага. А ты сволочь. Мне бы заставить тебя пойти со мной.
Я уселся перед камином с большой кружкой пива и погрузился в мысли. Через некоторое время повернулся к Шеду.
– Надо туда вернуться, – сказал я ему.
– Мм?
– С Молчуном.
– А кто такой Молчун?
– Он тоже из Черного Отряда. Колдун, как Одноглазый и Гоблин. Он идет по следу Ворона, повторяя каждое движение, которое тот совершил с момента прибытия сюда. Молчун надеется разыскать Ворона или, по крайней мере, выяснить, действительно ли он собирался надуть Асу.
– Вернемся, раз надо, – пожал плечами тавернщик.
– Гм… Ты меня поражаешь, Шед. Так изменился…
– Может быть, следовало это сделать раньше. Я знаю только одно: то, что случилось со мной в Можжевельнике, не должно повториться ни с кем другим.
– Ты прав.
Я ни слова не сказал о картине, нарисовавшейся в моем воображении: как тысячи людей тащат кулоны из замка. У Шеда была миссия, и я не счел необходимым убеждать старика в ее невыполнимости.
Я спустился вниз и попросил у хозяина еще пива. От пива меня клонит ко сну, и теперь это было кстати. Мне не давала покоя одна мысль, и поделиться ею я ни с кем не мог. Товарищам она бы не понравилась.
Еще через час я сходил до ветра и потащился в свою комнату, больше угнетенный перспективой возвращения на поляну, чем тем делом, которым решил заняться безотлагательно.
Хотелось спать – уж не знаю, из-за пива или нет. Не в силах расслабиться, я продолжал попытки дотянуться до Госпожи. Безрезультатно.
Дурацкая надежда, что Госпожа откликнется, была, конечно, безосновательна. На черта ей откликаться, если я отверг ее покровительство? Проще забыть обо мне до тех пор, пока вассалы не поймают меня и не приведут закованного в цепи.
Наверное, связь на неподвластном осознанию уровне все-таки существует. Решив еще раз проверить, я очнулся от полусна и обнаружил висящее надо мной золотистое облако. Или может быть, я и не просыпался. Никогда не удавалось понять, как это происходит. После все вспоминается как сон.