А стрелы все летели, правда их становилось меньше. Наконец корабль вышел из зоны досягаемости.
Только теперь Шед решился выглянуть из укрытия и увидел, что город уплывает назад. Ох, как же медленно он удалялся!
К удивлению тавернщика, никто из команды не разозлился на него. Моряки, конечно, были возмущены, но не связывали нападение с пассажиром, поднявшимся на борт в последнюю минуту.
Жив, подумал Шед с облегчением. Но настроение снова испортилось, стоило подумать, куда несет его судьба и чем он займется, высадившись на берег.
– Они погнались за нами на лодке! – закричал матрос.
У Шеда екнуло сердце. Он повернулся к берегу и увидел, как от причала отходит небольшое судно. На лодке торопливо ставили парус. Солдаты Черного Отряда кричали, подгоняя команду.
Шед забился обратно в закуток. После такого избиения моряки наверняка предпочтут отдать пассажира. Стоит им только понять, чего добивается Ростовщик.
Но как преследователи напали на след?
Колдовство. Наверняка.
Значит ли это, что они могут отыскать Шеда где угодно?
35Можжевельник. Плохие новости
Суета улеглась. Представление оказалось довольно красочным, хоть я видал и покруче. Например, битву за Лестницу Слез или сражение при Чарах. Все эти вспышки и грохот больше пугали жителей Можжевельника, чем нас или обитателей Черного замка. Мы не понесли никаких потерь, а противнику дороже всего обошлась та вылазка из ворот. Пожар в крепости не причинил серьезного урона. Во всяком случае, так сказали Взятые.
С угрюмым видом Шепот приземлила ковер возле моей хибары и въехала внутрь. Одежда на ней пострадала больше, чем она сама.
– С чего все началось? – спросила Взятая.
Лейтенант рассказал.
– Они встревожились, – сказала Шепот. – А может, и перепугались. Хотели отогнать вас или захватить?
– Конечно захватить, – сказал я. – Прежде чем атаковать, наслали сонные чары.
Одноглазый кивком подтвердил мои слова.
– Почему им это не удалось?
– Одноглазый обратил их колдовство против них же. Троих мы убили.
– Ага! Ничего удивительного, что им это не понравилось! Вы приволокли одного с собой?
– Я решил вскрыть его и посмотреть, как он устроен. Чем больше мы будем знать об этих тварях, тем лучше.
Шепот вошла в транс и связалась с нашей общей хозяйкой. Через некоторое время она вернулась в явь.
– Неплохая мысль. Но вскрывать будем мы с Пером. Где тело? Я увезу его в Черепицу.
Я показал. Труп лежал рядом. Два человека помогли донести его до ковра.
– Не доверяй нам больше никаких дел, – пробормотал я.
Шепот услышала, но ничего не сказала.
Когда с погрузкой было покончено, Взятая повернулась к Лейтенанту:
– Немедленно начинай подготовку к осаде. Насыпь вал вокруг замка, Хромой поможет. Похоже, эти твари попробуют вырваться или взять пленных. Возможно и то и другое. Этого нельзя допустить. Дюжина тел позволит им открыть проход, и вы окажетесь лицом к лицу с Властелином. Он не станет миндальничать.
– Понятно, что не станет. – Когда нужно, Лейтенант умеет выглядеть наикрутейшим из парней; такого даже Госпожа не устрашит. – Так почему вы еще здесь? Делайте свое дело и дайте мне заняться моим.
Прозвучало это не в самый подходящий момент, но, похоже, Взятые успели осточертеть ему. Ведь Лейтенанту пришлось несколько месяцев провести в обществе Хромого, возомнившего себя нашим начальником. Может, потому и возникали трения между Отрядом и Взятыми. Капитан тоже не мог терпеть до бесконечности, хотя он действовал более дипломатично, чем Лейтенант. Он просто игнорировал приказы, которые ему не нравились.
Я вышел посмотреть на строительство циркумвалационной линии вокруг замка. Из Котурна прибывали толпы рабочих с лопатами на плечах и ужасом в глазах. Наши люди побросали инструменты и приняли роль охранников и десятников. Время от времени Черный замок, как старый затухающий вулкан, просыпался и делал слабую попытку вмешаться. Местные бросались врассыпную, приходилось окружать их и сгонять назад. При этом мы потеряли значительную часть ранее завоеванной поддержки населения.
У Ростовщика был неуверенный, хоть и злой вид. Он шел к моему штабу. Я двинулся к выходу, чтобы встретить его:
– Что плохого?
– Шед, будь он проклят! В суматохе успел смыться.
– В суматохе?
– Пока Взятые кромсали замок, город обезумел. Мы потеряли Шеда из виду. А когда Гоблин его обнаружил, он уже был на корабле, который шел в Опушку. Я попытался задержать судно, но его команда не подчинилась. Мы постреляли, потом погнались на лодке, но они ушли.
Обругав Ростовщика и одолев соблазн его задушить, я сел подумать.
– Что с ним, Ростик? Чего он так боится?
– Всего, Костоправ. Даже собственной тени. Сдается, возомнил, что мы собираемся его прикончить. У Гоблина другая версия, но ты же знаешь, как он любит усложнять.
– Что говорит Гоблин?
– Ну, что Шед хотел сбежать от себя, от прежнего Шеда. И страх, который ему внушали мы, только подтолкнул к бегству.
– Сбежать от себя?
– Ну, ты понял. Избавиться от вины во всем, что он тут натворил. Оказаться подальше от инквизиторов. Вол знает, что Шед был тогда в Катакомбах. По возвращении сразу бы за него взялся.
Я разглядывал гавань: корабли продолжают уходить, прибрежные воды непривычно пусты. Если это бегство не прекратится, мы станем весьма непопулярны. Можжевельник сильно зависит от торговли.
– Найдешь Эльмо, расскажешь ему. Добавишь, что я считаю необходимым отправить тебя за Шедом. Возьми Кеглю с ребятами и верни тавернщика. Когда будешь там, справься о Душечке и Воле.
У Ростовщика был вид приговоренного, но возражать он не стал. На его счету уже числилось несколько оплошностей. Разлука с приятелями – лишь легкое наказание за его «подвиги».
– Хорошо. – И он энергично потрусил прочь.
Я вернулся к насущным проблемам.
С дезорганизацией было покончено, когда наши люди разбили толпу местных жителей на бригады. В воздухе мелькали заступы, летала земля. Сначала глубокий ров, чтобы твари из замка помучились, выбираясь из него. За рвом – частокол.
Один из Взятых постоянно патрулировал в воздухе, с большой высоты наблюдая за замком.
Из города потянулись повозки с бревнами и камнем. Там, внизу, рабочие разбирали дома на строительные материалы. Хотя здания давно уже не годились для жилья, людей, которые по нашей милости оказались без крова, размещали в других местах.
Одноглазый с сержантом по имени Трясун повели большой отряд рабочих к замку, на самый крутой склон горы. Там принялись копать сапу, чтобы обрушить часть стены. Они и не скрывали своих намерений. Это было бы бесполезно. Твари, с которыми мы столкнулись, способны разгадать любые хитрости.
Я понимал, что попытка докопаться до стены должна стоить огромных усилий. Работа может растянуться на недели, даже с посильной помощью Одноглазого. Придется пробиваться через многие ярды матерой породы.
Эта затея – один из нескольких отвлекающих маневров, задуманных Лейтенантом. Хотя он спланировал осаду так, что отвлекающий маневр мог запросто стать главным ударом. Имея такой резерв рабочей силы, как Можжевельник, можно не скупиться.
Я даже слегка гордился, наблюдая, как растут осадные укрепления. Сколько лет служу в Отряде, но еще никогда мы не брались за столь грандиозное дело.
Я бродил по окрестностям, пока не нашел Лейтенанта.
– А каков вообще план?
До сих пор никто не потрудился посвятить меня в детали.
– Просто обложим их, чтобы не могли вырваться. А потом ими займутся Взятые.
Я хмыкнул, дивясь простоте замысла. Думал, будет похитрее. Эти твари горазды драться. Я подозревал, что Властелин тоже не терял времени, готовя из своей могилы контрудар.
Должно быть, это адская мука – лежать заживо погребенным, не в силах ничего сделать собственноручно. Можно только надеяться на приспешников. Меня бы тоска и отчаяние прикончили в считаные часы.
Я рассказал Лейтенанту о побеге Шеда. Новость оставила его равнодушным, тавернщик мало для него значил. Лейтенант ничего не знал про Ворона с Душечкой. Для него Ворон был простым дезертиром, а Душечка – сообщницей. Ничего особенного. Я счел нужным сообщить о Шеде, чтобы Лейтенант упомянул потом при Капитане. Возможно, Капитан решит, что необходимы меры более действенные, чем те, которые я посоветовал Эльмо.
Некоторое время я провел с Лейтенантом. Он наблюдал за работами, а я смотрел на вереницу повозок, поднимавшихся в гору. Должно быть, там и наш ужин.
– До чертиков надоела сухомятка, – пробормотал я.
– Я скажу, что тебе надо сделать, Костоправ. Жениться и осесть.
– Конечно, – ответил я с излишним сарказмом. – Но только после тебя.
– Я серьезно. По-моему, место подходящее. Обзаведешься практикой, будешь обслуживать богачей. Скажем, семью герцога. Когда сюда наведается твоя подружка, поставь перед ней вопрос ребром, вряд ли откажет.
Ледяной кинжал вонзился мне в душу.
– Подружка? – каркнул я.
Он осклабился:
– Ага. Никто не говорил тебе? Она прибудет к началу концерта. Собирается дирижировать собственноручно. Это твой шанс.
Мой шанс. Только на что?
Он, конечно, говорил о Госпоже. Прошло много лет, но братья по-прежнему издеваются надо мной. Вот же дернул черт написать пару романтических рассказов. А случилось это еще до того, как я увидел Госпожу воочию. Сваляешь однажды дурака, и тебе этого нипочем не забудут. Такие уж традиции у Черного Отряда.
Готов поклясться, сукин сын просто сгорал от нетерпения, желая преподнести мне эту новость с того самого момента, как услышал о ней.
Госпожа. В Можжевельнике.
Я даже подумал о побеге. Пока в гавани еще осталась пара кораблей, не успевших отдать швартовы.
36Можжевельник. Фейерверк
Замок усыплял нашу бдительность. Мы внушили себе, что сможем проскользнуть за дверь, не скрипнув. Уже два дня рабочие команды вгрызались в северный склон. Там выдалбливали глубокий ров, возводили частокол и выцарапывали подкоп. А потом твари выразили нам свое неудовольствие.