Возвращение домой
Глава перваяИлиана Гаратормская
Хоукмун слышал призраков.
Каждый призрак говорил с ним его собственным голосом.
Голосом Хоукмуна…
…тогда я был Эрикёзе, и я истребил род человеческий. И Урлик Скарсол, князь Южного Льда, который уничтожил Серебряную королеву с Луны, был я. Я носил Черный Меч. А вот теперь я повис посреди лимба, дожидаясь следующего задания. Может, тогда я всё же отыщу способ вернуть мою утраченную любовь Эрмижад. Может, я найду тогда Танелорн.
(Я был Элриком.)
Солдат Судьбы… Орудие Времени… Вечный Воитель… обреченный на постоянную борьбу.
(Я был Корумом. Я был Корумом чаще, чем в одной жизни.)
Я не знаю, как всё это началось. Возможно, закончится оно в Танелорне.
Ралина, Иссельда, Симорил, Зарозиния…
Как много женщин.
(Я был Арфлан, Асквиол, Обек.)
Все умерли, кроме меня.
(Я был Хоукмун…)
– Нет! Я и есть Хоукмун!
(Мы все Хоукмун. Хоукмун – это все мы.)
Все живы, кроме меня.
Джон Дейкер? Это он был первым?
Или последним?
Я предал столь многих, меня предавали так часто.
Лица проплывали перед ним. Все они выглядели по-разному. Все они были его лицом. Он кричал, пытаясь отбиваться от них.
Только у него не было рук.
Он силился ожить. Лучше уж погибнуть от ножа Катинки ван Бек, чем терпеть такую пытку. Как раз этого-то он и боялся. Этого старался избежать. Именно по этой причине он не стал спорить с Джери-а-Конелом. Но он был один против тысячи, против тысячи воплощений себя самого.
Борьба вечна. Битва не имеет конца.
А теперь нам предстоит стать Илианой. Илианой, чья душа была изгнана из тела. Ну что за странное задание?
– Я Хоукмун. Я просто Хоукмун.
И я Хоукмун. И я Урлик Скарсол. И я Илиана Гаратормская. Может быть, на этот раз я отыщу Танелорн. Прощай тогда, Южный Лед и умирающее солнце. Прощай, Серебряная королева и Кричащая Чаша. Прощай, граф Брасс. Прощай, Урлик. Прощай, Хоукмун…
И Хоукмун ощутил, как его воспоминания начинают ускользать от него. На их место хлынули миллионы других воспоминаний. Воспоминания о странных словах и экзотических местах, о существах человеческих и иных. Воспоминания, которые попросту не могли принадлежать одному-единственному человеку. Впрочем, они походили на те сны, какие он видел в замке Брасс. Или он пережил всё это в замке Брасс? Может, это произошло в каком-то другом месте? Мелнибонэ? Лус-Птокай? Замок Эрорн на берегу моря? Или это было на борту того странного корабля, который способен путешествовать за пределы Земли? Где же? Где ему снились все эти сны?
Но он знал, что видел сны во всех перечисленных местах, что увидит их снова и там же.
Он знал, что не существует такой штуки, как время.
Прошлое, настоящее и будущее – суть одно. Они существуют одномоментно, и они не существуют ни в один из моментов.
Он звался Урлик Скарсол, князь Южного Льда, его колесницу тащили медведи, везли его по льду под умирающим солнцем. Он двигался вперед, к цели, в поисках женщины – так же, как Хоукмун искал Иссельду, обрести которую невозможно. Эрмижад. Но Эрмижад никогда не любила Урлика Скарсола. Она любила Эрикёзе. Хотя Эрикёзе был и Урлик Скарсол тоже.
Танелорн. Вот цель Урлика.
Танелорн. Может, это и цель Хоукмуна?
Название такое знакомое. Так ведь он столько раз находил Танелорн. Однажды он даже жил там, но каждый раз Танелорн был иным.
Который Танелорн ему надлежит искать?
И был еще меч. Меч, у которого имелось множество воплощений. Меч черного цвета. Впрочем, он часто являлся в другом обличии. Меч…
У Илианы Гаратормской был добрый меч. Илиана пошарила вокруг, отыскивая его, но меча не оказалось. Рука Илианы прошлась по кольчуге, по шелковой ткани, по плоти. Рука Илианы коснулась холодной земли, и в нос ударил насыщенный весенний воздух. Илиана открыла глаза. Рядом сидели два незнакомца: молодой человек и женщина средних лет. Впрочем, их лица казались смутно знакомыми.
Хоукмун подсказал:
– Катинка ван… – но вот Илиана забыла фамилию. Хоукмун ощупал свое тело и испытал потрясение. – Во что это вы меня превратили?.. – И Илиану удивили эти слова, хотя их произнес ее собственный рот.
– Приветствую тебя, Илиана Гаратормская, Вечная Воительница, – с улыбкой проговорил молодой человек. У него на плече сидела небольшая черно-белая кошка. У кошки за спиной была пара крыльев.
– А ты, Хоукмун, прощай, во всяком случае, на время, – сказала женщина средних лет, облаченная в видавшие виды латы.
Илиана пробормотала невнятно:
– Хоукмун? Имя знакомое. Хотя на какой-то миг мне показалось, что меня зовут еще и Урлик Скарсол. Вы кто такие?
Молодой человек поклонился, не выказывая и намека на снисходительную насмешливость или пренебрежение, с которыми то и дело сталкивалась Илиана, даже при дворе.
– Я Джери-а-Конел. Эта дама – Катинка ван Бек, которую ты, возможно, помнишь.
Илиана нахмурилась.
– Точно… Катинка ван Бек. Это ты спасла меня, когда меня преследовала свора Имрила…
А потом воспоминания Илианы на мгновенье померкли.
И Хоукмун вопросил губами Илианы:
– Что ты со мной сделала, Катинка ван Бек? – Он с ужасом ощупывал собственное тело. Кожа была нежнее, чем раньше. Формы тела стали иными. Он сделался ниже ростом. – Да ты же превратила меня… в женщину!
Джери-а-Конел подался к нему, впиваясь каким-то ненормально пристальным взглядом.
– Это было необходимо. Ты Илиана Гаратормская. Этот мир нуждается в Илиане. Доверься нам. Хоукмуну это тоже пойдет на пользу.
– Так вы вместе спланировали всё это! Нет никакой армии в Булгарских горах! А тот тоннель…
– Ведет сюда. В Гараторм, – подтвердила Катинка ван Бек. – Я нашла этот переход между измерениями, когда спасалась от Темной Империи. И я была здесь, когда заявился Имрил с остальными. Мне удалось спасти тебе жизнь, Илиана, но они сумели с помощью магии изгнать твою душу из тела. Я в отчаянии металась по Гараторму. И тогда повстречала Джери. Он нашел решение. Хоукмун стоял на пороге смерти. В качестве воплощения Вечного Воителя его дух мог бы заменить дух Илианы, поскольку она, видишь ли, тоже воплощение Воителя. Я рассказывала тебе эту историю. Я знала, что привести тебя сюда можно – через тоннель. И армия, о которой я говорила, действительно рыщет за Булгарскими горами. Эта армия захватила Гараторм.
У Хоукмуна ум заходил за разум.
– Я не понимаю. Значит, я в другом теле? Это ты хочешь мне сказать? Но такое под силу только Темной Империи!
– Поверь нам, это не так! – серьезно произнесла Катинка ван Бек.
– Хотя, как мне кажется, Темная Империя сыграла свою роль, вызвав здешнюю катастрофу, – вставил Джери-а-Конел. – Причастность Гранбретани еще предстоит установить. Но только в образе Илианы ты сможешь противостоять тем, кто правит теперь этим миром. Понимаешь, это судьба Илианы. И только Илианы. У Хоукмуна тут ничего не выйдет.
– Значит, вы заточили меня в женское тело… Но каким образом? Что за магия использовалась здесь?
Джери уставился на весеннюю травку.
– У меня имеются кое-какие умения по этой части. Но ты должен забыть, что ты Хоукмун. Хоукмуну нет места в Гараторме. Ты должен стать Илианой, или наши труды пропадут напрасно. Илиана, которую желает заполучить Имрил. И, поскольку обладать ею он не может, он изгнал ее дух из тела. Даже Имрил не сознает, что творит, не понимает, что судьба Илианы – сражаться с ним. Имрил видит в тебе, Илиана, просто желанную женщину, а вовсе не грозного врага, который двинет против него остатки армий отца.
– Имрил… – Хоукмун силился удержать собственную личность, но она снова ускользала от него. – Имрил, который служит Хаосу. Имрил Желтый Рог. Они явились из ниоткуда, и Гараторм пал перед ними. Да, я помню пожары. Я помню отца, доброго Пайрана. Хотя он так не хотел воевать, он долго держался против Имрила…
– А потом ты подхватила пламенеющее знамя Пайрана. Помнишь, Илиана? Ты схватила огненный флаг, пламя всего Гараторма, и поскакала на войско Имрила… – негромко проговорила Катинка ван Бек. – Это я научила тебя драться мечом, щитом и топором, пока гостила при дворе Пайрана, куда бежала от Темной Империи. И ты блистательно применяла мою науку, пока на поле боя в живых из всего войска не остались лишь мы с тобой.
– Я помню, – сказала Илиана. – И нас не убили только потому, что удивились, поняв, что мы женщины. О, какое унижение я ощутила, когда Имрил сдернул шлем с моей головы! «Ты станешь править вместе со мной», – сказал он. И он протянул руку, залитую кровью моего народа, и коснулся меня! О, я помню. – Голос Илианы зазвучал жестко и сипло. – И я помню, что как раз тогда поклялась уничтожить его. Но для этого был всего один способ, а я не смогла воспользоваться им. Я не смогла. И, поскольку я сопротивлялась ему, он бросил меня в тюрьму…
– Оттуда я смогла тебя спасти. Мы бежали. Его свора преследовала нас. Мы приняли бой и разбили их. Но нас настигли чародеи Имрила. Ослепленный гневом, он приказал им изгнать твою душу из тела.
– Да, его посланники. Они атаковали. Больше я ничего не помню.
– Мы укрылись в этой пещере. Меня посетила мысль протащить тебя обратно в мой мир, я думала, что там тебе будет безопасно. Но потом, когда душа упорхнула от тебя, в этом не осталось смысла. Я встретила Джери-а-Конела, которого в Гараторм забросила та же сила, что привела Имрила. Мы с ним решили, что обязаны хотя бы попытаться что-нибудь сделать. Воспоминания по-прежнему жили в твоей голове. Не хватало лишь… сущности. Поэтому нам пришлось найти новую душу. А Хоукмун в тот момент был не у дел, он попросту гнил заживо в башне замка Брасс. Несмотря на избыток дурных предчувствий, мы сделали то, что необходимо. И вот у тебя снова есть душа.
– А что с Имрилом?
– Он уверен, что тебя больше нет. Он, несомненно, позабыл о тебе, он считает, что может без малейших опасений править всем Гаратормом. Его безжалостная армия рыщет повсюду. Но даже эти твари не в силах испоганить красоты Гараторма.
– Гараторм по-прежнему прекрасен, – согласилась Илиана.
Она стояла, глядя на склоны холмов, затем бросила взгляд на зев пещеры у себя за спиной и увидела мир новыми глазами, как будто в первый раз.
Неподалеку начинался огромный лес, этот лес полностью покрывал единственный континент. Всё остальное пространство, кроме Гараторма, было занято морем с одиноким маленьким островом. Зато деревья на континенте росли громадные. Некоторые уносились в небеса на несколько сотен футов.
В широком синем небе горело гигантское золотистое солнце. Солнечный свет играл на цветах, головки которых достигали двенадцати футов в диаметре. Краски на них были такие яркие, что едва не ослепляли. Преобладали алые, пурпурные и желтые цвета.
Над растениями порхали бабочки, пропорции которых были под стать цветам, а краски на крыльях – еще ярче. У одного особенно пестрого насекомого крылья достигали двух футов в длину. Между увитыми лозой стволами деревьев порхали огромные птицы, и их оперенье переливалось в лесной тени. Илиана точно знала, что в этом лесу вряд ли найдется птица или зверь, которых следует опасаться человеку. Она с облегчением вдохнула насыщенный ароматами воздух и улыбнулась.
– Да, – сказала она. – Я Илиана Гаратормская. Кто же захочет быть кем-то другим? Кто захочет жить где-либо, кроме Гараторма, даже в столь печальные времена?
– Вот именно, – с явным облегчением согласился Джери-а-Конел.
Катинка ван Бек принялась разворачивать огромную меховую шубу, которую Илиана, кажется, не замечала до сих пор. Под шубой оказалось несколько каменных горшков. Крышки их были запечатаны воском.
– Консервы, – пояснила Катинка ван Бек. – Мясо, фрукты, овощи. Какое-то время продержимся. Давайте подкрепимся.
Пока они ели, Илиана вспоминала ужасы, пережитые за последние месяцы.
Гараторм стал единым государством двумя столетиями раньше благодаря дипломатическим талантам (не говоря уже о жажде власти) предков Илианы. И эти два столетия на всем покрытом деревьями континенте царили мир и благополучие. Развивались науки, а также искусства. Столица Гараторма, город эбенового дерева Виринторм, сильно разросся. Окраины находились теперь в нескольких милях от центра старого города, стоявшего под кронами гигантских деревьев, оберегавших Гараторм от проливных дождей, которые каждый год по месяцу хлестали единственный континент. Говорили, что некогда существовали и другие континенты, а Гараторм был пустыней. Но затем какое-то бедствие обрушилось на землю, кажется, начали таять ледяные шапки на полюсах, и после того, как беда миновала, остался только Гараторм. И Гараторм изменился, превратившись в край, где растительность достигает невероятных размеров. Причины этого до сих пор оставались неизвестны. Ученым Гараторма еще только предстояло отыскать разгадку. Возможно, она скрывалась под водами океана или же на каком-то из затонувших континентов.
Двадцатью годами раньше отец Илианы, Пайран, вступил на трон после смерти дядюшки. Илиана родилась за два года до этого события, почти день в день. Многие верили, что с восхождением на престол Пайрана начался Золотой Век Гараторма. Илиана росла в атмосфере добросердечности и счастья. Всегда активная девочка, она целыми днями носилась по лесам верхом на вейне – похожей на страуса птице. Вейна способна не только развивать значительную скорость на земле, она также прекрасно скачет по веткам деревьев, неся на спине седока. Подниматься на деревья верхом на вейне считается одним из самых веселых занятий в Гараторме.
Когда Катинка ван Бек несколько лет назад неожиданно оказалась при дворе короля Пайрана, изможденная, опустошенная духовно, едва не умирающая от многочисленных ранений, Илиана немедленно привязалась к ней. Катинка рассказала ей весьма странную историю. Она каким-то образом переместилась во времени – впрочем, она понятия не имела, в будущее или в прошлое, – убежав от врагов, разбивших ее войско в большой битве. Подробности ее перемещения были невнятны, но уже скоро она сделалась желанной гостьей при дворе и, стремясь чем-то занять себя, а заодно помочь Илиане, согласилась учить девочку военным искусствам.
В Гараторме воинов не имелось. Существовала только парадная гвардия и несколько отрядов, задачей которых было защищать отдаленные фермерские хозяйства от нападения немногочисленных хищников, которые еще сохранились в Гараторме. Однако Илиана схватилась за меч и топор так, словно приходилась потомком какому-нибудь древнему полководцу. Она как будто всю жизнь только этим и занималась. И она находила странное удовольствие в той науке, какой обучала ее Катинка ван Бек. Потому что, несмотря на счастливое детство, ей словно не хватало чего-то до этого момента.
Ее отец изумлялся рвению, с каким она взялась овладевать архаичными умениями. И ее рвение оказалось заразительным для многих молодых людей при дворе. В итоге несколько сотен девушек и юношей научились запросто обращаться с мечом и щитом, а рыцарские турниры сделались неотъемлемой частью всех придворных праздников.
Возможно это было не простое совпадение, а происки Судьбы, подготовившей небольшую, зато хорошо обученную армию, способную сопротивляться Имрилу, когда тот пришел.
Имрил явился в Виринторм неожиданно. Слухи бежали впереди него, и король Пайран отправил гонцов в дальние концы континента, чтобы узнать, верны ли тревожные вести. Но Имрил появился раньше, чем успели вернуться посланцы. Позже выяснилось, что он пришел всего лишь с частью большой армии, которая рассеялась по всему Гараторму и захватила все крупные провинциальные города за считаные недели. Поначалу считалось, что враги пришли с не известного ранее континента за морем, но это предположение ничем не подтверждалось. Как и Катинка ван Бек, Имрил с солдатами появился в Гараторме совершенно таинственным образом. Кажется, эти люди и сами с трудом понимали, как попали сюда.
Впрочем, не имело значения, откуда они взялись. Все силы были брошены на то, чтобы сдержать их. Ученым приказали изобретать оружие. От инженеров также потребовали, чтобы они применили умения для поиска методов уничтожения врага. Все они не привыкли работать над подобными заданиями, и оружия оказалось недостаточно. Катинка ван Бек, Илиана и около двух сотен молодых воинов противостояли разбойничьей армии Имрила, им удалось одержать несколько незначительных побед, однако когда Имрил решился выступить против укрытого деревьями города Виринторма – он выступил.
Сопротивляться было невозможно. На огромной поляне за городом состоялось два сражения. В первом король Пайран выступил под военным флагом предков, пламенеющим знаменем, которое полыхало удивительным огнем, сделанное из несгораемой материи. Собственноручно неся знамя, король вышел против Имрила, ведя в бой плохо вооруженных и неумелых горожан. Король Пайран пал вместе со своим народом, и Илиана едва успела выхватить пламенеющее знамя из его мертвой руки, прежде чем бежать с остатками обученной армии, тех самых молодых людей и девушек, которые с тем же энтузиазмом, что и она, изучали боевые искусства и быстро превратились в закаленных ветеранов.
Затем пришло время последней битвы, в которой Катинка ван Бек, Илиана и несколько сотен уцелевших бойцов вышли против Имрила. Битва была жаркой, в тот день пало множество захватчиков, но в конце концов защитников разгромили. Илиана не знала, спасся ли кто-нибудь из ее людей, но, кажется, выживших не осталось, если не считать ее и Катанку ван Бек.
И они попали в плен. И Имрил возжелал ее, понимая, что, если она будет рядом с ним, он без труда станет править теми, кто до сих пор скрывался в лесах за Виринтормом и устраивал ночные вылазки, уничтожая его солдат.
Когда она отказала ему, он приказал бросить ее в тюрьму, не давал спать, кормил ровно столько, чтобы она не умерла. Он понимал, что рано или поздно она согласится на его условия.
И вот теперь, пока они обедали, Илиана внезапно вспомнила, что она тогда сделала. То, о чем не упомянула Катинка ван Бек. И Илиана с трудом проглотила кусок, обернувшись к Катинке.
– Почему ты не напомнила мне? – спросила она холодно. – О моем брате?
– Ты в этом не виновата, – сказала Катинка ван Бек. Наемница отвела взгляд, уставившись в землю. – Я и сама бы поступила так же, как ты. Любой поступил бы так же. Тебя мучили.
– И я им сказала. Я рассказала им, где он скрывается. Они нашли его и убили.
– Они пытали тебя, – хрипло повторила Катинка ван Бек. – Они терзали твое тело. Они уничтожали плоть. Тебе не давали спать. Тебе не давали есть. Они хотели от тебя две вещи. Ты дала только одну. Это была победа!
– Ты хочешь сказать, я отдала им брата вместо себя. Разве это победа?
– В сложившихся обстоятельствах – да. Забудь об этом, Илиана. Мы еще отомстим за твоего брата и за всех остальных.
– Мне придется сделать немало, чтобы загладить столь огромную вину, – сказала Илиана. Она понимала, что в глазах застыли слезы, и старалась сдержать их.
– Сделать в любом случае предстоит много, – согласился Джери-а-Конел.
Глава втораяИзгнанники из тысячи сфер
Маленькая черно-белая кошка парила высоко над лесом в восходящем потоке теплого воздуха. Солнце двигалось на закат. Кошка выжидала, поскольку предпочитала заниматься своими делами по ночам. С земли любой сторонний наблюдатель если бы и заметил кошку, то принял бы ее за ястреба. Она висела в воздухе, сохраняя выбранное положение благодаря едва заметному движению крыльев, держась поближе к городу, недавно занятому огромной свирепой армией.
Катинка ван Бек не лгала, когда описывала армию, сокрушившую ее войско. Солгала она лишь о том, где именно повстречала эту армию и каковы были цели врага. В каком-то смысле армия действительно захватила Булгарские горы, ведь, кажется, те земли каким-то таинственным способом существовали и в этом измерении?
Солнце село, и маленькая черно-белая кошка начала спускаться всё ниже и ниже, пока не уселась на ветку на самой верхушке одного из высоченных деревьев. Дул легкий ветерок, шевеля листья, отчего кроны деревьев с того места, где сидела кошка, напоминали волны диковинного моря.
Кошка прыгнула и приземлилась на ветку пониже, прыгнула еще раз, теперь расправив крылья, и пролетела несколько футов, прежде чем нашла новый насест.
Она медленно спускалась к городу, огни которого светились далеко внизу. Уже не в первый раз кошка разведывала обстановку по просьбе хозяина, Джери-а-Конела, отправляясь туда, куда ни сам Джери, ни его друзья попасть не могли.
Наконец кошка разлеглась на толстой ветке прямо над центром города. Виринторм не имел стен, поскольку нужда в них отпала давным-давно, а все главные городские постройки возводились из эбенового дерева, резного, полированного, украшенного китовым усом, который местные выменивали у прибрежных народов с юга. Когда-то южане охотились на китов, однако теперь те немногие, кто еще оставался в живых, сами спасались от чудовищ. Прочие здания в городе строились из твердых пород дерева, поскольку камень был в Гараторме редким материалом, и выглядели богато и красиво – те из них, которых не коснулись факелы захватчиков.
Кошка продолжала снижаться, впиваясь когтями в гладкую крышу одного здания и подбираясь к несущей балке.
Над городом висел жуткий запах. То была вонь смерти и разложения. Кошке запах казался одновременно отталкивающим и притягательным, однако она не поддавалась инстинктам и не пыталась отыскать его источник. Вместо этого она расправила крылья, устремилась ввысь, затем вернулась, стремительно теряя высоту, и изящно проскользнула в открытое окно.
Кошачье шестое чувство не подвело. Она оказалась в спальне. Комнату сплошь устилали богатая парча, шелка и мех. Постель пребывала в полном беспорядке. Повсюду валялись пустые винные кубки, и, похоже, в этой комнате много пили последние недели или даже месяцы. На кровати лежал обнаженный мужчина. Рядом с ним, съежившись в объятиях друг друга, замерли в полудреме две юные девушки, бледные и черноволосые. Тела их покрывали царапины и мелкие синяки. Волосы мужчины удивляли ярко-желтым цветом, вероятно, они были крашеными – в отличие от каштановых с рыжим отливом волос на теле. Само тело выглядело невероятно мускулистым и не менее чем семи футов ростом. Голова крупная, но лицо, от широких скул к подбородку, резко сужалось конусом. Да, голова смотрелась грубо, мощно, но всё же в ней угадывались признаки слабости. Что-то в этой узкой челюсти и жесткой линии рта лишало лицо привлекательности (хотя некоторые сочли бы его вполне красивым), вместо этого придавая нечто неуловимо отвратительное.
Это и был Имрил.
На его шее висел на шнурке янтарный рог, оправленный в серебро.
Мужчина звался Имрил Желтый Рог.
Звук его рога разносился на многие мили, если ему требовалось созвать войско. И еще говорили, что звуки рога слышны повсюду. Говорили, они проникают даже в Ад, где у Имрила есть соратники.
Имрил шевельнулся, словно почувствовав появление кошки. Кошка стремительно взлетела на верхнюю полку у дальней стены. Некогда на этой полке хранились трофеи, однако золотой щит, захваченный кем-то из предков Илианы, сбросили оттуда несколькими месяцами раньше.
Имрил закашлялся, застонал, приоткрыл глаза. Затем перекатился на кровати и пихнул локтем одну из девушек, требуя вина из кувшина, стоящего рядом на столе. Он осушил кубок, хмыкнул и сел на постели.
– Гарко! – проворчал Имрил. – Гарко! Сюда!
Из смежной комнаты поспешно прикатилось некое существо. У этого существа было четыре коротких ноги, округлый торс, из которого торчала лишенная шеи голова, и длинные тощие руки с огромными кистями.
– Хозяин? – прошептал Гарко.
– Который час?
– Солнце только что зашло, хозяин.
– Это что же, я проспал целый день? – Имрил поднялся и натянул грязную одежду, украденную из гардероба самого короля. – Несомненно, очередной скучный день. Вестей с запада нет?
– Никаких. Если бы они планировали атаку, мы бы уже знали, мой господин.
– Полагаю, так и есть. Клянусь Ариохом, я начинаю скучать, Гарко! И начинаю подозревать, что мы оказались в этом проклятом месте в наказание за что-то. Хотел бы я знать, чем мы оскорбили Повелителей Хаоса, если причина в этом. Сначала-то мы думали, что нам дали на разграбление рай. Единицы здесь хоть что-то понимали в войне. С какой легкостью мы брали их города. И вот теперь мы сидим тут и бездельничаем. Как идут эксперименты чародея?
– Он по-прежнему в негодовании, поскольку никак не может заставить машину для путешествий через измерения заработать. Я почти не верю в него, господин.
Имрил хмыкнул.
– Ну, девчонку-то он убил или сделал с ней что-то похожее. Причем на расстоянии. Это было ловко. Может, он в конце концов проложит для нас путь.
– Возможно, хозяин.
– Не могу понять, почему даже самые могущественные из нас не в силах услышать хотя бы слово от Повелителей Хаоса. Не будь я Имрил Желтый Рог, а будь обычный воин, я ощущал бы себя брошенным. В своем мире, Гарко, я правил огромным народом. Я правил им от имени Хаоса. Я принес много жертв Ариоху, Гарко. Очень много.
– Ты говорил мне, хозяин.
– Среди нас есть и другие короли, царствовавшие в своих мирах. Некоторые правили даже целыми империями. И едва ли найдутся хотя бы двое из одного времени или даже из одного плана бытия. Вот это и ставит меня в тупик. Каждый воин – человек или не человек вроде тебя – явился сюда в один и тот же момент из какого-то иного мира. На подобное способен только Ариох. Или же какой-то другой могущественный Повелитель Хаоса, ибо все мы – или большинство из нас – слуги этих великих Лордов Энтропии. И всё же Ариох до сих пор не поведал нам, чего ради мы оказались здесь.
– Возможно, у него нет никакой причины, хозяин.
Имрил фыркнул. Без особого гнева шлепнул Гарко по макушке.
– У Ариоха всегда есть причины. Но только он предпочитает, чтобы ему служили, не задавая вопросов, – я сам служил ему так много лет в своем мире. Сначала я подумал, что это, должно быть, награда…
Имрил подошел с кувшином и кубком к окну и уставился на завоеванный город, наливая себе еще вина. Он откинул назад желтоволосую голову и залпом осушил кубок.
– Как же я скучаю. Как скучаю! Я думал, что те, кто захватил западные провинции, захотят новой добычи и попытаются атаковать нас. Но, похоже, они так же осторожничают, как и я. Они не желают прогневать Ариоха, нападая на других его слуг. Я начинаю заново осмысливать происходящее. Мне кажется, Ариох ждет от нас драки. Он хочет выяснить, кто из нас сильнее. Возможно, поэтому нас и принесло сюда. Это испытание, понимаешь, Гарко?
– Испытание. Да, понимаю, хозяин.
Имрил хмыкнул.
– Позови чародея. Хочу посоветоваться с ним. Не исключено, что он поможет мне понять, как быть дальше.
Гарко попятился вон из комнаты.
– Я приведу его, хозяин.
Маленькая черно-белая кошка наблюдала, как Имрил вышагивает по комнате, задумчиво хмуря брови. В этом человеке угадывалась невероятная физическая сила, но в то же время и нерешительность, которая, видимо, присутствовала в нем не всегда. Наверное, он был сильнее до того, как посвятил себя служению Хаосу. Люди часто говорили, что Хаос уродует тех, кто ему поклоняется, и не всегда физически.
Один раз Имрил остановился и огляделся вокруг, как будто снова ощутив присутствие кошки. Но в следующий миг он поднял голову и забормотал:
– Ариох! Ариох! Почему ты не приходишь? Почему не шлешь нам гонца?
Несколько секунд Имрил нетерпеливо выжидал, затем качнул головой и снова заметался по комнате.
Спустя какое-то время вернулся Гарко.
– Чародей пришел, хозяин.
– Веди его.
Спустя мгновение в комнату шагнула согбенная фигура в длинном зеленом балахоне, украшенном извивающимися черными змеями. Лицо скрывала маска, отлитая в форме разинувшей пасть змеиной головы. Маска была сделана из покрытой гравировкой платины, а все детали выполнены из драгоценных камней.
– Зачем ты звал меня, Желтый Рог? – Голос мага звучал приглушенно, несколько ворчливо, но при этом несомненно почтительно. – Я как раз проводил один эксперимент.
– Этот эксперимент, если он такой же успешный, как и все прочие, может и подождать немного, барон Калан.
– Полагаю, ты прав. – Змеиная маска повернулась из стороны в сторону, пока ее обладатель осматривался в ярко освещенной комнате. – Так что же ты хочешь обсудить со мной, Имрил?
– Хочу узнать твое мнение о сложившейся ситуации. Мое мнение тебе известно: мы здесь, потому что Повелители Хаоса затевают что-то…
– Да. И, как тебе известно, у меня нет опыта общения с подобными сверхъестественными сущностями. Я всего лишь ученый. Если же подобные создания существуют, похоже, они злокозненны до глупости…
– Молчи! – Имрил вскинул руку. – Я выслушиваю твои богохульства только потому, барон Калан, что уважаю твои таланты. Я уже говорил, что герцог Ариох, Повелитель Хаоса, а также и остальные, не просто существуют, но и проявляют большой интерес к делам человечества, причем во всех сферах бытия.
– Очень хорошо, но если я соглашусь принять это за данность, тогда я не более твоего понимаю, почему они до сих пор никак не проявили себя. Моя собственная теория связана с моими экспериментами. В ходе опытов, когда я пытался управлять царством времени, я вызвал большое сотрясение, результатом которого, в числе прочих, стал и этот феномен. Как и ты, я чувствую, что завяз здесь. И я точно знаю, что все мои усилия отправить пирамиду в путь через измерения до сих пор терпели полный провал. И это само по себе проблема, которую я не могу разрешить. Несомненно, произошло некоторое слияние разных планов бытия, но я понятия не имею, почему столько народу с многочисленных планов вдруг оказались все разом в этом мире, как и мы с тобой.
Имрил зевнул и коснулся желтого рога на шее.
– Подводя итог всему сказанному тобой: ты ничего не знаешь.
– Уверяю тебя, Имрил, я работаю над решением проблемы. Но я вынужден делать всё по-своему…
– О, я не виню тебя, чародей. Кажется, самая большая ирония состоит в том, что здесь собралось столько умников, а никто не может решить загадку. Языки, на которых мы говорим, звучат одинаково, вот только означают совершенно разное. Формулировки у нас разные. Отношение у нас иное. Я называю магией то, что ты величаешь наукой. Я говорю о богах, а ты толкуешь о научных принципах. Только они суть одно и то же. Но разные обозначения сбивают нас с толку.
– Ты очень умный, Имрил, – сказал Калан. – Я отдаю тебе должное. И мне непонятно, зачем ты впустую растрачиваешь время. Кажется, ты не получаешь особого удовольствия ни от войны, ни от женщин, ни от пьянства…
– Уж на что я терпелив, но ты начинаешь перегибать палку, – мягко произнес Имрил. – Должен же я как-то коротать время. К научным занятиям я не питаю особенного почтения, если они не имеют практического применения. Однажды ты доказал мне, что твои знания полезны. И я живу в терпеливом ожидании, что получу подобное доказательство во второй раз. Я, видишь ли, проклят, барон Калан. Я это знаю. Я был проклят в тот миг, когда получил в дар этот рог, что висит у меня на шее. Этот рог помог мне возвыситься от вожака шайки конокрадов до правителя Хайтиака, самого могущественного государства моего мира.
Имрил слабо улыбнулся.
– Рог вручил мне сам герцог Ариох. Его звук призывает мне в помощь силы Ада каждый раз, когда я нуждаюсь в них. Он сделал меня великим. Но при этом он поработил меня. Я раб Повелителей Хаоса. Я никогда не смогу отказаться от их дара, точно так же я никогда не смогу отказаться от служения им. И, поскольку я проклят, я не вижу смысла в жизни. Когда я был конокрадом, я о чем-то мечтал. А теперь осталась только ностальгия по тем простодушным временам, когда я проводил время в сражениях, пьянках и гулянках. – Слабая улыбка Имрила сделалась шире, он засмеялся. – Кажется, я почти не получил выгоды от сделки.
Он обхватил ручищей согбенные плечи чародея и повел его прочь из комнаты.
– Идем. Посмотрю, как там продвигаются твои эксперименты!
Маленькая кошка подкралась к краю полки и глянула вниз. Две юные девушки так и спали, судорожно обнимая друг друга.
Кошка услышала, как раскатистый смех Имрила раздается за стеной комнаты. Она взмыла с полки, пронеслась над кроватью и вылетела в окно, направляясь в обратный путь, туда, где остался Джери-а-Конел.
Глава третьяВстреча в лесу
– Значит, скоро захватчики перегрызутся между собой, – сказал Джери-а-Конел.
Каким-то непостижимым образом кошка передала ему всё, что успела увидеть. Он погладил ее по маленькой круглой голове, и кошка замурлыкала.
Близился рассвет. Катинка ван Бек вывела из пещеры трех лошадей. Две лошади были хорошими, справными. Третья – желтая кляча Джери. Илиана уже привыкла к тому, что ей кажутся знакомыми вещи, которых она точно не могла видеть раньше. Она села верхом, устроилась поудобней, осматривая оружие, притороченное к седлу: меч и копье со странным рубиновым наконечником вместо обычного острия.
Не раздумывая, она отыскала на середине длины копья спусковой крючок. В него был вставлен драгоценный камень. Она знала, что, если нажать на камень, из рубинового наконечника вырвется смертоносное пламя. Она философски пожала плечами, радуясь уже тому, что у нее имеется оружие столь же мощное, как и у большинства солдат Имрила. Она отметила, что у Катинки ван Бек такое же точно копье, тогда как Джери вооружен более традиционно: обычное копье, щит и меч.
– А что насчет этих богов, в которых Имрил, кажется, искренне верит, – спросила Катинка, когда они въехали в густой лес, – они вообще существуют, Джери?
– Существовали когда-то… или будут существовать. Подозреваю, они есть тогда, когда людям необходимо их присутствие. Но я могу заблуждаться. Впрочем, не сомневайся, Катинка ван Бек: когда они все-таки существуют, то обладают немыслимой силой.
Катинка ван Бек кивнула.
– Тогда почему же они не помогают Имрилу?
– Вполне вероятно, что они помогают, – сказал Джери, – просто он этого не сознает. – Он глубоко вдохнул сладкий воздух. С восторгом поглядел на громадные цветы, на зеленые кроны и коричневые стволы деревьев. – Хотя чаще всего эти боги не в состоянии явиться в мир людей лично, они вынуждены действовать через посредников вроде Имрила. Подозреваю, лишь могущественная магия могла бы привести сюда Ариоха.
– Но этот лорд Темной Империи, барон Калан, разве он не обладает достаточным могуществом?
– Думаю, могущества ему хватает, в его собственной сфере. Но если он не верит в Ариоха – скажем, признаёт его только умозрительно, – тогда Имрилу от него никакой пользы. И это нам на руку.
– Мысль о том, что в Гараторм вторгнется сила, превосходящая войско Имрила, не радует, – заметила Илиана. Хотя ее не тревожили странные полувоспоминания, время от времени проносившиеся в голове, она заметно помрачнела после того, как вспомнила о своем вопиющем предательстве по отношению к брату Брадну. Его тела она не видела, но говорили, что от него мало осталось, когда всадники Имрила притащили его в город. Катинка ван Бек спасла ее из тюрьмы раньше, чем Имрил успел насладиться ужасом Илианы.
Имрил тогда рассчитал дальнейшее развитие событий. Преисполнившись омерзения к себе, она согласилась бы на любые его требования. Илиана понимала, что тогда отдалась бы ему едва ли не с благодарностью, чтобы таким образом искупить вину. Она шумно выдохнула, вспоминая тогдашние переживания. Что ж, по крайней мере, она не позволила Имрилу осуществить план.
Невеликое утешение, цинично подумала Илиана. Впрочем, она не чувствовала бы себя лучше теперь, отдавшись Имрилу тогда. Это не освободило бы ее от груза вины, а лишь усилило бы истерику. Она никак не могла заглушить муки совести, потому что никто из друзей не винил ее за этот поступок, зато она хотя бы могла извлечь пользу из ненависти. Она твердо решила уничтожить Имрила и его шайку, пусть и не сомневалась, что в результате это приведет ее к гибели. Так этого она и добивается. Но она умрет не раньше, чем увидит смерть Имрила.
– Стоит иметь в виду, что твои соотечественники не станут показываться нам на глаза, – сказала Катинка ван Бек. – Те, кто до сих пор сражается против Имрила, стали уже подозрительными, они от каждого ждут предательства.
– В особенности от меня, – горько согласилась Илиана.
– Они вообще могут не знать о гибели твоего брата, – сказал Джери. – Во всяком случае, они могут не знать, какие обстоятельства привели к его гибели… – Это предположение показалось им совершенно неубедительным.
– Имрил наверняка позаботился о том, чтобы весь народ узнал о твоем поступке, – сказала Катинка ван Бек. – На его месте я бы сделала именно так. И можно не сомневаться, что он не просто изложил факты, но и истолковал их худшим образом. Ведь если последняя законная правительница оказался предательницей, народ падет духом, и Имрилу будет легче справиться с сопротивлением. Я в свое время тоже брала города. И для Имрила Виринторм, без сомнения, не первая добыча. Если он не смог использовать тебя одним способом, он нашел другой, Илиана!
– Как бы он ни истолковал мое предательство, хуже правды ничего нет, Катинка ван Бек, – отозвалась Илиана Гаратормская.
На это пожилая наемница ничего не сказала. Она лишь поджала губы и ударила пятками в бока лошади, выезжая вперед.
Большую часть дня они форсировали густой лес. И чем дальше углублялись, тем темнее становилось: прохладная, зеленая, умиротворяющая темнота, напоенная головокружительными запахами. Они находились на северо-востоке от Виринторма и удалялись от города, вместо того чтобы приближаться к нему. Катанке ван Бек казалось, она знает, где можно отыскать уцелевших жителей Гараторма.
В конце концов они выехали на теплую, залитую солнцем поляну и заморгали от яркого света, а Катинка ван Бек указала на другую сторону прогалины.
Илиана увидела за деревьями очертания чего-то. Чего-то зубчатого. И она вспомнила.
– Ну конечно, – воскликнула она. – Тикаксил! Имрил ничего не знает о старом городе.
Тикаксил существовал задолго до Виринторма. Некогда это был процветающий торговый город, дом предков Илианы. Город, обнесенный стеной. Стена состояла из огромных блоков твердой древесины, поставленных друг на друга. Теперь многих блоков не хватало, они выпали или сгнили до основания, но некоторые фрагменты зубчатой стены сохранились. И еще осталась пара домов из эбенового дерева, они выглядели почти так же, как в день постройки, несмотря на густо обвивавший их дикий виноград и ветки деревьев.
Все трое остановились посреди поляны и собирались спешиться, настороженно оглядываясь по сторонам. Массивные ветви над головой закачались, и рваные тени пронеслись по траве.
Илиане показалось, что это тени людей. Но вполне вероятно, что в городе стоят люди Имрила, а вовсе не ее соотечественники – если там вообще кто-то есть. Она держала руку рядом со странно знакомым копьем, готовая отбить нападение.
Катинка ван Бек проговорила отчетливо:
– Если вы друзья нам, вы узнаете нас. Вы увидите, что мы пришли как союзники в борьбе с Имрилом.
– Это место покинуто людьми, – заявил Джери-а-Конел, слезая с желтой клячи и оглядываясь по сторонам. – Но здесь можно отлично переночевать.
– Смотрите, это ваша королева, Илиана, дочь Пайрана. Помните, как она несла пламенеющее знамя, отправляясь на битву с армией Имрила? А я Катинка ван Бек, вы знаете, что я тоже враг Имрила. С нами Джери-а-Конел. Если бы не его помощь, вашей королевы не было бы сейчас здесь.
– Ты обращаешься к птицам и белкам, Катинка ван Бек, – сказал Джери-а-Конел. – Здесь нет никого из жителей Гараторма.
Не успел он договорить, как по воздуху пролетели сети и упали на них. Благодаря выучке никто из них не стал вырываться, они спокойно достали мечи, чтобы прорубить путь на свободу. Вот только Катинка и Илиана сидели верхом. Илиана пыталась разрезать сеть, но ее лошадь от страха то и дело поднималась на дыбы и ржала.
Один лишь Джери стоял на ногах, ему удалось выбраться из-под края сети, и он встал с мечом наготове, когда на них из-за разрушенной стены выбежали человек двадцать вооруженных мужчин и женщин.
Руки Илианы всё сильнее запутывались в тугих нитях, в итоге она выскользнула из седла и упала на землю.
Она почувствовала, как кто-то ударил ее в живот. Охнув от боли, она услышала, как кто-то сказал в ее адрес что-то оскорбительное, хотя слов она не разобрала.
Очевидно, Катинка ван Бек неверно оценила ситуацию. Эти люди были им вовсе не друзья.
Глава четвертаяСоглашение
– Вы дураки! – с презрением проговорила Катинка ван Бек. – Вы не заслуживаете того шанса, какой мы предлагаем. То, что вы делаете, как раз на руку Имрилу. Неужели вам не ясно, что вы делаете в точности то, чего он хотел бы от вас?
– Молчи! – Молодой человек с длинным шрамом во всю щеку сердито сверкнул на нее глазами.
Илиана подняла голову, слабо мотнув в сторону, чтобы стряхнуть пряди волос, прилипшие к потному лицу.
– Стоит ли убеждать их, Катинка? Со своей точки зрения, они правы.
Почти три дня они провисели на деревьях, привязанные за руки, их снимали, только чтобы покормить и дать облегчиться. Но даже такая боль не могла сравниться с тем, что Илиана пережила в подземельях Имрила. Она почти не замечала неудобств. А их захватчики то и дело вымещали на ней злобу. После того первого удара ей досталось еще. На нее плевали, ее били по щекам, осыпали бранью. Все это ничего не значило для нее. Так надо, вот и всё.
– Они убьют себя, если убьют нас, – спокойно произнес Джери-а-Конел. Он, кажется, тоже не замечал боли. Вроде бы он вообще спал во время истязаний. Его черно-белая кошка куда-то исчезла.
Молодой человек перевел взгляд с Илианы на Катинку, потом на Джери.
– Мы все равно обречены, – заявил он. – Пройдет еще немного времени, и гончие Имрила выследят нас.
– Вот об этом я и толкую, – сказала Катинка ван Бек.
Илиана поглядела на развалины старинного города. Привлеченные звуком голосов, остальные подходили к дереву, на котором висели пленники. Илиана узнавала многие лица. Здесь были молодые люди, с которыми она часто проводила время когда-то. Это и оказались те обученные бойцы, дольше всех сопротивлявшиеся Имрилу, и еще несколько горожан, которым либо посчастливилось бежать из Виринторма, либо они вовсе не находились в городе, когда пришел Имрил. И не осталось ни одного, кто не испытывал бы ненависти к ней, ненависти того сорта, которая возникает, когда человек, вызывавший ранее восхищение, запятнал себя.
– Среди вас нет ни одного, кто не сказал бы Имрилу того, что сказала Илиана, – заявила Катинка. – Должно быть, вы совсем не знаете жизни, если не понимаете этого. Вы по-прежнему мягкотелые, тоже мне, бойцы. Надо мыслить реалистично. В нас ваш единственный шанс сразиться с Имрилом и победить. И, отвергая нас вот так, вы отвергаете самое важное. Забудьте ненависть к Илиане, по крайней мере, пока мы не побьем Имрила. У вас, друзья мои, не так много ресурсов, чтобы разбрасываться лучшими из них!
Молодого человека со шрамом звали Майсенал Хинн, он был дальним родственником Илианы. Некогда, знала Илиана, он вздыхал по ней, как вздыхали многие юноши при дворе. Майсенал нахмурился.
– Твои слова звучат разумно, Катинка ван Бек, и в прошлом ты давала нам немало дельных советов. Но откуда нам знать, что теперь ты произносишь разумные слова не для того, чтобы обмануть нас? Может, ты заключила с Имрилом уговор, пообещав сдать ему нас?
– Не забывай, что я Катинка ван Бек. Я не пошла бы на такое.
– Королева Илиана предала собственного брата, – напомнил Катинке Майсенал.
Илиана закрыла глаза. Вот теперь она ощутила боль, но не от веревок, впивавшихся в руки.
– Под невыносимой пыткой, – терпеливо пояснила Катинка. – Точно так же, наверное, поступила бы и я. Кто-нибудь из вас успел испытать на себе, что умеет Имрил?
– Есть такие, – признался Майсенал. – Только…
– И с чего нам, если мы вступили в сговор с Имрилом, являться сюда самим? Если бы мы знали ваше местоположение, мы бы просто сказали ему. Он отправил бы сюда войско, чтобы перебить вас, и захватил бы вас врасплох…
– Не врасплох. На милю со всех сторон от лагеря дежурят на высоких ветках часовые. Мы узнали бы о его приближении и бежали бы. Мы же знали, что вы идете, и у нас было время подготовиться к встрече, разве не так?
– Верно. Но мое предложение по-прежнему в силе.
Майсенал Хинн вздохнул.
– Некоторые из нас предпочли бы отомстить предательнице, а не сражаться с Имрилом. Некоторые хотят просто тихо жить здесь в надежде, что Имрил забудет о нас.
– Он не забудет. Он скучает. Скоро он решит поразвлечься и лично отправится на охоту за вами. Вас до сих пор просто терпели, поскольку он был уверен, что войска, захватившие западные области, готовятся напасть на Виринторм. Потому-то он и держит в городе такой большой гарнизон. Но теперь ему стало известно, что западное войско не собирается выступать в ближайшее время. Ему напомнят о вас.
– Значит, захватчики ссорятся между собой? – В голосе Майсенала послышался интерес. – Они дерутся друг с другом?
– Еще нет. Но это неизбежно. Вижу, ты понимаешь, что это значит. И об этом, в числе прочего, мы тоже хотели вам рассказать.
– Если они передерутся между собой, наши шансы нанести чувствительный удар по тем, кто засел в Виринторме, повышаются! – Майсенал потер шрам. – Н-да. – Затем он снова нахмурился. – Впрочем, ты можешь говорить всё это только для того, чтобы обмануть нас.
– Слишком сложный заговор, вот что я тебе скажу, – устало произнес Джери-а-Конел. – Почему бы не принять тот факт, что мы пришли, чтобы участвовать в борьбе против Имрила? Это наиболее вероятное объяснение.
– Я верю им. – Это сказала девушка. Старая подруга Илианы, Лайфет, возлюбленная ее брата.
Слова Лайфет имели вес у остальных. В конце концов, у Лайфет был самый значительный повод ненавидеть Илиану.
– Думаю, надо их снять, хотя бы на время. Нам стоит выслушать то, что они скажут. Благодаря Катинке ван Бек мы сумели хоть как-то сопротивляться Имрилу, не забывайте об этом. И мы вовсе не имеем ничего против Джери-а-Конела. Вероятно… Илиана… – было заметно, как трудно Лайфет произносить даже имя Илианы, – еще поплатится за предательство. Но не могу утверждать, что не предала бы Брадна сама, если бы подверглась тем пыткам, о каких говорит Катинка ван Бек. Когда-то Илиана приходилась мне другом. Я высоко ценила ее, как ценили и все остальные. Она храбро сражалась вместо своего отца. Да, думаю, я готова поверить ей, хотя и с должной оглядкой.
Лайфет подошла к Илиане поближе.
Илиана опустила голову и снова зажмурилась, не в силах взглянуть Лайфет в глаза.
Однако Лайфет решительно взяла Илиану за подбородок, заставляя взглянуть себе в лицо.
Илиана открыла глаза и постаралась выдержать взгляд Лайфет. Он был загадочен. В нем читалась ненависть, но и сочувствие тоже.
– Можешь ненавидеть меня, Лайфет Гант, – сказала Илиана так, чтобы ее слышала только Лайфет. – Больше ничего и не требуется. Но и выслушай меня тоже, потому что я пришла сюда не для того, чтобы предать тебя.
Лайфет закусила нижнюю губу. Когда-то она была красавицей, гораздо красивее Илианы, но теперь ее лицо ожесточилось, кожа стала бледной и шершавой. Она очень коротко стригла волосы. Никаких украшений не носила. На ней красовался залатанный зеленый балахон, сливавшийся по цвету с лесом, перетянутый широким плетеным ремнем, на котором висели меч и кинжал. На ногах ни брюк, ни чулок, лишь сандалии с жесткими подметками. Ее одежда ничем не отличалась от одежды всех остальных. Илиане, облаченной в штаны и кольчужную куртку, показалось, что она одета не по сезону тепло.
– Пришла ли ты, чтобы предать нас или нет, – это сейчас неважно, – сказала Лайфет. – Потому что причина наказать тебя за гибель Брадна остается. Да, это нецивилизованно, я понимаю, Илиана. Но я все равно чувствую так. Однако если ты знаешь способ победить Имрила, мы обязаны выслушать тебя. Катинка ван Бек рассуждает здраво. – Лайфет отвернулась, и Илиана снова свесила голову. – Снимите их!
– Желтый Рог в скором времени собирается атаковать запад, – рассказывал Джери-а-Конел. Его кошка снова сидела у него на плече, и он рассеянно поглаживал ее, пересказывая Майсеналу и остальным всё, что узнал от нее. – Кто сейчас правит на западе, знаете?
– Один из них, по имени Кагат Медвежий Коготь, подмял под себя города Бекторм и Райвенц, – ответила Лайфет. – Но недавно пошли слухи, что его убил кто-то из соперников, и теперь там два или три правителя, среди них некто по имени Арнольд Гровент, он вообще не похож на человека: тело льва, морда обезьяны, но при этом ходит на двух ногах.
– Порождения Хаоса, – задумчиво протянул Джери-а-Конел. – Как их здесь много. Такое впечатление, что Гараторм превратился в мир, куда сослали всех, кто служит Хаосу! Какая неприятная мысль.
На западе ведь есть еще два больших города, вспомнила вдруг Илиана.
– Как обстоят дела в Пойтарне и Масге? – спросила она.
Майсенал удивленно посмотрел на нее.
– Неужели ты не слышала? Сильный взрыв уничтожил Масгу, а заодно и всех ее обитателей. И, судя по рассказам, это никак не связано с сопротивлением. Просто несчастный случай. Наверняка из-за каких-то магических опытов.
– А Пойтарн?
– Разграблен, вырезан, заброшен. Те, кто его разорил, отправились дальше на побережье, несомненно, надеясь найти еще поживу. Их ждало разочарование. Приморские деревни были пусты. Жителям побережья повезло больше, чем нам. Многим удалось выйти в море и укрыться на далеких островах до того, как завоеватели узнали об их существовании. У захватчиков нет кораблей, они не смогли кинуться в погоню. Надеюсь, у беглецов всё хорошо. Мы бы попытались уйти вслед за ними, если еще остались корабли.
– Они пытались нападать на захватчиков?
– Пока еще нет, – сказала Лайфет. – Мы надеемся, что скоро.
– Или никогда, – добавил кто-то еще. – Наверное, им хватает здравого смысла выждать момент, или же они просто забыли о бедах континента.
– И все равно они наши потенциальные союзники, – сказала Катинка ван Бек. – Я и не подозревала, что так много народу спаслось.
– Но мы никак не можем связаться с ними, – терпеливо пояснила Лайфет. – Кораблей-то нет.
– Можно придумать другие способы. Но об этом мы поговорим позже.
Илиана сказала:
– Мне кажется, Имрил очень верит в силу желтого рога, который носит на шее. Если бы его как-нибудь украсть или уничтожить, это подорвало бы его уверенность в себе. Может, он даже черпает из рога силу, как он сам считает. Если так, тогда у нас еще больше причин разлучить его с этим рогом.
– Мысль хорошая, – согласился Майсенал. – Вот только сделать трудно. А что скажешь ты, Катинка ван Бек?
Катинка кивнула.
– И тем не менее это важный момент, и мы должны его обдумать. – Она чихнула и вытерла нос. – Первым делом нам необходимо хорошее оружие. Скажем так, нечто более современное, чем у вас. Огненные копья и тому подобное. Если бы каждый в отряде был вооружен огненным копьем, наша ударная сила тут же возросла бы втрое. Сколько у вас народу, Лайфет?
– Пятьдесят три человека.
– Значит, нам требуется пятьдесят четыре копья – одно для Джери-а-Конела, который вооружен таким же примитивом, как и вы. Требуется оружие, работающее на магической силе…
– Понимаю ход твоих мыслей, – сказал Джери. – Ты предвидишь, что Имрил и остальные, когда они в итоге начнут драться, растратят и живую силу, и боеприпасы. Если мы к тому времени обзаведемся огненными копьями, у нас будет значительное преимущество, неважно, насколько мал наш отряд.
– Именно. Проблема лишь в том, как захватить такое количество оружия.
– Наверное, придется навестить Виринторм, – сказала Илиана. Она поднялась на ноги, потянулась всем саднящим телом и сморщилась. Она пока сняла с себя доспехи и теперь ходила в таком же зеленом балахоне, как и остальные. Всеми силами пыталась доказать бывшим друзьям, что хочет стать одной из них. – Именно там мы и найдем нужное оружие.
– И смерть, – добавила Лайфет. – Смерть мы там тоже найдем.
– Нам придется замаскироваться. – Катинка ван Бек потерла губы.
– Будет лучше, – сказал Джери-а-Конел, – если они сами покажут нам оружие.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Илиана.
Глава пятаяНабег на Виринторм
Их было восемь.
Илиана двигалась впереди. На ней снова красовалась сверкающая кольчуга, золотистые волосы скрывал шлем, в защищенной латной перчаткой руке она сжимала узкий меч.
Илиана вела за собой семь человек, ловко балансируя на широких ветвях деревьев, поскольку этими древесными путями ходила с самого детства.
Впереди лежал Виринторм.
За спиной Илианы висело одно из огненных копий. Второе осталось в лагере, у Катинки ван Бек.
Илиана остановилась, когда отряд приблизился к границам Виринторма, откуда уже было видно, как захватчики ходят по улицам.
За несколько прошедших месяцев Виринторм распался на отдельные маленькие городки. В каждом из таких поселений обитали люди или иные существа, объединенные каким-нибудь общим признаком: представители схожих рас, выходцы из одних и тех же эпох и миров, похожие друг на друга внешне, старались держаться вместе.
Городской район, за которым сейчас наблюдал маленький отряд Илианы, был выбран ими не случайно. Здесь обосновался народ, который в целом очень напоминал людей, но к людям при этом не принадлежал.
Черты этих существ – которых выдернули из многочисленных сфер и эпох – казались Илиане знакомыми. Более того, наблюдая за ними теперь, она ощущала сильное нежелание воплощать свой план. Они были рослые и стройные, с раскосыми миндалевидными глазами и остроконечными ушами. Глаза некоторых вполне напоминали человеческие, зато у других они оказались фиолетовыми или желтыми, а у кого-то даже то и дело вспыхивали голубыми и серебряными искрами. Но Илиана понимала, что они-то как раз и есть самые беспощадные из завоевателей.
– Можешь звать их элдренами, можешь – вадагами, можешь – мелнибонийцами, – подсказал ей Джери-а-Конел, – только не забывай, что все они в какой-то мере изменники, иначе не стали бы вступать в союз с Имрилом. Никакого сомнения, что все они служат Хаосу по собственной воле, так же как и Имрил. Не кори себя за то, что собираешься сделать.
Илиана вытащила из-за спины огненное копье и двинулась в обход поселения элдренов, на его дальний конец. Там с ними соседствовали люди, родившиеся либо в самом конце Трагического Тысячелетия, либо сразу по его завершении. И вооружены эти люди были лучше других. У каждого имелось по меньшей мере одно огненное копье.
До наступления темноты оставалось около часа. Илиана решила, что момент самый подходящий. Она выбрала наугад одного из элдренов, нацелила копье привычно ловким движением, которому неоткуда было взяться, и тронула украшенный драгоценным камнем спусковой крючок. В то же мгновенье из рубинового наконечника вырвалось красное пламя, прожгло аккуратную дырочку в нагруднике воина, пронзило насквозь его торс и вышло со спины. Илиана отпустила спусковой крючок и отступила обратно в древесную крону, наблюдая, что будет дальше.
Вокруг мертвого тела уже собралась толпа. Многие из этих существ со сверхъестественными глазами указывали в сторону соседнего лагеря. Мечи выскальзывали из ножен. Илиана слышала ругательства и возмущенный ропот. Пока что всё шло по плану. Жутковатые полулюди пришли к логичному заключению, что одного из них убил тот, для кого огненное копье является привычным оружием.
Оставив покойника лежать на месте, примерно три десятка существ, облаченные в одежду и доспехи самых разных стилей и оттого немного отличавшиеся друг от друга, рванули в сторону соседнего лагеря.
Илиана улыбнулась, глядя на них. Война и тактические уловки снова доставляли ей радость.
Она видела, как элдрены энергично размахивают руками, подходя к лагерю соседей. Видела, как воины-люди выскакивают из домов, на ходу прицепляя перевязи с мечами. Она знала, что Имрил запретил использовать разрушительное оружие на территории лагеря, и оттого преступление было возмутительным вдвойне. Впрочем, она не ждала, что прямо сейчас разразится настоящая драка. Она успела отметить, что дисциплина в лагере железная, установленная как раз для того, чтобы предотвращать ссоры между разными формированиями.
Мечи людей Трагического Тысячелетия поблескивали в последних лучах заходившего солнца, однако в ход их пока не пускали. Тот, кто явно был вожаком элдренов, о чем-то горячо спорил с командиром людей. Оба отряда затопали обратно к стоянке остроухих, чтобы осмотреть тело. И снова командир Трагического Тысячелетия принялся отрицать, что к убийству причастен кто-то из его солдат. Он показал, что они вооружены только мечами и ножами. Но вожак полулюдей ничего не хотел слушать. Он не сомневался, откуда упал смертоносный луч.
Тогда командир людей махнул в сторону своего лагеря, и воины двинулись в обратный путь к соседям. Здесь командир указал на крепкий с виду дом, на дверях и окнах которого висели замки. Приказал что-то одному из солдат. Тот ушел и вернулся со связкой ключей. Отперли одну из дверей. Старательно приглядевшись, Илиана сумела заглянуть внутрь. Как она и надеялась, это был склад, где хранились огненные копья. Именно это она хотела узнать, прежде чем действовать дальше. И теперь, когда оба отряда разошлись, обменявшись угрюмыми взглядами, она с разведчиками устроилась поудобнее, дожидаясь наступления ночи.
Они лежали на ветвях дерева, откуда был виден лагерь людей Трагического Тысячелетия, почти над самым складом, где хранились огненные копья.
Илиана сделала знак ближайшему к ней юноше, тот кивнул и вынул из-за пазухи удивительно красивый кинжал. Кинжал был трофейный, он принадлежал элдренам. Юноша беззвучно сошел вниз по деревьям и замер в тени. Почти полчаса он прождал, пока мимо прошел кто-то из солдат. Тогда он выпрыгнул из темноты. Рука сомкнулась на горле солдата. Кинжал взметнулся. Кинжал опустился. Солдат закричал. Кинжал снова ударил. Солдат снова закричал. Юноша наносил удары не для того, чтобы убить, а чтобы причинить боль, заставить солдата кричать как можно громче.
А вот третий удар был смертельным. Кинжал вонзился в горло солдата, мертвое тело упало на землю. Юноша подпрыгнул, оттолкнулся от стены дома, забрался на нижнюю ветку дерева, а затем исчез в листве, поднимаясь всё выше, чтобы присоединиться к товарищам.
На этот раз представление повторилось, только на территории людей Трагического Тысячелетия, которые сбежались на шум и обнаружили труп с торчавшим из горла кинжалом остроухих.
Людям было совершенно ясно, что именно произошло. Хотя они ни в чем не виноваты. Хотя они всё объяснили, эти нелюди всё равно подло отомстили им за убийство, которого никто из них вовсе не совершал.
Все как один, солдаты Трагического Тысячелетия ринулись к лагерю остроухих.
И как раз в этот миг Илиана спрыгнула с дерева на крышу их арсенала. Она проворно выхватила из-за спины огненное копье, нацелила себе под ноги и прожгла в крыше дыру, через которую можно было протиснуться внутрь. Между тем ее отряд тоже спустился на крышу. Кто-то из гаратормцев забрал у нее копье, и Илиана налегке спустилась в хранилище.
Она оказалась на чердаке. Очевидно, огненные копья хранились в помещениях внизу. Она отыскала люк, открыла, спустилась в непроглядную темноту. Ее глаза понемногу привыкли к мраку. Какой-то свет все-таки проникал сквозь щели в ставнях. По крайней мере, копья она разглядела. Илиана вернулась обратно тем же путем, каким пришла, приказала всем следовать за ней, оставив на крыше одного человека. Пока они, выстроившись в живую цепь, передавали друг другу копья, вытаскивая на крышу через прожженную дыру, она осмотрела нижние помещения, обнаружив там приличный запас копий, а также множество другого оружия, в том числе и отличные метательные топоры. Их придется оставить, все равно за короткое время они не смогут забрать больше шестидесяти огненных копий, и еще вопрос, как они донесут их до лагеря. Илиана уже собралась уходить, когда ее осенила одна мысль. И откуда только она знает, что наконечники огненных копий отвинчиваются от древка? Не переставая удивляться про себя, она подошла к горе огненных копий и принялась откручивать наконечники. Сняв все, она взяла отлично сбалансированный боевой топор и принялась наносить удары, но не по рубину – камень все равно уцелел бы, – а по основанию с резьбой, которое соединяло наконечник с древком. Теперь починить огненные копья будет непросто. Это самое большее, что можно сделать.
Она услышала снаружи голоса. Беззвучно подошла к ближайшему окну и посмотрела наружу.
На улице появились другие солдаты. Судя по виду, это была личная гвардия Имрила. Наверняка их послали, чтобы усмирить волнение. Илиана восхитилась талантами Имрила. Он вроде бы и вовсе не заботился ни о чем, однако же реагировал немедленно, стоило появиться хотя бы намеку на бунт в лагере. Его гвардейцы уже кричали дерущимся элдренам и людям Трагического Тысячелетия, чтобы те бросали оружие.
Илиана выбралась на крышу к отряду, вытаскивавшему последние копья.
– Уходите, – прошептала она. – Становится жарко. Уходите немедленно.
– А как же ты, королева Илиана? – спросил тот юноша, который зарезал солдата.
– Я следом за вами. Есть одно дело, которое я просто обязана исполнить.
Она смотрела им вслед, пока последний не скрылся из виду, а затем вернулась, чтобы отвинтить оставшиеся наконечники копий. Разбив топором последний, она услышала крики и какой-то шум. И снова посмотрела в щель в ставнях.
Солдаты указывали на крышу дома. Илиана огляделась в поисках собственного огненного копья и тут поняла, что его унесли вместе с остальными ее товарищи. При ней остался только меч. Она взбежала по лестнице, поднялась на чердак, подпрыгнула, выбираясь в прожженную дыру.
Ее заметили.
И тут же мимо плеча просвистела стрела, так близко, что она невольно отшатнулась, оступилась и покатилась по скату крыши на другую сторону дома. Но солдаты уже бежали туда. Ей удалось зацепиться за декоративный выступ на самом краю крыши. От рывка руки едва не выдернуло из суставов, тело повисло, закачалось под свистевшими со всех сторон стрелами. Одна или две стрелы ударили в шлем и в кольчугу, но не пробили. Илиане удалось упереться обо что-то ногой, оттолкнуться и закинуть тело обратно за декоративный выступ; прикрываясь им, она побежала вдоль крыши, высматривая ветку на которую можно перепрыгнуть. Но таких веток не оказалось.
У Илианы над головой появились чьи-то силуэты. Солдаты поняли, что случилось на складе оружия, нашли место, где она вошла. Она слышала злобные крики и радовалась, что успела вывести из строя все до единого огненные копья. Если бы солдаты добрались до них сейчас, ей пришел бы конец. Она добежала до дальнего края крыши и приготовилась прыгать на соседнюю. Это был единственный шанс на спасение.
Илиана взмыла в воздух, руки вцепились в следующий декоративный карниз. Она держалась за резное дерево, ощущая, как оно болезненно хрустит под ее весом. Она повисела немного, уверенная, что упадет, однако карниз выдержал, и она забралась на крышу. Преследователи разгадали ее маневр, ей вдогонку снова полетели стрелы. Она перепрыгнула с этой крыши на следующую, с отчаянием сознавая, что уходит всё дальше и дальше в город, а погоня не отстает. Она молилась про себя, чтобы поскорее нашлось такое место, где над крышей нависают ветви деревьев. Среди деревьев у нее гораздо больше шансов на спасение. Единственное утешение, что ее товарищи хотя бы двигаются сейчас в противоположном направлении.
Еще три крыши, и преследователи на какой-то миг потеряли ее. Илиана облегченно перевела дух. Но она не сомневалась, что настигнуть ее – всего лишь вопрос времени.
Хорошо бы спрятаться в каком-нибудь из домов, чтобы они поверили, будто ей удалось уйти. Когда преследователи успокоятся, исчезнуть из города не составит труда.
Она заметила впереди темный дом.
Этот вполне подойдет.
Она перепрыгнула пропасть между крышами, приземлилась, соскользнула с края и нащупала ногами подоконник. Кое-как уместившись на оконном карнизе, она с силой толкнула ставни и забралась внутрь, захлопнув их за собой.
Она сильно устала. Кольчуга казалась непомерно тяжелой. Эх, было бы время снять ее. Без доспеха она прыгала бы выше, карабкалась бы проворнее. Но теперь уже поздно переживать о подобных мелочах.
Воздух в комнате, где она оказалась, стоял затхлый, как будто окна здесь не открывались уже давно. Она двинулась было через комнату, но зацепилась за что-то ногой. Сундук? Кровать?
А потом она услышала сдавленный стон.
Илиана всмотрелась в темноту.
На смятой постели кто-то лежал. Какая-то женщина.
И она была связана.
Может быть, горожанка, которую взял в плен кто-то из захватчиков? Илиана склонилась пониже, чтобы вынуть кляп, засунутый глубоко в рот девушки.
– Кто ты? – шепотом спросила Илиана. – Ты меня не бойся. Если получится, я спасу тебя, просто я и сама сейчас в большой опасности.
А потом, когда кляп вышел, Илиана ахнула.
Она узнала это лицо.
То было лицо призрака.
Илиана ощутила, как по телу прошла дрожь ужаса. Она не смогла бы описать природу этого ужаса. Подобного она не испытывала никогда в жизни: ее ужасало то, что она знала это лицо, но не могла назвать имени.
И не могла вспомнить, где, в какой момент жизни, она видела раньше это лицо.
Она постаралась подавить желание отпрянуть от связанного тела на кровати.
– Кто ты? – эхом отозвалась женщина.
Глава шестаяНе тот защитник
Илиана взяла себя в руки. Она нашла лампу, нашла огниво и трут, зажгла огонь, всё это время заставляя себя дышать глубоко и силясь подобрать логичное объяснение тому, что с ней происходит. Потрясение от узнавания было велико, и при этом она могла поклясться, что никогда раньше не встречала этой женщины.
Илиана обернулась. Женщина была одета в грязное белое платье. Вероятно, ее держат в плену уже довольно давно. Она забилась, силясь сесть на кровати. Руки ей связали впереди, но сложная система кожаных ремней охватывала также и шею, и ноги, и даже стопы.
Илиана подумала, уж не сумасшедшая ли это. Может, с ее стороны глупо было вынимать кляп. Взгляд у женщины казался диковатым, но, с другой стороны, кто не одичает в плену.
– Ты из Гараторма? – спросила Илиана, поднимая лампу, чтобы получше рассмотреть бледное лицо женщины.
– Гараторм? Так называется этот город? Нет.
– Мне кажется, я тебя знаю.
– А я – тебя. Хотя…
– Вот именно, – с жаром произнесла Илиана. – Ты тоже никогда в жизни меня не встречала.
– Меня зовут Иссельда Брасс. Я пленница барона Калана с тех пор, как оказалась здесь.
– А почему он держит тебя под замком?
– Боится, что я сбегу и меня увидят. Он хочет, чтобы я была при нем. Я у него что-то вроде талисмана. Особого вреда он мне не причинил. Как думаешь, у тебя получится перерезать эти ремни?
Убежденная рассудительным тоном Иссельды Брасс, Илиана наклонилась и перерезала путы. Иссельда застонала, когда кровь прилила к онемевшим конечностям.
– Спасибо!
– Я Илиана Гаратормская. Королева Илиана.
– Дочь короля Пайрана! – Иссельда, кажется, была ошеломлена. – Но ведь Калан, кажется, изгнал твою душу из тела?
– Насколько я знаю, да. Но теперь у меня новая душа.
– Правда?
Илиана улыбнулась.
– Только не проси у меня объяснений. В общем и целом, не всё, что столь внезапно пришло в наш мир, несет зло.
– Большинство тех, кто пришел, несут именно зло. Калан говорил мне, что большинство служит Хаосу, они верят, что убить их невозможно. Впрочем, сам он вряд ли в это верит. Он только так говорит.
Илиана дрожала, не понимая, отчего ее так и тянет обнять эту женщину, прижать к себе, и вовсе не просто по-дружески. До сих пор она никогда не испытывала подобных желаний. Колени у нее подгибались. Не размышляя больше, она уселась на кровать.
– Судьба, – пробормотала она. – Говорят, что я служу Судьбе. Ты хоть что-нибудь знаешь об этом, Иссельда Брасс? Мне прекрасно известно твое имя и имя этого барона Калана тоже. Мне кажется, я искала тебя, искала всю жизнь, вот только искала всё же не я. Ох… – Илиана была близка к обмороку. Она приложила руку ко лбу. – Какой-то кошмар.
– Я тебя понимаю. Калан считает, это из-за его опытов исказился ход времени. Наши жизни очень тесно сплелись. Одна вероятность противоречит другой. В таких условиях можно вообще повстречаться с самим собой.
– Так это из-за Калана сюда явился Имрил и все остальные?
– Так он считает. Он всё время пытается восстановить равновесие, которое сам и нарушил. И я очень важная персона в его экспериментах. Он не хочет завтра ехать вместе с Имрилом.
– Завтра? А куда едет Имрил?
– Идет в поход на запад. Против какого-то Арнольда Гровента, как я понимаю.
– Значит, они наконец-то сцепятся! – На миг Илиана забыла обо всем, кроме этого факта. Она пришла в восторг. Удачный случай выпал им даже раньше, чем она надеялась.
– Барон Калан приносит Имрилу удачу, – пояснила Иссельда. Она нашла где-то гребешок и теперь пыталась расчесать спутанные волосы. – Как я – Калану. Я до сих пор жива благодаря сплошным предрассудкам!
– А где сейчас Калан?
– Наверняка во дворце у Имрила, это ведь дворец твоего отца?
– Верно. И что он там делает?
– Проводит опыты. Имрил устроил там для него лабораторию, хотя на самом деле Калан предпочитает работать здесь. Когда он работает, то усаживает меня рядом и разговаривает со мной, словно я собачка. Это единственное внимание, какое он мне оказывает. Нет нужды говорить, что я почти ничего не понимаю в его речах. Впрочем, я присутствовала, когда он украл твою душу. Это было жутко. Как же ты выздоровела?
Илиана не ответила.
– А как он… украл мою душу?
– С помощью камня, такого же, который едва не поглотил разум моего Хоукмуна, когда его вставили ему в голову. Во всяком случае, свойства у этого камня те же…
– Хоукмун? Это имя…
– Что? Ты знаешь Хоукмуна? Как он? Он же, наверное, не в этом мире?..
– Нет… нет. Я его не знаю. И я не понимаю, с чего бы мне его знать. Хотя звучит имя очень знакомо.
– Ты нездорова, Илиана Гаратормская?
– Да. Да. Очень может быть. – Илиана едва не теряла сознание. Несомненно, спасаясь бегством от солдат Имрила, она устала сильнее, чем показалось сначала. Она сделала еще одну попытку взбодриться. – Значит, драгоценный камень? И он у Калана? А моя душа, как он считает, заключена внутри?
– Да. Только он явно ошибается. Твоя душа каким-то образом высвободилась из камня.
– Точно. – Илиана невесело усмехнулась. – Что ж, надо продумать, как будем спасаться. Ты ведь вряд ли сможешь карабкаться по крышам и бежать вместе со мной по деревьям.
– Я могу попробовать, – сказала Иссельда. – Я сильнее, чем кажусь.
– В таком случае надо попробовать. Когда должен вернуться Калан?
– Он ушел совсем недавно.
– Значит, у нас есть немного времени. Я постараюсь пока отдохнуть. – Илиана прилегла на постель. – У меня голова раскалывается.
Иссельда протянула руку, чтобы помассировать Илиане лоб, но та отпрянула с криком:
– Нет! – Она облизнула пересохшие губы. – Нет. Но я благодарю тебя за участие.
Иссельда подошла к закрытому ставнями окну и осторожно приоткрыла створку, вдыхая прохладный ночной воздух.
– Калан поехал, чтобы помочь Имрилу установить контакт с этим его черным богом, Ариохом.
– Который, по мнению Имрила, и отправил его сюда?
– Да. Имрил будет дуть в желтый рог, а Калан постарается сотворить некое заклинание. Калан скептически относится к идее призывания демона.
– Имрил очень дорожит свои рогом. Он что, никогда не снимает его с шеи?
– Никогда, так говорит Калан. Заставить Имрила снять этот рог может только Ариох собственной персоной.
Время тянулось мучительно медленно. Пока Илиана старалась отдохнуть, Иссельда загасила лампу и принялась наблюдать за улицей, где солдатские патрули до сих пор искали Илиану. Некоторые за это время даже поднялись на крыши. Но в конце концов они вроде бы прекратили поиски, и Иссельда подошла, чтобы разбудить Илиану, которая успела провалиться в тревожный сон.
Иссельда тронула Илиану за плечо, и та вздрогнула всем телом, мгновенно проснувшись.
– Они ушли, – сообщила Иссельда. – Кажется, можно рискнуть и выйти. Как пойдем? По улицам?
– Нет. Но нам бы пригодился моток веревки. Как думаешь, в доме найдется такой?
– Я поищу.
Иссельда вернулась через несколько минут, неся на плече свернутую кольцом веревку.
– Это самая длинная, какую удалось отыскать. Она достаточно крепкая?
– Должна быть крепкой. – Илиана улыбнулась.
Она широко распахнула окно и выглянула наружу. Ближайшая толстая ветка дерева находилась примерно в десяти футах над головой. Илиана взяла веревку, сделала на одном конце петлю, смотала остаток в кольцо по размеру петли. После чего принялась раскручивать моток, а затем внезапно отпустила.
Петля зацепилась за ветку, наделась на нее, и Илиана затянула узел.
– Тебе придется забраться мне на спину, – сказала Иссельде Илиана, – ногами обхватишь меня за талию и будешь держаться изо всех сил. Как думаешь, справишься?
– У меня нет выбора, – просто ответила Иссельда.
Она выполнила все указания, после чего Илиана встала на подоконник, как следует схватилась за веревку, пару раз обмотала ее вокруг руки, а потом они пронеслись над крышами, едва не врезавшись в шпиль старинных торговых рядов. Илиана ударилась ногой о нижнюю ветку, постаралась удержаться, напрягая все силы, чтобы покрепче схватиться за ветку над головой. Она едва не сорвалась, но тут Иссельда протянула руки, вцепилась в верхнюю ветку и подтянулась, забираясь на нее, а затем свесилась вниз, чтобы поднять Илиану. Они лежали на широкой ветке, тяжело дыша.
Затем Илиана вскочила на ноги.
– Следуй за мной, – приказала она. – Руки раскинь пошире для равновесия. И не останавливайся.
Она начала огибать широкий ствол.
Иссельда, покачиваясь, последовала за ней.
Они вернулись в лагерь к утру, чему были несказанно рады.
Катинка ван Бек вышла из хижины, которую устроила себе из старых досок, при виде Илианы она пришла в восторг.
– Мы переживали за тебя, – сказала она. – Даже те, кто уверял, что тебя ненавидит. Ребята принесли огненные копья. Отличная добыча.
– Великолепно. А я раздобыла кое-какую новую информацию.
– Хорошо. Просто прекрасно. Думаю, тебе надо позавтракать и отдохнуть. Кто это с тобой? – Катинка ван Бек как будто только что увидела женщину в белом грязном платье.
– Ее зовут Иссельда Брасс. Она, как и ты, не из Гараторма…
Илиана заметила, какое потрясение отразилось на лице Катинки.
– Иссельда? Дочь графа Брасса?
– Да, – радостно подтвердила Иссельда. – Хотя граф Брасс погиб, пал в битве за Лондру.
– Ничего подобного! Нет-нет! Он по-прежнему живет в замке Брасс! Значит, Хоукмун был прав. Ты жива! Это самая странная история на моей памяти, но при этом и счастливая.
– Значит, ты видела Дориана? Как он?
– Э… – Катинка ван Бек, кажется, решила проявить осмотрительность. – Он в порядке. С ним всё хорошо. Он был болен, но теперь, судя по всем признакам, быстро выздоравливает.
– Ах, если бы снова увидеть его! Но он ведь не в этой реальности?
– К сожалению, он не может здесь находиться.
– А как ты сюда попала? Тем же способом, что и я?
– Примерно таким же, да. – Катинка ван Бек обернулась и увидела, что Джери-а-Конел вышел из одного из уцелевших домов эбенового дерева. Он протирал заспанные глаза и, кажется, не вполне очнулся. – Джери! Это Иссельда Брасс. Хоукмун оказался прав.
– Так она жива! – Джери хлопнул себя по бедрам, перевел смешливый взгляд с Илианы на Иссельду и обратно. – Ха! Вот это всем шуткам шутка! Ну ничего себе! – И он разразился хохотом, который показался и Илиане, и Иссельде очень неуместным.
Илиана ощутила, как ее охватывает гнев.
– Мне уже надоели твои загадки и намеки, сэр Джери! Наскучили окончательно!
– Ага! – Джери всё еще хохотал. – Полагаю, мадам, это лучший ответ!