Я кивнула, и мы втроем пробрались через толпу к широкому крыльцу театра с огромными колоннами, на котором и расположились музыканты. Хотя смотреть оказалось особенно не на что: оркестр и дирижер делали свою работу. Слева от нас, прислонившись к одной из колонн, стоял высокий и худой человек лет пятидесяти на вид. Он скрестил руки на груди и лениво оглядывал толпу. Почему-то я сразу почувствовала, что колебания воздуха, которые усиливают звук, исходят от него. Но маг не делал никаких особенных пассов руками, не произносил заклинаний, просто смотрел, и ветер повиновался ему.
– Наверное, он из безродных. Видишь, как смотрит? – шепнула Марта, которая тоже во все глаза рассматривала колдуна.
– Почему ты так думаешь? – спросила я, не особенно понимая, о чем говорит сестра.
– Сама подумай: какому родовитому разрешили бы так подрабатывать? Да и выглядит он как те художники, которые отказались от покровительства рода, чтобы свободно продавать свое искусство, – затараторила мне Марина, которая стояла по другую руку от меня.
Ага, значит, люди творческие тут вне системы. Что ж, кажется, я понемногу начинаю понимать, что происходит.
Снова приглядевшись к магу, я попыталась понять, как ему удается управлять магическими потоками, но увы, ничего так и не выяснила. Видимо, тут нужен либо учебник, либо наставник.
Попыталась вытащить из памяти хоть что-нибудь по магической теории, которую, если верить документам, Маргарита изучала на курсах, но увы, совершенно ничего не вспомнила. Похоже прежняя владелица тела не считала этот предмет важным для себя.
После первой мелодии, которая прогремела торжественно, музыка стала немного тише и гораздо мелодичнее. Местная милиция – в которой, кстати, я с удовольствием отметила и женские лица – освободила центр площади, где знатные господа и дамы, собравшись парами, смогли танцевать. Впрочем, тот факт, что менее богатых и родовитых на танцпол не пускали, никого не останавливал: горожане кружились прямо в толпе, обнимая девушек с фабрик.
До моего носа донесся запах уличной еды. Оглядевшись, я заметила палатки, от которых валил дым и пар.
Только сейчас я вспомнила, что не ела с тех пор, как очнулась от обморока. Мне и не хотелось – ровно до тех пор, пока носа не коснулся аромат жареного мяса со специями.
Сестры, тоже уловившие его, жалобно посмотрели на меня. Я вздохнула, и мы вместе двинулись к краю площади, где под раскидистыми ветвями тополей торговали едой. Увы, добраться до палатки, откуда шел шикарный запах мяса, нам оказалось не суждено.
– Княжна! Княжна! Маргарита, постойте! – окликнул меня смутно знакомый старческий голос.
Глава 4
Я обернулась на дребезжащий голос и не сразу разглядела в толпе плюгавого старичка, который спешил ко мне, размахивая руками.
Мы с сестрами немного отдалились от толпы и подождали, пока мужчина подойдет. У меня появилось время, чтобы рассмотреть его, и хотя ничего примечательного, кроме очень длинного и крючковатого носа и необъятного пуза, на его старческой физиономии не наблюдалось, в груди все равно появлялось стойкое отвращение, когда он поздоровался.
Наконец память неохотно сообщила, что это и есть тот самый Яринский. Константин Георгиевич, если быть точнее.
Уже по соотношению очень дорогого костюма и простоватых манер я догадалась, что передо мной либо преуспевающий торговец, либо промышленник. Классическая история, что ли? У него деньги, у меня титул?
– Не думал, что застану вас на концерте. Особенно после того, что случилось днем, – старик изображал сочувствие, но в его блеклых глазах с нависшими густыми бровями я видела алчные искры.
– Слухи уже разлетелись, – процедила я, глядя на собеседника сверху вниз: несмотря на внушительные объемы живота, ростом он едва доходил мне до подбородка.
– Неудивительно! У княжны Соколовской – и вдруг дар! – причитал мужчина так, будто у меня обнаружилась не магия, а смертельная болезнь. – Все дочери вашей семьи всегда славились чистотой крови, и тут – такое! Еще и не какой-нибудь талант к растениям или там к воде, а воздух!
От причитаний Яринского становилось душно. И я уже сейчас, едва обменявшись с ним парой слов, начала понимать, почему у настоящей Маргариты этот человек вызывал сильное омерзение.
– Да что вы причитаете? – холодно спросила я, прерывая его затянувшийся монолог. – Магия уже проявилась, ничего с этим не поделать.
По-видимому, я была слишком резка: оскорбленный моим холодным тоном, старик сжал кулаки.
– Правду говорят, что магия истончает женщинам нервы и они становятся злее, – прошипел он. – Но как бы вы ни бодрились, все равно прекрасно знаете, что мужа из благородных вам теперь не найти. А мне, в отличие от них, даже выгодно, чтобы мои дети унаследовали ваш дар… Я-то не из…
– Нет, – еще жестче оборвала его я, осознав, что извиняться уже поздно. – И больше не приближайтесь ко мне с такими предложениями.
Я отвернулась и, жестом позвав замерших чуть в отдалении девочек, двинулась в сторону палатки с едой.
Вот, значит, в чем дело. Дети наследуют в первую очередь магию матери, и только если женщина не одарена – силы отца. И разумеется, тщеславные местные мужчины хотят, чтобы наследник их рода получил их дар, а не пришлой девицы. Надо бы поподробнее узнать, как тут вообще наследование магических сил работает. И как я получила свои? Какие были у отца? В общем, вопросов все больше.
И первые ответы я намеревалась получить уже в ближайшее время.
Расплачиваясь за угощение для сестер и для себя, я с прискорбием поняла, что денег осталось не так уж и много. Но судя по их наличию, в университете Марго все-таки платили зарплату. Я начала припоминать, что предыдущая владелица тела работала на кафедре обществоведческих наук – что бы ни значило это расплывчатое определение – но что именно делала, неясно.
Еще какое-то время мы бесцельно бродили по площади. Девочки раскланивались со знакомыми, которых я если и вспоминала, что будто через мутную белую пелену. Да и не особенно меня интересовали новости про модные шляпки и жалостливые взгляды, которые то мужчины, то женщины бросали на меня исподтишка. Я следила за высоким мужчиной, который регулировал звук с помощью магии, и хотела дождаться, когда он отойдет куда-нибудь. Может, передохнуть, или надобность в его услугах отпадет вовсе?
Спустя почти час случай представился. Маг подошел к дирижеру, перекинулся с ним парой слов и направился в сторону парка, разбитого между зданиями двух театров.
Усадив девочек за столик, я отдала им несколько бумажных купюр, наказала купить себе и мне чаю и никуда не уходить. Они, к моему удивлению, не сопротивлялись и не пытались меня остановить. Так что я, делая вид, что просто прогуливаюсь, направилась в сторону той же дорожки между елями, по которой шел и маг.
Судя по документам, которые выдали Маргарите, а также по ее обрывочным воспоминаниям, женщин в этом мире не обучали практической магии в университетах или на каких-нибудь специальных курсах. Если девочке везло родиться от одаренной матери, та могла рассказать что-нибудь о силе, в ином же случае добывать информацию приходилось самостоятельно. Или и вовсе скрывать силу, чтобы выйти замуж за достойного человека.
Но я и так знала об этом мире слишком мало, Маргарита ничего не помнила даже по магической теории, и мне нужен был наставник. Кто-нибудь независимый, кто может просто взяться за работу.
Обдумывая, как бы начать разговор, я медленно брела по тропинке, которую уже окутала густая предзакатная тень. Услышав вдалеке голоса, остановилась и затаила дыхание.
– Все прошло нормально? – низкий голос с отчетливой хрипотцой доносился из-за ближайшего дерева.
– Да, все как планировали, – ответил ему более юный, почти мальчишеский.
– Хорошо, свободен. В следующий раз – как договаривались, – ответил ему старший товарищ.
Я попятилась, осознавая, что оказалась в плохом месте и в плохое время. Наверное, стоило просто покараулить мага у входа в парк: концерт-то еще не закончился.
Уже собиралась уйти, но горло вдруг сдавило будто тисками, воздух вырвался из легких с тихим свистом, и сколько бы я не пыталась вдохнуть – все напрасно. Черт, попалась!
Я не могла даже двинуться с места, пока колдун приближался. И хоть сознание едва не покинуло мою неудачливую голову, а сердце от страха билось, грозя вот-вот расколоть ребра, я не могла не восхищаться могуществом, которое дарила магия.
Мужчина, приблизившись, цокнул языком и провел по подбородку длинной узкой ладонью. Даже в полумраке я разглядела морщины в уголках его глаз, судя по которым, он часто щурился. При этом двигался колдун изящно, его фигура словно текла или порхала среди деревьев.
– Маленькая шпионка, или… – задумчиво протянул мужчина на удивление мелодичным голосом. – Ах, та самая княжна Соколовская. Какая преинтереснейшая встреча!
Тиски, сковавшие горло, вдруг ослабли. Я наконец смогла вдохнуть, но все еще с трудом. Перед глазами поплыли темные круги, я покачнулась, но все же сумела удержаться на ногах.
– Послушайте, меня совершенно не интересуют ваши дела, я только… – начала я, но воздуха не хватило.
– Только искали кого-нибудь, кто поможет вам овладеть силами достаточно, чтобы скрывать их на людях, – закончил за меня фразу мужчина. – И напрасно пошли за мной: я не хороню таланты, для этой задачи вам будет достаточно и кратких магических курсов.
– … я хотела научиться пользоваться своей магией в полной мере, – возразила я, когда почувствовала, что на грудь больше ничего не давит. – Ваше могущество ужасающе, но впечатляет.
Незнакомец удивленно вскинул брови, прошелся по мне изучающим взглядом с головы до ног и, судя по задумчивости на лице, сделал какие-то выводы. Кивнул сам себе и растянул губы в приторной улыбке.
– Меня зовут Эдуард. Завтра я встречу вас на заднем дворе университета в шесть тридцать. Прошу, не опаздывайте, – с этими словами он обогнул меня по широкой дуге и направился обратно к сцене, где музыканты уже готовились продолжить концерт.