— А ты, мамочка? Почему у тебя есть талия, хотя ты лопаешь все подряд?
Подруги расхохотались.
— Твоей маме повезло больше, — сквозь смех сказала Бекки, — ее субтильная фигура, если ее можно называть таким словом, позволяет лопать сколько влезет.
— Ну, ну, полегче, — захихикала Вайолет.
Она посмотрела на часы и заметила, что на них уже почти десять. И спохватилась:
— Кэрол, я совсем забыла, тебе давно следует быть в постели. Немедленно иди умываться и спать. Уже десять.
— Уже десять? — удивилась девочка, — а я думала, что гораздо меньше.
— Я тоже так думала. Давай, заканчивай с мороженым и вперед.
— Иду, — Кэрол проглотила последний кусочек мороженого и встала, — ты придешь пожелать мне спокойной ночи?
— Обязательно.
— Ладно, я иду. Спокойной ночи, тетя Бекки.
— Спокойной ночи, Кэрол.
Она помахала ей рукой. Девочка кивнула и убежала наверх. Вайолет проводила ее взглядом, а Бекки заметила:
— Скоро она вырастет настолько, что начнет вредничать и упрямиться.
— Она уже сейчас это поделывает, — усмехнулась подруга, — разумеется, в те моменты, когда перестает поучать меня, что следует делать.
Ребекка расхохоталась.
— Ну, этим мы все любим заниматься. Глядя на тебя, трудно удержаться от такого. Кстати, как у тебя дела? Не ремонт и переезд, я имею в виду другие дела. Понимаешь, о чем я?
— Никак, — Вайолет пожала плечами, — мне было не до того.
Это прозвучало немного резко.
— Я понимаю, — заметила Бекки, — не обижайся, но жизнь продолжается и тебе ни к чему цепляться за старое.
— Возможно. Но в данный момент я не собираюсь разговаривать на эту тему.
— Ладно, — подруга пожала плечами.
— А как дела у тебя?
— Как обычно. Пока ничего не изменилось.
— Не может быть, — Вайолет округлила глаза — Джерри еще не сбежал от тебя?
Бекки пихнула ее ногой под столом.
— Очень смешно. Нет, представь себе, не сбежал. И не потому, что у меня характер стал сладким как мед, просто ему постоянно некогда, как и мне, впрочем. Мы редко встречаемся и, наверное, поэтому редко ругаемся. А вообще-то, он еще больший идиот, чем до него Чарли.
Вайолет приподняла брови и хмыкнула. Насколько она знала свою подругу, та никогда не характеризовала своих приятелей лучше, чем «болван», «идиот» или «кретин». Ну, а если она говорила: «дебил», то это уже говорило о ближайшем разрыве.
Тут сверху раздался крик Кэрол:
— Мамочка, я уже легла!
— Хватит обсуждать мои личные дела, — сказала Бекки, — иди и пожелай дочери спокойной ночи.
Вайолет отправилась на второй этаж, напоследок погрозив подруге кулаком, обещая разобраться с ней позднее. Она скоро вернулась, уже с порога заметив, что Бекки сидит и рассматривает найденную шкатулку с пристальным вниманием. В руке она держала сигарету.
— Здесь, наверное, много подобных вещей, — проговорила она, увидев Вайолет, — странно, что бывшие хозяева не потрудились все это вывезти. Наверняка здесь есть вещи, которые немало стоили в то время. Да и сейчас тоже. Тебе не сказали, почему они так поступили?
Вайолет пожала плечами.
— Понятия не имею. Мне никто ничего не говорил кроме того, что в этом доме не жили уже пятьдесят лет. Раньше он принадлежал людям по фамилии Паркер.
— Все это очень занятно, — продолжала рассуждать подруга, — люди не бросают дома без веской на то причины.
— Кто сказал, что они его бросили? Они просто решили его продать. Наверное, одних налогов на недвижимость им пришлось платить столько, что следовало избавиться от дома как можно скорее.
— Тогда почему они ждали пятьдесят лет?
— Я не знаю. И если на то пошло, это не так уж и интересно. Тем более, что благодаря этому мне скостили цену почти вдвое.
— Вдвое? — Бекки повернулась и посмотрела на нее, — очень интересно. Ладно, оставим это. Нужно подумать о том, во сколько тебе обойдется ремонт. Говоришь, помимо самих стен, здесь еще и водопроводные трубы барахлят?
— Точно. А на третьем этаже нет электричества.
— Замечательно. И еще, на мой взгляд, следует заняться садом. Он совершенно запущен. И это озеро. Кажется, оно заросло.
— Значит, еще и очистка озера, — проговорила Вайолет безрадостно, — у меня такое ощущение, что я провожусь с ремонтом два года.
— Гораздо меньше, если взяться за дело как следует. Но сперва нужно дождаться вердикта подрядчика. Да, судя по всему, мне придется задержаться тут надолго.
— Я не возражаю, — торопливо сказала Вайолет.
— Конечно, ты не возражаешь, — фыркнула подруга, — все, что угодно, лишь бы самой ничего не делать. Знаю я тебя.
— И ты отлично готовишь, — вставила та и захохотала.
Бекки тоже рассмеялась и погрозила ей пальцем.
— Но учти, бегать с метелкой я не собираюсь. Ненавижу уборку.
3 глава
Вайолет заснула почти сразу же. День выдался достаточно суматошным для того, чтобы все неудобства новой кровати перестали ее волновать. К тому же, она уже начала постепенно привыкать к ней. Кровать была удобной, пусть даже и старой и не потеряла своей упругости. Зевнув пару раз, женщина отбыла в страну Морфея.
Но это продолжалось недолго. Спустя некоторое время ее разбудили какие-то звуки. Это было настолько странно посреди ночи, что даже уставшая Вайолет сумела продрать глаза. Она приподнялась на постели, прислушиваясь и не понимая сперва, в чем дело. Что-то ее разбудило. Но что? Странно. Хотя… Что это?
За стеной явственно слышался чей-то негромкий плач.
— Да что там еще? — пробурчала Вайолет, спуская ноги на пол.
Она нащупала под кроватью шлепанцы и встав, запахнула халат. Сделала несколько шагов к двери и распахнула ее. Плач стал слышнее. Теперь Вайолет уловила голос, повторявший: «Нет, пожалуйста, нет!»
Женщина нахмурилась, со сна плохо соображая, что собственно происходит. Кто-то плачет и бормочет. Звуки разносятся по всему дому. Кстати, в коридоре довольно холодно. Да что там, очень холодно, просто зуб на зуб не попадает. Вайолет поежилась и обхватила себя руками, пытаясь согреться.
— Дурацкий сквозняк, — с досадой сказала она.
С этим надо что-то делать.
— О нет! — прозвучал уже не крик, а настоящий вопль.
Вайолет вздрогнула от неожиданности. Она пыталась определить, откуда он идет, но это оказалось сложным делом. Крик не указывал направления, он словно звучал у нее в ушах. Съежившись и трясясь от холода, Вайолет повертела головой, потом махнула рукой и направилась в комнату дочери. Она не думала, что кричала Кэрол, на нее это было не похоже, но проверить не мешало, а также убедиться, что девочку не разбудил этот крик.
Кэрол мирно спала, повернувшись на правый бок и обняв плюшевую собачку. Вайолет немного постояла в дверях, прислушиваясь к ее тихому дыханию, а потом закрыла дверь и остановилась в коридоре.
Никаких звуков. Тишина и кажется, стало немного теплее. Во всяком случае, ее уже не колотит. Плач и крики прекратились. Вайолет пожала плечами и пошла к себе, по пути недоумевая, что за странные галлюцинации посещают ее среди ночи.
— Ну, не приснилось же это мне, — пробормотала она себе под нос.
Сны бывают разные, даже такие странные, как этот. Но она не спала, когда стояла в коридоре и тряслась от холода. Это женщина знала совершенно точно. Но объяснить все это было трудно. В доме находится три человека. Кэрол сладко спит, она, Вайолет, бодрствует, но не рыдает и не кричит при этом. А уж о том, что это могла делать Бекки, даже думать было смешно. Это Бекки-то, которая на ее памяти рыдала один только раз и то, от злости.
В недоумении Вайолет вернулась в свою комнату и легла обратно в постель. Она ничего не могла понять. Плач был так отчетлив, слышался так явственно. Ей не могло это присниться. Или могло? Но не спала же она на ходу, в самом деле. Впрочем, кто знает.
Спустя несколько минут Вайолет начало казаться, что это ей и в самом деле приснилось, тем более, что она начала засыпать снова. Глаза закрывались сами, она поплотнее завернулась в одеяло, поскольку стало холодать снова. И возможно, заснула бы, но ледяной холод проник даже сюда. Как Вайолет не ежилась и не сжималась в комочек, ничего не помогало. И тут за стеной снова послышались рыдания.
— Я прошу тебя, не делай этого! — раздался голос.
Вайолет подскочила на кровати.
— Опять, — вырвалось у нее, — да что же это такое?
Если и это сон, то он уже не странный, а просто идиотский. И этот холод. Такое впечатление, что из нее выходит все тепло. А в довершение прочего, рыдания слышались так отчетливо, словно кто-то притаился у нее под дверью.
Эта мысль Вайолет не понравилась. Пусть плач и безвреден, но он все-таки действует на нервы. Во всяком случае, заснуть под него невозможно. Она подскочила к двери, приложила к ней ухо и прислушалась.
На лестнице послышались шаги, словно кто-то бежал вниз со всех ног. Шаги раздавались все ближе и ближе.
— Я умоляю тебя, не надо! Пожалуйста! Клянусь, ты ошибаешься, я не делала этого! Нет, нет, нет!
Вайолет поспешно повернула ключ в замочной скважине два раза и отступила на несколько шагов назад, не сводя взгляда с ручки двери. Глупость, идиотизм, а вот страшно все-таки. Еще как страшно. Что за чертовщина здесь творится?
Продолжая пятиться как рак, она совсем позабыла про то, что позади нее находится кровать и налетев на нее, с размаху рухнула на постель, от неожиданности ойкнув.
— Да черт возьми! — выругалась Вайолет, потирая ушибленную ногу, — ну вас всех, дайте поспать наконец.
Она решительно завернулась в одеяло и накрыла ухо подушкой. Пусть себе делают, что хотят. Ей это до смерти надоело.
Но сказать это было легче, чем сделать. Помимо воли она все равно продолжала прислушиваться. Но звуки снова стихли, словно их и не было.
Полежав еще немного, Вайолет вздохнула и закрыла глаза. Странно, как странно все это. Что происходит? Может, она начинает сходить с ума? Да нет, если эта мысль пришла ей в голову, то точно нет. Сумасшедшие никогда не дают себе в этом отчета.